Октябрьский конкурс. Обзор Михаила Свищёва

Много стихов, и еще больше – хороших. Думал, так не бывает. Сразу решил, что буду читать всё подряд, но в заветной пятерке окажутся только те, что зацепили сразу и надолго. Ведь проводить отбор в несколько внутренних туров, сравнивая между собой уже отобранные и постепенно подгоняя количество к искомому, означает претендовать уже на некую антологию. Означает претендовать на право всерьез считать, что выбранные пять (их почему-то должно оказаться ровно пять) чем-то, хотя бы по очкам, очевидно лучше остальных. Означает претендовать на объективность. Но когда читаешь хорошие стихи, про объективность приходится забыть, чтобы не выглядеть потом совсем уж нелепо. Потому что вот пять текстов про любовь, настолько не похожих между собой, что объективно их нельзя объединить даже этой общей извечной темой. Но она всё равно их объединяет. Хотя бы в моей пятерке.

http://www.stihi.ru/2008/07/05/282

Отношения двоих – всегда тайна. Но возможно, кому-то из них удаётся унести ее дальше тех границ, на которые она изначально была рассчитана. Сохранить отношения тогда, когда себя уже сохранить не удалось – что может быть проще, если при жизни мы не уставали повторять, что ценим эти отношения больше себя самих? А вот что за это прямое следование словам нам даётся? Как показывает финал, подсознательно предсказуемый и от этого еще более кумулятивный – то же самое, что и по эту сторону. Примерно то же самое. Очень примерно.

Юзек и Магда
Елена Касьян

 Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
 «Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…»
 Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
 Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

 Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
 - Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
 «Магда умерла, Магды давно уже нет», – вдруг вспоминает,
 И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…

 Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
 - Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
 Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
 Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

 - Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
 «Он же умер давно!» - Магда на пол садится и воет белугой.
 Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
 А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.


http://www.stihi.ru/2010/10/13/3333

У шестиклассников Мишей действительно бывают трудные утра, и  это, наверное, единственное, что я могу утверждать объективно. Зато у них есть время подумать о себе, о жизни в себе и вне себя. О дедушках и чёрных ямках, запахе телефонной трубки и о том, как здесь всё очень опасно. Очень интересная форма. Очень убедительное содержание. Очень ненавязчивый и наблюдательный рассказчик.

cегодняшним утром
Екатерина Перченкова

 сегодняшним утром труднее всего шестикласснику мише
 по кличке кутузов, что все за окошком врасплох;
 он пишет как дышит,
 четыре овальные буквы на выдох и вдох,
 снег бы скорее, больше не хочется октября.
 эта синяя ручка плохая, была хорошая, потерял.

 подождать, чтобы лужи стали хрупкие подо льдом,
 под ботинок пустой скорлупкой.
 миша закроет глаза, ему сразу запахнет домом,
 котлетами, кошкой и телефонной трубкой.
 а так все носом клевать, ногтем скоблить деревянный глянец,
 думать, который час,
 прямо по курсу сыплется мел, слева творится снег,
 но как только глянешь,
 сразу грозное "не вертись",
 до перемены совсем немного,
 учитель словесник кукольник карабас,
 будем учить черную ямку страдательного залога
 - все что хочешь возьми в залог.
 в прошлые выходные похоронили дедушку, заступом в твердый грунт.
 - заступись, если можешь.
 здесь очень опасно.
 слева заклеено черным пластырем.


http://www.stihi.ru/2009/04/11/994

Действительно, а чем одна любовь отличается от другой для постороннего наблюдателя? Если кто-нибудь пробовал с таковым наблюдателем поделиться (думаю, что пробовали все) – поймёт, о чем я.  А чем одна от другой отличается для наблюдателя непостороннего? А когда их много и в одной куче? Очень хорошая, почти букварная форма (к преимуществам таковой мы еще вернемся в следующем стихе). Ничего лишнего, чтобы упрекнуть автора в излишней сентиментальности. Разве что кроме прыщика, да и он делу не мешает (хотя и не помогает, как следует из повествования).

Бюро находок
Лёша Ефимов

 Ане Ру

 В приют зонтов и мыльниц «Кодак» - надежд и обещаний сток – приду, такой, в Бюро Находок, и, унимая холодок в груди, досужий посетитель, задам убийственный вопрос:
 - Я потерял любовь, просите, никто случайно не занёс?
 И будет вид мой просто жалок, и под молящий взгляд: «Моё!» её положат на прилавок, смахнув какое-то бельё. Но пергидрольной тёте Маше защемит под хвостом вожжу:
 - А чем докажете, что ваше?
 А правда, чем я докажу? Рассказывай теперь, икая, от беспокойства чуть не взмок, что здесь царапинка такая, а тут замялся уголок, а вот испачкано в сиропе… Да это подтвердит любой – моё, от прыщика на попе до капли пота над губой! Но женщина не скуки ради – при исполненьи человек – ответит:
 - Справку предоставьте или, по крайней мере, чек.
 И не докажешь. Спорить глупо: вон, их, пропащих, целый ряд. Они похожи друг на друга, на чей-то равнодушный взгляд; лежат себе – дрова дровами, заполнили стеллаж большой, с оторванными головами и потрошёною душой. И ты, опустошён от крика, болванчик на ногах прямых, уйдёшь, такой же горемыка в ряду похожих горемык, и будешь жить с тоской потери, весь – память, зрение и слух, чтоб видеть призрак в каждой тени и вздрагивать на каждый звук.
 Да будет так.
 И поделом.
 Ведь
 нас поздно, кажется, менять:
 мы не научимся не помнить
 и не разучимся терять.


http://www.stihi.ru/2009/11/10/175

Мне тоже нравится вода. И формой, и содержанием. Точнее, их единством. А еще тем, что о ней можно говорить очень просто, и чем проще скажешь, тем будет ближе к ней, к воде. Или к мама-мыла-раму. Да, говоря о таких вещах, как вода, иногда приходится заново учиться говорить. И букварная форма диалога здесь прекрасное подспорье. Вопрос – ответ. Еще вопрос – еще один ответ. И так до бесконечности. Потому что вода самодостаточна. Наверное, как и человеческая душа. Но ведь о душе такого стихотворения не напишешь, а тут вон как здорово получилось.

Антип Ушкин

 «Что тебе нравится?» «Мне нравится вода,
 текущая неведомо куда,
 неведомо откуда, для чего…»
 «Не продолжай, я понял, H2O».

 «Да нет же, нет! Мне нравится вода,
 текущая неведомо куда,
 неведомо откуда и зачем…»
 «Так и скажи: река или ручей».

 «Да нет же, нет! Мне нравится вода,
 текущая неведомо куда…»
 «Я понял, понял: это ты о жи-
 зни нашей, правда ведь, скажи?»

 «Да нет же, нет! Мне нравится вода,
 текущая неведомо куда,
 в себе не ощущающая льда,
 не знающая, что она вода».

http://www.stihi.ru/2010/08/26/6690

«Время, в котором стоим» - старый абхазский фразеологизм, который очень точно вспоминается в этих строчках. И еще почему-то рассказ Бредбери – «Может быть, мы уже уходим». И еще города из снов, которые так причудливо повторяют явь, что только во сне и можно принять их за Москву, Вологду или какой-то еще имевший быть населенный пункт, но при этом – куда реалистичнее своих прототипов. Как и мы в них, снящиеся самим себе.

Кому не хватило моря
Гаэтан

 Так бывает: в пасмурное утро
 выйдя без плаща и без галош,
 ты в шагах запутаешься, будто
 город на верёвочке ведёшь -
 от земли на детскую ладошку,
 над подсохшей корочкой травы
 бродят черепаховые  кошки
 и меланхолические львы.

 За тобой с насиженного места
 снимутся, теряя паспорта,
 подворотни, улицы, подъезды:
 вроде есть табличка — да не та.
 Видишь дом, знакомый будто с виду,
 а вглядишься — всё-таки иной:
 кроткая лицом кариатида
 оказалась с мавочьей спиной.

 Жаль, не всем досталось жить у моря
 при раздаче здешних адресов:
 словно в коммунальном коридоре
 комнату закрыли на засов,
 а за дверью — не бывает лучше,
 если не смущает вид на дно.
 Прочим сухопутным невезучим
 небо в утешение дано -

 там свои затишья и цунами,
 и рельеф прибрежной полосы...
 Встали где-то между временами
 памяти песочные часы -
 просто зарастили перемычку,
 застрочили оба рукава
 в день, когда чадила шведской спичкой
 тихая пустынная Москва.

 Город семенит на пыльных лапках,
 по тропинкам высохших ручьёв,
 на зиму под черепичной шапкой
 пряча шоколадных воробьёв.
 "Где твой дом и дерево и дети?",
 спросит кто-то, живший по уму, -
 и стоишь, не зная, что ответить,
 на крыльце, невидимом ему.


Чтобы отобрать пять стихов, которые НЕ понравились, времени ушло больше. И, наверное, больше впустую. Потому что говорить о стихах, которые тебе совсем не нравятся, означает либо говорить не о стихах вовсе, либо о чём-то таком, что ты просто не понял. Поэтому приведу лишь те, которые понравились, но что-то конкретное помешало им понравиться мне до конца.

http://www.stihi.ru/2011/06/10/847

«хочу говорить о высоком, а получается низко». Наша с вами общая беда, в данном конкретном случае опровергающая расхожую пословицу «кто предупрежден, тот вооружен»

Дмитрий Артис
 ***

 ты всё время думаешь о вечности, но она никак не приходит,
 не крутится под тобой ни на деревянных нарах, ни на больничной койке,
 не приезжает к тебе на розовом кадиллаке, на серебристой хонде,
 даже не пролетает мимо на гоголевской тройке.

 словом, с вечностью ты не имеешь никаких отношений.
 она сама по себе живёт и ты – где-то сам по себе, с боку-припёку.
 голову свою высоко поднимаешь, завязываешь платок на шею,
 как последний московский денди, и колесишь по улицам, предаваясь пороку.

 отмечаешь: разглядывать приподнятые груди молодых женщин,
 не снимая обручального кольца, намного приятней,
 чем тупо грустить о том, что первая, вторая, третья жена налились желчью,
 оставили и тебя, и на простыни красные пятна.

 здесь можно добавить эпитет, какой-нибудь новомодный, выкуси, на-ка,
 не поюзаный отдельными графоманами, вроде такого: суки!
 и обязательно восклицательный знак, потому что без этого знака
 такое слово, как «суки», воспринимается с оценкой мужской скуки.

 но я не о том:  хочу говорить о высоком, а получается низко.
 чем выше планку поставишь, тем глупее выглядит падение под неё.
 заходишь в какой-нибудь водоём на уровне своего мениска
 и уже можно представить вечности водоём.

 то есть, самое страшное, что может с тобой случится, видимо,
 пока ты живёшь – отсутствие любящей женщины или жены любимой.
 но это такие банальности, о которых говорить стыдно,
 вернее, об этом почти все мои стихи написаны были.


http://www.stihi.ru/2009/07/21/3996

«Потом у что режут хлеб под горло…» - у Есенина с рефреном получилось лучше. Наверное, потому что неологизм «бездуховность» не очень подходит для поэтических упражнений. Гораздо меньше, чем даже глагол «любить» в повелительном наклонении.

 
про белого бычка
Леонит Терех

 Кто-то хмурый, потому что холост,
 Кто и рад бы, да уже никак,
 Потому что губит бездуховность,
 А не в переносном смысле – брак.
 С вредными пристрастиями иже
 Из нормальных делает скотин
 Недочтенье в детстве разных книжек
 С недосмотром правильных картин.
 Перманентно пребывая в жопе,
 То супругу костеришь за тем,
 А всего-то недослушал опер
 Или недонюхал хризантем.
 То друзьям перемываешь кости,
 Что взаймы не больше попросил,
 А причина скрыта в незнакомстве
 С деревянным зодчеством Руси.
 То без бабы холостому скучно,
 То с похмелья одолеет грусть,
 А на самом деле потому что
 Про бычка не знаешь наизусть.

 А бычок идёт себе, качаясь,
 По дощечке, только что не вскачь,
 И безлапых где-то привечают,
 И никак не тонет в речке мяч.
 И от старых отступает хворость
 И от сирых нищета бежит,
 Потому что губит бездуховность,
 А не в переносном смысле – жизнь.


http://www.stihi.ru/2011/05/15/7236

«я люблю засекать продолжительность любимых композиций» - на этой строчке лучше было остановиться. Потому что дальше – чем меньше поэтичности, тем и на исповедь меньше похоже. А до этого момента – похоже было, да ещё как.

затянется
Егор Мирный

 всё устаканится, усковородится, укастрюлится,
 а то, что нечему пока, так это временно.
 синяя птица по сути - ущербная курица.
 у меня есть значок с Лениным,
 есть постер с видом на природу Исландии,
 имеется раздавленная коробка от некогда съеденной пиццы,
 в наличии кризис нежного возраста [стадия, правда, ранняя],
 я люблю засекать продолжительность любимых композиций.
 что ещё?
 полный чан ослепительно голубой неизвестности,
 черпай да черпай, убедись, что судьба - боксёр
 самой тяжёлой весовой категории,
 что зря в прошлой жизни увлекался честностью,
 полагая наивно, что это всех нас спасёт.
 всё неспроста, о, как эта мысль навязчива.
 да и, вообще, все мысли навязчивы, как сектантские проповедники,
 неспроста голова моя забита всякой всячиной,
 неспроста я храню октябрятский значок с симпотягой Лениным,
 неслучайно вспоминаю часто такой пустяк:
 у матери в детстве три рубля украл [а вот вернул ли - не помню].
 как же нравится мне гулять по действующим железнодорожным путям
 с мощными наушниками, и музыка при этом  - на полную!
 и тычки тепловозов, и сегодня, наверное, пятница,
 и солнце свернулось на простынке неба в предзакатный калачик.
 чувствую, время затянется, ох и затянется,
 на целую жизнь не иначе.

http://www.stihi.ru/2011/05/25/4187

Очень много цитат, яблоку некуда упасть, и даже не все в кавычках. А вне кавычек – только ёжики, но одним им не унести такое количество падалицы. А больше собирать никто не пришёл.

До ёжиков шуршащих
Майк Зиновкин

 До талого, до высохших болот, до первых белок в дуплах сизых сосен.
 До «кто кого из нас переживёт», до взлёта в просинь с удареньем оземь.
 До рыжей хвои, ссыпавшейся на изъеденную потом гимнастёрку.
 До лета, до какого-то рожна, до памяти неряшливо затёртой.
 До крови из прокушенной губы, до правды с оправданиями после.
 До птичьих гнёзд, до топота копыт, до мальчиков, одетых не по росту.
 До заповедных рощиц и чащоб, до просек, до берлог и до опушек.
 До шанса, что упущен. А ещё – до воя, наполняющего душу
 Серебряным сиянием луны. До облаков, нанизанных на ветви.
 До «будто бы и не было войны», до некрасивых лиц красивой смерти.
 До белых, мухоморов и маслят. До стука топоров лесоповала.
 До быстрой самокрутки не в затяг, до двух «ку-ку», которых слишком мало.
 До неба, уходящего в пике, до ласковой сестры из медсанбата.
 До ёжиков, шуршащих налегке к пленительному яблоку заката.

http://www.stihi.ru/2011/06/09/4576

Очень близкая мне с недавних пор тема:) И автор близок, а по тексту из первой пятерки – так чрезвычайно. Но тут… Может быть, просто лишняя первая вводная строфа? Смотрите, ведь без нее гораздо лучше и даже еще понятнее, разве нет?


Свет мой, смотри...
Елена Касьян
 Свет мой, смотри, у моей души
 прямо по краю расходятся швы,
 видишь, прорехи стынут.
 Это так страшно - проснуться живым,
 тело баюкать, склоняясь над ним,
 мучиться, что отнимут.
 Свет мой, останься ещё чуть-чуть,
 ветер отчаянно ломится в грудь,
 сердце внутри полощет.
 Глупое сердце сдали внаём,
 как мы с тобой помещаемся в нём,
 как мы там делим площадь?

 Марфа Петровна из двадцать седьмой
 снова в глазок наблюдает за мной –
 память свою волнует.
 Жил в её сердце когда-то давно
 Митенька… но отселился в окно.
 Площадь теперь пустует.
 Тонкая лодочка в небе плывёт,
 Митеньку долго везёт и везёт –
 ни суеты, ни трагизма…
 Марфе Петровне печально одной,
 сядет и пишет артрозной рукой
 длинные нежные письма.

 Свет мой, такое безлюдье внутри,
 хоть приходи и что хочешь бери,
 не возвращай обратно.
 Я пропишу тебя в сердце моём,
 а как уеду, останешься в нём.
 Будь там поаккуратней…

Очень жалею, что не смог по достоинству оценить явно интереснейшие тексты Евгения Орлова – по ссылке http://www.stihi.ru/2009/01/12/4790 была вывешена целая книжка с предисловием, что для конкурса многовато.
Жалею, что первая пятерка не была десяткой – такие тексты как «правила связи» Кукурме или «Октябрь» Антона Прозорова в нее бы попали непременно. Но эти тексты в рекламе и так уже не нуждаются, а то, что вместила моя пятерка, почему-то захотелось вам немного прорекламировать.

И, конечно же, спасибо всем участникам конкурса – за возможность почитать ваши интереснейшие стихи и просто спасибо!

P.S.

Надеюсь, мне всё-таки удалось остаться необъективным.:)



А теперь «недооцененное». В принципе, этот  эпитет можно отнести к любой поэзии. Но в нашем случае хочется иметь в виду вот эти три.
Действительно,  а что случится самом-самом конце? Чтобы задать правильный вопрос, как известно, нужно знать хотя бы половину ответа. И автор даёт понять, что ее знает. А судя по концовке, даже может произнести вслух. Правда, не без опечатки в пятой строке.

И всё-таки что случится в самом конце...
Пермяков Андрей

 И всё-таки: что случится в самом конце?
 Даже, не в самом, а, скажем так, в самом-самом?
 После сияющих капельниц, после сестры с маскою на лице,
 после прощанья с детьми и после встречи с мамой?

 После банек с этим ихними пауками,
 после кучи космических или обычных лет,
 После ста миллиардов закатов на Каме
 После ста миллиардов прогулок на «Каме»
 (в детстве я продал бы брата за этот велосипед).

 Вот по окончании вечности, перед началом другой,
 когда будет по настоящему любопытно и жутко?
 Пока не рассказывай. Просто коснись рукой.
 Милая моя девочка, плюшевый мой мишутка.

Лаконично. Несмотря на длину строк. Как будто перевернули набок текст, набранный аккуратными иероглифами. Но от перемены вертикальной оси их смысл не поменялся. Да, необходимо просто успеть поместится. Даже если туда, в эту секунду, придётся умещать всю жизнь, свою и чью-то чужую.

Чайки
Константин Невский

 Никогда не говорите с самоубийцами по-китайски. Вот
 По-японски можно. По-китайски – ни в коем случае.
 Возможно, придётся каждое слово, каждый символ вытаскивать,
 Чтобы найти среди них, наконец-то, самые лучшие.
 Возможно, придётся ворваться белыми чайками,
 Их мягкими перьями, словно снегом, всю комнату выстелить,
 Чтобы успеть поместиться в секунду между молчанием
 И выстрелом.

Грустное и хорошее.  Не очень, правда, понятна суть завещания.  Но хозяйка есть, разговор клеится…  А космос – он и есть космос.
Смысл разговора
Таня Бумага

 Смысл разговора сводится к тому,
 Что за уши удачу не притянешь
 Хозяйка разрезает полутьму
 Рукой с миндалевидными ногтями

 Срастаются два девичьих плеча
 В щербатой раме коммунальных комнат
 На завтрак пить ее зеленый чай,
 А к полднику и имени не вспомнить

 Негоже всякой белке в колесе
 Рассчитывать в любви на божью помощь
 Но боже упаси плевать в бассейн,
 В котором ты когда-нибудь утонешь

 Так завещают Тора и Коран
 И нас с тобой, стремившихся к орбите,
 В подземный космос два на полтора
 Запустят в оцинкованном корыте