Раскол в России не преодолен... Михаил Кураев

Теги: раскол, фильм, Русская православная церковь, старообрядцы, телевидение, Комментарии, В России, православие, Культура, кино

О работе над фильмом "Раскол" в интервью "Голосу России" рассказал автор сценария Михаил Кураев (АУДИО)

На российском телевидении заканчивается показ 20-серийного фильма «Раскол», который освещает трагические события российской истории - раскол Русской православной церкви, связанный с унификацией богослужебных правил, обрядов и текстов, повлекшей за собой уход и части священства, и части русского народа в старообрядчество.

Фильм "Раскол" - этот широкомасштабный проект - по сути единственная в истории отечественного кинематографа серьезная попытка осмыслить трагедию разделения Русской православной церкви.

Создатели фильма режиссер Николай Досталь и сценарист Михаил Кураев рассказали, что работа над фильмом была кропотливой, связанной и с историческими документами, и с воссозданием атмосферы эпохи. Фильм снимался четыре года, с обширнейшей географией мест действия - от Москвы, Суздаля и Ростова до Кандалакши, Соловков, Ферапонтова и Кирилло-Белозерского монастырей под Вологдой. Композитор картины - Владимир Мартынов - стилизовал хоровое пение, в духе русской средневековой традиции.

Действие фильма происходит в средневековой Руси, его главные персонажи: царь Алексей Михайлович Романов, патриарх Никон и протопоп Аввакум. В фильме Аввакум спрашивает: «Чья правда - правда?» Ответа нет, так как каждый из героев отстаивает свою правду. Патриарх Никон с царем хотели создать из Москвы - третий Рим. Но ради достижения высокой цели объединения православного мира отрубались головы, вырывались языки, сжигали заживо тех, кто придерживался старого церковного богослужения. Почему всплыла тема раскола, исполнилась ли давно задуманная мечта или это веяние сегодняшнего дня, об этом мы спросили сценариста фильма – известного санкт-петербургского писателя – Михаила Кураева.

http://rus.ruvr.ru/2011/09/16/56251602.html

– "Ваш вопрос заставил меня помолодеть на 50 лет. Я 30 лет проработал в кинематографе, на «Ленфильме». Тогда в областном комитете партии нам говорили: « Ну что вы привезли картину про мальчика и девочку, когда нужно делать фильмы о сельском хозяйстве, о внедрении прогрессивных методов железобетонного строительства!» И 50 назад Григорий Михайлович Козинцев, с которым мне посчастливилось работать, ответил на вопрос «Почему вы взялись за «Гамлета»? – «Потому что не давали!» Почему мы с Николаем Досталем брались за эту тему? Потом что раньше не сложилось – тема слишком животрепещущая. Сегодня мы видим, как погружение или прикосновение к истории идет на заказном уровне. Вот нужно было показать каким был замечательным адмирал Колчак – раз и сделали фильм, приписав ему чужие подвиги. Понадобилось показать, какое чудовище был Иоанн Грозный, раз – сделали фильм о том, какой он был больной. К сожалению, и про одного и про другого половины правды не рассказано. Мы с Николаем Досталем, обращаясь к теме раскола, не были ангажированы ни никонианской церковью, ни старообрядческой. Мы были свободны. Когда мне предложила кинокомпания «Аврора» подумать, не соглашусь я ли написать сценарий о расколе, я оговорил только одно условие: мы будем свободны от партийных обязанностей, как по отношению к одному крылу церкви, так и по отношению другого. Многие удивляются, как же так? Не иметь никакой позиции? Вроде бы это требует объяснения. Пожалуйста, вам объяснение. Для меня одинаковы и те, и другие. Я не принадлежу ни к той церкви, ни к другой. Герои событий – этой моя Родина и мой народ. И я понимаю, что произошла страшная трагедия. В работе над «Расколом» наше погружение в историю можно сравнить с погружением в земные недра, для того чтобы понять, как образовалась земная поверхность и стихия. А еще для понимания того, а процессы эти уже закончились и что ждать впереди? История раскола не закончилась, хотя в 1971 году официально были сняты обвинения в адрес Русской старообрядческой церкви. Дело не в этом! Как рваную веревку ни вяжи, узлы остаются. И узлы остаются в нашей жизни, потому что те отвратительные методы, которые внедряла новая идеология, новый церковный обряд, к сожалению, имели множество исторических продолжений. Первое ближайшее – Петр I. Как патриарх Никон и царь Алексей Михайлович ломали через колено искренне верящих в Бога людей, так и Петр ломал тоже через колено. А за Петром I тоже были примеры таких же методов. О чем наше кино? У меня и в прозе и в кино один и тот же ход. Я не знаю, о чем я пишу повесть или роман, о чем будет сценарий. Та подлинная жизнь, к которой я прикасаюсь, умней меня. В нее только надо вглядеться, серьезно осмыслить и тогда она ответит на все вопросы. В «Расколе» не произошло исключения. Когда мы закончили работу, как ни парадоксально, мне удалось сформулировать, а Досталь присоединился, ответ на вопрос: «О чем же мы делали фильм?», доверяя, в первую очередь, историческому материалу. Об ответственности светской власти и власти церковной за свои решения. Кто-то будет, наконец, отвечать, что были наломаны дрова. А дрова-то – сотни тысяч людей, людей искренних, совестливых, работящих? Что ж вы наделали? Или все быльем поросло? И еще: в XVII веке, когда стали силовым методом внедрять новый обряд, родился бессмертный термин, – «лицемериться». Тогда это был рабочий термин. Вы лицемеритесь? – запросто спрашивали друг друга. Это означало, что на людях вы молитесь, как велит власть, а дома – как хочется. Это ложь, которая обессиливает человека и общество в целом, и все это взаимосвязано. Поэтому вопрос об ответственности власти мне кажется вещью актуальной, да это и антологический вопрос. В общем, мы не зря потратили усилия на то, чтобы сделать обстоятельную картину".

Ольга Тараненко.