Ощущение правды...

                вольный пересказ "ОлегоРиммы любви" (New Schwarz)
                [http://www.stihi.ru/avtor/rim]   


Витражи из цветных твоих строк, 
                для меня на листе оживая,
чуть надломлены светом
и дышат волнением риска.
Их душой просветленною жадно ночами читая,
я живу ожиданием радости близкой.



Озаренность земным одиночеством, -
                небо да крылья, -
ощущение правды, словно ужалило током, -
мое вечное - не дорасти до тебя - отрОчество
и наивная вера -
все видит Божее Око.



Если бы это было не так,
то вонзая пером, как стрелой,
                в разделяющий воздух
слова Эрота,
мы бы жили               
                не изменяясь,
века...
Но только охота на таких синих птиц, как мы,
уже началась.



Помнишь прутья и плен не случайно замкнутой клетки?
Пустоту пространства внутри цилиндра?
И немыслимый страх
перед вдруг распахнувшейся дверкой?
А супруги, как часть натюрморта?
                Картина под солнцем поблекла... -



Сквозь молчание стен -
тихий стон,
стертая в интерьере дама...
Кто-то пишет эту картину,  рисуя с экрана.
Только выдумщик нарисовал:
подсолнух, 
ветер,
                золотое пшеничное поле,
море ночное,
светлого дерева раму,
считая,   
что это лучше, чем семейная драма.



Что это?
В этом мире, 
                разобранном по пикселям,  по молекулам,
выверенном до основ,
можно ли двигаться несгибаемым вектором,
каждой весной обновляя оперение дневных снов?



Знаешь это емкое слово  л ю б о в ь ?
В нем не поместится чувство,   
рожденное мною.
Я объясню тебе:
это – как гребни волн прибоя,
                смыкающиеся над головой...
Римма,
мечтаю подстрочечно О...
Ты знаешь...



Как кадры снов память соединяет в желание?
Увижу, 
узнаю ли, когда столкнутся взгляды?
Осязаю тебя,
твое дыхание,
и слово  д ы х а н и е  на языке, 
как листочек мяты.



Далёкая.
Желанная!
                Моя?
Ты впитываешь дождь травинкой майской.
Заласканная,
ты не узнала взгляд любви?
Она -
рядом с тобой!



Была ли Муза?
О,
сквозняком спугнув гардиной окрыленное окно,
она уходит педантично...
Дневную белизну сбивает бой часов,
                как штукатурку,
по пластинкам:
о д и н а д ц а т ь ...

Тебе ль одной пишу любовь?



 *****

Сигарета.
Суббота.
Вечер.
Дым в окно уходит, как пар.
Этот зной, как морская вода - вечен.
Тяжело и лениво
оранжевый шар,
                подобие раскрытого зонта,
покачивается на волне горизонта.



Бычок маяка освещает дорожку до пирса.
Еще светло для прощального пения.
Чья-то рука
с набухшей веной на бицепсе
опускает сумерки
                с шипением
в лиловую пепельницу залива.

*****

Извымученный серою весной
озябший лист дрожит на потемневшей липе.
А будет ль лето?               
Временный покой сменяет ностальгия по корыту
                разбитому,
по брошенным сетям, 
избе-старушке...
только клочья тины в ней цепко держатся
и плачут серафимы над запыленной прялкой.



Нам смысла бы
в такой вот неуют забытой Родины!
                Хоть искорку, безбожным!
Но только капли неустанно бьют
по глиняному лику бездорожья.



Отметина на золотой главе Исаакия, -
                металл ласкает время,-
и на листке кленовом след томленья,
как знак непоцелуя на руке.



Приходишь молча, 
                выбирая день.
На вычурных столбах качает город вечерние монокли фонарей.
А время - будто нож в спине.
Озноб
и холод.



Плешь Красной площади над майскою Москвой, -
как красно солнце, -
изьяны за листвой каштанно-липовой спаслись,
и глыба Спасской башни над рекой,-
как бремя.


Спеши не высказать свое молчание до донца!
Оно, как золото, -
                его не тронет время.

Спеши!
Изысканность,
                обретшая перо, 
хранить молчанье не умеет,
и я...
не смею.


(05.06.02)29.02.16