Повеет старостью от сгорбленного сада...

***

Повеет старостью от сгорбленного сада,
Где кистью солнечной докрашены плоды,
Там осень — женщиной упругой и покатой —
На голове несёт тугой кувшин воды.

Сентябрь — как музыка армян — неторопливый,
И в нотах шелеста расслышится дудук.
В пуантах вымокших осины-балерины
Златым адажио расчерчивают круг.

Душе танцуется в такое время года,
В шагах прохожего угадываю вальс.
Под сенью ветреной оранжевого свода
Дрожит в распутице сферический хрусталь.

Под утро шёпотно и дымно, и прохладно.
Секут погонщики зевающих коров...
А в пене шёлковой потягивалась лада —
Моя последняя и первая любовь.

Тигрицей выгнется молочная поэма,
Царапнет словом тишину: который час?..
Я понял с юности, что женщина — священна,
Ложишься белым лепестком на грудь меча...

Утонет музыка в элегии из ситца —
Духи задержатся в танцующих руках —
И сладким облаком пачули и аниса
Ты ливень медленный встречаешь у замка.

И в море осени выходим бригантиной,
И листопады за кормой — девятый вал
Плывём по улицам туда, где нелюдимость,
Где в тропы алые не втоптаны слова.

Где ты, о женщина, мне — Евой наречённой —
Протянешь в сумерках горячие плоды.
И слух торопится к симфонии точёной,
А руки — в ситцевый туман и русый дым...

Мы пересилили земное притяженье:
За ветви держимся, иначе — улетим.
И обретаем здесь друг друга продолженье:
— А, может, дочь? — скажу,
в ответ:
— А, может, сын?..
...
Мы реем в воздухе, как старые кометы,
Лишь твой подол чуть прикасается к цветам,
Как вдруг сбежит искрой пылающее лето
И напоит — уже иссохшие — уста.

Бутоны блёклые к свеченью прикоснутся
И жадно будут пить июньские дожди,
Передавая жизнь в бубенчиках — как в блюдцах —
В листву холодную, в опавшие плоды...
...
Дорогой глинистой последуем к началу.
Как все счастливые — не поглядим назад.
_______
А позади зелёной музыкой качался...
Цветущий сад...
Цветущий сад...
Цветущий сад...

***