Вася

Ребенок засыпает, уткнувшись носом мне в грудь,
прячет прохладные ладошки в моих ладонях.
Ему кажется, что я - сплошной сгусток тепла.
Он ещё не знает, что меня швыряет с волны на волну
в этой жизни, где нет никакой незыблемости;
не знает, что мы, даже лёжа рядом,
ежесекундно удаляемся друг от друга.
Ему кажется, что я прочно стою на ногах, в отличие от него,
и не знает, что меня гнёт всеми ветрами,
что мои тело и душа вибрируют, как струны,
и что эта музыка наполняет меня восторгом и страхом.
И я не знаю,
то ли укрыть его от этих ветров,
пропитанных солью и горечью,
то ли развернуть к ним лицом.
Я вообще редко могу ответить на вопрос - как надо,
я очень мало знаю об этом мире.
Но, возможно, то, что я всё-таки знаю - и есть самое важное:
что они есть - эти волны,
сотрясающие человека извне
и изнутри головы
Свидетельство жизни

* * *
Сквозь тягучего времени мутный объём
мы с тобою, родной мой, неспешно плывём.
Словно сонные веки, слипаются дни.
Потусневшему небу шепчу: "Сохрани!"
Шелестят еле слышно крупинки песка.
Ты сопишь на плече. Онемела рука.

А куда мы плывём? Да откуда нам знать.
Нам бы только неспешные дни рассекать,
как тяжёлые волны морская ладья.
Эта скромная роль - безраздельно моя.
Донести бы тебя, мой родной, донести
до поры, когда сам себя сможешь спасти.