Дорога к храму

По кочкам и колдобинам,
по бездорожья сраму,
что жизни есть угробина,
ведёт дорога к храму.



***
Брёл пожилой человек
по дороге к храму.
Время ускорило бег
и он вспомнил маму.

Вспомнил, что он крещён
в забытом детстве.
Человек смущён.
Куда от неверия деться?

Дорога к храму тем длинней,
чем короче вера.
Идти язычнику много дней.
Дойти – химера.

Веру выжег в душе атеизм,
осталось пепелище.
Строили коммунизм,
а капитализм свищет.

Трудно веру на пепелище искать –
надо строить.
Кирпичи веры где брать?
Сердце чем успокоить?

И приходится человеку вспоминать,
как его крестила
в храме родная мать.
Где-то её могила?

Брёл пожилой человек
по дороге к храму
и рассуждал про свой век,
отдавая дань сожаления сраму греховному...

21.06.08 г.


***
Хочу я счастья, но не за счёт другого.
Хочу я счастья, не только своего.
Хочу я счастья, как мир большого,
но как узнать, где повстречать его?

Счастье! Мечта человека любого.
Счастье ждали когда-то от бога.
Счастье! Куют его сами теперь
люди – из находок, побед и потерь.

Хочу я счастья мирной жизни на свете.
Хочу я счастья для Родины в труде.
Хочу я счастья продленья в детях
и, как закон, чтоб был запрет нужде.

Счастье! Мечта человека любого.
Счастье ждали когда-то от бога.
Счастье! Куют его сами теперь
люди – из находок, побед и потерь.

Хочу я счастья в непогоду и в солнце.
Хочу я счастья и тогда, когда боль.
Хочу я счастья – всю жизнь бороться
за счастье тех, кто сегодня голь.

Счастье! Мечта человека любого.
Счастье ждали когда-то от бога.
Счастье! Куют его сами теперь
люди – из находок, побед и потерь.

1980 г.


ПЕРВЫЙ ШАГ

Самый важный – самый первый шаг,
в каждом деле, в каждом проявленьи.
Первый шаг! Казалось бы – пустяк.
Он определяет направленье!

Направленье к бою иль в бега,
путь к победе или к пораженью,
к поискам и мукам тупика,
к затхлому покою иль движенью...

Самый трудный – самый первый шаг.
Смелость здесь и трусости начало,
к подвигу рывком поднятый стяг,
преступлений высунуто жало...

Самый важный – самый первый шаг.
Так шагнуть, в пути чтоб не качало.
Самый трудный – этот первый шаг,
на него решиться – то немало...

1980 г.


***
О ГОСПОДИ! Помилуй и прости
за тяжкий грех, за клятвонарушенье.
Ну, надо же, такое невезенье,
опять не выдержал и вновь пишу стихи.
Грехи, грехи...
Осудит кто? Кто бросит в меня камни?
Найдутся «праведники», хоть грешат и сами,
но легче им наказывать меня...
Итак – стихи. Пусть даже будут плохи.
Пусть критики грызут меня, как блохи
грызут бездомную собаку.
Пусть лезть опять придётся в драку,
пусть морду бьют, кусают смаху
и рвут последние штаны –
на то и есть мы – ШАТУНЫ.
На то нас создала природа,
чтоб мы для своего народа
в страданьях, муках и в крови,
от болей скрюченные туго,
цепляясь крепко друг за друга,
рождали бы свой плод греховный,
цензурою неразрешённый,
таким вот непрофессионалам.   

1980 г.


***
Какое время! Раньше мнили:
от бога снег. Теперь – циклон!
Талантом боги обделили!
А ныне – ген! Повинен он.
Бог дал, бог взял. Всё было просто:
дал богу взятку и проси…
Той взятки божеской короста
на людях до сих пор висит.
Веками вдалбливали: «ЖЕРТВУЙ!»
Вдолбили прямо в генный код,
и этим превращенный в жертву,
людской произрастает род.
Куда ни глянь – повсюду взятка.
Дитя заплакало и... Дай!
Зарплаты вилка, как облатка:
кто дал – тот больше получай.
Все сверхурочные и льготы,
различных премий кутерьма:
о взятке нам вокруг заботы
и этих взяток ныне тьма.
Мы взяткой ласку заменили.
Нам дай, тогда и мы дадим!
Зарплату в мзду мы превратили.
На мзде с рождения сидим.   

1980 г.


***
Я прожил кажется века!
Откуда-то издалека
пронёс в сегодня многие уроки.
В минувшей жизни были сроки
когда и пил, и матерился,
и в драках «доблестно искрился»,
и до безумия любил.
Считается, что бурно жил.
А жил ли? Не была ль химерой
жизнь пролетевшая, друзья?
Нe надо мне высокомерной
оценки достижения.
Я шёл дорогой постиженья,
всё лично пробовал на вкус:
от полупьяного скольженья
и до «мотания на ус»
наук труда, ошибок горьких,
битья таинственной судьбы...
Я опыта златые дольки
намыл в речушке маеты.
В моей речушке, безымянной.
Сквозь жизнь у каждого она
течёт то медленно, то рьяно,
всегда своя, всего одна,
ни в ком, нигде неповторима.
Беда бывает только с тем,
в чьей речке пагубная тина
теченье прекратит совсем
и речку превратит в болото
преступных помыслов и дел...
Я, может, не достиг чего-то,
не смог, возможно не хотел...
Не надо проводить сравнений,
Великих жизни ворошить
и на примерах поколений
моей речушке суд вершить.
Она была в своих стремленьях
всегда чиста и весела,
журча по жизненным каменьям,
меня учила, как могла.
Я пожил! В том могу признаться
и не жалею ни о чём.
А скоро мне уже прощаться
с моим прижизненным ключом.
Не знаю. Скоро – это сколько?
Ещё быть может много лет?
Быть может, вот теперь лишь только
и начинается тот свет,
который я излить обязан
на мир людей своим трудом,
который был судьбой заказан
мне при рождении моём!   

1981 г.


***
Душа возвышенна, чиста...
Кто в наши крученные леты,
когда нет веры ни в Христа,
ни в измов разных полусветы,
рискнёт серьёзно заявить,
что ДОБРОТА владычит миром?
Мир человечий на крови
замешан. Миром правит ИРОД!
А что ж такое доброта?
О ней талдычут всюду дружно.
Душа возвышенно чиста...
В неё кому-то плюнуть нужно...   

1983 г.


***
Душа моя
в условностях
как в коконе.
Сама в себе
томится и болит.
А мысли
намелко расколоты,
в растворе как электролит.
Нет ни катода,
ни анода,
ни тока
в нервах-проводах,
ни бестолковости,
ни толка –
одна тоска
в слепых глазах
и заблуждения
в словах,
и отречения от веры,
вероотступника химеры,
любовный бред,
наитье счастья
и просто «низменная» страсть –
всё
то ли есть,
а то ли нету,
а может было
и ушло
или идёт,
но не пришло...

1987 г.


***

Есть паразит,
         земной живущий кровью
и рвущий
          твердь Земную
                «на букет»,
покрывший землю
                язв гнилых
                корою,
красу лесов
             сжирающий на нет.
Есть паразит.
              Плодится и воюет.
Ему преград
            в его злодействах
                нет.
Охраной экологии
                блефует,
повсюду
         гнойный
     оставляя след. Есть паразит.
      Мыслитель богоравный, земную жизнь
                крадёт за веком век,
самоубийца непрестанный,
земная вша –
 ВСЕСИЛЬНЫЙ
            ЧЕЛОВЕК.
 
  1987 г.


МОЯ ТЮРЬМА

Во мне самом
             моя тюрьма.
И тьма.
Во мне самом
души надлом
и кровоточащая рана.
Как беды всe
             на дне стакана,
так бедственных причин
                начало
рождается
              во мне самом,
как из тяжёлой тучи гром.
В моей тюрьме
             моё призванье.
Вo тьме сомненья
                наказанье
безвестностью.
               И боязнь славы.
А кровь
         моей душевной раны
струится
          по тюремным плитам,
от глаз людских
               всегда сокрытых
моим законом бытия.
Которым, вечный грешник – я
себя сужу и наказую.
Мне надо бы судьбу иную,
но я не волен выбирать
Я обречён стихи писать.

1987 г.


***
В моих воспоминаньях ты живёшь
как ощущенье прожитого счастья,
как маками украшенная рожь
и как святое таинство причастья.

Воспоминаний исповедь во мне
звучит благим мотивом очищенья.
И я живу в исповедальном дне,
в остывшем сердце слыша потепленье.

Нисходит тихо на душу апрель.
Хотя вокруг свирепо воет вьюга,
в глазах моих весенняя капель
и лик святой утраченного друга.

Но как бывает всякою весной,
твоей любви цветок вдруг зацветает
в моей душе. И в этот миг шальной
мне счастья аромат благоухает.

В моих воспоминаньях ты живёшь,
как ощущенье прожитого счастья,
как маками украшенная рожь
и как святое таинство причастья.   

1987 г.


ЯЗЫЧНИК

Всех религий жрецы! Проповедники духа!
В чём магнит алтарей? Я – «Ни рыла ни уха».
Вашей святости светом душа не задета.
Ваша святость была, до сих пор, под запретом.
Не учили меня: Как? Кому помолиться?
Без науки ни дня: Как и с кем материться!
Вы там что-то про дух воё хотите стенать.
Мы, сгорая в огне, кроем в бога и в мать.
Проповедники вы богоданной структуры.
Я, служитель строки, проповедник культуры.
За культуру из вас кто-то там помолился,
я за оную бился, в тюрьмах гнил, матерился.
В божьем слове однажды прочитал я заклятье.
Значит Святость и та изрыгает проклятья?
Так чего же тогда от язычника ждать?
Вся молитва его: в чёрта! В бога и мать!
В МАТЬ – кто смела родить,
но не смела учить.
В МАТЬ – кто святости свет не умела носить.
В МАТЬ –
с лопатой, киркой, в грязной робе рабочей,
до бутылки спиртного и другого охочей...
В БОГА – это в отца,
обнимавшемся с хамом.
В БОГА – это в отца
с голым, в рубище срамом.
В БОГА – это в отца
на коленях стоящего,
в труса и подлеца,
в жизни ложью смердящего...
В ЧЕРТА! В дядю с деньгой
и с различною льготой.
В ЧЁРТА! Жрущего всё с «благородной» икотой.
В ЧЁРТА! Можно кому беззаконье любое.
В ЧЁРТА! Бьющего в дых кулаком и ногою...
В ЧЁРТА! В БОГА и в МАТЬ!
Взять где Святость при этом?
Ведь Советская власть
Святость бдит под запретом...
Всех религий жрецы! Сердце просит полёта!
Сердце жаждет любви! И Святого чего-то.
Ждёт молитвы душа, просветленья и неги,
чтоб молитва могла возлелеять побеги
меж людей:
             ДОБРОТЫ
                и всемерной ПОДДЕРЖКИ...
Нету в строках моих никакой передержки.
Я хочу
         чтоб меня
                научили молиться,
только так,
           чтобы я
                позабыл материться...
     
 1987 г.


ЖЕЛАНИЯ
(венок сонетов)

1.
Желания несметные гнетут
И душу рвут веригами стальными,
Крамольных мыслей паутину ткут,
Ввергают в грех поступками шальными.

Висят на мне желаний вороха:
От самых маленьких, сиюминутных,
Кусающих как шустрая блоха,
До грандиозных, недоступных.

Желаний сонмы. Завершения нет.
Низки моих возможностей пределы,
Сусеков потайных пусты отделы.

И ниоткуда не забрезжит свет,
Не прекратит желаний тёмной тяжбы.
Сжигают сердце муки жажды.
 
2.
Сжигают сердце муки жажды.
Мой оптимизма дух иссяк.
Не раз уже и даже ведь, не дважды
Судьбою был я превращён в синяк.

А засуха людского равнодушья
Испепеляла слов моих посев.
Сжимало горло тяжкое удушье,
И плакал я, в уединенье сев.

Катились слёзы. Ветер их сушил.
Он раздувал во мгле души просвет,
Он придувал к ногам сухой букет.
Я из цветов себе спасенье шил…
Желаний пустоцветы! Наяву –
Их исполненья поиском живу.

3.
Их исполненья поиском живу:
Где автострад мотаю километры,
Где тропки горной злую тетиву
Растягиваю в страха сантиметры.

Экспрессами, попуткой и пешком
Гонялся по стране за миражами.
Меня густым насмешек гребешком
Не раз «специалисты» причесали.

Казалось, должен я давно упасть,
Запутаться в сетях дорог и тропок,
Но до сих пор я продолжаю топать.

Передо мною перспективы пасть.
И истин неоткрытых поиск важный.
Быть может и найду однажды.
 
4.
Быть может и найду однажды
Заветную, мою разрыв-траву,
И норов свой неистово-бродяжный
Из-под замка желаний отопру.

Раскрепощусь, встряхнусь, воспряну
И цепь вериг-желаний отряхну.
Найду цветущую поляну,
Паду и от огня желаний отдохну...

Ещё одно добавилось желанье.
Им нет конца. От них спасенья нет,
Лишь всемогущий есть на них запрет.
Но он – алтарь! Я на закланье
Подарен поиску судьбой.
А если путь укажет кто другой?

5.
А если путь укажет кто другой,
Откуда-то пришедший иль сошедший,
Не то с небес, под благовеста бой,
Не то с трибун меня нашедший?

Мне смысла нет искать его права,
Определять: достоин – недостоин,
И выяснять: трава иль не трава.
Я перед ним. Как он считать настроен?

Совсем другое важно для меня:
Куда он поведёт и что пообещает,
Чем мозг и сердце мне прельщает.

Не стану сомневаться даже дня,
Коль поведёт к вершинам вожделенья,
Нащупавший дорогу восхожденья.
 
6.
Нащупавший дорогу восхожденья,
Он может быть глупцом иль подлецом,
Или орудьем подлого давленья,
Иль убивающим безжалостно свинцом?

Он может быть предателем банальным?
Не может быть! И просто потому,
Что ползая путём многоканальным,
На скалы лезть нет надобы ему.

А кто полез, тот значит знает твердо,
Что только там, вверху, его удел.
Кто за собой людей вести посмел.
Себя лавинам подставляя гордо,
В пути светлея радугой-дугой –
Ему я стану другом и слугой.

7.
Ему я стану другом и слугой.
Служить готов я «верою и правдой»,
Готов и о себе забыть порой,
И даже быть игрушкою забавной.

Подать, принять, отмыть – я всё могу.
Защитой быть от подлого удара…
Но спину рабски сроду не согну.
Нет у меня в крови такого дара.

Я, что имею, всё отдам тому,
Кто, двигаясь вперёд, не унижает,
Кто и давать, не только брать желает.

Не пожалею ничего ему,
А в драматически суровые мгновенья
Отдам и жизнь, и искру вдохновенья.

8.
Отдам и жизнь, и искру вдохновенья
За дар любви, за правду бытия,
За благородство, душ благоговенье
Пред таинством рождения дитя.

Я жизни полной творчество вверяю.
Великой Красоте – слагаю и пою,
Её на царство трепетно венчаю,
Из рук её покой душевный пью.

Благословляю в снах своих её.
Восторг души! Молитвенный экстаз!
В ночных виденьях – жизни перифраз.
Горит воображение моё.
Рвусь вверх! Теснина не страшна,
Но тёмен лес и ночь вокруг темна…

9.
Но тёмен лес и ночь вокруг темна.
Окружных подлостей миазмы ядовиты.
Стяжательских болот трясинная страна,
Где всюду грязь и гниль разлиты.
 
Здесь зыбко всё. Душе опоры нет.
Туманы лжи виденья извращают,
От ищущих скрывают неба свет.
Любой порыв в безумье превращают.

Здесь пропасти бездонные страстей,
Лавины зла – подобны горным селям.
Здесь жёстко спать, хотя и мягко стелят…

Здесь бескорыстных не сыскать друзей,
И бьёшься сам, до гробовой доски.
Душа объята слякотью тоски.
 
10.
Душа объята слякотью тоски,
А телу влажно неприютно,
И плесени живые волоски
На сердце приживаются уютно.

Кручина в голове и скорбь в глазах,
Уныние в продрогнувшей фигуре,
Печальное лицо в прискорбнейших слезах,
Предвестниках сметающей всё бури.

Но до неё, до бури, долог путь,
И молний нет, и не рокочет гром.
Кровь не пьянит победа-ром.
Вокруг, пока, лишь боли жуть.
По плахе бытия размазаны мозги.
И впереди не различить ни зги.

11.
И впереди не различить ни зги,
Не светит месяц, звёзды не сияют,
Темница беспроглядная, хоть сгинь,
А путь стволы деревьев преграждают.

Ствол обойдёшь, тебя ухватит куст,
Колючками царапает до крови.
Костей под камнепадом жалкий хруст.
Могилой стать грозит убогий ровик.

Бредёшь на ощупь, страшен каждый шаг,
Упругость мышц ослабливает ужас,
И кажется бездонной просто лужа.

И беспощадный за спиною мнится враг.
Натянут каждый нервик, как струна…
Просвета нет, дорога не видна.

12.
Просвета нет, дорога не видна.
Остановиться? Подождать рассвета?
А сколько ждать? Ведь жизнь дана одна,
Да и короткая при этом.

Идёшь – живёшь! Хоть худо, но живёшь.
Остановился – умер! Всё! Могила!
В движении бывает – упадёшь,
Но это же не Смерть тебя скосила.

Идёшь в надежде: вот огонь блеснёт,
Иль ветра по теснинам грянет гул,
И прекратится мрака злой загул.
Я не остановился. Жизнь идёт,
А ветры и рассветы не идут.
Безвыходность меня задушит тут!

13.
Безвыходность меня задушит тут!
Утопит в безобразнейшей клоаке,
В которой только гнусности живут,
Где жизнь подобна крысьей драке.

Крысиная всеядность – вот закон,
Приспособляемость крысиная, и крысья
Способность грызть железо и бетон.
Но тут совсем не ведают про крылья.

А мне необходимы два крыла.
Надежды и желанья – крыльев перья.
Чисты должны быть эти оперенья.

Их не должна коснуться лапа зла.
Они должны свободны быть от пут.
Нас заставляет жить желаний зуд…
 
14.
Нас заставляет жить желаний зуд.
Хотение есть двигатель движенья.
Когда хотят – в преисподню идут,
На муки и труды, во имя достиженья.

Желания – прогресса рычаги.
Без них – застой, гниение, запустенье.
Желанья – други есть и есть враги,
Есть подлинные, есть и увлеченья.

Высоким помыслам Победа есть Венец,
Презренным, низменным желаньям – наказа-нье.
К тем и другим имею я касанье.
Такую жизнь судил мне мой творец…
Не каждому дано желаний взять редут.
Желания несметные гнетут...

15.
Желания несметные гнетут.
Сжигают сердце муки жажды.
Их исполненья поиском живу.
Быть может и найду однажды.

А если путь укажет кто другой,
Нащупавший дорогу восхожденья,
Ему я стану другом и слугой,
Отдам и жизнь, и искру вдохновенья.

Но тёмен лес и ночь вокруг темна.
Душа объята слякотью тоски.
И впереди не различить ни зги.

Просвета нет, дорога не видна.
Безвыходность меня задушит тут!
Нас заставляет жить желаний зуд…

20.04.1990 г.


НЕ ОТНИМАЙ

Не отнимай, Судьба, того – чего и нет:
любви к тому, кого и не бывало,
не отнимай мечты желанный свет,
не отнимай несбыточности жала.

Не отнимай, Судьба, прожитых лет,
изведанных удач и покаяний,
не отнимай моих проклятых бед
и творческих не частых состояний.

Не отнимай, Судьба, моих надежд,
не отнимай грядущую Победу,
не отнимай счастливых дней одежд
и Смерть мою, идущую по следу.

Не отнимай ничьей любви ко мне,
не отнимай ума или безумья,
коня, когда я на коне,
ни веры, ни над верою раздумья.

Не отнимай меня и у меня,
у дружбы и вражды – пространных.
Не отнимай, Судьба, прошу тебя,
детей и внуков Богом данных.

НЕ ОТНИМАЙ!

1990 г.


МОЛИТВА ЛЕОНИДА

БОЖЕ!
Если ты еси
на небеси,
то прими во царствие твое
новопреставленную
Римму.
Отрину
атеистические бредни я,
Боже,
если ей последнее ложе,
на этой грешной земле,
твоими
волей и духом,
станет ей пухом.
Упокой, Господи,
её душу,
прости прегрешения.
Лишения,
перенесённые ею в жизни,
зачти
во искупление.
Прими, Боже, моё прошение.
Дай Римме прощение.
Кричу,
скорбящим сердцем,
молитву души я
тебе,
о Боже!
Не схожа
сия молитва с церковным пением
и святым бдением
покаянным.
Сердцем окаянным,
его кровавой раной,
в поступке странном,
припадаю к стопам твоим
во прахе растерянности...
Ушла опора жизни.
Тризне
отдана дань приличия.
Хлад безразличия
льётся на душу
от могильного холма.
Тьма
в глазах и в груди.
Прости,
Господи,
рассудок и душу
раба твоего, Леонида!
Услышь
глас вопиющего
в людской пустыне.
Не дай сгинуть
от моря
горя...
Аминь!

5.07.90 г.


КОРОТКАЯ МОЛИТВА

Верни мне, Боже, то что я не создал.
Верни мне то, что я смогу создать.
Верни мне всё, пока ещё не поздно,
чтоб было, что ещё отдать.

20.09.90 г.


***
Звоню тебе, когда душа пуста,
вокруг зловещее молчанье,
тоска липуча и густа,
а жизнь как кладбище печальна.
Твой голос слыша – словно воду пью
из родника лесного, в жаркий полдень.
Как будто бы себя свирепо бью
за чувства всплеск пребесконечно долгий.
Звоню тебе и радуюсь тому,
что хоть по телефону ты со мною.
Всё, что известно богу одному,
тебе когда-нибудь открою.
Звонки! Звонки! Какая мука в них.
Какое в них блаженство и стенанье.
Твой голос льётся ласкою под дых
и в боли прерывается дыханье.
Звоню тебе, когда молчать невмочь,
когда затменье на сердце нисходит
и превращает день в глухую ночь,
а разум всяких мистик нагородит.
Тебе звонков внезапность не нужна.
Они тебя, наверно, раздражают.
Но я звоню, какого-то рожна,
как к Богу в рай трезвонить продолжаю.

27.09.90 г.


***
Старинный грустный запою романс,
гитарною струной настроя душу.
Тональностью рождая резонанс,
в твоей душе слепой покой нарушу.

Любовь в разлуке свято береги,
как память невозвратного блаженства
и пусть не видно впереди ни зги,
любовь мы детям сохраним в наследство.

Светильник наших чувств почти и не горит,
лампадою лишь теплится во храме,
но сердца свет лампада сохранит
во храме верности, что мы воздвигли сами.

Разлуки нас разводят по постам,
чтоб берегли любовь мы в карауле.
Сдавая тело чувственным ПОСТАМ,
мы ждём, чтоб чувства ПАСХУ нам вернули.

Божественная музыка звучит
торжественным хоралом удивленья.
А кровь в висках, пульсируя стучит,
как метроном, считающий мгновенья.

Считающий мгновенья бытия:
размер разлук, блаженства и стенаний,
но в благозвучьях растворяюсь я
и погружаюсь в жар воспоминаний.

Слова сплелись со звуками в романс.
Он зазвучал, как панихида чувствам,
а я впадаю в светлой грусти транс,
плыву в волнах великого искусства.
18.11.90 г.


***
Мы в мир приходим из небытия
и в небытьё уходим безвозвратно.
Но если так, тогда мне непонятно:
откуда знание загробного житья?

Ещё никто назад не приходил,
чтоб рассказать про рая жизнь и ада,
но всех вероучений канонада
гремит о рае с адом, что есть сил...

4.06.90 г.   


СОНЕТ

Да видит Бог! Желал но не гонялся:
ни к славе, ни к деньгам стремленьем не болел,
довольствовался малым и старался
не вылезать за совести предел.

Да видит Бог! Я не страдал зазнайством
и в недоучках числил сам себя.
Я не грешил безделием и барством.
Жил дух и плоть работой теребя.

Да видит Бог! Я в творчестве – своём
не лгал, но ошибался. Окаём
был ограничен сонмами запретов.

Да видит Бог! И мне в вину зачтёт
всю жизнь мою, но только не убьёт
моих стихов в сердцах людей при этом.

04.0б.90 г.



***
Всему есть в мире антитеза,
всё в жизни парное, всему антоним есть:
две стороны медали и разреза,
у счастья – горе, безволосью – шерсть.

Перечисленье это бесконечно,
В нём смысла не было б, когда б
не выпадал из этого колечка
моей судьбы надёрганный скандал.

Похоже, что я чья-то половина:
кому-то счастье – мне беда,
кому-то дети: мне – три инвалида,
падений бесконечных череда.

Мнe только чёрное с рожденья достаётся:
лишь холод, неудачи, дел тщета.
Кто мой двойник, которому даётся
от тьмы освобождённая звезда?

И почему я только половина?
В чём божий промысел? Идеи в чём краса?
Вот своего божественного сына
вознёс за мук терпенье в небеса.

Где ж моему терпению награда,
где свет моим исплаканным очам?
Ну, почему, мне только «муки ада»,
кому-то ж наградное «Аз воздам!»

Мне, иногда, мерещится, что понял
своей судьбы я сущностную мысль:
я – рана переполненная гноя,
для практикантов – тренинг, как лечить…
Божественный мудрец эксперименты
на мне проводит, Я, всего лишь, тварь,
я – червь, святого экскременты.
Коль это так, то мне себя не жаль.

Тогда всё правильно! Зачем говну Удача,
свет червяку, а гнойной ране ум?
Бездушна тварь, а это в общем значит,
что я предназначаюсь жизням двум.

И во второй эксперимент продлится.
По антитезе нынешним страстям
я сверхсчастливым обречён родиться.
У БОГА всё в природе пополам...

19.01.91 г.


***
Конец всему!
Грядёт Апокалипсис!
Нет веры ничему и никому!
В такую бездну лжи мы провалились,
в такую безысходнейшую тьму,
в такой маразм духовных разложений,
что не осталось сбережений
духовных ценностей
и малого числа.
Снесла
волна неистовых свержений
и осквернений
всё светлое,
чем жили до сих пор.
Всех прежних лет запор
прорвался вдруг поносным изверженьем,
от пробужденья
всех ядов лжи, накопленных внутри:
во чреве общества,
во чреве соцсистемы.
Вокруг, как скалы, неприступные проблемы,
что застят людям
неба чистый блеск.
Повсюду злобы всплеск.
Меж нациями распри,
когда достаточно малейшей капли
непонимания друг друга,
чтоб вспыхнула
резни кровавой вьюга.
Святого нет ни в душах,
ни в церквах.
Один лишь страх
того,
что будет хуже,
умами обалдевшими владеет,
где каждый мысль одну лелеет:
как хапнуть больше.
Подлость не в укор.
На подлости во весь опор
влетают в депутаты,
в руководящие палаты
и в кандидаты
новейших идолов-пророков.
Трясина пагубных пороков
всё ширится,
миазмами смердит
и отравляет людям души.
Ложь глушит
истины ростки,
ломает хрупкие мостки,
ведущие к спасительному свету.
Планету
парами разложенья застилает!
Никто не знает
к чему всё человечество придёт,
когда оно
планету приведёт
к экологическому гробу.
Тогда под саванным сугробом
живое всё
навек уснёт.
И человечество уйдёт
в небытье.
Раскрытие
всё новых преступлений
мнёт ужасом,
народов всех
сердца.
Конца
не видно тьме.
И мне
неслышимыми воплями стихов
не осушить основ
гниющего болота.
Мнe горло давит гадкая икота
несовершенства и бессилья
Вокруг такая камарилья
околотворческих хлыщей.
Клещей
и прочих насекомых,
сверхядовитых
и знакомых
с приёмами правдивого вранья,
что не могу поднять свой голос я
до слышимых народу децибеллов.
Как только я начну,
они умело
суют мне кляп-мочалку:
графоман!
II кто-нибудь пойми
что сей ярлык – обман,
при помощи которого прикрыты
заботы подлые
одной кормушки ради.
Их истина в корыте.
Не нужна
им благоденствия страна.
В нужде народной
им живётся сытей.
На политической орбите,
в запутанности ситуаций,
инсинуаций,
стригут они купоны жирных акций.
А честные купаются в дерьме,
на дне...
Конец всему!
Грядёт
Апокалипсис!
13.02.91 г.

 
***
На росстанях тысячелетий,
барахтаясь в тенётах бытия,
ум ненасытный человечий
искал тебя: о, Мессия!
Значенья не имеет ударенье:
Мессия или Мессия.
Значенье – только в провиденьи
его прихода. Всех землян
он, якобы, спасёт от вымиранья,
создав духовности неколебимый храм.
Даст человеку корень знанья,
к нетленным приобщит дарам.
Насилуя своё воображенье,
подхлёстывая творческую мысль,
гнилое видя окруженье,
ум устремлялся взглядом ввысь,
в невинную безбрежность неба,
в чистейшую голубизну.
Алкал духовного он хлеба,
лелеял жаркую мечту.
Придёт!
       Укажет!
              И спасётся
от скверны жалкий человек.
На зов Мессия отзовётся
и золотой наступит век...
Придуманных, их было много
сверхпочитаемых богов.
Многовековая дорога
их культы стёрла до основ.
Живут пока в умах заблудших
Аллахи, Будды и Христос,
но и они, хоть и из лучших,
не отвечают на вопрос:
– Зачем и как жить человеку,
как избежать соблазнов тьмы,
зачем уходят люди в Лету,
и для чего все рождены?
Вот новой росстани мгновенье
развитья вехою грядёт.
И вновь Мессию во спасенье
ум человечий жадно ждёт
и верит в сказочность свершенья,
и завершенья бедствий всех...
В который раз в своих моленьях
обманут будешь, человек?
Нет! Не Мессия! Только разум
в развитьи обретёт права
на власть такую, чтобы разом
она властителю дала
всех человечьих мук сплетенье:
всех болей – боль, всех нужд – нужду,
чтоб жил во имя избавленья
от бед людей. Чтоб не тянул
блага себе и окруженью,
чтоб отдал всё людей движенью
к духовной сути бытия.
Вот он и будет Мессия...

28.02.91 г.


***
Неопознанные, летающие,
умы возбуждающие,
таинственные, полуконтактные,
предположительно – обратные
нашей жизни человеческой,
такой разноверческой.
Во что только ни верим мы,
опутаны верами и поверьями:
Христами и Магометами,
НЛО, да ещё полтергейстами.
Верим в сны и в приметы разные –
эпидемии это заразные.
И чем хуже житейские сферы,
тем обильней рождаются веры.
В этом видится закономерность:
вера крепнет лишь там, где бедность...

29.03.91 г.


***
Как странно этот мир устроен.
Ну, почему так беспокоен,
мятежен мой строптивый дух?
Ведь прожил я не меньше двух
обычных жизней. Насыщенье
должно прийти в своё мгновенье.
Но нет его! Я телом стар,
от всяких болей подустал.
Изрядно тело надоело –
оно в развале – моё тело.
Но жаден дух! Душа полна
огнём страстей. И как волна
с лодчонкой спорит в бурном море –
мои желанья в вечном споре
с лодчонкой жизни, чуть живой:
убогой, нищей и больной.
Как странно этот мир устроен.
Я – человек, вселенная, нейтрон:
элементарная частица,
что в ядра атомов годится,
чтоб новых звёзд началом стать,
чтоб что-то новое создать:
хоть минерал, хоть хромосому,
энергий сетку невесому,
поэму в буквах начертать
и самого себя понять
в мгновенье чуда совершенья.
Находит на творца прозренье:
я сотворён по образу ЕГО!
И по подобию! И внешностью, и духом!
С ЕГО умом, и зрением, и слухом!
С ЕГО способностью творить!
Да, что тут много говорить:
я – человек, хорош иль плох,
но я и есть Всесильный Бог...
Всесилие моё запрятано в душе.
Там я творю невиданные чуда,
не зная, что берётся и откуда,
в горенье творческом впадая в тяжкий грех,
который там, где ложь и где успех.
Грех в действии, в стремлении творить,
но ведь без творчества и Богом мне не быть...
Как странно этот мир устроен...

25.09.91 г.


КРАТКАЯ МОЛИТВА АТЕИСТА

Дай, боже, сил тебя предать,
не заслужив иудиного званья,
прикрывшись пеленой незнанья.
Дай, боже, сил тебя предать!

30.12. 91 г.


***
Ну, вот и прожит год очередной, 
год невообразимых потрясений. 
На карте мира, на одной шестой,
исчезло государство притеснений.
Союз Советских стёрт с лица Земли,
Какое-то Содружество возникло,
в окраинах которого огни
национальных распрей видно.
По спинам простучал законов град,
сдирая шкуру прежних представлений
о чести, совести, уме – со всех подряд,
со всех, живущих ныне поколений.
Сместилась ось земного бытия.
Холодных войн ледник весьма подтаял
и первый Президент, былое разваля,
как первый снег, порадовав, растаял.
Уходит год. Куда-то сделан шаг:
к страстям, падениям, соблазнам и победам.
Кто прав, кто виноват – рассудит Время-маг.
Конечный результат ему лишь только ведом.
Уходит год, надежд не оправдав:
ни государственно-общественных, ни личных,
перековеркав всё, ни йоты не создав,
уходит в нети митингово-зычный.
Год канул в прошлое. И на кресте веков
грядущие, не избежав искуса,
его распнут, не ведая основ,
мученья нашего, как некогда Исуса.


***
Мы празднуем сегодня Рождество! 
Мы! Атеисты! Рождество Христово!?
Что ж с нами всеми вдруг произошло,
что в лоно церкви мы вернулись снова?
Незнающие божьих постулат,
незнающие крестного знаменья,
незнающие – что и как святят,
неверящие в божье провиденье,
мы празднуем сегодня Рождество.
Припрятавши партийные билеты,
к хоругвям тянется теперь партбольшинство.
Креститься начали компартапологеты.
В Исуса начал верить партократ!
Замаливать грехи желание проснулось
иль идеологический наряд
тишком сменить возможность подвернулась?
Мы празднуем сегодня Рождество.
Все празднуем. Кто с верой, кто с безверьем.
Иуды в храмах! Божье существо
воспримет ли их с божеским терпеньем?
Мне стыд глаза похлестче дыма ест
за партхамелеонов, томит болью.
С безверием готов идти на крест,
не живший по партийному канонью.
Хоть беспартийным прожил жизнь свою,
но никогда в Христово провиденье
не верил я. Неверие пою!
Пою моей России возрожденье.
И празднуя сегодня Рождество,
молюсь я не Исусу, а России.
Она – моё святое божество!
Я раб – её священной тирании.
Я – человек. Могу и заблуждаться:
а вдруг да есть всевышний ГОГ-МАГОГ.
Я от безбожия не стану отрекаться,
но попросить могу:   
– Всесильный Бог,
за атеизм казни меня как хочешь,
но подними из праха Русь мою,
коль ты всесилен. Путь её бессрочен
пусть будет в Человечества строю.
Мы празднуем сегодня Рождество.
А может – возрождение России,
её, над хаосом вселенским,  торжество,
её неистощимое всесилие?
Мы празднуем сегодня Рождество...

6.01.92 г.


***
Завтра таинство Крещенья,
ныне вечер для гаданий...
Происходит возвращение
Богу прежних воздаяний,
возвращенье в лоно церкви
душ, изверившейся паствы.
Идеалы все померкли.
Мне бы в веру не упасть бы.
Все вокруг креститься стали,
крест нательный входит в моду.
Толпы «Тли» Христа признали,
для крещенья лезут в воду.
Я прошёл сквозь бури жизни
без божественной поддержки.
Отслужил своё Отчизне.
Были в службе передержки,
были срывы и сомнения.
Годы канули в искании,
но не ведал сожаления
о молитв Христу незнании.
Не молился, не крестился,
силой молодости жил.
Со страной в беде варился,
тело старое нажил.
Смерть стучится в сердца двери
и встаёт в душе вопрос:
– Может надобно поверить
в то, что где-то есть Христос?
Говорят мне:
– Он на небе!
Знаю я, что неба нет.
Говорят мне, что он в хлебе.
Хлеб свинья со смаком ест...
Чтобы мне во что-то верить,
должен это я понять:
чувством, разумом измерить,
а тогда уже принять.
Не могу. Я не сподоблен
веры таинства вкусить.
Притворяться? Не способен
ради моды крест носить...
Завтра таинство Крещенья.
Ныне вечер для гаданий.
У Христа прошу прощенья
за незнанье воздаяний.

18.01.92 г.


***
Жизнь, как горная дорога,
всё петляет и кружит.
Перевалов трудных много:
вверх ползёшь иль вниз бежишь.
Пропасть – слева, скалы – справа,
дальше – всё наоборот.
Не поймёшь: кто нет, кто правый
и куда судьба ведёт.
Камни бед летят на темя.
Грузом – опыта баул.
Может – петь настало время?
Может – крикнуть: «Караул!»?
Может – мимо камни лягут,
опыт рук не оторвёт?
Меж камней немало ягод,
даже есть прекрасный мёд.
Есть зелёные долины,
благодатные сады...
Горный путь бывает длинен.
Вдоль него стоят кресты...
Жизнь, как горная дорога.
Здесь ущелий и высот
впереди и в прошлом много,
много мрака и красот.
Лишь упорный одолеет
путь, начертанный судьбой,
если в тьме глухой прозреет,
не затмится высотой.
Вот и я своей дорогой
жизни путь почти прошёл.
Мне осталось жить немного.
Что посеял? Что нашёл?
О себе оставил память
зла, добра иль никакой?
Вслед спешащие пусть сами
жизни вклад оценят мой.
Жизнь, как горная дорога.
Сбоку – смерть! Не свороти.
До заветного порога,
лишь идущему дойти...

26.01.92 г.
 


***
Живу иль не живу? Признаться,
ответа нет. А может ли он быть?
Приходится всё ниже нагибаться
в лесу людском, лицо чтоб не разбить.
Вокруг меня очередей коррида,
зрачки кровавые «быков»,
и в голосах людей обида,
и сладость депутатских снов,
и обесцениванье жизни
до стоимости пятака,
развал привычнейшей Отчизны
до эсэнгевского сморчка.
Перевороты, повороты,
изнанка вывертов и пыль
в боях словесных оборотов –
вот наша тягостная быль.
Рваньё политики и быта
нам прикрывают телеса.
Нас сквозь брехни гнилое сито
просеивают небеса.
Живёт в тысячелетьях тезис:
Терпи! Воздастся в небесах!
И каждый верующий грезит
о счастье в Эдема садах...
А мне – Фоме? Мне атеисту
ни веры нету, ни житья.
Мне, только то, что сам воздвигну:
проклятье, памяти слеза
иль благодарность поколений
за то, что жил, свершая грех,

иль пустота глухих забвений
за глупый путь средь важных вех.
Что будет – это всё моё,
моё зачатье и свершенья,
моё шальное бытиё
и от него же оглушенье...

25.04.92 г.



***
Мой Бог, прости!
Не укоряй бездельем,
гудящею хмельною головой.
Несметные в Руси
живут пустым задельем
с душою трезвою, лишь редкою порой.
Купи – продай!
Нажива – в беспределе,
а беспределу трезвость не нужна.
Помилуй и подай!
У правящих в портфеле,
в поездках за рубеж, инструкция одна.
Везде проси!
Стеснения отбросив,
проси на пропитание страны.
А на святой Руси,
работы все забросив,
в различных заседаньях трём штаны.
Спроси меня:
– Что есть у нас в избытке?
Богата чем великая страна?
– В избытке трескотня
о завтрашнем прибытке,
о том, что нам реформ развёрнутость нужна.
Есть оптом: Смерть,
военные конфликты,
предательство, бесчестье и разбой.
Куда уж богатеть!
Несчётной тьмой вердикты!
Село и город затоварены бедой.

Мы больше всех
имеем бирж и нищих,
и за чертою бедности людей.
Великий наш успех,
что творчески мы ищем:
каких и где ещё себя лишить корней.
Мой Бог, прости...

5.06.92 г.


***
Входя с молитвой в Храм былого,
оставь вне Храма пыль забот
и лептой одари любого:
тех, кто на паперти живёт.
На паперть памяти, как нищий,
одетый в рубище стихов,
с рукой протянутой (кто взыщет?)
я ныне встал. Моих врагов
пусть это не ведёт к восторгу.
Пусть их насмешек сыплет град,
не выбьет он мою тревогу:
во Храме свечи не горят!
Подайте на возжженье свечек,
чтоб не забыть нам тех кто жил.
Подайте милостыню! Нечем
нам память осветить могил.
Подайте! Памяти лампаду
интеллигенту мы зажжём,
тем сотворим ему награду
и мрак забвения убьём...

15.03.93 г.



Мы, советские так называемые интеллигенты – мутанты. О нас нельзя сказать, что мы «из грязи – в князи».
Мы родились в советское время, им воспитаны и вскормлены, но на нас лежит печать социалистического постулата: «Кто был никем – тот станет всем!» И все мы, «советские интеллигенты», начинали свою карьеру с рабочего места (за очень малым исключением), с общения с рабочим классом в деле, а это значит с общения с матом, хамством, цинизмом, бравадой гегемона своей безграмотностью и другими прелестями, которые остаются с нами «ин-теллигентами» на всю оставшуюся жизнь. Как бы мы потом не маскировали эту свою сущность хама под ликом интеллигентности, полученной с получением позднейшего образования, она выпирает из нас во время экстремальных ситуаций и в моменты, когда мы уверены в отсутствии необходимости казаться интеллигентными.
«Советская интеллигентность» – это наглая показуха, являвшаяся основой всей социалистически-коммунистической идеологии.

24.07.93 г.


***
Играют ветры на кларнетах осени мелодию,
поэзию творят на арфе леса.
Их пальцы ветви-струны нежно трогают
и листьев музыка, как хоровая месса.

Блистательно звучит многоголосье:
возвышенно и радостно, торжественно,
как музыка ансамблей Карла Росси,
как всё, что называется: БОЖЕСТВЕННО!

10.10.93 г.



***
Я не могу об стенку головой
стучать хоть с места, хоть с разбега,
чтоб доказать стене, что я живой,
что существую. Не нужна Победа
мне в результате яростных боёв.
Я не боец. Бойцы – тупы, жестоки.
Отравлена борьбой в их жилах кровь
и чувства их недужно однобоки.
Борцы за мир! Безграмотность толпы.
Борьба за мир – слова антогонисты.
В борьбе нет мира, в мире нет борьбы.
Есть миротворчество, где души чисты,
где каждый сам вокруг себя хранит
покой и мир среди людей, природы:
живого не убьёт, воды не замутит,
и леса не сведёт под огороды.
Борцы за демократию! Ах-ах!
Борцы за Конституцию и право!
По прессе из гранатомёта, бах!
И кровь рекою – правых и неправых...
Я умываться кровью не хочу
и умывать кого-то кровью – тоже.
– Бойцы! Остановитесь! – Я кричу.
Останови их, если есть ты, БОЖЕ!

10.10.93 г.



***
Прости меня, Господь, за веру и неверье,
за грешные дела и грешных мыслей нить.
Прости меня, Господь, за горькое уменье
безбожником лихим и грешником прослыть.

Прости меня, Господь, за то что в жизни этой
себя я предавал, себе я изменял. 
Прости меня за то, что будучи задетым,
в ответ я задевал и жалости не знал.

Прости меня, Господь, за то что так устроен,
за то что я других жестоко не прощал.
Прости меня, Господь, за то что недостоин
прощенья твоего, за то что жить устал…

7.11.93 г.


***
Все просят:
            – Господи, подай!
– Дай, Бог!
            – Страдай, Христос, за грешных!
– Душе открой ворота в рай...
Во всех молитвах, только дай,
спаси, помилуй безутешных.

Один лишь просит, а другой,
купить пытаясь отпущенье,
бросает щедрою рукой
на церковь, нищим кус, другой
и вновь летит в грехопаденье.

Дай, Бог, и мне... Чего хочу?
Желаний список бесконечен!
Над списком горько хохочу
и каждый день в грехи лечу,
а о судьбе души беспечен.

Дай, Бог, и мне! Чего? Зачем?
Как выбрать главное из списка?
Так много в жизни мелочей,
от повседневности ключей,
без них не жизнь, как и без риска...

Не дай мне, Бог, с протянутой рукой
пойти, хоть к божьему порогу,
не дай, моей душе больной,
ни – очерстветь, ни стать стальной,
но дай мне, Бог, поверить Богу...

9.11.93 г.



***
Помолись за меня, помолись!
Попроси, если можешь, у Бога,
чтоб мечтанья твои, вдруг, сбылись,
твоего не минул я порога.
Помолись за меня, помолись!

Мне путей покоряется высь,
но к тебе не приводит дорога.
Годы мчатся, кончается жизнь,
до могилы осталось немного.
Помолись за меня, помолись!

Помолись за меня, помолись!
Я молиться совсем не умею.
Шёл к тебе, сквозь года я, всю жизнь,
до сих пор ничего не имею.
Помолись за меня, помолись!

Помолись за меня, помолись!
Молви слово своё перед Богом.
В слове том за меня заступись,
нагрешил в этой жизни я много.
Помолись за меня, помолись!

12.12.93 г.



***
Я не неверующий! Нет.
Таких людей не существует,
особенно на склоне лет.
Кто чтит безверье – тот блефует.

Все верят – кто во что горазд:
в слова, обряды, чувства, книги,
в богов, идеи и разврат...
Без веры – жизни нет в помине.

Я – атеист и фаталист.
В своей судьбе всегда уверен.
Я для неё – осенний лист.
Её ветрам я с детства вверен.

Десятки раз погибнуть я
был должен в разных катастрофах,
но пронесла судьба меня,
сдув, словно лист, от бед до срока.

Судьбу не раз я проверял
и жил «ва банк», был поперечным.
В невероятном выживал,
как лист взлетая в вихре встречном.

Хранит меня моя Судьба.
Зачем-то я живым ей нужен
и ею сердцем не раба
и этой тяжкой жизнью ссужен.

Я не неверующий! Нет!..

19.12.93 г.


***
Рождество! Рождество!
Родилося божество,
нарушая естество.
Непорочное зачатье,
где мужское сопричастье
не играло ничего.

Рождество! Рождество!
Чтоб родилось божество
нарушайте естество.
Чтоб добиться в жизни счастья,
перешагивай ненастья,
будто нету ничего.

Рождество! Рождество!
Нашей жизни божество –
это наше естество.
Ради счастья нашей плоти
мы за богом на охоте,
истязаем просьбами его.

Рождество! Рождество!
Кто не верит в божество –
нарушает естество.
Все рванули в божьи храмы:
коммунисты, воры, хамы,
хоть не смыслят ничего!

Рождество! Рождество!
Божество иль естество?
Непонятно ничего...
Непорочное зачатье?
Счастье или сопричестье?
Рождество! Рождество!
6.01.94 г.



***
О! Господи – Боже,
                спаси и помилуй!
За что моя жизнь
                неснимаемой дыбой?
Меня распинают,
                но не на кресте.
Спаси и помилуй,
                Исусе Христе!

24.03.94 г.



Кто крест однажды хочет несть,
тот распинаем будет вечно.
Минский

***
Всю жизнь я добровольно «крест»
несу на старости Голгофу.
А по-английски – быт и бес
гвоздят меня как мяч для гольфа.

Всё в лунку норовят загнать
и на меня мой «крест» поставить,
чтобы никто не смог достать,
чтоб обо мне убить и память.

Но «демократ» Исус Христос,
им в перекор, даёт мне выбрать:
на крест, на муки в полный рост,
иль в лунке под крестом погибнуть.

На крест, под крест – один конец:
в невозвратимость путь-дорога,
но на кресте Христа венец,
а под крестами всяких много.

Пойду на крест, не за венцом –
как людям знак, как голос трубный:
что на кресте Святым Отцом
распят поэт. Им – неподсудный!

Не вижу счастья в этом я,
всего лишь долг святой поэта.
Не быть поэтом мне нельзя,
а раз поэт – на крест за это!
26.03.94 г.


***
Строки атеиста
с богом напоказ –
это как монисто,
где алмаз и страз.
Подлинность с фальшивкой
на одном гайтане.
Золотой с медяшкой
в потайном кармане...
Сам поэт не знает,
верует во что он.
Бога поминает
с богохульным стоном,
и в грехах погрязший,
мнит: «Я – атеист!»
Пусть его Всезрящий
Бог-отец простит...

1.05.94 г. 


ГОЛГОФА

Потный и кровавый путь Христа
под крестом, для смерти, на Голгофу.
Хоть его душа была чиста –
толпы подвергали оговору
и глумились, святости не вняв...
Ординарность гениев не любит,
зависть коллективную приняв,
непохожим мстит, их злобно губит.
Говорят – у каждого свой крест
и Голгофой клясться модно стало.
На Голгофе очень мало мест,
дай-то Бог, чтоб гениям хватало.

9.06.94 г.


***
Модно стало верить в бога.
Без него ни до порога,
без него не скажется словцо.
И неверующий верит,
открывая с богом двери,
чтобы веру видели в лицо.
Модно стало верить в бога,
от партийца до немого.
А клянут друг друга в Бога-Мать.
Разве это вера в бога?
Коль судить об этом строго –
этим верующим в бога – на него плевать...

24.08.94 г.


***
Поэзия стремится к тишине,
ей ненавистен скрежет буден,
сгорая в творческом огне,
забыть она должна про славы бубен.

Удел поэта столь неизмерим!
Всегда поэт средь радости, но в горе.
Поэт ни кем не может быть судим.
Его судья – в его душе и Боге.

Удел поэта – заповедь Христа:
бери последним, отдавая первым!
Поэта место в жизни – у креста
и под крестом, и на кресте –
                повсюду первым.

5.12.94 г.


***
– Покайся! – говорит мне кто-то.
– Покайся! – Да неохота.
– Покайся! Легче станет жить.
– Жить мне легко, да солоно служить.

– Покайся! На тебе грехов
как блох на уличной собаке!
– Так я до первых петухов
не расчерчу грехов тех знаки.

Покайся! Хоть бы в части их.
– Мои грехи все на двоих.
Коль каяться, так с девой вместе,
желательно в укромном месте.

И чтоб кровать пошире рядом,
бутылки, с фольговым нарядом,
рядком заманчивым стояли
и чтобы мухи не кусали.

2.01.95 г. 


***
Я вас любил когда-то! Боже мой!
Как я страдал, взаимности не видя,
как вы тогда смеялись надо мной.
Какая в сердце выросла обида!

Я вас любил,
я вас боготворил,
на вас молился, позабыв о боге.
Я вас любил,
я вас боготворил,
но вы пошли не по моей дороге.

И вот теперь мы встретились опять.
Немало в жизни каждому досталось.
И внуки на руках у нас сопят,
и жить немного нам уже осталось.

Мы разными дорогами прошли
по этой жизни быстротечной,
но результат, к которому пришли,
один у нас: путь к Богу! Бесконечный...

Я вас любил,
я вас боготворил
на вас молился, позабыв о боге.
Я вас любил,
я вас боготворил
но вы пошли не по моей дороге...

16.01.95 г.


***
Исус Христос! Как жалко мне тебя.
Я столько натворил твоею властью!
Всё приписать тебе? Тебя любя,
тягчайшею считаю то напастью.
Ну, почему во всех моих грехах
ты должен перед богом отчитаться?
Хочу я сам, за совесть – не за страх,
изведать очищенья счастье...

Простите грешных лет мне суету.
Простите все – к прощенью кто причастен.
С прощеньем вашим тихо я уйду.
Уйду, прощеньем вашим счастлив.

Простите мне...

14.01.95 г.


ВОПРОСЫ, ВОПРОСЫ

Мне не даёт покоя мысль одна:
– Кому, зачем религия нужна?
Зачем страдал Исус Христос? –
преследует меня «крутой» вопрос.

Христу мы каемся в грехах,
ему несём свой вечный страх
и у него же просим мы прощенья
за разные земные прегрешенья.

Религии идея: «Не греши
и будешь в райской прозябать глуши!»
Коль я не согрешу – зачем же мне Христос?
Ведь каяться мне не в чем. Вот вопрос.

Отринуть все грехи, в теории, возможно,
но своего зачатья невозможно
отринуть от земных утех –
и первородства неизбежен грех.

Нет праведников в мире! Все грешны!
А раз грешим – то каяться должны.
Всем грешникам Христос необходим,
хотим того мы, или не хотим.

Христос и грешник! Связь неразделима,
там грех со святостью сплелись неотделимо
в единое и вечное единство:
в парадоксальное, божественное свинство...

Коль свиньи мы – зачем свиньям Христос?
Опять неразрешимейший вопрос...

19.02.95 г.



***
Бог всемогущ и терпелив, и добр. 
создал он жизнь земную за шесть суток,
а чтобы жизнью править кто-то мог,
не докучая богу тьмой закруток,
по образу, подобью своему
создал Создатель человека,
пытливый разум дав ему
и жизни миг, как вспышку света.
А может быть, что всё наоборот:
жизнь бесконечна, как Природа,
лишь на Земле, на этой вот,
находимся мы слишком так немного?
Возможно – путешествует душа
в пространстве и во времени Вселенной.
Возможно, что не стоит ни гроша
земной отрезок нашей жизни бренной.
Возможно – это «вахтовый» прилёт
на тяжкую земную трудповинность.
Всего лишь трудовой круговорот
и этим обусловлена недлинность.
Возможно – мы совсем не то, что мним,
а биороботы с непознанною схемой.
От этой схемы бог нас оградил,
чтоб жили окрылёнными химерой.
Химерою подобья божеству,
химерою о том, что всё мы можем,
что мы придём когда-то к торжеству
всесильности. И это люд весь гложет...
Как бог задумал – знает только он.
Нам не дано знать, что там до... и после...
На это знанье богом дан заслон.
А может быть, что этого нет вовсе.
Есть вероятность: чтоб не спутать нас,
оригинал с подобьем, Вседержатель
то знанье держит про запас,
как аргумент того, что Он создатель.
Незнанье наше, как запретный плод:
хотят все знать, хотят вкусить от плода.
Стремленью к знанью человечий род
земную жизнь влачит. По воле Бога!

23.03.95 г.


«Звенящие кедры России»
В. Мегре

***
Звенящие кедры России.
Лучи от Анастасии,
Безбожная вера в Христа
и лезвия бритвы черта.
Учение есть Иеговы.
В Аллаха поверить готовы.
Есть Шива и Будда там есть –
богов нелегко перечесть.
А кроме богов есть поверья,
приметы, гаданья, леченья.
Есть Фатум – судьба и планида,
и Разума – свыше эгида.
Служители всех этих культов,
без всяких компьютерных пультов
рассчитывают наши души
и капают в них через уши...
Идёт человек по планете,
закутавшись в культовы сети,
мечтая согреть этим душу...
Я ритмику тем не нарушу,
сказавши, что разные бредни:
молитвы и бденья, обедни,
посты, рамазаны и проч. –
все нас обобрать бы не прочь...
Повисли на нас эти культы,
торчат из души, словно культи,
и души людей – инвалиды.
Бог выдал нам всем – неликвиды...

28.07.00 г.


МОЛИТВА

Вразуми меня, Боже!
Так жить, как живу – негоже.
Но я не знаю: Как надо?
Меня не прельщает общее стадо.

Вразуми меня, Боже
и Матерь Божия – тоже.
Помогите мне Апостолы святые,
понять истины непростые.

Вразуми меня, Боже!
Если не ты, то кто же?
Кто милость проявит к поэту
Судьбою брошенному на эту планету?

Вразуми меня, Боже!

18.11.00 г.


ДОРОГА  К  ХРАМУ

Дорога к храму...
Не имеем сраму
в дороге к храму.
Дорогу хаму –
идёт он к храму!
Вокруг всех храмов
тесно от хамов.
Взывают хамы:
дороги в храмы
вздымай, как знамя.
Совсем не зная –
к какому храму
прилипнуть хаму.
Да и дорога –
она ль от Бога?
«Храм» – от «хором»,
что значит – дом.
И гроб – хорома.
В гробу как дома.
Вопрос весь в том:
Храм – чей же дом?
Костей иль Бога?
В чей дом ведёт нас сия дорога?
Иду. Не знаю,
куда ступаю
и ту ли выбрал себе дорогу,
и приведёт ли дорога к Богу?
Не знаю, братья, вот ей – Богу...

16.05.04 г.


***
В ночном лесу таинственно и мрачно.
Вдоль тропы, как зверь, таится страх.
Лунный свет прокусывает алчно,
кроны ясеней, повиснув на кустах.

Я иду последнею тропою.
На душе тревога и печаль.
За мечты прекрасною звездою
прожил я огромнейшую даль.

Я иду остатние мгновенья.
Лунный свет как саван надо мной.
Человек больного поколенья,
изувеченного страшною войной.

Где-то вдруг, проснувшаяся птица,
что-то прокричала в тишине,
словно призывая поклониться
свету, лесу, небу и земле.

Я иду в надежде: до кончины
добрести до храма с алтарём.
На алтарь сложить свои кручины.
Помолиться богу в храме том.

Помолившися и расставшись с болью,
в Храме к Богу тихо отойти...
А пока, со всей своей юдолью,
я надеюсь к Храму добрести.

29.07.01 г.


***
Подобно Иисусу я на крест,
скорей всего, что не готов. Не знаю. 
Но ведаю – поэтам места нет
в пролётном фаэтоне счастья, даже с краю.

Распнут поэта – не распнут? Вопрос не в том.
Вопрос: «За что и по какому праву?»
Безгрешен сам – бросай в поэта ком
вонючей грязи, дай ему отраву!

Я не готов, как Иисус на крест
и пусть не будет он в обиде.
Ведь я не праведник, а только лишь поэт,
пока живой – грешу в доступном виде.

Я говорю «в доступном», но не злом,
не приносящим людям боль, тревогу.
Я – грешник, что ни есть в простом:
грешу по мелочам, своим страстям в угоду.

Прости мне, Господи, грехи по мелочам,
коль это для тебя не трудно.
Я сам себя казню, обычно по ночам,
когда бессонница, и счёт грехам под утро...

11. 11.01 г.


***
Аз есмь! О Боже, как прекрасно!
Пусть хоть бы и родился я напрасно,
но всё ж, аз есмь! Я мыслю! Существую!
И Богу петь за то готов я аллилуйю...

3.12.01 г.



***
Бог – личность творческая, в этом нет сомненья:
не зная как? Без навыка-уменья,
он за шесть дней весь мир земной свершил,
свои творенья человеком завершил.

Вершине дал свой образ и свой дух:
натуру творческого взлёта.
Бог наградил творенье своих рук
душою ищущей, готовой для полёта.

Теперь, подобно богу, человек
желает божий мир достроить.
Бог к миру охладел. В другом его разбег,
а человек стремится мир благоустроить.

3.12.01 г.


***
Как жил бы гордый Человек,
когда бы сроки знал кончины,
кончины знал бы все причины
и результат прожитых лет?

Вопросам сим ответа нет!
На тему – вымыслов в достатке!
Пытается религий свет
их осветить загробьем сладким.

Религий тёмная строка
пугает адом нас кромешным.
Все эти россказни, пока,
блестят лишь вымыслом потешным.

Нет, ради Бога, видит Бог,
я, в принципе, не против Бога,
но в храме божьем хитрый поп
не скажет: к Богу где дорога.

Не скажет: смерть когда придёт
и почему не позже – раньше.
Не скажет, что со мной умрёт,
а что просуществует дальше.

И получается тупик!
Тупик, питающий невежду.
Мне кажется – я в суть проник:
незнание – родит Надежду!

13.12.01 г.


***
Наступает Рождество!
Народится божество!
На Земле божеств – не счесть,
и своя любому честь.
Честь богам положена,
на дары помножена.
Боги жертвы принимают –
кто не жертвует – пинают…
Я не жертвовал богам.
Говорят, что стыд и срам.
Говорят – накажет бог –
что на жертвы богу – плох.
Я скупым в роду не был,
если богу не добыл,
то, скорее, от незнанья
о его же притязаньях.
Говорят, что бог всё знает,
видит всё и понимает –
значит он меня поймёт:
за нежертвенность не пнёт...
Честь богам положена,
но она стреножена
небожественным жульём,
духовенством что зовём…
Наступает Рождество!
Народится божество!
Будем праздновать рожденье,
водку жрать до опупенья,
в пьяни истово горланить,
в каждом тосте бога славить,
демонстрировать дабы,
что у бога мы – рабы!
Нет охоты быть рабом,
даже божиим, при том…
 4.01.02 г.



***
На паперти Вселенной я стою,
как нищебродина безродный,
и Бога, Христа ради, я молю
подать мне милостыню ценностей духовных.

Подай мне, грешному, не вялого ума,
язык и глаз – острей казачьей сабли.
Пусть нищебродная сума
наполнится разящими словами.

Подай мне, Господи, немного доброты,
не пронеси сторонкой чашу счастья,
отсыпь часть зёрнышек душевной теплоты,
дай мякиша сердечного участья.

Подай мне каплю радости земной
и слов для песен, светлых и печальных.
Дай прикоснуться головой
к словам чудес сакраментальных.

Подай мне, Вседержатель, маеты,
смирения, веселья, слёз прощенья.
Дай жизни долгой, Господи!.. Прости!
Дай, Христа ради, мне благословенья.

На паперти Вселенной я стою,
как нищебродина безродный,
и Бога, Христа ради, я молю
подать мне милостыню ценностей духовных...

22.01.02 г.


ДИАЛОГ

Внук:
 – Дед! Когда ты душу Богу
собираешься отдать?
Стар уже! Пора в дорогу
все грехи пособирать!

Дед:
 – Я бы рад отдать. Да Бог-то
не спешит её забрать!
На тот свет не счесть дорог-то.
Буду долго выбирать...

4.02.02 г.


МОЛИТВА

Дай, Господи, серебряную мысль,
украшенную золотою рифмой,
чтоб воссиял в ней платиновый смысл,
чтоб пред людьми предстала ювелирной.

Пусть мыслей серебро не даст словам моим
закиснуть, превращаясь в плесень.
Как освящённый храмовый потир –
святой воды в храненьи бесконечен.

Потир священный золотой каймой
украшен. Богу в прославленье!
А мысль, украшенная рифмой золотой –
от Бога людям в удивленье.

За словом слово. Вот рождается строка,
за строчкою спешит строфа сложиться.
Сложилась платиновых пара строф, пока,
и всё готово по сюжету закружиться.

Дай, Господи, серебряную мысль,
украшенную золотою рифмой,
чтоб воссиял в ней платиновый смысл,
чтоб пред людьми предстала ювелирной.

11.02.02 г.


***
Все думают, что бог на небесах.
А почему? Никто не скажет толком.
Лишь потому, что в небе первый страх
в сверкании и громе очень громком?

Так почему же бог на небесах?
Вода с небес, огонь и воздух тоже,
восходов и заходов чудеса
и на Луне пятно – подобно роже.

Сияют ночью звёзды в небесах,
таинственно посвечивают людям,
как фонари у ангелов в руках.
Зачем? Того мы уточнять не будем.

Все думают, что бог на небесах.
Мне кажется, что в этом есть ошибка.
Бог существует в мире только в нас:
Господствует в одном, в другом не шибко...

В животных и в деревьях бога нет,
нет в дикаре. Дикарь – непосвящённый.
Ведь только верующий знает бога свет
и то, лишь искренний. Другой – религиозный.

Все думают, что бог на небесах...

16.02.02 г.


АТЕИСТ НА РАСПУТЬЕ

Талмуд, Коран, Евангелие, Библия
и к ним от сект писаний изобилие,
и это всё на голову мою. 
А я на перепутии стою.
Куда идти? Где преклонить колена?
Меня учили: крест – полено,
а бог – лишь вымысел попов.
Не дали мне религии основ.
Теперь пытаются меня переучить
и в лоно веры душу залучить,
но оказалось: много этих вер
из разных, душу хапающих, сфер:
Талмуд, Коран, Евангелие, Библия
и к ним от сект писаний изобилие,
религии восточных мудрецов,
где Лама, Будда. Нет концов
различным веронаученьям.
И все они для привлеченья
«заблудших» душ поют о боге
и даже о едином вроде.
Вот я на перепутье и стою.
Куда направить душеньку мою?
Я – атеист. Но жизнь дала мне право
смотреть вперёд, налево и направо,
назад оглядываться, думать и читать –
анализировать округу, так сказать.
И появляются колдобины сомнений.
Где опыт прежних поколений
наука не сумела пережечь
и нас «заблудших» от ошибок уберечь.
Талмуд, Коран, Евангелие, Библия.
Хотя б из этого писаний изобилия
душе найти своё, в конце концов.
Скорей всего религия отцов
Ей будет привлекательней всего –
лишь привлекательней, но больше ничего.

19.02.02 г.


СОТВОРЕНИЕ МИРА
 поэма

Вступление

Читая Книгу Книг,
пытаясь суть понять,
в какой-то важный миг
мне захотелось взять
из книги «Бытие»
о сотвореньи миф,
зажечь его во мне,
чтоб только был я жив
и посмотреть на вес
творении Всеотца,
через душевный всплеск
поэта – мудреца.
Представить: как он всё
придумал и создал,
и творчество моё
тогда предугадал?
Берусь писать о НЁМ!
Не скрою, что боюсь
того, что божьим днём
не за своё берусь...
Тогда просил я ночь
с бессонницей вдвоём
мне в творчестве помочь.
Помочь за окоём
небесный заглянуть,
увидеть чудо в нём,
понять созданья путь,
непонятого днём.
Уселся в кресло дум
(люблю во всём резон),
и... благостно заснул,
и мне приснился сон...

*
Ничего не было! Пустота!
Из недр космических Галактик
куски летели вещества.
В пригодности к чему-то без гарантий.
Так было тысячи веков.
Но вот в отдельно взятом месте
средь тех летающих кусков
вдруг появился НЕКТО!.. Если
в смешение воды, муки
мы сунем дрожжевую палочку –
закиснет смесь. Мы в две руки
замесим тесто. Будут саечки!
Вот так и НЕКТО замесил
куски веществ в крутое тесто,
его в огромный шар слепил,
под Солнцем поместил прогреться.
Испёкся славный колобок,
вполне космических пределов,
точнее – колобок – пирог
из камешков космических размеров.
На новоиспечённый шар
безвестный Некто встал ногами.
Возликовавшая душа
восторг изринула СЛОВАМИ!
ОН произнёс самозабвенно
своё же имя! Сколько мог,
столь громко в хаосе Вселенной,
вскричал он гордое: «Я – БОГ!»

*
Услышал Космос эту весть,
насторожился в новой яви:
богов в пространстве много есть.
Чем этот БОГ себя проявит?

*
И начал БОГ творить свой мир,
своё Вселенское пространство,
где был бы всяк творец – кумир!
Чтоб было в этом постоянство.

*
И назвал Бог свой шар Землёю!
Женским именем своей возлюбленной!
Это традицией стало земною,
у творцов настоящих излюбленной.
Землю укутав воздушной одеждою,
Небом назвал одеяние тёплое.
Долго на Небо смотрел он с надеждою
что-то увидеть. Тьмы поле огромное.
Дерзкой рукой Бог откинул заслонку
с тёмного Солнца, заслоночку круглую.
И на Земле световую колонну
тем он воздвигнул в секундочку чудную.
И восхищаясь содеянным чудом,
видя реальную пользу при этом,
в памяти слов перещупавши груду,
чудо назвал он Божественным Светом.
Свет отделил он от Тьмы бесконечной
и, чтоб не путать два этих явленья:
Ночью назвал темноту пребеспечно,
Днём – света божьего в мир появленье.
Вечер и Утро возникли приметно.
БОГ приустал, перегружены нервы.
В божьих делах пролетел незаметно
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.

*
И было первое на Земле Утро!
Возвёл Бог глаза к небу,
увидел холодно – пустое. Как будто
оно создано бездушию на потребу.
Голубая Твердь! Смотреть скучно.
И Бог космическую воду поделил вскоре:
дал Тверди воду в Тучках,
а Земле – в реках и в море.
Восхитился: «Как прекрасно это!
Небо облаками оживлённое!»
Человечество искусствами согретое,
любоваться ими будет – изумлённое.
А ему-то! Перемерять столько влаги!
Не размок в ней! Стоя босиком,
полный яркой творческой отваги
стал земным он первым моряком.
Перемерял. И на миг забылся,
обретая временный покой.
Вкруг него вечерний свет струился.
Кончился творенья ДЕНЬ ВТОРОЙ.

*
Утром, осмотрев произведенье,
Бог увидел нечто, словно плешь
вся в поту. И принял он решенье:
в однотонности Земли проделать брешь.
Для начала отделил от суши воды,
сделав океаны и моря.
Сушу сгрёб в материки. А горы
вздыбились морщинами. Горя
вдохновением художника, он в цвете
вдруг представил шарик свой земной
и потопал сеять по планете
травы и кусты, лесов могучий строй,
ставши в мире СЕЯТЕЛЕМ первым
доброго, разумного и нужного,
вечного расплодом беспримерным.
Суете, сомненьям чуждого.
Занимался этим сельским делом
Бог до часа, когда ночи тень
всё прикрыла своим тёмным телом.
Кончился творенья ТРЕТИЙ ДЕНЬ.

*
Бог прилёг отдохнуть. В небо глянул,
а там чернота непроглядная,
и почувствовал Бог, что попал он в яму
и тьма вокруг окаянная.
Помечтал творец, поприкидывал,
свету солнечному позавидовал,
и чтоб Ночь от Дня отделилася,
захотел чтоб Луна воссиялася.
Закрепил ОН Луну на небесную твердь,
звёзд по небу разбросивши несколько жменей.
Появилась возможность по звёздам теперь
знать года, времена, дни знамений.
Бог трудился всю ночку, а днесь
он, в процеcc вдохновеньем упёртый,
не заметил как кончился весь
ДЕНЬ творенья ЧЕТВЁРТЫЙ.

*
Бог для бодрости нужной в труде,
утром сбегал к текучей воде,
умываясь, увидел, что жизни нет в ней,
призадумался и поскорей
начал он фантазировать формы,
цвет и скорости. В этой огромной,
трудной работе придумать он смог
рыб и гадов морских. А итог
всех исканий своих он подвёл
тем, что птиц изобрёл.
Изготовил он рыб, гадов и птиц
из подручного материала
и пал, от усталости, ниц,
а живность заплавала и залетала.
И увидел Бог, что это хорошо,
и захотелось ему сделать что-то ещё,
но настал вечер, ночи вестник завзятый.
Кончился творения ДЕНЬ ПЯТЫЙ.

*
Утром продолжил Бог творить живое:
создал скотов, всех по двое,
в том числе и Человека слепил.
Многими качествами его наградил,
по своему образцу и подобию делал,
только до конца не доделал.
Не хватило Богу на человека дня.
Сам себя он загнал в труде, как коня
загоняют в бешеной скачке.
Еле-еле, почти что в спячке
дополз Бог до отдыха ложа
и уже почти лёжа
приказал скотам плодиться,
жить и веселиться.
С тем заснул. А СИЛА ЗЛАЯ,
недоделки человека зная,
своё мнение к нему приложила:
человеку знания предложила
и добавила в человека гадостей,
для своих радостей.
И вошёл в жизнь Человек заводной.
Кончился творения ДЕНЬ ШЕСТОЙ.

*
На следующий день БОГ проснулся поздно.
Посмотрел на содеянное грозно,
потом улыбнулся, довольный содеянным
и, успокоившись, самонадеянно
объявил СЕДЬМОЙ ДЕНЬ творения
выходным от творческого горения.
Закончил Бог заниматься новым миром.
Начал заниматься сортиром:
скоты в раю гадили беспрестанно,
надо было рай чистить постоянно –
это была большая забота,
хоть и неприятная, но нужная работа.
Начались у Бога нудные будни:
то Адама с Евой плутни,
то скотов меж собой грызня,
то среди ангелов возня.
С тех пор БОГ ничего не творит,
вдохновением творческим не горит,
погряз в разбирательстве дрязг земных,
к нему поток нескончаемый их.

29.03.02 г.


***
Вот бы взглянуть на божью картотеку
учёта всех грехов земных!
Какой процент прощает человеку
Зав. кадрами: Великий ангел тьмы?

Какие прегрешения отбросит,
сочтя случайными, итоги подводя?
Какого наказания попросит,
как прокурор – где Бог всему судья?

19.05.02 г.


***
Жизнь, изначально, вещь прекрасная,
как диво-дивное дана
нам при рождении. Ужасная
в финале. Бог иль Сатана
придумал это сочетание,
эту гремучнейшую смесь:
из чуда где лишь вычитания,
и к грёзам прибавленье есть?
И в сохраненьи равновесие:
там убыло – прибавка здесь.
Так и живём: в грехах, но весело!
За это Смерть – нам свыше месть...

5.06.02 г.


***
Хоронят нас, когда приходит Смерть
и мы перестаём чего-либо хотеть.
Народы разные обряд сей ткут
по разному, хоть одинаково все мрут.

Без разницы обряда, тело черви
сожрут (пусть их задавят черти),
потом и черви отомрут
и добрый чернозём тем самым создадут.

А вот душа! Уйдёт она куда?
И как она находит путь туда?
Или он ей давным-давно знаком,
как мне от дачи путь мой в дом?

Возможно, что и не иначе
как в этой жизни Душенька «на даче»
отметила «воскресный уик энд»,
свободно находя обратный след.

Ну, а тела – одежды вроде
истрёпанной, истёртой в огороде,
бросает Душенька погнить в гумусной яме,
чтоб почву удобрять ей нами.

А как Душе живётся там,
где не бывать нашим телам?
Что там за жизнь? А душ там сколько?
У каждой там какая роль-то?

А как там Душеньке с работой?
В мир ходит наш она с охотой?
Как шьются ей наши тела?
Душа когда-нибудь цвела?
Мне кажется, что я там всё же был.
Вот только начисто забыл
всё то, что видел там и слышал.
Не помню, что там тоже дышат.

А соткана из чувств Душа
(вот ими-то она и хороша),
и чувства те в наш мир она приносит.
Со Смертью – чувства обновлять уносит.

Моя Душа – скупая, между прочим:
одежду-тело выбросить не хочет,
с обносками ей жалко расставаться
и не спешит она куда-то возвращаться.

7.06.02 г.


***
Я – божии уста. Что не скажу,
То мысли божии и божье повеленье.
Я божьим передатчиком служу…
Такое вот о жизни моё мнение.

5.08.02 г.


***
Поэзия не ведает коварства.
Поэт своей Поэзии под стать.
В душе Поэта божее пространство,
в словах Поэта божья благодать.

19.09.02 г.



***
Человеку надо исповедаться
и неважно даже перед кем.
Успевает в жизни он набегаться
по лугам грехов. Но вечно нем
человек не может оставаться
и в конце-концов расскажет всё
другу иль врагу, уж там как статься,
Богу, незнакомому совсем.
Но кому-то одному покается,
чтоб облегчить тяжесть на душе.
С нею он, бывает так намается,
что готов о ней кричать уже.
У поэта исповедь – стихи,
в них он раскрывается до донца,
в них его и святость и грехи,
в них же к Богу для него оконце.
Перед всеми душенька поэта
в каждой строчке исповедь творит,
строфами его душа раздета
и огнём раскаянья горит.
Человеку надо исповедаться,
а поэт в раскаяньи в стихах.
Успевает к Богу он наведаться
творчеством на совесть, не за страх.

10.10.02 г.


МОЛИТВА

Подари мне, Господи, уменье
чувства сердца выразить в словах.
Не хватает знаний, а хотенье
перед мастерством – всего лишь прах.

Подари мне, Господи, уменье
мысли на бумаге изложить.
В этом деле надобно везенье.
Без него поэту не прожить.

Подари мне, Господи, уменье
этой жизни правду рассказать
так, чтобы в веках мои творенья
можно было людям показать.

Подари мне, Господи, уменье...
Аминь.

20.01.03 г.


МОИ КРЕСТЫ

На шее православный крест.
Он мне грешить мешает…
Христа мучений Эверест
и ад напоминает.

А на спине крест бытия –
согнул меня дугою,
пытался сбросить его я,
да не достал рукою.

Терзает душу крест грехов,
толкает к покаянью.
Он судия мой. Он суров,
не склонен к подаянью.

Висит на мне и крест стыда.
За всех и всё мне стыдно,
но я молчу и иногда
от этого обидно.

На мне крестов как блох у пса,
перечислять их долго.
Таскаю все, закрыв глаза.
И этот мой, крест долга.

30.05.03 г.


***
Блажен кто верует, хотя б во что-нибудь.
Открыт ему бывает в жизни путь
к какой-то благородной цели,
но к ней он доберётся еле-еле
дыша, сгибаясь в три погибели.
Таких мы в жизни много видели...
Блажен в религии – дурак.
Пред ним цари и те склонялись.
Дурак прослыл за божий зрак,
а зрака божьего боялись.
Боялись что увидит он
грехов несметное количество,
и дураку прощался звон
дурашливого неприличества...
Блаженных много и сейчас,
бездумно верящих в правительство
блефующее каждый час
в игре с народным представительством.
«Блажен – кто верует. Тепло ему на свете».
Но у блаженных не блаженны дети,
и Бог – блаженных в свой черёд
к себе на божий суд берёт.
Среди блаженных нет бессмертных…

24.06.03 г.


***
На шее православный крест.
Мятежность душу мою ест:
я – атеист, в младые годы.
Неужто следую за модой?
Иль с возрастом, с потерей сил
мировоззренье изменил?
А факт есть факт: на шее крест
и он для мыслей, как насест
для кур в курятнике страстей;
недоуменье для друзей;
предмет негаданных забот,
взрастающих из года в год.
Вокруг таких метаморфоз,
как говорится: «Полон воз!»
Но в этот воз как я попал?
Младым грешил и твёрдо знал,
что бога нет и быть не может.
Теперь меня сомненье гложет:
имею ль право грешник-бес
на этот православный крест?
Чем заслужить его я мог?
Всевышний как жене помог
мне этот крест преподнести
и тем сомнение внести
в мою мятущуюся душу?
Я атеизм успешно рушу
в своей душе, во славу Бога,
но и сомнений всё же много.
На шее православный крест…

11.07.03 г.


***
Новый день, а я живой!
Слава Господу Исусу,
что за мною он конвой
не послал ещё. Чинушу –
Смерть ещё не разбудил
и «на вид» ей не поставил
то, что я уж пережил
сроки все. Он мне добавил,
от щедрот своих, ещё
день сегодняшний и пищу.
Я не знаю его счёт.
Может быть добавил тыщу
дней иль месяцев мне быть.
Но за то уже спасибо,
что сегодня буду жить
в три дуги – два перегиба!

8.08.03 г.


КОРОТКАЯ МОЛИТВА

Всю жизнь мою беспутную, шальную
благослови Всемилостивый Бог!
Благослови мою жену больную
и сыновей благослови, мой Бог!

Меня благослови на знанье слова,
на чудо поэтических словес,
чтобы они во мне рождались снова,
как только запишу их яркий блеск.

Жену благослови на долголетье,
чтобы её не смог я пережить.
Дай в жизни счастья моим детям
и внукам дай без горестей пожить.

Помилуй и спаси! Благословеньем божьим,
а искусителю беспечно не отдай.
Мне говорят: «Быть надо осторожным».
Когда? И Где? Поди-ка угадай.
Семью мою благослови, Всевышний...

11.08.03 г.


***
Прости, Господи, мои прегрешения.
Грешен я – тобою созданный,
слаб на бесовы совращения,
ему тобой на соблазны отданный.
Прости, Господи, мои прегрешения…

11.08.03 г.


***
Кто-то жаждет много денег.
Кто-то хочет много девок.
Кто-то млеет от дорог,
а кому-то нужен Бог.

Мне не надо ничего.
Захочу – тогда всего:
денег, девок и дорог.
Пусть всё это даст мне Бог.

Главное – чтоб захотел!
Этот буйный беспредел
я давно перехотел,
потому, что всё имел.

Было всё и всё прошло,
как вода в песок ушло.
Старый стал, ленивый,
слишком говорливый.

Вместо дел – одни слова.
Пустозвонна голова.
Это правда, я не лгу.
А у Бога я в долгу.

22.10.03 г.



***
У Господа все что-то рьяно просят.
Он всех услышать может, говорят.
Все просят благ, а сами лихо косят
друг друга и совсем чужих – подряд.

Я просить от роду не научен,
без разницы: о чём? и у кого?
И, может быть, с удачею разлучен
я именно всегда, лишь оттого.

Но ныне что-то защемило
и что-то оборвалось с якорей.
Кому-то для чего-то прилепило
вдруг этикетку совести моей.

И я заговорил о просьбах к Богу
о всех, о накопившихся давно.
Упёрся в просьбы, словно Овен рогом,
запричитал о том, что не дано.

Я не прошу себе у Бога – капли.
Прошу всех благ у Бога для других.
Услышит он меня? Это навряд-ли.
Давненько Бог в сообществе глухих.

3.11.03 г.


***
О Господи, помилуй и спаси
меня за то, что есть я в этом мире,
за то, что я держу в горсти
принадлежащее от Бога Лире.

Я Лиру обездолить не хочу,
обкрадывать её мне неохота
и потому, как свечечка торчу
в подсвечнике церковного киота.

О Господи, помилуй и спаси...

4.11.03 г.



РАЗМЫШЛЕНИЯ

Утром жизнь заново начинается,
проснувшись, каждый заново рождается,
словно мать не кричала, рожая,
в муках нам жизнь давая.

Мы каждый вечер упадаем в сон.
Что это нам за наважденье?
Простейший акт отдохновенья?
В чём сна магический резон?
Жизнь коротка – одно мгновенье!
И ей на треть преуменьшенье
свершает сон и тьму проблем:
Как спать и где? На чём? Под чем?
А муки ада от бессонницы?
А снов кошмарные безмозглицы?
Всё это Богу-то зачем?

Мне говорят, что Бог затем
придумал сонные провалы,
чтоб через сонности каналы
свои задачи ставить всем,
уменьшить чтоб грехов улов.
Но часто-часто в сновиденьях
творим все те грехопаденья
что и при жизни между снов.

Зачем, скажите мне, еда,
проблемы добыванья пищи?
Грешим, когда мы пищу ищем!
И получается тогда,
что нам грехи даны от Бога,
от Бога и грехопадений тога,
от Бога жизни ерунда...

По образу, подобью своему –
Создатель нас слепил из праха.
Несовершенности рубаха
неужто свойственна ему?
И почему, с познанья древа,
вкусив плода, Адам и Ева
им изгнаны из Бая вон?
Чего так испугался он?
Неужто только потому,
что поняли с ним одинаковость,
свою божественную знаковость,
своё подобие ему...

А может быть Адам и Ева
наказаны не из-за древа?
Они, возможно, Бога дети
и наказаний тяжких плети –
совсем-совсем не за плоды,
а за свершение игры:
за их греховное сношенье,
за пагубность кровосмешенья,
за искревленья ДНКа,
за коим пагубы река.

Не богу ли в уподобленье
сокрыто вечное стремленье
людей построить на Земле
Эдем – житейский рай себе,
создать себе подобных? Зомбы!
А в зомбах понаставить пломбы
запретов дел во вред создателям?
Грехов – по нынешним понятиям.

Кто мы такие и зачем
задумал нас, создал Создатель?
Он, безусловно, созидатель,
но нас-то создал он зачем?
Как уяснить: зачем такими,
а не какими-то другими?
Как разобраться: почему
в раю мы не нужны ему?
А может быть мы божьи зомбы,
да неудачный вариант:
отсюда нездоровий сонмы
и к разрушительству талант?
А сон – всего лишь подзарядка
энергией особых норм?
Мы – зомбы энного порядка!
Наверное, не лучших форм...

30.11.03 г.


***
Меня убеждают: «Живи и верь!»
Во что? Ничто не доказано.
Я же мыслящий человек, а не зверь.
Во что верить – мне не показано.

Мне рассказывают, а я – верь,
принимай со всею ретушью.
Чтобы отрезать – семь раз проверь!
Веру не выбросишь ветошью.

Вера – догма – это врак,
кому-то очень выгодный!
Отсюда и тайны искусственный мрак
и жрецов доход прибыльный.

Кабала, Шамбала, Магомед, Христос,
Будда и много различного.
На всех есть определённый спрос
со жрецами богатыми до неприличного.

Хочу я верить, но среди вер
мне, отовсюду предлагаемых,
ни одна не демонстрирует мер
и дел конкретных, а не предполагаемых...

5.01.04 г.



***
Шамбала. Святые духи. Карма.
Армагеддон, как Огненная страсть.
Нет в этой жизни интересней шарма,
чем контактёрам «на зубок» попасть.

С Шамбалою контактёр
сверхталантливый актёр,
каждый вешает на «уши»
нам «лапшу», смущая души.

Много раз кончину света,
неизбежный Страшный суд
нам предсказывала эта
свора, верящих в абсурд.

Этой тьмы апологеты
ныне сроков не дают,
говорят, что близко где-то,
на подходе этот суд.

Да и Суд переиначен:
будет просто переход!
Ныне Смертью обозначен
перехода этот род.

Шамбалы и Карм адепты
призывают умереть –
тем принять кусочек лепты:
боготело заиметь.

Если кто лапше поверит
и земной забудет храм,
тот души откроет двери
шарлатанам – брехунам.
Есть у них своя задача,
свой корыстный интерес:
души нам переинача,
получить в деньгах привес!..

18.01.04 г.


***
Целую крест и сладость на губах,
рождающая неподдельный страх:
а вдруг да горечь явит крест!
Тогда беды ударит благовест...

Я подписал небесный протокол:
идти в ярме поэзии, как вол,
ярмом кроваво натирая душу,
и боль людскую сердцем слушать.

А боль, услышанная сердцем,
щемит его острейшим перцем.
Спасает иногда, лишь корвалол –
на это подписал я протокол...

20.03.04 г.



***
Нам, бывшим атеистам драным,
теперь примкнувшим к христианам,
сегодня праздник до небес,
для всех и нам: Христос Воскрес!
Воистину Воскрес!

11.04.04 г.



***
Судьба мне выдана от Бога.
Плоха иль хороша – судить не мне.
Была извилистой дорога,
не раз – подобная тропе.

Тропе опасной, узкой, горной,
подчас над кручами смертей,
но не была она зазорной
средь окружающих людей.

Судьба мне выдана от Бога.
Что мне дала – я всё прошёл.
Давалось мне довольно много:
себя в поэзии нашёл,
нашёл подругу жизни – Раю,
трёх сыновей и внуки есть.
Хоть приближаюсь к жизни краю,
конец пути приму за честь.

Не ведаю лишь расстоянья
оставшегося до конца,
до перед Богом покаянья,
где прожитое – за истца.

Надеюсь, что ещё не скоро
до дверцы в вечность добреду,
перевалю немало горок
и не одну свалю беду.

Приходит срок и всё кончается.
Всему на свете есть конец.
Земля по-прежнему вращается,
а творчество найдёт венец.

13.05.04 г.


***
Мы, человеки, божье стадо!
Мы – нерадивый ученик:
когда прибегнуть к Богу надо –
нас гонит прочь безверья бзик.

Мы начинаем сомневаться,
бежать, зажмурясь, без дорог,
научно в вере ковыряться –
прощает нас Великий Бог.

Его прощенье в том, что живы,
что видим света торжество,
что можем все свои наивы
возвесть, почти что в божество.

Что можем нагло и банально
вопросы Богу задавать
и требовать ответ нахально
и в этом «сраму не имать».

Мы, человеки, божье стадо.
Без пастуха заблудим мы.
Без Бога – нас исчадье ада
низвергнет в царство вечной тьмы.

Мы, человеки, божье стадо,
одна, единая семья.
Вся жизнь – от Бога нам награда,
спасенье от небытия.

10.06.04 г.   


МОЛИТВА  ПОЭТА

Господи!
Подай милостыню Поэту твоему,
Поэту несчастному.
Дай мне грешному ума и знания,
для творческого созидания.
Наставь на путь истины,
подай Поэту помыслы чистые
и такие слов сочетания,
из твоих источников познания,
чтобы от них люди плакали и смеялись,
чтоб их заучить старались,
чтобы были стихи поистине творческими,
пророческими!
Подай, Господи, мне грешному
чтоб могла голова не по потешному
рожать строки и слова,
от которых бы у людей кружилась голова.
Подай, Господи, Поэту в обществе
помощь твою в его творчестве.
Как сможешь.
От щедрот твоих –
подай мне божественный стих.
Подай, не преминь.
АМИНЬ!

14.06.04 г.


***
Мы говорим, что мы грешим
и искупить грехи спешим,
несём грехи на исповедь,
выслушиваем проповедь.

А что такое, в общем, грех?
Это уcпex иль неуспех?
Кто выдумал, что грех – любовь,
вернее секс? Ни в глаз, ни в бровь!

Есть грех в убийстве комара?
Сегодня грех, что был вчера?
Коль грех – любовь, рожденье тоже?
На что безгрешие похоже?

Безгрешье – это в вакууме,
да в лягушачьем квакании.
Всё остальное – грех, похоже,
а значит грех дал всем нам Боже.

За что он будет нас судить,
хотелось бы его спросить,
ведь сам учил людей грешить.
Зачем нам каяться спешить.

В святом писанье, без подлога
написано, что всё от Бога –
что в нашей жизни происходит.
От Бога и грехи – выходит?

А коль грехи наши от Бога,
то и напрасна вся тревога!

Любой наш грех – есть Божий дар!
А что тогда войны пожар?

Мне кто-то скажет: «Ты не прав!»
Вправляет кости костоправ,
а я вправляю веру в Бога.
В аду творца грехов берлога.

23.06.04 г.



***
Коль в нашей жизни всё от Бога –
вероучений слишком много.
Зачем Всевышнему они,
закутанные в тайн огни?

И может прав Курт Воннегут,
что все вероученья лгут?
А Эрнст Мулдашев, может быть,
сумеет тайны приоткрыть?

Людской учёный мир пытлив,
хоть в мироздании соплив
ещё, пока что в детстве,
иль в подростковом сверхкокетстве.

Дошли пока до ДНКа
и первых клонов. Свысока
взирать на «что и как» творят
Всевышний полагает зря.

Ведь если ОН, хоть где-то, есть –
к НЕМУ найдёт лазейку влезть
пытливый человечий Ум,
при Творческом Размахе Дум.

И кто кого тогда допросит?
Ум человечий Бога спросит
о несуразностях земных,
о том, зачем ОН создал их.

И Богу отвечать придётся...
Уверен что такой найдётся
Великий ум среди людей
по ходу всех грядущих дней.
А если, вдруг, да Бога нет,
тогда вся жизнь – какой-то бред,
зигзаг кошмарный, в общем, зряшный,
да и к тому – безумно страшный.

Когда поизношу я: «БОГ!» –
 ввиду имею (ну, и слог)
я во Вселенной Высший Разум!
Жаль – не сказал об этом сразу...

31.06.04 г.


***
Я много думать стал о Боге
в последних вёрстах по дороге
к всечеловеческому храму:
во всеобъемлющую яму.

О Боге мысли произвольны,
приходят сами. Непристойны
бывают в наглости своей
в среде извилин и теней.

Наверное готовит к встрече
меня Всевышний. Подопечен
ему моих мыслишек склад
и Он перетряхнуть их рад.

Умру, а душу Бог возьмёт,
служить к присяге приведёт,
но всё равно при всём при этом,
душа останется Поэтом.

24.06.04 г.


***
Мы часто говорим про Совесть
и к ней взываем каждый раз,
когда окружная суровость
несправедливо жучит нас.

Её в других всегда мы ищем,
забыв общаться со своей.
Почти любой на совесть – нищий,
богат на сонмище страстей.

Мы загоняем Совесть с тщаньем
в глухой душевный уголок,
во тьму печального молчанья
на неопределённый срок.

Коварством травим, словно газом,
на дыбе Ханжества трясём,
пытаем Ложью раз за разом,
а попадёт под ногу – пнём.

Греховных помыслов рабыня
и узница огня страстей
она восстанет как Княгиня
всевластная в остатке дней.

И призовёт нас к покаянью,
всю боль свою с лихвой вернёт
нам. Нас готовя к наказанью,
которое нам Бог найдёт.

Нам надо в каверзнейшей жизни:
почаще в Совести своей,
в её горчайшей укоризне
искать поправедней путей.
Дай, Боже, нам промеж делами,
хотя б у жизни на краю,
возвыся Совесть над грехами,
узреть неправедность свою,

И возопить об искупленьи,
исторгнуть покаянья глас,
молить Исуса о прощеньи...
И Совесть вступится за нас.

28.06.04 г.


***
Рождаемся, живём, желаем и стремимся,
у Бога просим, сделанным гордимся,
Удаче радуемся, плачем в неудаче,
в движении творим или сидяче –
всё суета сует – заведено от Бога:
у всех предел один: глухая крышка гроба.

7.07 04 г.


***
Я атеистом был воспитан
и атеизма был слугой.
Теперь в душе моей разбитой
лишь пустота: ни в зуб ногой.
Ни кочерга чертям, ни свечка
всем тем, кому так нужен свет.
Я, как нетопленная печка,
давно тепла в которой нет.
Перед Всевышним я виновен,
быть может, более других,
лишь потому, что был сподоблен
творить стихи, излиться в них.
Спасибо, Господи, за строчки,
что атеисту как-то дал,
за новых строчек заморочки,
пока которых не создал.
Спасибо, Господи, за вьюги,
за бытность сущности моей,
за верность добрую подруги,
за боль и радость жизни всей.
Прости мне, Господи, бунтарство
и заблуждений чехарду.
Не миновать твоё мне царство
и там тебя я обрету.

8.07.04 г.


***
Что такое – покаяние?
Ведь до Бога расстояние –
нелегко представить даже мысленно.
Бесконечно далеко,
бесконечно высоко
и ни кем доселе не исчисленно.

Богу каяться привычно:
пошептал – живи отлично.
Бог простил иль нет – не угадать.
Согрешил – мычи-ка снова,
словно стельная корова,
попытайся Богу взятку дать.

Но, слыхал я, и не раз,
будто Бог-то прямо в нас,
значит: каяться приходится себе!
А себе-то как соврёшь?
Ну, соврёшь, хотя б на грош,
так какое там прощение тебе?

Кто узнает лучше всех,
коль не сам ты свой-то грех?
Вот и будь себе божественным судьёю!
Сам себя сумей простить
Коль сумеешь – может быть
Бог простит и наградит Судьбою.

8.07.04 г.


***
Почему земляне не единоверцы?
Во всех религиях, повсюду, Бог один!
Пророки разные, святые выдвиженцы,
но Бог один и он им господин.

Религии придуманы жрецами.
Им власть нужна над душами людей,
им выгодно означиться отцами,
коль Бог позволит – то планеты всей.

Они придумали крестовые походы,
их выдумка: священный газават.
И стравливают меж собой народы,
чтоб диктовать свой жизненный уклад.

Борьба за власть! Старо и пошло.
В борьбе за власть опошлен даже Бог…
Коль ведает земное он дотошно –
то почему к жрецам совсем не строг?

30.7.04 г.


***
Моей жизни Божья версия
состоялась или нет,
или чёрных сил конверсия
переделала сюжет?
Кто в моей судьбе сильнее?
Не узнать, не разгадать.
Жизнь сама собой хитрее,
планов ей не навязать.
Чаще – всё вершит спонтанно,
даже смыслу вопреки.
Сочиняет неустанно
острова среди реки.
Или высунет пороги,
чтоб взорвать теченья гладь.
Неужели это Боги
загибают, так сказать?
Развлекаются экстримом
иль ведут эксперимент?
Рвалась порохом бездымным
жизнь моя. В любой момент
мог рвануть, непредсказуем,
на подъём, как пух, готов,
беспрестанно наказуем.
Наломал немало дров...

Моей жизни Божья версия
состоялась или нет,
или чёрных сил конверсия
переделала сюжет?

23.8.04 г.


***
О Господи!
Как страшно в этой яме,
что выкопал мне повседневный быт,
где Солнце вдруг засветит в яви,
сказав, что будешь знаменит.

О Господи!
Как всё это реально!
А выхода из ямы не дано.
Мне скажут: «Это всё банально».
Но мне-то в яме – всё равно.

О Господи!
Есть в человечьей сути
старение, как смерти знак оно.
Все люди катятся, подобно каплям ртути,
по граням бытия. Кем так заведено?

А я – поэт и перевоплощенье,
как для артиста – это жизнь моя.
Я – тайный знак вселенского отмщенья
за безалаберность земного бытия.

9.01.05 г.


***
Жизнь и Поэзия – одно:
так не могу сказать,
такое богом не дано,
нет смысла притязать.

Жизнь – повседневная борьба
за право быть собой.
Жизнь – быта подлого раба
и нудный спор с судьбой.

Она болячек и невзгод
купеческий сундук:
в реке времён – нелёгкий брод,
грехов тягчайший друг.

Какой поэзии слова
родит такая грязь?
Эвтерпа ныне чуть жива,
молчит, вздохнуть боясь.

Эрато ткнулся носом в секс,
дав Терпсихоре шанс:
певцов плясать принудив всех –
безвкусья ренессанс.

С златой кифарой Аполлон
не гость средь будней зла.
Сдувает буйный Аквилон
всех старых Муз слова.

В поэзию ворвался лик
страшилища страшней:
поправший Музу СЛОГОВИК –
пошляк и раб башлей…
Моя поэзия совсем
не современный вой.
Пусть нравится она не всем
природой не земной.

Мои стихи диктует Бог,
обыденность изъяв.
Вселяет он в меня восторг,
с души груз будней сняв.

Я чувствам гимны создаю:
пою и грех и боль.
И Музу скромную мою
прошу воспеть любовь.

Мои Поэзия и Жизнь –
Добро и Зло в одном,
здесь всё из зла и укоризн,
супец над дней огнём.

Но здесь Поэзия в тиши,
в истоме милых нег,
в глубоких тайниках души
находит чувства свет.

Не исполнял заказов я
и мзды не получал.
Не любят сильные меня –
я их не привечал.

Всегда пишу – что Бог пошлёт.
Всё людям отдаю.
Не громок пусть стихов полёт,
но я их допою.

Договорю и дошепчу,
Последний вздох сдержав,
и с этим к Богу улечу,
стихи в губах зажав.

25.01.05 г.


***
Мы, русские, особенная нация.
Подобных нет на шарике земном.
В натуре нашей скрыта махинация:
альянс между добром и злом.

Во что мы в самом деле веруем?
Спросите-ка и все покажут крест.
А что на самом деле в жизни делаем,
вплоть до монахов освящённых мест?

Идём мы в церковь богу помолиться,
но по дороге кошку обойдём,
на встречную с пустым ведром озлиться
причину обязательно найдём.

Мы верим в гороскопы и гаданья,
в потусторонний мир и спиритизм,
различным верим чёрно-белым магиям
и душу погружаем в оккультизм.

Мы лечимся у знахарок и знахарей,
у колдунов, шаманов и врачей.
И сколько аферисты нас не «трахали» –
всё тянемся к делам таких рвачей.

При этом, безусловно в бога веруем
и истово в моленьях бьём челом,
но от попа навстречу – резво бегаем,
поскольку есть примета и о нём.

Мы ныне православные язычники,
религиям восточным мы родня.

И в вере махинаторы обычные.
Без этого не проживём и дня.

Мы, русские, особенная нация.
В семье народов явный эксклюзив.
В натуре нашей – славянина грация,
лень, мудрость, изворотливость, наив.

26.01.05 г.



***
Отнял Господь и мысли, и стихи.
Нет в голове ни слов, ни предложений.
Какие-то сверхгрешные грехи
легли основою божественных решений.

И вот теперь я тупостью объят
и голова звенит пустопорожно.
Живу, казалось бы – ни клят, ни мят,
но без поэзии прожить мне невозможно.

Я без моих стихов – никто,
как чёрная дыра, пустое место.
В поэзии я – гвоздь, закрученный винтом,
и вбитый в нужное, ответственное место.

Прости мне, Господи, всё то, что нагрешил.
Я за грехи, за все, ещё отвечу скопом,
ну, а сейчас, творить мне разреши,
не убивай Поэта ненароком.

15.04.05 г.


***
Всё в этом мире умирает.
Умру и я. Когда? Бог знает,
когда меня к себе призвать,
за прегрешенья наказать.
Тогда я попрошу его
мою израненную душу
прогнать сквозь жизнь всего того,
что в этой жизни я нарушил.
Чтоб испытала бы душа
мученья жизней мною отнятых –
ведь я живу вокруг круша
мельчайших тварей, Богом созданных.
И пусть шпицрутены тех жизней
мне душу изрубцуют в кровь
и запись сделают в харизме:
в душе должна жить лишь любовь!

23.04.05 г.


***
Души внезапные порывы.
Желанья неожиданная власть.
Поступков неоправданных извивы
и необузданная страсть.

Что это? Кто нас в это вводит?
Закон природы? Ну, а он зачем?
Чья воля в нас кипит и колобродит,
не подтверждённая никем?

Вопросы. Дураки их любят
и им не надо даже отвечать.
Задав вопрос, они его забудут.
На их уме «сургучная» печать.

Придумал кто-то: дурость мол от Бога,
что дураками Бог руководит
и, якобы, нам не нужна подмога –
наш интеллект и бога победит.

Прости нас, Господи, за бредни заблуждений,
не наказуй за то, что сам нам дал,
пусть нас, людей, поймёт твой дивный гений,
ведь ты и сам желал, любил, страдал.

26.10.05 г.


***
Душа жива, когда полна желаний,
когда живёт не в тьме воспоминаний,
когда творит в лучах рассвета –
такой душе от бога нет запрета.

Ей божий дар: безудержно грешить
и серым недоступное вершить,
нести в себе, на протяженье лет,
для всех людей, ей богом данный свет.

27.10.05 г.



***
Всю жизнь надеяться и ждать –
моей судьбы чуть видимая гать
через болото быта и тревог,
чтоб я, хоть как-то, жить бы мог.

По этой гати медленно бреду,
тону в миазмах, будто бы в аду,
карабкаюсь сорвавшись, оступясь
в житейскую премерзостную грязь.

Отряхиваю тину бытия
и вновь ползу в своей надежде я
к чему-то светлому, на чистую дорогу.
Наверное приду, в итоге, к Богу.

29.10.05 г.


***
Корю себя, что голова
раздумывает не о том, что нужно,
что пустяковая трава
пустого быта лезет дружно
и забивает в голове
ростки стихов о чём-то важном,
заказанном Всевышним мне
и что должно быть в часе каждом.
Стихи! Мой крест, моя Голгофа,
людских мечтаний высота,
страстей новейшая эпоха,
их пагубность и красота.
Корю себя, что дум моих
не осветил светильник – гений,
что птицей не летит мой стих
в умы грядущих поколений.
К себе пристрастен? Может быть.
Но лучше сам себя казню я,
чем самохвальщиком прослыть,
на гениальность претендуя.
Мои творенья – божий дар!
Я божьих мыслей пересказчик.
Что Бог послал – тот и товар.
Мой стих – божественный образчик.

8.12.05 г.


***
При слове «космос» смотрим в небо,
а неба нет, так мы его
представим мысленно. Потребно
тому всего-то ничего.

Звучит: «космические дали»,
знакомо слово «космодром»,
и толпы в космос полетали,
знаком «космический синдром».

Не километры, а парсеки,
не просто год, а световой
и собралися человеки
освоить космос, как дом свой.

И никакого в небе Бога
никто не встретил никогда.
Казалось бы, ещё немного
и бога спишут навсегда.

Но, парадокс: окрепла вера
и не помеха космос ей,
а космонавты, для примера,
живут с молитвой в ходе дней.

И церковь космос не ругает,
анафеме не предаёт,
от бога тех не отлучает,
кто в космос совершил полёт.

Так где же бог? Где небожитель?
А в небе людно, дом там их.

А Бог-то, мира повелитель,
живёт спокойно в нас самих.

Он в наших душах, в нашей вере,
духовный стержень наших дел,
в любой и атеиста сфере.
Бог – это духа беспредел.

4.12.05 г.



***
Кончается двух тысяч пятый год.
Наступит время Огненной Собаки.
Всё в жизни как-то задом наперёд:
язычество за христианством пудрит баки.

Живут поверья с верой без борьбы,
в умах и душах уживаются спокойно.
С них мы пример для жизни брать должны:
и инакомыслием мириться так же должно.

Инакомыслие – не повод для вражды.
Нельзя навязывать свой взгляд кому-то силой.
Верь каждый во что хочешь! Нет нужды
делить богов. Равны все пред могилой.

Все будем там и боги разберут –
кому душа какая достаётся.
Кому-то пряник будет, кому – кнут.
Не знаем мы – как у богов ведётся.

Кончается двух тысяч пятый год.
Наступит время Огненной Собаки,
хотелось бы, чтоб весь земной народ
прожил его счастливо и без драки.

5.12.05 г.


***
Патриаршая Москва,
православия столица,
золотая голова.
Президентской своры лица,
и уродливый мутант –
двухголовый, чернокрылый
над Кремлём. Монарший хват,
возлетевший из могилы,
закогтивший крепко Русь,
власти знак: её державу.
Разбираться не берусь:
по какому это праву.
Почему не просто крест
над Москвою патриаршей?
И звучал бы благовест
без символики монаршей.
Светской власти суету
в Петербург убрать достойно,
чтоб святую чистоту
власть не грызла непристойно.

Патриаршая Москва,
православия столица,
православья голова!

Здесь должны все лишь молиться...

31.12.05 г.


***
Бог начертал судьбу мою с основ
и всё в ней расписал заранее
божественным стихом, на языке богов,
безгрешность заповедав и старание.

Но жизнь течёт ручьями обстоятельств,
подстрочником к божественным стихам
с несовпаденьями и кучей обязательств,
со склонностью подталкивать к грехам.

Язык богов! Его лишь время знает,
оно единственный, для всех людей, толмач.
Оно божественное слово извращает
в подстрочниках, а человек хоть плачь.

Бог начертал, а жизнь перечеркнула.
Безграмотный подстрочник победил.
На перевод художественный время не рискнуло.
Я по подстрочнику всю жизнь свою сложил.

7.01.06 г.



КРАТКАЯ МОЛИТВА

Господи! Спаси и помилуй душу грешника,
душу больную, измызганную,
душу не скомороха-потешника,
а Поэта, людскими бедами забрызганную.

Душа в грехах, как в иголках ёжик.
Грехи людские – все на ней.
Помилуй эту душу, Боже,
и дай успокоенья ей.

2.04.06 г.


***
Вечерней простоты
мелодия прощальная.
Закатной красоты
молитва поминальная.

В ней отпеванье Дня,
свой путь свершившего,
дав жизни дар огня
и жарко отлюбившего.

Мелодия чиста
и до небес возносится,
а в боговы уста
для Дня прощеньем просится.

И будет День прощён
всемилостивым Господом,
и миру возвращён
тепла и света россыпом...

Вечерней простоты
мелодия прощальная.
Закатной красоты
молитва поминальная.

13.04.06 г


***
Нет в этом мире мелочей,
как нет и величин огромных.
В разлёте божиих очей –
всё однозначно, в рамках скромных.

Для бога малый и большой –
своё творенье, в равной мере,
с им данной праведной душой,
лишь в разном и неравном теле.

Моя душа, ты кем была
до появленья в моём теле?
И где взяла ты два крыла,
чтобы стихи мои летели?

Летели в сонмы душ других
и в них укоренялись словом,
и этим словом, хоть на миг,
они соединились с Богом.

Моя душа. Мои слова.
Мои стихи – но всё от Бога...
Болит нещадно голова.
О БОЖЕ! Не суди так строго.

19.05.06 г.


МОЛИТВА

Дай, Боже, не сойти с ума.  
Пусть раньше смерть, чем быть животным 
и на дерьмо переводить корма,
да быть обузою бесповоротной.

Не дай мне, Бог, с ума сойти.
Пусть голова болит, но мыслит.
От боли можно что-нибудь найти,
а от безумия никто ничто не сыщет.

Помилуй, Господи, ума не отбирай.
Пусть что угодно, только не безумие.
Я не прошусь в твою обитель – рай,
лишь не лишай меня возможности раздумья.

Дай, Господи, с ума мне не сойти...

20.05.06 г.


***
Спит собака у порога.
Не преграда то для бога,
чтоб войти в мою лачугу,
как к доверенному другу.

Знаю я про божью дружбу –
корыстям, бесспорно, чужду.
А иначе как творить
и без божьей дружбы жить?

7.06.06 г.


***
Я страничку испишу,
стихоплётством нагрешу.
Бог простит мне этот грех.
Грех такой есть не у всех.

Я страничку испишу.
Почему я так грешу?
Этот грех мне дал сам бог!
Значит я ему не плох.

Я страничку испишу
и у бога попрошу,
чтоб стихи мне там зачли,
здесь читатели прочли...

18.06.06 г.


***
Может быть банально и нескромно,
может быть и надо промолчать,
но в душе желание огромно –
в этом мире жить и не скучать.

Хочется пожить ещё и много
в творчестве. Без этого нельзя.
Под ногами вьётся путь-дорога,
я по ней пойду, хоть и скользя.

Спотыкаясь, падая, вставая,
буду жить на творческом пути.
Божья Матерь и моя родная,
сам Всевышний – выжить помоги...

27.06.06 г.



***
В нашей жизни всё меняется
быстро, как в калейдоскопе:
интернеты применяются,
клоны лепят в микроскопе,
открываются галактики
и других миров созвездия.
Много нового на практике,
но боимся мы возмездия.
Что мы тут ни сочиняем, 
что ни сделал люд проворный –
Бога вce не забываем,
страх в душе есть непритворный.

27.06.06 г.


***
Мне голос был. Он мне сказал,
чтоб жил бы и не верещал,
не клял свою, что есть, судьбу,
не лез бы носом в ворожбу.

Что всё, отпущенное мне,
так это свет в моём окне,
которого не быть могло.
Родился – значит повезло.

А то, что мучаюсь всю жизнь,
что жизнь бессрочный катаклизм,
так это божья благодать,
которой мог и не узнать...

Мне голос был! Теперь тоска,
как звон сыпучего песка.
Я в том песке всего кристалл,
звенеть который подустал...

8.07.06 г.


***
О, церковь! Сколько на кресте твоём
нависло человечьей крови!
В твоих стенах о мире мы поём,
а пролитая кровь сурово хмурит брови.

Где покаянье церкви? Почему
должны все каяться, а церкви патриархи
не каются в сём мире никому,
но числятся как святы иерархи?

Кто выдумал, что божья благодать
дана церковночеловечьим службам?
Обычная брехня, ни дать, ни взять. 
Кто выдумал, что церкви Богу нужны?

Бог есть в душе, или там нет его,
и церковь тут значенья не имеет.
Вся церковь существует для того –
что деньги с паствы собирать умеет.

Богатства церкви Бог хоть раз бы взял?
Всё достаётся клиру и синоду.
Я видел патриарха тронный зал,
в котором не досталось места Богу.

Священник отпускает нам грехи.
А сам он в этой жизни что? Безгрешен?
Пусть втуне пропадут мои стихи,
но я в религии поповской безутешен.

9.07.06 г.


***
Взлетают в небо глыбы гранита
из жерла взбесившегося вулкана.
Силой небесного метеорита
таранят землю. На земле рана.

Летают в небе самолёты с людом.
По разным причинам падают, стервы,
подобно вулканным гранитным грудам
таранят Землю иль домов стены.

Гибнут взрослые. Пожить успели.
Может быть были в грехах сверхуспешны?
В самолётах дети от колыбели!
Их-то за что? Они же безгрешны.

Рушится с неба боль человечья,
взрывается общелюдская рана.
Боже! Радуются даже увечьям
выжившие в этом громе ада.

Пощади, Господи, свою паству,
не наказывай так жестоко грешных.
Гибнут люди и так слишком часто,
в нерайских условиях здешних.

Пощади, Господи, малых деток!
Они ещё не нагрешили вовсе.
Может быть они грешили там где-то?
Но на Земле их смерть совсем нонсенс.

Пощади, Господи и помилуй рабов своих...

17.07.06 г.



***
Блажен, имеющий в душе от бога твердь,
прекрасную духовную опору.
Хотел бы каждый человек иметь
её в душе, идя по жизни в гору.

Но далеко не каждому дана
она бывает в этой жизни жёсткой.
Твердь не имеет ныне вся страна
и мечется в её нехватке острой.

Удачлив тот, кто спонсорскую твердь
имеет ощутимо и реально.
Она работает, как на болоте жердь
ему протянутая, в топь буквально.

Земная твердь и твердь небес над ней –
библейские понятья об опоре,
дожившие до наших трудных дней,
с действительностью пребывая в споре.

Хотел бы твердь иметь в душе и я,
и с помощью её валить преграды,
но бог не наградил опорою меня
и многие тому зловредно рады.

Я – вечно сомневающийся тип,
шатающийся, словно куст под ветром.
Мои стихи – сомнений жалкий всхлип
и отступлений в страхе непотребном.

Страшусь я обвинений в адрес свой:
в бездарности, в нахальстве, в самом разном.
Пока, они свистят, как пули надо мной,
Разя кого-то, обвиняя в частном.
Дай бог без обвинений жизнь дожить,
дай твердь твою душе Поэта,
тогда меня ничем не сокрушить
и подлостью людской не будет жизнь задета.

Блажен, имеющий в душе от бога твердь…

11.08.06 г.



***
Кричит душа, разламываясь в стоне,
кричит безмолвно в боли и тоске.
Кричит душа! Она – заряд в патроне,
в котором выстрел лишь на волоске.

Кричит душа! Её лишили счастья,
любовь украли, в чувствах обманув,
Оставя отблеск счастья средь ненастья –
всё в одиночество, как в вату завернув.

Кричит душа неслышимою болью
на чувств своих истоптанной тропе,
исходит в крике, захлебнувшись кровью.
От одиночества кричит душа в толпе.

17.08.06 г.


***
Что значит грех?
Что кроется в грехопаденье?
Есть десять заповедей! Всех
их соблюсти, без исключения,
труда особого и нет –
всё выполнить легко и просто.
И это даст безгрешья свет?
Как быть с грехами первородства?
Куда девался секса грех,
вполне законнейшего свойства?
Грешить запрет – ведь тоже грех,
а грех геройства?
А грех участия в войне
за всецерковные святыни?
По-моему, то грех вдвойне
и от него кровь в жилах стынет.
Мне кажется, что жизнь и грех
между собой неразделимы –
не без греха любой успех,
и в неуспехе нагрешим мы.
Мы рождены чтобы грешить.
Безгрешной жизни не бывает.
Зачем так смертью нас страшить?
За что сам Боже нас карает?
Ведь если создал мир сей бог,
то значит и грехи придумал он же.
Зачем? Какой в них толк?
Грехи – как провокация? Похоже.
И всё-таки, зачем бог дал грехи?
Какой в них смысл, какое назначенье?
Я – почему? Зачем пишу стихи?

Кому-то радость, а кому-то огорченье.
И вообще, что значит грех?
Грех – это тест божественных клевретов,
система небожительских потех,
кроссворды жизни без ответов.

23.08.06 г.


***
Я в этом мире существую,
чтоб сотворить свои стихи.
Бог дал мне жизнь, весьма большую,
в среде нелёгких лет лихих.
Страна в мучениях страдала
все эти годы в сонме бед,
и вместе с ней мне выпадала
судьба, похожая на бред.
Я замерзал, тонул и падал,
знал голод, нищенство и боль
души, живущей в пекле ада,
и в ранах сердца злую соль.
Я знал в работе вдохновенье,
победы и мечты полёт,
души восторженное пенье,
паренье мысли. Знал приход
любви неудержимо пылкой
и счастья радужный восход.
Бывал я соколом и былкой
травинки, в худший недород.
Богата красками палитра
дней, месяцев и лет моих.
И в кадрах жизни моей, в титрах,
остался жить немолчный стих.
Я в этом мире существую
стихами, мыслью, я пою
свою страну, мне – мать родную,
и славу Богу воздаю.
Я неумелою молитвой,
воздав Всевышнему хвалу,
прошу народу жизни сытной,
а не кому-то одному.


Стране прошу в молитве счастья
и долголетия себе,
пусть даже и среди ненастья,
лишь только бы в своём уме.
Пока, я в мире существую
вполне реально, так сказать,
и жизнь, что есть вокруг, рисую,
чтобы потомкам показать.
Судить меня Всевышний вправе,
мне только он за всё судья,
да моя совесть, что в заглавье
контроля мысли у меня.

10.09.06 г.


***
И да простят мне Бог и люди
мои невольные и вольные грехи.
Простившие меня, вам не убудет,
наоборот – достанутся стихи.

Бог за стихи не должен быть в обиде,
ведь это он их мне продиктовал.
Я записал их в том нелёгком виде,
в котором он их мне презентовал.

И да простят мне Бог и люди...

15.09.06 г.



***
О Господи! Ведь я всю жизнь учусь,
за знаньями, как одержимый, мчусь,
А был дурак, так им я и остался,
как будто на лиане прокачался.

Обидно мне, о Господи! К тебе
в конце пути, покорнейшим судьбе,
прийти безграмотным тупицей,
немытым знания водицей.

Я так старался, вон из кожи лез
и продирался сквозь познанья лес,
хотел познать непознанного выси –
допрыгался всего лишь до залысин.

И в старости своей могу сказать,
что вправе, Господи, меня ты наказать
за то, что в этой жизни каверзной, земной
багаж мой знаний, в общем, нулевой.

22.09.06 г.



…Лекари духа обеспечивают
инвалидам духа именно то,
на что те надеются...

Лев Анненский

***
Мой дух нельзя поработить,
коль я того не пожелаю,
нельзя заставить полюбить
мужеубийцу, дочь Даная.
И верю в то, во что хочу.
Кто может запретить мне верить?
Мне запретят – я промолчу,
но вере не закрою двери.
Раз верю – значит инвалид?
А президент, стоящий в храме,
крестящийся на божий лик?
А физик – академик маме
икону дарящий? Чей дух
здесь инвалиду уподоблен?
Без веры человек – петух,
прокукарекал и доволен.
Без веры человека нет –
любой во что-нибудь да верит.
Во тьме какой там веры свет
ему по нраву?! Все хотели,
власть предержащие, узнать
и подменить своею верой,
своё над всеми приподнять,
напичкать всех своей химерой.

Я соглашусь, что вера – грёза.
мечта, надежда без венца,
но никакая ни угроза
для человечьего лица.
Лишь в толкователях угроза,
кому любая вера – блажь,
в них для любой найдётся поза,
чтоб раздувать ажиотаж,
на нём построить тайный бизнес.
Они поклонники тельца.
и чем суровей в жизни кризис,
у них тем чаще роль отца,
пророка и целителя,
астролога и колдуна,
безбожных, тёмных сил носителя...
Что вздумается с бодуна,
то превратить способна в веру
лихих мошенников толпа,
любую выдумать химеру –
была б от этого «крупа».

Церквей и партий, сект и обществ
основа всюду лишь одна,
и нет нигде каких-то новшеств:
– Сдай в кассу деньги, старина!

Деньгами держится элита
всех, без различия, химер.
Давно уже их карта бита,
но людям опыт не в пример.
И продолжают люди верить,
и в том им ни пера ни пуха,
ведь люди всё-таки не звери,
и все – не инвалиды духа.

Есть инвалиды духа – это
те, кто в дурдомах дни влачат.
Вот их химеры под запретом
и озабоченность врачам.

26.09.06 г.


***
Взойдёт ли солнце иль закатится,
Луна ли в небе путь вершит –
Земля без устали вращается,
а человечество грешит.

Грешит своей разъединённостью,
братоубийства вечным злом
и к эгоизму личной склонностью.
В сердцах извечный бурелом.

Как вылечить грехопадение?
Болезнь стара как божий мир,
начавшись с рая осквернения
тем, кто пред богом наг и сир.

Лекарства нет! Но может статься,
что вылечит людей от зла
стремление к идее братства,
как всеземного естества.

Все люди, все мы человеки,
потребности у нас одни,
чтоб жить, но боремся вовеки
за то, чтоб больше отхватить.

Зачем? Не слопать три обеда
и не одеть три шубы враз...
Людского разума победа
над злом любым – в пустыне глас.

Глас вопиющий! Но не слышит,
в грехах погрязшая, душа.

Она миазмами зла дышит,
всё лучшее в себе круша.

И у меня рецепта нету.
Я, как и все, в грехах погряз,
но сердце рвётся к братства свету –
всех Каинов не убоясь.

18.10.06 г.


***
Я вовсе не евангелист
и житие Христа не знаю,
но жизни нашей грязный лист
всю жизнь усерднейше читаю.

Евангелистам было проще:
у них один «предмет»: Христос.
Попробовали бы хоть в общем
ответить на один вопрос.

Лишь на один вопрос вселенский:
«Зачем создал Всевышний нас,
лишив навечно благоденствии,
но дав воинственный экстаз».

Я вовсе не евангелист
и не владею божьим словом,
и, как Лука, я не речист
и не благословлён я богом.

Но людям я несу слова,
которые мне бог поведал,
а не какая-то молва
досужая, после обеда.

Я, божьей милостью, Поэт
(не хуже то евангелиста),
как и они несу я свет
людским сердцам, сгорая быстро.

Сгорая, чтоб вокруг светить
во мраке тяготы душевной.
Отдушиной духовной быть
в сверхдухотище повседневной.
18.10.06 г.


***
Россия – Богородица
в тяжёлых родах корчится,
пытается жизнь новую родить.
Идеи предлагаются
и тут же отвергаются,
а людям, как ни как, а надо жить.

Реформы-перевертыши.
Законы все – заморыши:
продуманы не больше чем на треть,
замучены поправками,
как чёрными пиявками
замучен тот, кто выдумал болеть.

Россия – Богородица
в раздумиях находится
и поднимает к небу мутный взор.
Взывает Русь к Всевышнему:
Христу, Аллаху, Кришному –
и просит прекратить страны разор.

Россия – Богородица!
Как трудно ей приходится
распутывать узлы минувших лет.
Уже заря багрянится
и кой-кому достанется
народа гнев и к Сатане билет.

Россия – Богородица.
И как в России водится
народ всё долго терпит, до поры.
Но если он сорвётся,
то кой-кому придётся
попасть под непростые топоры.
Россия – Богородица
пока что только молится.
Не дай ей Бог да гневом воспылать,
Российские правители,
России расхитители –
пора вам и народу что-то дать.

21.10.06 г.


***
Спас на крови! Российская святыня.
Спас на крови! И кровь по жилам стынет.
Спас на крови! Спасенье через кровь?
Спас на крови – Спасителя любовь?

Чья кровь спасает нас и нашу твердь?
Христа-Спасителя? Людской ли круговерть?
Людская кровь течёт земным простором
обильно так, что жизнь затопит скоро.

Кровь льётся беспрестанно, а её истоки
в военных распрях, яростно жестоких.
Тогда кого и как спасает Спас,
коль убиваем мы и убивают нас?

Как избегать кровопролитья?
Спас на крови – спасения наитье,
моленье жаркое о мире, о любви,
но как ни молимся, а Спас всё на Крови!

26.10.06 г.


***
Без дна церковная мошна.
Богата церковь и мощна.
Глава церковный на престол залез,
а Иисус нёс на Голгофу Крест.

Не нашивал он золочёных риз
и душ людских поборами не грыз,
а если что и брал – платил за это чудом:
то исцелял, то помогал Иудам.

Иуды сребренники по церквям звенят.
На серебро и золото глядят
церковники, а души человечии
отпущены грешить, вплоть до увечий.

Благословляет воинство Святейший!
На что благословляет поп первейший?
На кровь и смерть за чьи-то идеалы,
за свой престол и за доход немалый.

Престол Христа – его тягчайший Крест!
И высота его не Эверест,
а много выше и значительней,
и бед людских больнее и мучительней.

Не знал Христос престолов золотых.
Ходил в одеждах по-людски простых
и проповедовал не с золотых амвонов,
и слышал звуки человечьих стонов.

Что знает о народе Патриарх
иль Папа Римский, сидючи вверхах?
Лишь то, что им докладывает клир,
который сам-то редко ходит в мир.
Святейшие витают в облаках,
а паству их снедает вечный страх
пред богом, за свершённые грехи.
Земные пастыри, любые, все плохи.

Все думают сначала о себе,
потом о безразмернейшей мошне,
потом о том, как обустроить храм –
о людях думать некогда попам.

26.10.06 г.


***
Шёл человек по жизни, спотыкаясь.
Споткнувшись падал, но вставал опять.
Грешил и продолжал грешить, не каясь.
Где человеку покаянье взять?

Пришёл он к богу за советом поздним,
мол научи – где покаянье взять.
И бог ответил голосом прегрозным:
–  Всю жизнь придётся сызнова начать! –

И человек пошёл по жизни, спотыкаясь.
Споткнувшись падал, но вставал опять.
Грешил и продолжал грешить, не каясь,
всё ухитряясь трижды повторять.

Он до сих пор идет и спотыкается,
хватается за все грехи вокруг,
в любую грязь по горло опускается
и ждёт, когда к чертям поволокут.

Однажды он предстал пред Сатаною –
тот за грехи пред богом – наградил,
и человека с пакостной судьбою,
чёрт в нашу жизнь тихонько возвратил.

Он где-то тут, меж нами ошивается,
цепляется за всех, кто есть вокруг,
он угодить Всетёмному старается
и тянет души на греховный круг.

Бог видит всё. Нет подлому спасенья –
душа пойдёт в космический распыл...
А может быть… вот этот нототения,
что я купил, тем человеком был.
27.10.06 г.


***
Святые храмы, в небе купола
по всей России, как в Первопрестольной.
Звон по Руси несут колокола,
к душе взывая нашей беспокойной.

Святые храмы. Много их в стране,
но к храму путь у каждого различен.
Дорога к храму не открылась мне,
хоть возраст мой уже приличен.

И многим этот светлый путь
всю жизнь не открывается, не светит,
всю жизнь их окружает мрака жуть.
Такой сквозь храм пройдёт и не заметит.

Дорога к храму – это не приход
под своды церкви, словно на работу,
когда в молитве судорожно рот
кривится, прикрывая тем зевоту.

Дорога к храму – это зов души,
стремленье к искупленью покаяньем
из тьмы грехов, неверия глуши.
Дорогу к храму не измерить расстояньем.

Дорога к храму – это путь к себе,
к своей душе, давно ушедшей в дебри
греховных вожделений. На коне
летящей в бесконечном дерби.

Святые храмы! В небе купола
и золотые, и простые.

Звонят призывно их колокола.
Ищите путь, которым шли святые.

Лишь ищущий найдёт, и лишь идущий
осилит к храму трудную дорогу,
дойдя, познает райские он кущи
и сладость покаянья богу.

8.11.06 г.


***
Январских празднеств фейерверк:
Сочельник, Рождество, Крещение...
Мороз. Снегов алмазный блеск,
об очищении моление.
Церковный богу фимиам,
икон светящиеся лики,
весёлый праздничный бедлам...
Господен промысел великий.
Во льду парящая купель
влечёт и обжигает тело.
В душе, как нежная свирель,
блаженство светлое запело.
Благая божья благодать
в рождественских святых поверьях.
И иней, словно борода
святого старца, на деревьях.
Обилье праздничных столов
и разудалых плясок топот.
Ночами, словно днём светло.
Не устают петарды хлопать...
Святые праздники зимы.
Их гордой святости и света
всегда с волненьем жаждем мы
и ждём Христового привета.

21.12.06 г.


***
Дух Господа витает надо мной,
живёт во мне, в моей поэзии
поёт таинственной струной,
звучащей в возвышающей диезии.

Дух Господа диктует мне слова
и навевает мысли – фразы в строфику,
да так, что ходит кругом голова,
и я несу их сразу в периодику.

Над СМИ Господь не простирает длань.
Они у Сатаны в повиновении
и публикуют чертовскую дрянь
в любое современное мгновение.

Божественных стихов не надо им.
Для СМИ стихи – есть что-то устарелое,
им нужен, всем, сенсационный «блин»,
«блином» манипуляция умелая.

Дух Господа хранит меня от зла,
живущего в коварных искусителях.
Моя душа возвышенно светла,
поскольку я у бога в исполнителях.

22.12.06 г.


***
Светит Вифлеемская звезда,
указуя миру на рожденье,
для людей пришедшего Христа,
до святого к богу восхожденья.

Празднуем святое Рождество,
радуются звёзды вместе с нами.
Дарит нам веселье божество
звёздными и лунными лучами.

Кружатся снежинки над землёй,
укрывают пашни от простуды.
В души христианские покой
с именем Христа вбирают люди.

Верой в бога воздух напоён
с радостью его вдыхают груди.
Рождество! А с ним и мы живём,
и, бог даст, ещё немало будем.

Светит Вифлеемская звезда,
как святое всем благословленье,
как привет молящим от Христа
и весёлый звон благоволенья.

24.12.06 г.


***
Спасибо, Господи, что в этом мире сложном
твоим веленьем существую я,
что мне стихи творить дано. Возможно,
что в каждой фразе блещет мысль твоя.

И, может быть, я прав в своей догадке
о том, что передатчиком служу,
и все слова, что выстроил в тетрадке,
я под твою диктовку вывожу.

Спасибо, Господи! Пусть я всего лишь провод,
лишь проводник, в котором мыслей ток
твоих, Господь. Но так видать неловок,
что из меня не выдался пророк.

Ты мне не дал пророческого дара.
Спасибо, Господи, уже за то, что есть.
И я звучу, как старая гитара,
как на ветру отогнутая жесть.

24.01.07 г.


***
Мой бог ни в церкви, ни в обрядах,
он в глубине моей души,
в моих на жизнь сегодня взглядах
и в размышлениях в тиши.

Мой бог во мне. Ему не нужен
ко мне какой-то проводник
из саном осенённых служек.
Ко мне мой бог давно проник.

Ему служу своею волей,
своим созданием стихов,
горжусь служенья богу долей,
презрев поповских «петухов»,

с их каноничеством обрядов,
с их помпой песенных молитв
в тяжёлых золотых нарядах,
и меж собой идейных битв.

Беспоповец? Вполне возможно,
но и беспоповцы грешат
в своих ученьях непреложно
и многих ересью смешат.

Сам по себе я верю в бога
и в сущность божеских десниц,
дарующих стихов мне много
и взгляд зрачка промеж ресниц.

Через прищур сомнений в правде
несомой в массы из Кремля,
из церкви в золотом наряде
Данилова монастыря.
22.02.07 г.


***
Безумно молодость грешна
без всяких мыслей о расплате,
ей кара божья не слышна
в тревожном, в небесах набате.
Предупреждая, он гудит.
Но только с возрастом, старея,
набатный звука монолит
мы слышать начинаем. Время
вдруг поворачивает вспять,
толкает нас к воспоминаньям,
но, вспоминая, мы опять
грешим. И нету покаянья.
Прощаем мы себе грехи:
мол, были молоды, плохи,
но обществу не стали ядом.
Мы поумнели. Видит бог,
что ходим в церковь причащаться,
а в нужный час, подбив итог,
напросимся собороваться.
Но знаем, в сердце страх храня,
что все грехи зачтутся богом.
И судного в преддверье дня
ложимся в яму за порогом...

26.02.07 г.


***
Я не предсказываю ветры
и, вообще, я не синоптик.
Я человеческого гетто
у бога каторжный работник.

Мне бог свои задачи ставит,
над их решением я маюсь.
Меня за это не прославит
никто. Я за людей – лишь каюсь.

Я каюсь за грехи людские,
порой свои не замечая,
да, все мы грешники такие,
что нет грехам конца и края.

20.03.07 г.


***
Меня простите, мусульмане!
Аллах свидетель – я не враг.
Но мои предки – христиане.
Могу ли жить я, их предав?

Вы предков чтите, что похвально,
но почему своих мне чтить
вы ставите в вину, обвально,
хотите мне за что-то мстить?

Вам есть Аллах, а мне Христос.
Да вспомните хоть Тамерлана.
Он разрушенье странам нёс,
но вер не рушил волей хана.

Он право признавал за всеми,
при грубом варварстве своём,
быть с предками в заветной вере.
Вер не курочили при нём.

Вы, люди мусульманской веры!
Я – христианской. Что с того?
Какие злобные химеры
мешают жить нам без врагов?

В любой религии жрецы
хотят извлечь свои доходы.
Они, пусть и не подлецы,
стремятся стравливать народы.

Стоят все храмы на крови,
в её реке звенят доходы,

ведь люди – золото реки,
а церковь в речке ищет броды.

Меня простите, мусульмане.
Аллах свидетель – я не враг.
Но если вы хотите «к маме»,
я вас пошлю, и только так!

21.03.07 г.


***
Великий, Господи, прости
раздумий кривизну,
которые меня нести
вдруг тщатся в пустоту,
и в нереальные мечты,
в желание чудес,
которые от маеты
избавят. Тёмный лес
позывов и неясных дум,
какой-то сверхподчет.
Как будто совершаю глум
над жизнью, что течёт
ещё по жилам в новых днях
велением твоим.
Воистину сказал монах:
«Не знаем, что творим!»

31.03.07 г.


***
Завтра Пасха! День крутой!
Всепрощенья день святой.
Все – грехи простят друг другу.
Всепрощение по кругу.

Мне не надо всепрощенья.
Прав моих в том ущемленье.
Мнe ответы по плечу –
я обидчику плачу.

И плачу не всепрощеньем.
Не прощу я устремленья
нанести обиду мне,
изнутри или извне.

Завтра Пасха! Бог, прости!
Я, врагов чтоб извести,
не прощение, а месть
буду чтить, на то и честь.

В жизни нашей подлецов
не ведёт закон отлов.
Что же делать? Их засилье –
это общее бессилье.

Не хочу я подлым льстить,
им на глум себя носить.
С подлецами я в бою.
Бог, прости мне честь мою.

7.04.07 г.


***
Ныне Пасха! Божий день.
В небесах большая тень
растеклась, закрыла солнце.
По земле гуляет стронций
из Чернобыльской АЭС.
Демократии прогресс
выдают за божий дар.
Не потушен войн пожар.
Травим землю и себя
гербицидами. Нельзя
без слезы смотреть вокруг:
безобразий разных круг
замыкается, в итоге,
всепрощением на боге.
Всё простит Всевышний нам,
все грехи и весь бедлам.
Ныне Пасха! Всепрощенье!
Все ликуют в умиленьи
и, не ведая греха,
рвут природы потроха...

8.04.07 г.


***
Своё предназначенье
слишком поздно
понять
от бога
было мне дано.
Стоит,
со мною рядом,
в позе грозной,
Смерть неподкупная
и с ордером –
на дно.
Спешу успеть
порвать времён преграды,
спешу иметь
путёвку в новый век
и получить
посмертные награды. Как в этом слаб
творящий человек.
Своё предназначенье
знаю точно.
Оно,
как божий
в этой жизни перст,
меня ведёт.
Несу
предназначение бессрочно,
как Иисус
нёс на Голгофу
крест.

15.04.07 г.


***
Если вера в бога – это мистика,
значит людям мистика нужна,
даже если в ком-то атеистика –
с верой и она сопряжена.

В атеизм ведь тоже верить надо.
Человек без веры – пустота.
(Это не безмыслия тирада).
В вере привлекает красота.

Красоте привержены все люди.
Зверь не понимает красоты.
Человек без веры зверем будет,
без понятий зла и доброты.

Звери убивают не по злобе.
Жертва зверю – это только пища.
Сытый зверь и муху не угробит.
Лишь голодный он за жертвой рыщет.

Человек, в отличие от зверя,
о любви мечтает, высоте.
Он живёт в красы величье веря,
в боге поклоняясь красоте.

Верить – значит доверять себя
безраздельно. В этом казуистика!
Доверять так можно лишь любя,
а любовь слепа и в этом мистика...

5.04.07 г.


***
Мы знаем абсолютно – неба нет.
Оно лишь видимость и воздуха скопленье,
а выше – тьмы из космоса привет
и космонавтов на орбите бденье.

Мы знаем – облака, всего лишь пар,
что тучи разогнать вполне возможно.
Всё это знают млад и стар,
но говорят об этом осторожно.

У всех в душе шевелится вопрос:
– Где бог живёт? И как в пустых пространствах
он ухитряется за всё иметь свой спрос
с упорным и бесспорным постоянством?

Зачем он в космос допустил людей,
не применив божественной вендетты?
Как объяснить, что в ходе наших дней
в него поверили учёные планеты?

И в храм идут прощения просить
коленопреклонённо, с рабским стоном,
и непременно стали крест носить
по христианнейшим канонам.

Как это всё смотать в один клубок?
Я, как и все, поверил в бога тоже.
Святой отец сказал мне: «Голубок,
не годен в святость ты, по роже».

И правда. Я молитвам не учён.
Молиться в храме вовсе не умею.

Пойду и буду в миг разоблачён,
поэтому я в храм ходить не смею.

Я обращаюсь к богу как могу,
как сердце вещее подскажет
и эти обращенья берегу
в своей душе – покуда не накажет.

14.04.07 г.


***
Может быть не бог, а бес
мне нашептывал стихи?
У него немалый вес
там, где тяжкие грехи.

У меня грехов полно,
да ещё стихами
я грешу. Совсем темно!
Влипну с потрохами.

Между ними щель мала,
как ушко иголки.
Где найти мне те слова,
чтоб как нить стать тонким?

Тоньше волоса нельзя:
буду рваться часто.
И уронит бог меня,
не поняв, что сгасло.

Может бес тайком прилез
и жужжит мне в уши?
Где божественный ликбез,
как спасать нам души?

Предложений, в общем, тьма:
продают на улицах.
Там такая кутерьма –
верит только курица.

Может, всё же в помощь бог
мне диктует строчки?

Знать бы точно – я бы мог
с верой жить до точки.

Верить хочется, друзья.
С верой как-то твёрже
под тобой лежит земля,
и на явь похоже...

15.04.07 г.


***
Как противостоять себе, своим грехам,
своим желаниям и бедам,
как самому себе признаться в том, что хам,
что жизнь свою за призраком пробегал?

Как противостоять себе, когда бедлам
в душе запаутиненной и тёмной,
когда противоречий громкий гам
там в бесконечности нескромной?

Как противостоять себе? Рецептов нет
тому, как тьму с души откинуть.
И кажется, что нужно много лет,
чтоб победить в себе скотину.

Немало лет тяжёлого труда
по перевоспитанью быдла
потребуется. Жизни иногда
на это не хватает очевидно.

Как противостоять любимому себе?
Знать не дано нам этого уменья.
О Господи! Такие мы зачем тебе?
Скучны, наверное, святые поколенья?

14.06.07 г.


***
Велик! Так кажешься себе
и многие о том тебе
твердят лукаво, презирая...
Велик лишь бог, в пределах рая.

Предел оговорил я раем.
Мы на земле, прекрасно знаем
объём людской хулы на бога –
в ней для величья нет предлога.

Велик! Каков размер величья?
Не вознесись до неприличья
и в самомнении своём
не насмеши весь окоём.

Велик иль нет – решат лишь время
и то неведомое племя
потомков наших на Земле.
Велик и кто – решат оне…

 15.06.07 г.


***
Хмельной сознаньем, что живу,
что есть я в мире наяву,
что мог не быть, но вот ведь есть
Я весь – восторг! Богами честь
оказана мне: жить в сём мире,
в сей коммунальнейшей квартире,
в сём изумительном раю
у тьмы извечной на краю.
За этот дар: в сём мире жить,
конечно, надо заплатить
и я плачу – расстройством нервов,
в параграфе расчётов – первом.
Болезней пагубных букет
мне портит жизни этой свет,
из тела вырывая части,
за к жизни этой сопричастье.
Глотаю беды со слезой,
когда они передо мной,
не уставая, возникают.
От их избытка я икаю,
объевшись пагубной судьбой.
Икоту влагой спиртовой,
бывает, запиваю рьяно
и хохочу над горем пьяно,
как неразумнейший дурак,
но жизни чувствующий смак.
Я не ропщу, я всем доволен:
и тем, что кем-то обездолен
и ныне нищенство влачу.
(Богам иль сволочам плачу?)
А нищенство – оно с шипами,
с голодными, в тоске, глазами
на мне висит: «Где взять греха?
Ведь пенсия – для ЖэКэХа!

Мне бог дал жизнь, а вот Удачу
к таланту яркому в придачу
приляпать как-то позабыл.
И я, с талантом, как не был.
Уже подходит срок ухода
в миры совсем иного рода,
а весь талант свернулся в грех.
Ушёл к другим весь мой успех.

Кричу, уже беззубым ртом
всем людям об одном и том:
– Любите жизнь и в ней себя,
живите – этот мир любя,
любите так, чтоб вас любили
как сказку, в этом подлом мире.

Хмельной над вечностью стою,
земной юдоли гимн пою. 

23.06.07 г. 


***
Болит душа. Сомненья гложут,
они страшней любой болезни.
Сомненья сами себя множат
и в мозг, как опухоль, залезли.

Я сомневаться стал в безбожьи
и в вере в бога есть сомнения.
Коня так мучает треножье.
Сомнения в моих же мнениях!

Ложь окружающего мира,
в его информативном виде –
сплошные юмор и сатира,
а человек подобен гниде.

Раскольниковское, примерно:
– Я – ВОШЬ ИЛИ ИМЕЮ ПРАВО? –
хрестоматийная дилемма.
Для современных СМИ – забава.

Сегодня лживо что-то скажут,
переиначат это завтра,
бесстыдно грязью всё измажут
и людям подадут на завтрак.

Ложь в государственном масштабе
гуляет по стране открыто...
Живу я, как библейский Авель –
во мне уверенность убита.

6.07.07. г.


***
Для иконы нет канона.
Лик святой – вот вся икона,
а оклад и коробок –
это как положит бог.

Бог – художника наставит.
Тот своим уменьем славит
лик святого на иконе,
в своём собственном каноне.

И творит оклад художник,
как в мечтах творит острожник
вольной жизни яркий свет
в бремени острожных лет.

Для иконы нет канона.
Лик святой – вот вся икона,
но и лик всяк богомаз
изменяет каждый раз.

Богомаз – творец, отчасти.
Придаёт святым он страсти
человечьи, в ликах их,
приобща к грехам святых.

И святой, с грехом знакомый,
состраданием ведомый
помогает тем, кто верит,
душ своих стальные двери
в покаяньях открывать
и прощенье призывать –
потому что он знаком
с обжигающим грехом.

Для иконы нет канона.
Богомаза мысль – икона.
Как всё видит богомаз
тем и будет лик для нас…

20.07.07 г.


***
Нательный крест мой своенравен:
из серебра отлит в Москве,
у архипастыря оправлен
он в святость бога на земле.
А патриарх Руси Алексий
его святил своей рукой.
Носить сей крест – мне много чести,
но он давно-давно весь мой.
Сказав, что крест мой своенравен
я ни на йоту не солгал,
в моей семье он делом славен,
себя он в деле показал.
Как только я заболеваю
и хворь над телом злобно веет –
мой крест, в семье все это знают,
без видимых причин чернеет.
Покуда хворь не отпустила,
крест чёрен, словно антрацит,
и химий чистящая сила
с него не снимет чёрный щит.
Но вот пришло выздоровленье –
крест посветлел и заблестел,
практически в одно мгновенье,
как будто взял и захотел.
Нательный крест мой своенравен:
сам по себе на мне живёт, 
но чернотой своей прославлен
и мне дороже, чем живот...

26.07.07 г.


***
Религий нет хороших и плохих,
нет верований точных и неточных.
И то не вера, что зовёт других
«перековать» в свой статус непорочных.

«Перековать» других в религию свою
хотят её апологеты,
которые о святости поют,
а сами в золото одеты.

А сами жертвой-мздой живут
и мзду потребуют для бога,
а сами жертву Богу – жрут,
не убоясь посмертного итога.

Религий нет хороших и плохих.
Богам любым необходима жертва.
А верующий в них – обычный псих,
которого гнетёт своей душонки скверна.

Любая вера – для души бальзам,
а значит грешным всем необходима.
И божью слову: «Аз воздам!»  –
ещё не родилась альтернатива.

6.08.07 г.


Человек должен построить дом,
посадить дерево,
вырастить сына.

Народная примета.

***
Мы строили страною дом,
чтоб были счастливы все в нём,
но строить нас не научили
и мы всё «на авось» творили.
Отринув бога, совесть, честь
ломали всё, что только есть,
и «на обломках самовластья»
мы воздвигали свой «дом счастья».
Без малого двадцатый век
страдал на стройке человек
и выстроил, как оплеуху,
колосс корявый – развалюху.
У развалюх одна судьба –
их не спасает городьба
подпорок сверхпередовых.
Жизнь беспардонно сносит их.
«Дом счастья» рухнул, развалясь.
Пыль над землёю поднялась.
А на развалинах его
не остаётся ничего.
Всё растащили «деловые» –
все партидейщики былые,
«прорабы» стройки «дома счастья»,
«капиталисты» одночасья...

Почти что век сажали рьяно
сады, не разобравшись спьяну,
что? и кого? куда? сажаем,
каким телёнком дуб бодаем.
Не разобрались при посадке,
где надо лес, лесопосадки,
где сад фруктовый, Соловки,
ГУЛАГ от ленинской руки.
Сажали правых и неправых,
«садовников» сажали рьяных
и досажались до того –
в стране не стало ничего.
Всё привозное из Европы.
– Вот вам объедки, недотёпы.
 
Растили мы и сыновей,
опору для страны своей.
Страна взяла опору эту
и в пыль развеяла по свету:
Вьетнам, Корея, «Чуркистан»,
Чечня, ещё Афганистан –
не перечислю всех и я,
где в землю вбиты сыновья.
Погибли лучшие здоровьем.
Осталось дома поголовье
больных и хитреньких сачков,
да безусловных дурачков.
А в результате каждый год
в стране сыновний недород.
Рожать нет девкам от кого...

Дурдом и больше ничего...

15.08.07 г.


***
За каждую строку,
что вправлена в блокнот,
благодарю судьбу,
пою ей гимн без нот.

Слагает гимн душа,
наткнувшись на восторг
и сочинить, спеша,
строку, что дал ей бог.

Тряхнув судьбу за хвост,
велит ей бог меня
поднять в достойный рост,
дать творчества огня.

За мысли в голове,
что в строчки заключу,
они от бога мне,
за них я заплачу.

Когда Всевышний бог
мне протрубит призыв.
Споткнусь я о порог
и упаду в наив.

В наив сухой земли,
в наив могильной тьмы,
в наив, где вечны дни
без болей кутерьмы.

Меня осудит бог
иль чем-то поощрит.
Хорош я или плох –
Лишь он определит.

За каждую строку,
что вправлена в блокнот –
ответственность несу
на божий эшафот.

Мне нет суда людей,
сообщества всего.
Я – божий скарабей,
и подданный его.

Ему меня судить
и миловать ему.
А он судил – мне жить
и наполнять строку.

17.08.07 г.


***
О Господи! Какой я лицемер!
Друг умер. Вроде бы скорблю я.
Но есть хочу и пить я, например,
и жру со смаком, вроде бы бедуя.

О Господи! Помилуй и прости.
Мне самому идти, почти что следом.
Пусть лучший друг, живущий, по пути
меня вспомянет, сидя за обедом.

О Господи! Всю жизнь мы тешим плоть.
Она нам госпожа неумолимая,
её на чувства не перемолоть,
она – реальность непреодолимая.

Наелся. Философствую сижу
и, якобы, страдаю в память друга.
Брехня! Я лицемерию служу.
Оно нам всем вернейшая супруга.

17.08.07 г.


***
Грехов невиданная тайна
в душе у каждого таится,
и исповедей всех окраина
в туман молчания стремится.

Ведь нам свои грехи не знаемы,
их с нами сонмы необъятные.
В молитвах капельки покаянны,
а остальные все – невнятные.

Грехи! Грехи! Тяжки их сущности,
но мы привыкли к их закрытости.
Живём, не думая о будущности
и душ не лечим от изрытости.

Душа вся в кратерах греховности,
они пыльцою тайны скрытые,
сбивают сердце с ритмов ровности
и обнажаются грехи забытые.
 
Грехов невиданная тайна...

11.10.07 г.


***
Горит последняя свеча.
Я вместе с нею догораю.
Маячит грозно у плеча…
Я с фитилька нагар снимаю.

Маячь, безносая, страши,
ведь всё равно не испугаюсь.
Я в жизни много нагрешил
и до сих пор грешить стараюсь.

И если где-то рай и ад –
то я давно клиент второго
и этому безмерно рад –
пойду туда за ради бога.

Я не юродивый! Нет-нет!
Мне на юродство сил не хватит.
Не дал мне бог юродства свет,
его святейшей благодати.

Я, божьей милостью, поэт.
В грехах, как ёж в своих иголках.
Встаёт очередной рассвет.
Их у меня осталось сколько?

17.11.07 г.


***
Нет мерзостней греха
людского лицемерия.
Гнилые потроха
слепого недоверия
рождают тайный страх
и чтоб прикрыть его
ханжа, святой в словах,
не верит ни в кого.
Он может похвалить,
презрение тая,
он может похулить,
коль сила не твоя.
Молчалин пред ханжой,
как ангел на коне.
Ханжа в душе чужой
всем людям на земле.
Он знает лишь себя
и о себе печётся,
и, лишь себя любя,
от бога отречётся,
хотя клянётся им,
им прикрывает смрадность
подлейших мыслей. Дым
стяжательства и жадность.
Ханжа грешит тайком.
Интрижек – городьба...
С такими я знаком,
доставила судьба.
Нет мерзостней греха
людского лицемерия,
а дел ханжи цена
и богом не измерена…
22.11.07 г.


***
Мой бог! Как мне благодарить
тебя за искры вдохновенья?
Чем, Боже мой, смогу я отдарить
за творчества горячие мгновенья?

Я – человек и божеских причуд
мне не доступен уровень достойный,
ведь предложить могу я, только труд,
мой собственный, возможно – непристойный.

Прости мне, Бог, греховный фейерверк,
неосмотрительность и бесшабашность,
извилистость душевных черт,
тебе – молитвы невсегдашность.

Я не способен бога одарить,
мелка для этого возможность,
но богу дар могу в душе носить,
чтоб превратить, по смерти, в непреложность.

23.11.07 г.


***
Судьба и бог над нами потешаются
и веселятся так, что называется,
пупки у них трещат от смеха.
Мы, богу и судьбе – потеха.

Мы – натуральные шуты,
и как бы не были круты,
мы в этой жизни цирковой,
то всё равно, шуты с тобой.

Рождаемся – антре шута!
Вся жизнь – репризы пустота!
Наступит представленья кода
и поглотит нас всех природа.

Бог отсмеялся. Слёзы вытер.
Шутов из цирка, старых выпер,
чтоб не смотреть репризы старые.
Зачем ему шуты бывалые?

А жизни старый анекдот
Судьбу смеяться не зовёт.
Она даёт тебе пинок,
чтоб ты скорее в землю лёг...

Судьба всегда над нами помешается.
Серьёзными нам быть не разрешается.
Как перестанем мы шутить –
жизнь прекратится, может быть.

Наверное поэтому до ступора
мы в людях ценим чувство юмора
и обожаем анекдоты...
Ржём над собою до икоты…

Ну, а Судьба – над нами потешается…

8.12.07 г.


***
Вопит возмущённо душа,
на дряхлое тело в обиде.
Душа молода, хороша –
изношена только обитель.

Ремонт не даёт ничего,
поскольку основа трухлява,
в ней столько творилось всего
греховно. Обитель устала.

Вопит возмущённо душа,
возносятся воплики к богу,
разжалобить бога спешат,
душе вымогают подмогу.

Сменил бы обитель души,
вселил бы в красивое тело...
Душа молодая грешит:
раненько сбежать захотела.

Ведь срок не окончен служить,
приказа ей нету на дембель.
Ещё продолжаю я жить,
хоть телом уже поколеблен.

Вопит возмущённо душа,
но мало ли что ей взбредётся.
Не ей – это богу решать,
когда моя песня прервётся...

16.12.07 г.


***
Я знаю, что есть бог.
Я не знаю как его зовут.
Может быть мой слух плох
и в него не проходит имени звук?
Но ведь слышу я много его имён
у разных народов и вер.
Истина в имени каком?
Из каких она вытекает сфер?
Почему истина веры у всех не одна?
Ведь бог для всех един.
Разность вер для «жрецов» важна:
в каждой вере свой «господин».
У «господина» в руках власть
над душами прихожан
и их имуществом. Может всласть
пожить, не производя ни шиша.
Любая церковь имеет штат, при том.
Кто их кормит, одевает в наряд?
Не ходит штат босиком.
Богатства Церквей – людей нищета!
Церковь богаче казны!
Церковь – земных людей суета,
себе алкающих мзды...
Я знаю, что есть бог.
Я не знаю как его зовут.
Я не ношу ему своих крох,
не возбуждаю против него смут.
Я просто верю ему, молюсь
так, как подскажет душа.
И, наверное, очень удивлюсь,
если познать его разрешат
те, кто рядом с ним...

21.12.07 г.


***
О Господи! Да не читай мои ты мысли.
Дай мне свои, что родниково чисты,
пусть эти мысли омовение вершат,
пусть выльют на меня стихов ушат.

Что толку в моих мыслях без тебя?
Прости, Господь, и не казни меня
за грешную попытку мыслить здраво,
самостоятельно. Пусть выросла дубрава

тех мыслей, твёрдых и тупых,
но это сам я напридумал их.
Они мне дороги, как дети бытия
и ими тайно восхищаюсь я.

Прости мне, Господи, крамольную стезю,
прости самостоятельность мою.
О Господи! Да не читай мои ты мысли.
Они грешны с рождения до тризны,
а для тебя, скорей всего, смешны.
Не осуждай меня, хоть ты.

27.12.07 г.


О МОЛИТВАХ БЫЛЫХ

Я – не митрополит Илларион,
но к богу обращаюсь. Как и он
твержу Творцу о нашей слабости
и всех грехов великой сладости.

Я – не Ростопчина Евдоха,
но, так же как она, ужасно плохо
умею людям слабости прощать,
а Крест Творца в молитву превращать.

Не мать Мария я – без спору,
различна даже наша плоть,
но как она – я каюсь богу –
любовь последняя – Господь.

Был Константин Романов прав,
что к богу прибегаем в плаче,
а вот от радости устав,
о боге вспомним, но иначе.
Как Константин и я готов
свидетельствовать факт различия:
мы в радости под божий кров
приходим только из приличия.

Дудко был прав –
мы горькие странники,
бродить устав,
как дети маленькие
припадают к коленям мамы,
припадаем к богу устами
в жаркой молитве.

Нагрешили
в битве за права.
Валяются вокруг
грехов дрова...

Одоевский мне не пример:
он, стоя на коленях, пел
Всевышнему беду свою.
И я молюсь, но я стою.

Агнивцев Коля! Вот милашка.
Русь у него – голубая монашка.
Русь – не монашка! Русь – это барс!
Святый Боже, помилуй нас!

Я – не священник Владимир Нежданов,
но я его понимаю сполна
и, как и он, восклицаю упрямо:
—Встань на молитву, родная страна!

Не достигать мне высот благочестия,
не сочинять благозвучных молитв.
Богу служу, как умею, по чести я
в грехопаденьях средь жизненных битв...

2.01.08 г.


***
Молюсь я Николаю Чудотворцу.
В молитве обращаюсь, как к отцу.
Прошу его свести меня к заборцу,
откуда бог выводит всех к венцу.

Молюсь я Николаю Чудотворцу.
Его икона вот передо мной.
Подобен он всевидящему солнцу,
но бог у нас один: его и мой.

Мы оба богу служим, как умеем,
как это бог нам делать разрешил...
День за окном, как мысль моя темнеет,
как будто он, как я же, нагрешил...

Стал Николай когда-то Чудотворцем
по божьей воле, по своей судьбе.
Хочу я быть поэтом судьбоносцем,
мне будет этого достаточно вполне.

Прости мне, Чудотворец, за нахальство.
Прости мне, Бог, за грех всего желать.
Простите мне словес непостоянство,
но я таким без вас не смог бы стать.

2.01.08 г.


***
Я не священник, чтоб молить за всех:
за всю страну, за человечество,
за всех прощение, где войн локальных грех.
Пусть это делает священничество.

Я не умею даже за себя
произнести в молитве убедительность,
чтоб Боже, справедливость возлюбя,
не урезал бы моей жизни длительность.

Я не умею, вообще, просить,
но коль приходится, а это неизбежности –
перестаю самим собою быть
в той унижения безбрежности.

О Господи! Помилуй и прости.
Дай мне твоё святое всепрощенье.
Пытаюсь я в молитве попросить –
без ощущенья униженья.

О Господи! Я в озере плыву –
грехи мои в нём воду заменяют,
я ими скоро захлебнусь,
уже мне плыть силёнок не хватает.

О Господи! Помилуй и прости...
Я даже, что просить – не знаю,
тем более – как просьбу донести
до уха божьего. Стенаю...

О Господи! Помилуй и прости,
и это всё, на что ума хватило.
Помилуй грешника, прости,
Великий Боже! Я – твоё кадило...
10.01.08 г.



***
Мы с надеждой и верой
                обращаемся к богу,
преклоняем колени
    перед ликом его,
и несём мы сердец своих
            боль и тревогу, и кладём их к стопам
божества своего. Мы стараемся верою
  зло ограничить. Мы грешим,
                но кричим:
   – С нами бог! –
И хотим этим криком
себя обналичить рядом с богом,
как молитвы итог.
Рядом с богом!
           Пределы мечтаний. Рядом с богом!
                Подобьем ему!..
Сколько вложено в это
                трудов и стараний... Быть у бога под боком
                не дано никому.

10.01.08 г. 


***
Я грешен, но не виноват.
Зачем мне бог позволил в этом мире
грешить и, нагрешив, кричать: «Виват!» –
и радоваться, что грехи сходили.

Я разве виноват – что был рождён на свет,
иль в том, что делает правительство?
Я разве виноват, что мне покоя нет,
что моего нет в славе представительства?

Не виноват я в войнах, что дымят
по всей планете, убивая лучших.
Не виноват я, что чернобыли чадят
и атомные над Землёю тучи.

Я грешен, но ни в чём не виноват,
за исключеньем мелочей корявых,
когда чего-то ляпнешь невпопад,
в ответ получишь «кучу кучерявых».

Я разве виноват, что голод где-то смерть
приводит к детским изголовьям...
Я богом создан, чтобы не уметь
всё это изменить и быть виновным.

16.01.08 г.


МОЛИТВА

Дай, Боже, русскому народу
разумной жизни на земле,
чтоб пел народ повсюду: «Слава богу!» –
и чтобы это слышалось в Кремле.

Чтоб не было кремлёвских вожделений
себя нести с Всевышним наравне,
не сочиняли чтоб постановлений,
от коих беды множатся в стране.

Дай, Боже, русскому народу
в спокойствии плодиться, славя труд,
не узурпаторам в угоду,
держащим над народом длинный кнут.

Дай, Боже, русскому народу
без войн прожить, хотя бы этот век,
дай людям хлеб насущный вволю.
За всё тебя прославит человек.

Дай, Боже, русскому народу
разумной жизни на Земле,
чтоб пел народ повсюду: «Слава богу!» –
и ничего не нужно больше мне.

18.01.08 г.


***
Крещение завтра Исуса Христа!
В крещении Богоявление!
Явленье крещённым святого Креста
и будущего направление!

18.01.08 г.


***
У всех раздвоенность души – 
два «Я», где праведник и грешник
сидят во внутренней тиши,
друг с другом спорят: «Кто же вешник?»

А у меня раздрай на трёх,
где грешник, праведник и в третьих
судьбой мне данная одна из всех «дурёх»
и от неё мои на свете дети.

Я – грешник, грешников грешней,
воздастся мне на судном дне у бога.
И ничего не может быть смешней,
чем вся моя кривущая дорога.

Я – праведник, как это ни смешно,
и свят в моих пристрастиях к твореньям,
мне без стихов и смутно, и тошно.
Я – праведник в своих стихотвореньях.

Я – грешник, праведник и раб
той самой, кто дана мне богом.
Три ипостаси вложены в мой нрав,
в определеньи самом строгом.

24.01.08 г.


***
Я – далеко не пессимист.
Коль был бы им – уже не жил бы.
Я – оптимист и атеист.
В сей ипостаси так и был бы.

Но атеизма постулат
в своей обманной форме отжил,
всех атеистов бросив в ад,
как винограда грозди в отжим.

Идейный пресс! И вот мы – жом.
Годимся лишь на удобренье,
все, без разбору, все гужом.
Совковое изобретенье.

Я – оптимист. Пишу стихи,
надеюсь на святое чудо:
что мне, за все мои грехи,
с каёмкой золотой пребудет блюдо.

На блюде божья благодать
и круг читателей огромный,
которым хочется всего себя отдать.
Возможно – я в желаниях нескромный.

Я – далеко не пессимист...

24.01.08 г.


***
Скажи, отец святой,
не отмахнись рукой.
Ты – исповедник мой.
Кто исповедник твой?

Ты скажешь – твой сам бог.
А что же я – так плох,
что исповедь не смог
мою принять сам бог?

Я чувствую здесь ложь,
меж человечьих рож.
Ты в исповеди лжёшь,
ко лжи меня зовёшь.

У бога мы в долгу
и лгать я не могу.
На пиршестве смогу
солгать я, но врагу.

А бог – он мне не враг.
Ему не в мочь я врать.
Скажи, отец святой,
кто исповедник твой?

Кому могу открыть
души моей я крик?
Лишь богу, может быть,
но я же лгать привык...

31.01.08 г.


***
Крест на шее – ещё не вера.
Многие носят его как кулон,
такая в России появилась манера.
Крест на шее – ныне моден он.

Крест на шее – не признак веры,
православия признак он –
этой невообразимейшей химеры,
о которой нынче великий звон.

Крест на шее носят и без веры.
Крест на шее серебряный – это шик,
как старинные греческие термы,
а молитв в голове и сердце – пшик.

Крест на шее – ещё не вера.
Поход в церковь – тоже не она.
Даже атеисты ходят, для примера.
Вера в их глазах не видна.

Крест на шее – это начало
привыкания к вере отцов.
Настоящих верующих уже немало,
среди них немало и подлецов.
Крест на шее – желание как-то
приобщиться и что-то понять,
а потом произнести внятно...
Только где это понятие взять?

9.02.08 г.


***
Что вкушать в посты и праздники?
Не вопрос для россиян.
Мы ведь все «совка» проказники:
бог для нас не воссиял.

В атеизме мы воспитаны,
нам ни бог, ни чёрт – не брат.
Атеизмом мы пропитаны,
словно спиртом алканавт.

Времена настали новые.
Атеизм разгромлен в прах.
Атеист – в года бредовые
молится, почти монах.

Крест на шее. Морда бантиком.
Умиленье у икон.
Рот раскрыт елейным крантиком,
благочестье славит он...

Я, как все, воспитан в том же.
Как у всех – на шее крест,
но душа болюче ропщет,
не приемлет благовест.

Благовест поповской касты.
Фарисействуют попы.
Вера мне, как в море ласты,
в волнах плещущей толпы.

В бога верю, безусловно,
но общаться с ним хочу
без поповщины условной –

так, как я хожу к врачу…
15.02.08 г.


***
Не надо спорить! Жизнь прекрасна!
Без спора – чудо из чудес.
Хотя, нам всем совсем не ясно:
кто нами правит – бог иль бес.

Не знаем мы – как жизнь возникла,
откуда взялся человек,
какого временного цикла
его земной житейский век.

Мы знаем мало, очень мало
о человеческой судьбе,
но хуже от того не стала
жизнь человека на Земле.

Хотя, встречаются «поломки»:
рождающие ряд калек,
болезней жёсткие постромки
и времени жестокий бег.

Не улучшают жизни войны, 
 травленье «химией» земли,
всей её фауны и флоры.
Живём, как в сказках короли.

Себя давно сравнили с богом,
себе присвоя его роль.
И молимся бездушным стогнам,
забыв, что голенький король.

Не надо спорить! Жизнь прекрасна!
Её изгадить мы смогли.
Старанья наши не напрасны:
мы стали бедствием Земли.

Всё в этой жизни как-то странно
сплетается в какой-то жгут,
который, в общем, постоянно,
как стёкла, на кусочки бьют.

Куски, наделав уйму болей,
опять сплетаются в одно...
А мы всю жизнь играем роли,
в которых падаем на дно.

На дно той ямы, от которой
открещиваемся всегда,
но попадаем в неё споро,
и не минуем никогда.

Страннее всех живут Поэты.
Их жизнь сплошной водоворот:
они на штык страстей воздеты,
они, в теченьи жизни, брод.

Они собой соединяют
душ разнородных берега.
Они, как все, не умирают –
живут меж строчками стиха.

Всё в этой жизни как-то странно,
нелепо происходит. Вздор
творим и говорим пространно
и сочиняем уговор.

О чём и с кем? Смерть неподкупна!
Без приглашения придёт.
И как не будешь значить крупно –
она с собою уведёт.
Всё в этой жизни как-то странно…

5.03.08 г.


***
Есть сверхъестественное что-то
в простом сознании людском.
Способность мыслью видеть бога
в его обличии святом.

Возможность мысленно представить
себе какой-то там предмет.
В словах деяния восславить
иль опорочить на весь свет.

Есть неестественность в уменьи
спланировать дела вперёд,
из поколенья в поколенье
передавать всех знаний «мёд».

Нет сих способностей у жизни
других формаций на Земле.
А почему? Какой капризник
насочинял сознанье мне?

Зачем мне дадено сознанье
и самосовершенства ум?
Хотел какого созиданья
Создатель, в беге моих дум?

Что мне назначено содеять
Создателем в его мечтах?
Что должен сжать или посеять
я прежде чем паду во прах?

Есть сверхъестественность – нет знаний!
Нет знания – к чему придём!
Какое будет наказание
за то, что на Земле живём?
5.03.08 г. 


НЕЛЬЗЯ

Нам в жизни многое – нельзя.
Так много, что и перечислить страшно.
Средь всех нельзя, так мало «льзя»,
как в сытом голода вчерашнего.

Запреты – человечья страсть,
себе их сами сочиняем,
чтоб не попасть случайно в пасть
того, чего ещё не знаем.

Нам начал запрещать сам бог,
запреты обозвав грехами.
Себе прощать грехи он мог,
но не прощает грех меж нами.

За ним уже запреты власть
нам издаёт в законах разных.
Сама их нарушает всласть,
для нас же – армия наказных.

И понеслась душа в запрет,
идущий к нам от Домостроя.
Запретам всем предела нет.
Их нарушать – удел героя.

Нам очень многое – нельзя,
но мы живём, грешим тихонько,
идём, куда ведёт стезя,
и получается прикольно.

Нам говорят: «Нельзя!» – а мы
творим своё, нельзя нарушив,
во славу собственной страны
и не страдают наши души…
7.03.08 г.


***
Дачный мой «иконостас» –
Николай с двуперстием,
чудотворец он средь нас,
знаменитый действием.

Помогает мне творить.
Не всегда, но часто.
Мне бы с ним поговорить!
Хочется ужасно.

Но не дал Господь рога
бугаю бодливому.
Без бесед живу, пока.
Трудно любопытному.

13.03.08 г.


***
О, пастыри! Как хочется вам быть
главнее всех, командовать сердцами,
влиять на души, в божьей славе плыть
и слыть вселенскими народными отцами.

Религий, сект, течений, прочих вер
понапридумывали пастыри людские,
чтоб из народных масс, непросвещённых сфер
выкачивать себе ресурсы золотые.

И лгать народам именем богов.
Залгались так, что стали сами верить
и тем смущать наивных простаков,
в сердцах, ключом тем, отворяя двери.

О, пастыри! Как много развелось
вас в этом неустроеннейшем мире,
в котором вы, у всех, как в горле кость.
Присутствуете в каждой вы квартире.

О, пастыри! Обучены внушать
вы, людям, вер необходимость
и от внушения – вкушать.
Однажды вздует вас кишки непроходимость.

Наступит миг и бог судить придёт
и разгребать людских грехов пучину.
На вас он первых кару принесёт,
найдя в мздоимстве вашем ей причину.

О, пастыри! Вы самозванно власть
себе присвоили. Других пристукнув строго.
Традиция такая повелась
с шаманов и жрецов, но не от бога.
О, пастыри! Не хватит ли грешить
и людям лгать про собственную святость,
и суд духовный свой над душами вершить,
в котором истин нет – одна предвзятость.

О, пастыри! Как хочется вам быть...

14.03.08 г.


***
Мне богом не дано взлететь
к высотам звёздного Парнаса,
где вечный бой и где греметь
обязан. А стихов кираса
должна оберегать тебя 
от бесконечных нападений
всех, кто завидует «любя»
и враг твоих произведений.

Мне богом не дано взлететь
к высотам, с коих жизнь не видно,
с которых жизнь не рассмотреть,
где ничего уже не стыдно,
где все прощаются грехи,
где их, грехи, и не считают,
где создавать свои стихи
для власти лишь предпочитают.

Мне богом не дано взлететь
к высотам звёздного Парнаса.
Ведь кто-то должен жизнь смотреть
и петь её без лживых масок,
без гонора парнасских сфер,
без выкрутасов сверхзаумных,
без словоблудия афер
и дел, заведомо гламурных.

Мне богом не дано взлететь!
Зачем взлетать, когда в полёте
я в бесконечном? Мне бы сесть
на возвышающей жизнь ноте,
но не даёт посадки мне
диспетчер творческих полетов.
Я отдыхаю на коне –
Пегас катает по охоте.

Мне богом не дано взлететь,
но мне дано парить над миром,
в любую сторону лететь
и громыхать своею лирой,
как громыхает на ветру
кусок незакреплённой жести
и грохот тот не по нутру
привыкшим к стихотворной лести.

Мне бог велит Поэтом быть
среди людей, слегка над ними,
одною жизнью с ними жить
и горизонтами своими
в стихах делиться с людом тем,
кто на земле трудом великим
даёт всё нужное и всем,
но остающийся безликим.

Их прячет псевдоним «народ»,
на всех один, гигантомаска.
Элита властная не в счёт,
как и её толпа парнасская.
Обязан я к сердцам людей
найти тропу в своих твореньях,
быть светом им в туманах дней
и чувств огнём в стихотвореньях.

Мне богом не дано взлететь
и улететь в туманы высей,
но дал мне бог творить уметь,
не уподобясь злобной крысе.

Я для людей пишу стихи,
заветы бога выполняя.
Зачтёт он труд мой, а грехи,
наверно спишет не считая...

15.03.08 г.


***
О Господи! Мы пишем вместе,
но если есть ошибки в тексте –
меня ругают одного,
мне не прощая ничего.

О Господи! Не ропщет сердце!
Но для меня должна быть дверца,
отдушина хотя б от злыдней –
что нет её – всего обидней.

О Господи! Прости нахала!
Куда-то совесть убежала.
Без совести я охамел:
творю молитву – беспредел.

О Господи! Прости верблюду
его грехи. Я горб свой буду,
что вырос из моих грехов,
таскать безропотней лохов.

О Господи! Мы пишем вместе.
В моих твореньях, словно в тесте
замес и плюс его опара.
И мы с тобою та же пара.

Я твой замес – ты мои дрожжи!
Я твой скакун – ты мои вожжи!
Но думаю – я не клеврет
твоих заветов! Нет и нет!


Всё дело в том, что я заветов
твоих не видел и ответов
на уймищу к тебе вопросов
не получаю от клиросов.

О Господи! Ты снизойди.
Меня – Поэта, просвети,
чтоб я тебя восславить мог
в том, что Исус – великий бог...

16.03.08 г.


***
Помолись за меня, помолись!
Я молиться совсем не умею.
Я другую привычку имею.
Помолись за меня, помолись!

Пусть молитвы твоей высота,
просьб молитвенных будет итогом
слов твоих, перед бога порогом,
и возникнет тогда красота.

Помолись за меня, помолись!
Мне грехов замолить не удастся.
Может быть нам придётся расстаться.
Помолись за меня, помолись!

24.03.08 г.


***
Грехи! Они же – жизнь людская
в многообразии страстей,
где информация играет
не только в поле новостей.

Греховна жизнь всечеловечья
с рожденья и до гробовой доски,
и от духовного увечья
до бесконечности тоски.

Блох у собаки много меньше,
чем за моей спиной грехов.
Я знаю, что безмерно грешен,
что будет кара от богов.

Но я – Поэт! А это значит,
что должен ведать все грехи,
какие людям бог назначил,
о них и сочинять стихи.

4.04.08 г.


МОЛИТВА

Господи, помилуй человечество,
злобу отними у всех людей,
разных войн безумнейшее жречество.
Нет такого в лагере зверей.

Господи, помилуй неразумных:
вразуми, наставь на нужный путь,
чтоб не убивали многоструйных
вод земных. Об этом не забудь.

Господи, прости нам прегрешенья,
если есть возможность их простить,
не прими поспешного решенья –
всех людей безжалостно казнить.

7.04.08 г.


***
Мне, в этой жизни, ангелом не быть. 
Да я и не был им доселе.
Быть ангелом – тогда нельзя грешить,
а это, для меня, смешно на самом деле.

Я – ангел! Бешеный абсурд!
Ведь ангел и Поэт – несовместимы.
Такое сочетанье – самосуд,
любому из двоих – недопустимый.

Поэт, не согрешивший никогда!
Что он расскажет всем о раскаяньи?
Не знающий греха, что он создаст тогда?
Жизнь –  это грех на долгом расстояньи.

Ведь Ангела поэтом не зовут.
Он – Ангел, он носитель света,
сияния его. Он божий атрибут,
им может быть и для Поэта.

Мне, в этой жизни, ангелом не быть.
По поводу другой – пока что я в незнаньях.
Мне кажется – Поэтом буду слыть
в любых краях, мирах и мирозданьях.

22.04.08 г.


МОЛИТВА

Господи! Прими душу усопшей Раисы,
подай ей милость свою,
не накажи строго. Упокой душу Раисы!
О милости к ней молю.

Господи! Прими душу новопреставившейся Раисы,
пригрей её в садах Эдема,
дай ей отдохновение от жизни.
Выси небесные да не станут ей проблемой.

Господи! Приласкай душу рабы твоей, Раисы,
посели её в райских кущах. 
Видела она ад земной, беды грызли её как крысы.
Пусть на небесах ей будет лучше.

Помилуй, Господи, мать нас родившую,
давшую жизнь нам, сынам её,
за муки её и мужество. Ходившую,
хоть и редко, в храм твой святым днём.

Не по своей воле, Господи, обходила она храм БО-ЖИЙ.
Угнетали её бесы в людском обличье,
может быть и женская трусость тоже.
Не сочти ей за грех веры безличье.

Помилуй, Господи, и прости всемилостивейше
мать нашу, усопшую Раису,
душу её, святую для нас, первейше
перед всеми твоими святыми.

Помилуй её, Господи...

6.05.08 г.


***
О Господи! Какая ты огромная,
как необъятна ты, моя страна.
Твоя природа более чем скромная,
но как мила родная сторона.

Я даже заболоченной низине,
с улыбкой нежной, воздаю хвалу
и удивляюся двуногой той скотине,
которая клевещет на страну.

Мелькают за окном вагонным
цветы садов весенних! Чудеса!
Нет за окошком видов монотонных.
В сирени яркой лесополоса.

Просторы невообразимы,
немерянный дорог километраж
и лики деревень неповторимы.
Души российской пламенен кураж.

О Господи! Спаси мою Россию
от всех невзгод, что бесы ей сулят,
дай силы ей не гнуть в ярёме выю,
ни перед кем, со всеми ладя лад.

11.05.08 г.


***
Моя бабуля в храм ходила.
Меня туда с собой водила
мальчонком, где-то лет пяти,
и окрестила по пути.

Но время было не простое.
Моё крещенье она скроет,
крест с шеи снимет у меня,
чтоб уберечь от злобы дня.

А в пору моей жизни школьной
и пионерской прыти шкодной,
забыв про бабушкин секрет,
стал атеистом в сонме бед.

Жизнь понеслась «вперёд и с песней»,
стремясь к событьям интересней,
от Целины до БАМ – ГУЛАГА –
везде крутился бедолага.

И всюду на мозги мне капал,
со мною вместе в бедах плакал
мой друг. Он верующим был,
упорно в храм меня тащил.

В конце-концов уговорил
и вновь меня он окрестил,
на атеизм на мой не глядя,
уже стареющего дядю.

Я бабушкин секрет припомнил,
когда нашёл свой крестик скромный,
его бабуля берегла,
пока сама не умерла.

А крестик маме завещала
и о крещеньи рассказала
ей о моём, на смертном одре,
как о своём большом рекорде.

И мама тайну берегла
до той поры, когда пришла
в страну совсем другая жизнь
с названием «капитализм».

В страну вернулось православье
во всём величие и славе.
Исчез из жизни коммунизм
и стал ненужным атеизм.

Все рьяно потянулись к богу
и к храму торную дорогу
протаптывать взялись скорей –
уже на склоне моих дней.

И вот теперь седой старик,
который в гроб уже глядит,
крещённый дважды атеист
в молитвах к богу стал речист...

Круговорот мой так замкнулся
и в лоно церкви я вернулся,
но так и не узнал, под ужин:
– Зачем такой я богу нужен?

1.06.08 г.



СВЯТЫХ НЕДРЕМЛЮЩИЕ ЛИКИ

Святых недремлющие лики.
Им не дано познанье сна,
они лишь в бдении велики,
в их прошлом скрыта крутизна.

Не опустить с усталым вздохом
благословляющей руки.
Они борцы с людским пороком,
глядят на нас с простой доски.

В их взоре богомаза мысли.
Он в лик святой вложил себя,
и тем себя к святым причислил,
себя как бога возлюбя.

Святых недремлющие лики
с церковных стен глядят на люд,
пришедший к ним с сомненьем диким.
Ведь чуда от икон все ждут.

Я тоже ждал когда-то чуда,
в надеждах прятал интерес
и, как известный всем Иуда,
предал Христа за «жизни вес».

Атеистические бредни
таскал усердно за собой.
Не посещал в церквах обедни,
не знал молитвы не одной.

Я возвратиться, слава богу,
хочу, ищу в душе пути.

Мне бездуховную дорогу
досталось полностью пройти...

Смотрю в недремлющие лики
и мысленно прошу помочь
мне святости увидеть блики,
душевную закончить ночь.

Но нет моей душе прозренья.
Святым – не нужен никому.
Я богу верю, с подозреньем,
что я не нужен и ему.

Моим грехам нет оправданья.
Но не судим людской толпой.
Я сам судья моим деяньям,
да бог, когда приду домой.

11.06.08 г.


***
Строптивого наказывает бог,
ума его лишая и сноровки,
удачу ставя у его пути на бровке,
гоня его средь путаниц дорог.

Строптивого наказывает бог
за непокорство и гордыню
за нежелание склонять пред силой выю,
за свой, особый в жизни монолог.

Строптивого наказывает бог.
Известно это всем, без исключенья,
но всё же многие находят приключенья
себе в строптивости и набивают рог.

Строптивого наказывает бог,
но несмотря на это, я – строптивый,
пусть неудачливый, но горделивый,
рисковый и азартный, как игрок.

Строптивого наказывает бог,
но если кара за нерабство –
мне наплевать на это гадство,
на неудач стремительный поток.

Строптивого наказывает бог...

24.06.08 г.


***
«А напоследок я скажу»: 
Спасибо богу за заботу,
за то, что жизнь свою сужу,
за выполненную работу.

Спасибо богу и за жизнь,
которая ещё в походе,
не зря коптящая, кажись,
небес голубизну в народе.

Всевышний, кланяюсь тебе
за всё свершённое здесь мною.
За то, что приходил в мольбе
к тебе за помощью святою.

Спасибо, боже, за труды,
потраченные на меня и Музу
мою. Мы с ней твоим трудом горды.
И впредь кати шары мне в лузу.

27.07.08 г.


***
Судьбы моей хромая колесница
по ухабам жизни мчится.
Кони-годы закусили удила.
И летят они как птицы
к чёткой финишной границе,
за которой неизвестные дела.

Судьбы моей хромая колесница
из последних сил стремится
удержаться в этой гонке больший срок.
Остановка невозможна.
Каюсь. На душе тревожно.
Будет ли от этой гонки людям прок?

Судьбы моей хромая колесница.
Воля праведной десницы
колесницей управляет, а не я.
В руки мне дана бумага
и пишу я, бедолага,
что Господь давно задумал за меня.

Судьбы моей хромая колесница.
Ей недолго, знать, катиться.
Кони-годы в белой пене седины.
Мне в комок осталось сжаться.
До конца бы удержаться.
Ленты финиша вдали уже видны.

Судьбы моей хромая колесница
на стихи мои дробится,
развалиться угрожает каждый миг.
Кони финишную ленту
грудью рвут, спасенья нету,
остаётся миру этому мой крик.

Мой крик последний пусть живёт меж вами.
Я Поэт – кричу стихами.
Пусть мои стихи вам будоражат кровь.
Вы Поэта вспоминайте,
и его стихи читайте
и в сердцах к нему появится любовь.

20.07.06 г.