Федерико Лорка

Засохший лиловый ветер
Возносится в черной розе,
С тоскою глядит вечерней
К губам припадая осень.
Случается в жизни странно
- Убиты, ещё, до рожденья,
Пока чеканят цыгане
Золото лун последних,
Пока потеют крестьяне
Мотыгами в сладком иле
- Пропой о деве печальной,
О сердце кричи счастливом,
О плачущем ветре могилы
Скажи, только, очень тихо,
Как возглас ночного жасмина,
Когда андалузска близко.

Сказали б земные недра
И лемех судьбой разбитый,
Как маки цветут надежды,
Да был поутру убитый.
Убит был на трёх дорогах
Севильи, Кордовы и смерти,
У разнотравного Феба
Вдруг ртутные очи померкли.

Ушел в лиловые дали,
В шафрановом запахе меди,
Пока ковали цыгане
Золото лун последних,
Пока изнывали рощи,
Спасаясь от мертвых листьев,
Плетя из закатов косы,
Для девушек золотистых.
Предчувствие слилось с нами
- Расправы и близость казней,
Мурашки в спинном суставе,
И пьяниц, всегдашний праздник,
Следы голубей тумана,
С любовью в зелёном цвете
Жандармов парад бравадный,
И спящие мертво дети,
На лунах рогов волнистых
В оранжевом соке восхода,
В глубинах зеркально льдистых
Пропащее имя свободы.

Как птицы летя на север
Предвидя, что вновь вернутся,
Так мальчик из колыбели
Протягивал смерти руку.
И смерть водила на праздник
Мечтая, что станет он верным,
Пока ковали цыгане
Золотом лун последних,
Пока омывали солью
Костры старых стен Севильи
Глаза Соледад Монтойи,
И трепет ночной оливы.

Цыгане, ушли цыгане
Потратив огонь и силы
Монеты не дочеканив,
Их кузни тотчас остыли.
- Зачем отправляли тихо
По лунной дорожке в вечность
Лилового Федерико
В расплавленный воском вечер.

- Он спит. Теперь, уж, не встанет.
Багульник ответил горько
- Пока спасались цыгане
Луна увела ребёнка.