Элли

Эта ночь в Петербурге, как говорится - белым-бела.
Тихо ездят такси, играет рэп копеечный.
Здравствуй, Элли, милая. Здравствуй! Как дела?
Не болеешь ли?

Эта ночь в Петербурге - точно она как те,
где ходили вдвоём мы счастливые невыразимо.
А теперь у тебя в кровати лежит шатен
и тебя называет своей девочкой и любимою.

(а я хочу такую брюнетку -
с карими глазами,
чтобы сказала мне у вокзала:
мальчик, я устала.
возьми конфетку,
и подальше топай,
пока я добрая.
а я поехала.
и от её смеха
у меня заныло,
закрутило,
поехала
голова.
слова.
два
слОва.
love you)

Я давно с тобой не умею ладить, Элли.
Не умею и всё тут. не исправить.
Ты кипишь, бурлишь, грустишь, целишь.
Я сгораю, тухну, вжимаюсь в гравий.
Правил
       нет.
           И поэтому всё так неправильно.

Элли, детка, я скучаю! скучаю по тебе,
как Митяев в старой песне по озябшей столице.
я вижу только унылые лица и дым теперь,
и мне противны этот дым и эти лица.
Периодически порываюсь напиться и убиться.
Хочешь верь, хочешь не верь.

Элли, моя малышка, нежность лунная,
славная, громкая, светлоокая,
нам с тобой осень на два сердца наших юных
обещала капельку счастья, а вышло... вон оно как.

И осень теперь ничто кроме старой байки, Элли,
про пресловутый шепот листьев и крепость чая.
Мы чаще с тобой теперь думаем что надели,
а что наделали больше не вспоминаем.

Элли, Элли, Элли... милая...
Я путаюсь, путаюсь, пытаясь выпытать,
когда ты меня навсегда забыла,
разбитое сердце как орден выпятив.

Но ночью слишком тихо и слишком светло теперь.
И предположенья остались опять зачатками.
Я очень надеюсь, моё письмо дошло тебе
и ты его распечатала.

Я очень надеюсь, у тебя всё вышло так,
как ты хотела - без лишних вихрей
С любовью,
Твой всегда,
Даниил Тихонов.