У него гранитный камушек в груди

Попробуем написать об Игнатии Рождественском. 100-летие 10.11.10.

 Вспомнили бы о нем, если бы ни столетие?!
 
Его поколение или близкое к нему; кто еще что-то помнит о нем, о времени, в котором он творил. А частенько, как и все, писал то, что потребно. Он – не исключение из правил. Есть у него и стихи, посвященные Ленину. Это сейчас критически пересматривают, перетряхивают наследие, которое больше напоминает слово – наследил, а не сотворил. Но, читая, вникали, заучивали, задуряли себе мозги (в чем многие преуспели, и я не была исключением из этих правил).
Я не писала об этом, но впитывала эту литературу с ярко выраженным патриотическим смыслом. Обожала стихи и песни о Родине. Это меня очень радует. Это прекрасное качество. Любовь к Родине.

С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре.
С хороших и верных товарищей,
живущих в соседнем дворе…
 
Эти песни нравятся мне и сейчас, только я начала замечать в них слова, которые раньше не вызывали у меня чувство протеста. Можно проанализировать, отследить. Пока нет желания. Может, по ходу написания отзыва.

Напишу сначала свое впечатление о прозе. Прочитала я немного, но сделать вывод о написанном уже можно. «Сокровища Абаканской Благодати».

«… И все-таки  перед человеком не устояли утесы, уступили ему, потеснились перед ним. Люди, не считаясь со временем, ведут тяжелые скальные работы. Падают перед ними ниц поверженные горы.

…Да, только побывав здесь, в полной мере уяснишь, как трудно дается строителям каждый шаг, как отчаянно сопротивляется здесь человеку любой камень, любое дерево, любая речка….»

И все-таки люди побеждают, так заявляет автор.
К сожалению, к великому сожалению, происходило и происходит сейчас. Покорение природы человеком. Только вот назначение человека не в этом. Не в покорении природы, а в созидании, в помощи природе, поддержке ее. Сопротивляется она, но куда ей до человека?! Не мытьем, так катаньем, не топором, так пилой. Победим стихию,  закуем берега в гранит.
«У него гранитный камушке в груди».
 И после всего этого засасывает человека подобная работа, в которой он увязает и уже не видит, не чувствует боли, которую приносит окружающей природе своим вмешательством.
Побеждает горы, реки и побеждает себя, заковав свое сердце в гранит, свои чувства выбрасывая вновь и вновь, которые кричат ему: - Остановись, человек! Остановись, пока есть время, пока горит свеча.
Но человек не останавливается, он продолжает воевать с природой, а значит и с самим собой, потому что природа и человек  неразрывны.
Есть природа – есть человек.
 Кто же будет угроблять то, что его питает и так долго?!
Только безумец.
В то время это даже  восхищало  своей размашистостью, непокорностью сложившимся обстоятельствам. Человек ковал свой характер в схватке со стихией, в победе над ней.
Конечно, человеку надо жить, питаться, иметь крышу над головой.
Разумный хозяин станет уничтожать красоту ради куска хлеба?! Он постарается сделать так, чтобы сохранить красоту и даже преумножить ее, возделывая сады в горах. Не меняя ее скальп, а, выращивая на нем, пестуя, привлекая свой ум, чтобы вырастить  на каменистой почве прекрасный сад..
Но политика  всегда шла на потребу сиюминутному, хотя всегда талдычила о будущем, о котором она заботится. Но забота была лишь о сегодняшнем дне, чтобы доказать миру, что мы сильнее, лучше, быстрее. И доказывали, разрушая горы, разрушая многое на своем пути. Ломая, коверкая души, потому что человек делал это, не считаясь со своими внутренними потребностями. Жить в гармонии с окружающим миром.
Можно долго говорить об этом. Каждый человек, здравомыслящий и имеющий совесть, поймет то, что я пытаюсь донести.
На этой литературе взращивалось поколение, оно было убеждено, что так нужно. Ради жизни, ради жизни на земле. Только время показывает, что такое отношение человека ведет не к жизни, а к смерти. Причем  это все ускоряется во времени.
Человек пытается донести гибельность политики, экономической политики, но голос этих людей тонет в жажде большей части населения земли хапать и хапать, и не стараться усмирять свои аппетиты, пуская в ход всё, что только может придти в неразумную голову. Потому что разумным  эту вакханалию по уничтожению земли назвать невозможно. Разум на службе у души. Душа развивается в бережном отношении ко всему, что ее окружает.
Семь раз отмерь – один раз отрежь. Это то, что нужно взять себе на вооружение, прежде чем начинать кромсать природу, стараясь взять у нее ее богатства.
Есть уникальные технологии, которые позволяют использовать природные богатства с максимальной отдачей. Можно использовать энергию солнца, ветра, воды. Только не стараясь создавать гигантские вещи: электростанции, атомные станции, то, что может принести огромный урон и природе, и человеку.
Все в разумных пределах. Уходить от гигантомании, от больших городов. Стараться, чтобы каждое поселение максимально снабжало себя всем необходимым, чтобы не было такой огромной зависимости он внешних поставок.
Я не одинока. Об этом пишут многие. И если хотя бы один, сидящий в этом зале, присоединится к этому хору голосов, утопающих в грохоте слова «Дай!», то многое может в мире измениться к лучшему. Мы спасем Землю и спасем себя.
Ушла от творчества Игнатия Рождественского. Обратимся к стихам. Если в прозе   сочетание любых форм приемлемо, то поэзия не терпит такого отношения к себе.
Она сразу высвечивает стремление автора изобразить какое-то явление не с позиции совести, внутренних качеств, а  с позиции быть востребованным в этом обществе. Скорее, быть востребованным не лучшей частью общества, а той частью, которая в это время находится у руля. Стихи Игнатия говорят именно об его стремлении писать в угоду некоторой части населения, которая считала, что главное для человека – покорить природу.
 Не уверена, что сам Игнатий был уверен в этом на все сто. Наверно, и у него болело сердце, глядя на эту бесславную борьбу. Хочется так думать.

Листаю стихи: те, которые лиричны, посвящены женщине, впитываю с удовольствием. Плывут свои образы. Но вот другое: «Первая жатва». Восхваляет обычный труд обычной женщины, и не только его.

Рука к серпу привыкнет понемножку,
А, может, месяц у тебя в руке?
……………..
Пришла усталость – вот еще досада!
Но хорошо и радостно тебе,
Что у тебя – подумать только надо –
Такой же серп, как на родном гербе.

И еще подобное – о жизни рядового паренька шестнадцати лет. О частичной механизации труда, о еще большом удельном весе ручного. Но автор стихотворения не досадует на такое, он с верой смотрит в будущее.  Открыта у него дорога к знаниям, и он сам что-нибудь изобретет для облегчения труда не только своего, но и своих товарищей.
Грустно мне читать подобное в стихотворной форме. Как-то неуклюже, возможно, это сейчас так воспринимается.
Раньше я бы и внимания не обратила на подобное рифмоплетство. Конечно, стихи отражают эпоху. Но все-таки стихи – отражение душевного мира, а не достижений науки и техники. Восхваление Серпа и Молота. Молота и наковальни. Это то, что делает человека рабом обстоятельств, событий, когда он сам не  может определиться в своих ценностях, он пишет на потребу: либо публике, либо властьпридержащим.
Собственно, это не критика.
Рождественский – просто отражает эпоху во всех ее проявлениях. По нему можно судить о всех событиях того периода. Стройки, новостройки, и тяжелый труд на благо Отчизны. Тризны. Не будет тризны по усопшему. Пир во время чумы - всё это наследие.  Грусть охватывает и больше ничего.
Снова пытаюсь погрузиться в  звучание стиха. 
 
  За быстрым Каном

Из таежного поселка,
Где Саян встают хребты,
В цех пришла ты, комсомолка,
И теперь ткачиха ты.

Что тут скажешь? О каком величии  стиха?
Отрадно, что комсомолка постигает труд ткачихи, что пришла она из далекого поселка, что родина наша приветствует молодежь, которая становится рабочим классом. Колхозное крестьянство – тоже замечательно, тоже заслуживает уважения и процветания, и отражения его земельного труда на страницах изданий.
Примерно такая лабуда.
Да. Забудет ли страна такое творчество? Скорее, забудет. Будет храниться краткая информация в справочнике и небольшая подборка произведений.
По-моему, стихи – они обращены, прежде всего, к сердцу человека. А здесь ощущение, что обращаются к моему внешнему примитивному образу.

Нам песня строить и жить помогает.
Она, как друг, и зовет, и ведет….

Да, в то время, читая такое, участвуя лично в этих стройках, можно было и слезу пустить.  Но сейчас. Слезы нет, радости тоже нет. А что есть?
Досада на внезапную грусть, досада на то, что я надеялась проникнуться глубиной, а прониклась очередной болтовней.

Есть лирические строки, например:

Неужели нельзя обойтись без разлуки,
Неужели прожить без разлуки нельзя?

Это близко, это волнует, это понятно. Тоже не хочется расставаться с любимым.
Но разлука нужна. Это как два полюса. Встречи и расставания. После расставаний будет встреча. Новая встреча – новое осмысление. Новое видение. Новое чувствование в чем-то.
Разлука будоражит, разжигает настоящее чувство еще больше и гасит поверхностное. Получается, что разлука несет благо.

«На выручку весне». Очередной маленький «шедевр».

…   глыбы льда загородили реку – я затор на воздух подниму…
    Нет, весна слабее человека, и она завидует ему.

Что тут скажешь? Дифирамбы технике лётной пропеты и даже сравнили ее с весной.
 И, о чудо, в этом сравнении весна проиграла. Доигралась весна, что проиграла схватку с техникой. Она и не соревновалась. Привыкли все сравнивать. Соревнование, личное участие, проценты, перевыполнение. Как-то уродуется все, когда мешают природу и технику.
Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…
Завыть хочется. Хотела поучаствовать серьезно. Что-то прочесть. Но, извините, я кланяюсь и удаляюсь.
 Есть и в Лесосибирске такие поэты, которые пытаются в своих стихах отразить стройки, города, воспеть сам город, лесокомбинат. И рифмуют, и рифмуют. Бедняги.

Как сладостны     слова о комбинате, о быте, о навозе, который убран вовремя с дорог.
И на порог к нам счастье привалило и молвило:

- Ну, что, трудяги, птички-невелички.
Чего хотели отразить в стихах?
Какой такой вы образ сочинили,
что плакать впору над такой фигней?
Ведь комбинат, конечно, это образ:
 людей, друзей, различных празднеств и наград, своих - чужих.
Как тут не вспомнить о наградах, которые дадут за песню о тебе,
 моя отчизна, любимая, любимый город,…
 
Да, нет, друзья, вы мелко плаваете,
Любимый комбинат!
Он дорог мне по гроб, короче, жизнь моя без комбината –
такая же фигня, как этот стих, который посвятил ему на радостях.
 И справил я себе пальтишко, может, и машину мне вручили за этакий шедевр.
Об этом умолчу. Я – скромный.
Не лихо. Губа - не дура у меня.
Я знаю, куда губешкою своею шевельнуть,
чтобы шевелились денежки в кармане.

Честь имею!!!

Стр. 86  это стихотворение Игнатия мне понравилось, привожу полностью.

Ты в памяти останешься такою,
Смущенной и растерянной чуть-чуть,
Ты в школу шла окрайной городскою,
И я в то утро пересек твой путь.

Из белой зыби зимнего тумана,
Когда еще не встрепенулась мгла,
Я вырос так негаданно-нежданно,
Что ты глазам поверить не могла.

И, может, ты подумала, что снится
Тебе все это в предрассветный час.
От поцелуев на твоих ресницах
Декабрьский иней отцветал и гас.

Такого в жизни больше мы не встретим,
И, чтоб не разлучаться нам двоим,
В то утро счастье было с нами третьим,
И мы его навеки сохраним.

***

Мне жизнь не дала билет в страну,
 в которой я могла прожить, как на беду.
 Иль на духу сказать, что мне не довелось сразиться:
с врагом, со львом, и с тигром не пришлось.
Хотя, на пару с ним, в 2010 мы много сотворили.
 Не стыдно мне за творчество свое.
Оно не отражает полностью эпоху,
и на полки библиотеки, возможно, не поставят никогда.
Но я горжусь работой, что настигла меня на склоне лет моих.
Тружусь, не ожидая я награды, и дифирамбов мне не пропоют.
Скорее, мне вручат в награду меч,
которым будут отсекать мне головы за слишком рвение большое.
Но вместо головы одной – на этом месте вырастет другая,
которая по мощи будет превосходней той, которую отсечь пытались.

Да, они старались.
На славу.
Кого?
     Конечно, Господа, Его…
Кого еще?
Все, что ни делается – все во благо:
Человека и Отца его – Отца Небесного.
     С его руки, с его подачи я творю.
И счастлива безмерно.

Труды мои – моя награда.
Лишь этим я живу, горю и в горении таком творю.
Лишь труд, в котором вложен дух огня,
дух творчества,  достоин жить.
Не прозябать, не подвергаться тлену.
На пыльных полках веками не стоять не тронутым.

Зачем?
Я к печати не стремлюсь.
Мое творение находит своего читателя сразу.
Не отходя от кассы, проверку провожу своих трудов.
И многим я могу гордиться.
Не тогда, когда какой-то, который  на слуху, мне скажет,
что ее послушать можно, потому что резолюцию наложу.

Нет!
Я – резолюция и революция бескровная своя.
Все резолюции во мне.
Печати тоже я сама поставлю о достоинстве.

Достойно то стоять и жить в сердцах, что в сердце отзовется.
Когда рождается ответное в душе,
 и запоет она от счастья, что открылось ей.
И вторить будет, и зазвучит мелодия небес.


А напоследок мое любимое. Светлана Бабушкина

Звездный ковш, ты налей мне
                немножко неба в ладошки.
Может быть, растворится
                в его синеве моя грусть.
Собирала я счастье свое
               по крупице, по крошке.
Потому-то его потерять
               иногда так боюсь.

Только вечером этим,
              серебристым от лунного света,
Удивительно верится     в силу
              любви и добра.
И на все волновавшие душу вопросы
                ответы
Как бы сами собою приходят, …
             Наверно, пора.

И становится ясно,
            что счастье уже не утратить.
Так же как невозможно с небес
            эти звезды прогнать.
Я, пожалуй, из лунного блеска 
           сошью себе платье –
и пускай меня кто-то
          не сможет на утро узнать.

Еще одно, не менее прекрасное:
       
Доверяю тебе               

Доверяю тебе, мой любимый, уже доверяю.
И всем сердцем я этому новому чувству внимаю.
Чтоб ни сделал ты – знаю заранее с жаждой благою.
А случится ошибка – прощу ее снова и снова.

С каждым днем все полнее и легче тебе доверяю.
Все желанья свои, чтобы был ты другим, я смиряю.
Будь то новый урок или строгость, иль просто объятье.
Мне придет только то, что достойна принять я.

Доверяю – и вижу, как льдинки в глазах твоих тают,
Как все чаще улыбки сияньем лицо озаряют.
Доверяю – и вот за спиной раскрываются крылья.
Доверяю – и сказка о принце становится былью.

И все больше влюбляюсь в тебя и предела не знаю.
Шаг за шагом искусство доверья к тебе постигаю

                *****

Симмона! Память предков опорочить
Просто очень.
А чтобы памятью своею их восславить -
Собой не то что управлять, а нужно править.

С теплом и пониманием. С.В.


Добавить замечания
Странно ты рассуждаешь - речь идет не о том, чтобы опорочить- не опорочить. А о заблуждениях, которых хватало в любое время. И этот Игнатий - на склоне лет своих многое стал пересматривать и менять отношение к происходящему и приходящему.
Известность имени совсем не говорит о праведности их деяний и истинности их понимания.
Думаю, ты сам к этому придешь. Многое извращено в угоду эгоизма.