Viator

Эпиграф

Бушует планета, все тайны храня,
Пытаясь лишится заразы, с себя.
Людей убивая в борьбе за свободу,
Очистить от грязи пытаясь природу.

И люди, не видя подвоха в земле,
Винят, слепо веря, друг друга в беде.
И лишь есть один, кто возьмет и спасет,
Libero планете и нам принесет!

Пролог

Рюкзак за спиною, одет по старинке.
В кармане свинец и в пыли все ботинки.
Лицо загорело, взгляд в землю поник.
Он с виду несчастный и хилый старик.

Идет еле-еле, шаг шагом скрепив,
Сквозь ветер и бури идет, сквозь залив.
Навстречу лишь пустошь, нет следа нигде
Никто не бывал в этой едкой среде.

Деревья, сожженные солнцем, повсюду.
Трава цвета осени, прям как для Вуду.
Животных не видно, не слышно давно,
Им в этой земле не добыть ничего.

Закат за рассветом, рассвет и т.д.
Лишь блики лучей в темно-синей воде.
Никто не плескается в море и в луже,
Никто. Никому этот край и не нужен.

Все здравые жители знают давно,
Что жить в этом месте им не суждено.
Что смерть, как синоним названия края,
Прозвали ошибочно - "Зеркало Рая".

И путник идет, не тревожит его
Что больше не встретит он здесь никого.
Что больше нет жизни в заброшенном рае,
Что дали уходят, все больше пугая.

Он символ свободы, один средь пути,
По старому руслу решил он пойти.
И если бы встретил я в жизни такого,
Он стал бы кумиром, посланником Бога.

I

Руина руин, один плюс один.
В дали за холмом виднеется дым.
И взор привлекая как сыр ароматом
Направился путник вслед за закатом.

Все ближе и ближе, все больше растет,
Чернеет на небе, дав Люку отсчет.
Палящее солнце, предчувствуя что-то
Поспешило скрыться, оставив кого-то.

Дорога остыла, все ближе тот дым.
Средь чистого неба он только один,
Похож так на путника, непобедим,
Но вскоре сойдутся один на один.

Люк шагом за шагом идет налегке,
Ничто не пугает, свинец сжал в руке.
Калибр маловат, но он друг для него,
В моменты отчаяния спас своего.

Поднявшись до точки, открылся на взор
Столь дивный, неведомый Люку обзор:
Костер не погас, но дымил как с трубы
И шайка бандитов лежала внутри.

Их кто-то прибрал, это дело пустое,
Уж тут интереснее что-то другое.
Кто был этот местник, кого наказал?
За что, почему и как долго пытал?

Вокруг ни следов, нету крови нигде.
Все было по-тихому, будто во сне.
И почерк убийцы был так незнаком,
Как будто обряд совершил над костром.

В попытке понять, что случилось и как,
Наш странник решил все подробней узнать.
Пошарил мешки, рюкзаки и карманы,
Нашел лишь пакетик какой-то отравы.

Ни знаков, ни слов, ни улик - ничего.
Не сыщик он был, осторожный. И все.
Когда после длительных странствий повсюду
Находишь убитых, то счастлив не буду.

Среди тел и мусора, в чьем-то кармане
Лежала записка: "Libero... vare!"
И рядом рюкзак, в нем замотана книга.
"Старинная штука" - вздохнул Люк ехидно.

Открыв, полистав, не найдя ничего,
Он быстро смотал в найденное пальто.
Сложив аккуратно, подняв взгляд свой вверх,
Он дальше пошел, оставляя всех тех.

Огонь догорал, дым все также же один,
Остался господствовать - непобедим!
И в след покричав, чтоб не слышал никто,
Он путника взглядом провел, хоть ничто.

II

И день шел за днем, а путник, храня,
Читал, изучал строки книги - не зря.
Менялось все, но был все ж такой
Уверенный, смелый и хилый порой.

Ничто не сломало его на пути,
Хотя было много преград позади.
И мили считать он давно разучился,
Не нужно ему, лишь читать он учился.

Пройдя Рай Зеркальный, лишив позади,
Бедняг на костре, он решил все ж дойти
До самой ближайшей в округе деревне,
Сменить и пополнить запасы отменно!

Направо, налево иль прямо идти?
Табличек тут нету, и карты пути.
Осталось лишь вспомнить, куда повернуть,
Оставив удаче шанс обрести путь.

Прикинув план-схему как нужно идти,
Решил повернуть и направо грести.
А там, впереди - ничего, лишь холмы
Они одиноки, средь поля одни.

Решив, что и есть это верный тот путь,
Он двинулся дальше, сквозь пыль и сквозь муть.
И шторм поднимался, пески как туман,
Мели-заметали в округе весь хлам.

Преградой не видел наш Люк непогоду,
Он твердо решил, идет нога в ногу.
И как бы подлец шквалом бурь не пугал,
Он воин от Бога, не сдался врагам.

Но, в силу законов и физике-маме
Сменила день - тень: "И ночь между нами"
Ответил наш странник, присев у костра
И в небе сияла удачи звезда.

Достав сух-паек, разложив провиант,
Наш главный герой устроился так,
Что каждая мышца на дряхленьком теле
Расслабилась, будто на мягкой постели.

На свет от костра мотыльки прилетели.
Они как шпионы, чего-то хотели.
Кружились над светом, крылья паля,
Не знаю, что ложна бывает мечта.

И в свете луны, озаренные крысы
Искали святое, наши лишь огрызки.
Ирония жизни бывает нелепой,
Запомнили грызуны, видя лишь слепо.

Но слеп всех масштабнее, более слеп,
Не тот, кто не видит, а тот, кто нелеп.
Кто видеть не хочет и знает одно,
А правду принять он не хочет и все.

III

Наутро природа дала отдохнуть,
И яркое солнце ласкало всем грудь.
Вокруг тишина, не видать никого,
Судьба храброй меткой клеймила его.




И в путь, и в дорогу, опять в никуда
Отправился путник. И только зола
Осталась в руинах, надежду тая,
Что, может быть, скоро вернется сюда.

А в городе, временем тем, все кипит
Работа. Туда и сюда, сделав вид,
Все бегают, ходят, спешат по делам,
Забывши святое и превратив в срам.

На улицах хаос царит и никто
Тому не виной, не исправить того,
Что сделала матушка, наша планета
На Марсе разруха, но может там где-то...

Быть может и есть город-рай, но пока
Не видел никто и нигде, никогда.
Искали веками, но поиски страстно
Приелись, забылись, смирились. Не страшно.

А Люк все идет, не спеша, очень гордо.
Он знал, что его где-то ждут, ведь возможно
Единственный в мире носитель реликта
С названием "Libero.. vare" он был то.

И вскоре навстречу ему по дороге
Направились двое с портретом изгоя.
Твердили Viator, искали его
Не зная, что пасть перед ним суждено.

Предчувствие странное сжало как кобра.
Доверившись, Люк взял свинец осторожно.
В бобину засунул три пули - не зря,
Ведь вскоре ему улыбнется судьба.

И встретившись в поле враждебные лица
Смотрели друг в друга в надежде решиться.
Ни слова не молвив, сжав волю в кулак,
Раздались два выстрела, наступил мрак...

IV

Ничто не спасло бедолаг от свинца,
Остались лежать в луже крови тела.
Остались на месте, где день роковой
Их свел с странным парнем по кличке Изгой.

Никто не виновен, судьба лишь одна
Им выбрала путь, оставляя тела
Под палящим солнцем на Красной планете,
Их бросила в ад и ужаснее нету.

На теле бродяги ни раны, ни следа.
Красиво расправился в время обеда.
Но где-то вблизи уже город стоит,
Привала не будет. И враг наш не спит.

В надежде и с верой продолжив свой путь,
Он что-то бубнил, может, чтоб не заснуть.
А сзади него, в чьем-то старом пальто
Завернута книга, что значила все!



А в городе встретили парня велико:
Смотрели на странника странно и дико,
И каждый шептался, показывал путь
К ближайшей пивнухе с названием "Вруть"

Как бравый ковбой он ворвался в трактир
И взоры сидевших он сразу словил.
Застывши на миг, разморозившись вновь
Он к стойке пошел, весь съеденный толпой.

"Мне койку на ночь и воды бы набрать"
Сказал Люк и сразу достал шелка прядь.
"Вода... интересно. Чем будем платить?"
"Есть шелк, батарея и синяя нить"

А нить то, не синяя, лишь называлась.
"Металл очень редок, бери не стесняясь!"
Промолвил бродяга, доставши моток,
Затем батарею, взял пряди клубок.

Ключ взяв от ночлега, пополнив запас,
Направился в хатку под тяжесть гримас.
Его гордость прямо смотрела на них,
Сломать невозможно, он отчасти псих.

V

В ту ночь было жарко, открыто окно
Луч Фобоса пал на все то же пальто.
И книга в руках Люка тихо шуршала,
Листая страницы, глаза не смыкая.

И день шел за днем, и ночь их сменяла
Планета свой облик никак не меняла.
А Люк все искал и молился в пути
Казалось, что цели ему не найти.

Прошло уже много бесценных дней жизни,
Все в поисках правды, не ломаной с линзы.
Все в поисках тени, которой нигде
Не встретилось путнику, даже в воде.

Он шел, он читал, доживал дни глухие,
Которые ели его, как слепые,
Без жали, без боли, без чувства, увы…
Казалось, минуты его сочтены.

И вот, в день весенний, но полный тоской,
Он встретил другого и с меткой «Изгой».
Тот шел в никуда, он искал что-нибудь,
Искал, что могло бы надвинуть на путь.

«О, странник, о Боги! Я так удивлен!»
Воскликнул и мигом, как будто шальной,
Привал обустроил средь красной пустыни,
Где только водились кратеров дыры.

Но только лишь сели, как Люка свело
В агонии бился, сказав лишь одно:
«Я долго, я вечно тебя-то искал,
Чтоб ты передал то, что не успевал.


Что я не сказал никому никогда.
Я знаю, что есть где-то в мире Земля!
И фактом есть факт, в моей книге об этом
Написаны строки не нашим поэтом.

Он просит, что б в мире царила любовь,
Чтоб люди ценили, не лив даром кровь.
Чтоб джунгли ушли, не вернулись сюда.
Тогда возродится и Наша земля!»

Закашлявшись, все же, он договорил:
«Возьми эту книгу, светило светил.
Храни, береги как себя самого,
Иначе умрет все без знаний его.

Я сам все проверил, всю жизнь соблюдал,
Те мысли, что нам кто-то тут передал.
Они приведут нас к порядку едино,
Неси эту книгу и донеси Миру!»

Эпилог

И было все в точности, как Люк сказал.
И странник донес то, что автор писал.
Законы прижились и все возродилось
И Марс стал планетой, наверно судилось.

И книга святая почетной была
Её знали всюду и каждый, всегда.
И опыт анархии всем пригодился,
Теперь хаос Марса вовек прекратился.