Московские правды

Правда первая и вторая:
«ПОДЛИННАЯ И ПОДНОГОТНАЯ»
На свете правда есть и лишь одна она,
Как верно то, что у Земли одна луна.
«Ложью, как хошь верти, а правде путь один» -
Не веришь – тогда ты дурак и кретин.
«Всё на свете минется – только правда остаётся»
И по миру может  все же разойдётся.
А правду дознавались обычно пыткою – мучением,
Чтоб подлинную речь услышать истинным значением.
А  она раскрывалась полностью, если под ноготь гвоздь –
Напраслину на себя возведёшь, если дробится кость.
Правёж такой подноготный, ежели не вышел подлинный.
На Руси был закон заботливо – уродливый:
«Бей, но выслушай» сначала,
Головой думать нужно для начала;
 «За правду не судись:
Скинь шапку и поклонись».

Правда третья:
«У ПЕТРА И ПАВЛА»
В Москве от Петра и Павла правда шла:
Оттуда вести жуткие и жуткая молва.
Вблизи застенки и дыбы Преображенского приказа –
Сколько казней совершила эта–то зараза.
А в Москве правду разве сыщешь? –
Днём с огнём её не отыщешь.
«Слезам не верит, о чужих бедах не плачет»,
Хамеет издревле и без зазренья скачет.
Потребляет всласть, Россию целиком скупает,
Чиновников провинции с потрохами покупает.
Стоит вспомнить Псков, Великий Новгород,
Как искоренялся подчистую русский род.
Столица язвою была на государства теле
И не скажешь ничего на самом деле.

Правда четвертая:
«У ВОСКРЕСЕНЬЯ В КАДАШАХ»
Ошибка вышла – Шестов – голова,
Глава Москвы – и разнеслась молва:
Хлебосолен, в меру толст и тароват,
Потравит всем–всему, однако ж и богат.
Мэр, по-современному, сказался недюжинный,
Такой на редкость, в этом смысл причинный.
Вникал он до всего, казну приумножал,
Народ его вовсю–вовсю зауважал.
Перевернул верх дном слово устоявшее,
Жуть и страх нагонявшее:
«Правда к Петру и Павлу ушла,
А кривда по земле пошла»
А жил он возле церкви Воскресенья в Кадашах,
Жестокость снизилась, осталась на бобах.
«От Петра и Павла правда к нам пришла» -
Она в кой век до нас дошла.
 «Правда от Воскресенья в Кадашах
И стала матушка в отменных барышах.
А то ведь всё бледнела и хромала,
Да нутром и головушкой хворала» (*.
«Ба, знакомые все лица!»,
Иное – не дай–то бог, а то приснится!

(* Изречение из дешевой лубочной книжки, называемой в народе «Петушок».