Молчать о самом важном

Сигарета летит с крыши целых десять секунд.
Четырнадцать этажей. Десять секунд. Бликующий огонек, то появляющийся, то затухающий.
Так много времени, чтобы подумать о самом важном.
Так мало - чтобы сказать.

Ночное небо затягивает, манит, и россыпь звезд кажется безумно близкой, словно стоит лишь протянуть руку и поймать ее - звезду, счастье, надежду. Свободу.
Гравий тревожно царапает голую кожу там, на спине, где задрался край футболки, но это самая нужная, самая важная боль, не дающая уйти в себя, напоминающая, что все происходящее - реальность. Не сон, не игра больного воображения.
И под тобой - четырнадцать этажей. Люди, которые живут под тобой, которые спят за стеной, которые ссорятся и мирятся, изменяют друг другу и строят отношения, заваривают крепкий чай и занимаются любовью. И не подозревают, что где-то там, над ними, под охраной у темного неба есть немного свободы. Твой личный кусок свободы, который ты успел отхватить, урвать у судьбы - пока не придет рассвет.
Сигарета дымится в руке и прогорает почти до фильтра - так быстро, слишком быстро. Она все еще слабо тлеет, желая жить - все хотят жить - но знает, что ее короткий век сочтен, что она уже на краю смерти. И сигарета заканчивает свою жизнь так, как мечтали бы заканчивать многие из нас - красным огоньком она проносится мимо окон людей.
Четырнадцать этажей.
И погибает, раньше, чем надо, не успев удариться о землю, затушенная порывом ветра.

И тот, кто лежит на гравии, рядом с тобой, под боком, обнимая тебя одной рукой и зарываясь лицом в волосы - он тоже часть этой молчаливой, стремительно ускользающей сквозь пальцы свободы. Его не будет завтра.
Придет рассвет - и он, виновато глядя в сторону, отводя глаза, поднимется на ноги, отряхнется от налипшего на одежду гравия. Может быть, поможет тебе встать, может, окинет на прощание взглядом освещенный рассветом город. И все будет как обычно: он спустится вниз, с крыши и сделает шаг в день, в город, в замкнутость и вежливое непонимание.
И там - в городе, в светлом дне - нет места той свободе, захватывающей душу, когда слышно лишь биение крови в висках, и ветер шуршит по гравию. И тебе там тоже нет места.
Так хочется сказать ему, что он - самое важное, самое нужное в этой свободе, что нет ничего лучше, чем его руки, обнимающие тебя, защищающие от ночного холода. Чем его треплемые ветром волосы, которые он даже не пытается откидывать с лица. Чем его спокойное, размеренное дыхание, в котором слышится что-то волнующее, почти сумасшедшее.
Но это ночь, крыша и свобода. И ты будешь молчать, потому что десять секунд - это слишком мало, чтобы сказать о самом важном. А на большее тебе не хватит смелости.
И ты знаешь, что завтра все будет совсем по-другому, что эти свобода, крыша, объятия - прощальные. Последние.
И так хочется продлить ночь, ухватиться за темное звездное небо и удержать его, затолкать стремительно растущее солнце назад, за горизонт.
Ты и он разделили молчание - одно на двоих. Но тебе никогда не понять, о чем молчит он.
Скоро придет рассвет.