Моя невесомость - мой главный и самый страшный вра

Моя невесомость - мой главный и самый страшный враг,
Я руками хватаюсь за небо, а ловлю только мрак.
Я цепляюсь ногтями за облака, но чем выше, тем больнее крах.
Я товар, который не пройдет комиссию, мол, производственный брак.

Меня бы запаковать покрасивее и на полочку, на витрину,
Втюхивать несчастным людям, как какую-то редчайшую картину.
А на деле окажется, что я словно ветер: покручу и кину
На жесткую, пружинами вспоротую, грязную перину.

Все время хочется быть лучше всех, эдакой особенностью ясноглазой.
Цеплять, если не харизмой или внешностью, то какой-то фразой.
Или даже не фразой, а улыбкой, лишь бы не стоять пыльной вазой
На комоде, в ожидании столкновения с полом - своей финальной базой.

Ну что ты, добрый, нежный человек, так уставился на меня бестыже?
Я знаю, что мои серо-голубые глаза не так красивы, как те, что пониже.
И побольше. Людям всегда необходимо побольше, послаще, потише.
И куда я лезу со своим детским лепетом, а ля "Вы же! Вы же!"

А вы же люди - почти бессмертные существа, если уметь себя правильно увековечить.
Вы научились в космос летать, а какой-то жалкий вирус способен вас досмерти изувечить.
Какой-то предрассудок способен вам нервный тик на всю жизнь обеспечить.
А если жить правильно, то какое это "правильно" должно быть, чтобы себе не протеворечить?

И вот я вроде бракованный товар, но все же живой,
Все же двигаюсь, улыбаюсь, хвост держу трубой,
Своей наивностью бьюсь о стены со всего размаху головой.
Но ведь, если человек не видит, что ему дано, то разве он не совсем слепой?