Non feci...

Какая длительная падла
 сквозь вечность Петенькой течёт
 и патетически речёт,
 и знает всё наперечёт
 от рцы до раздробленья дьябла.

 Неистощима как число,
 покрыта рыбьей чешуёю,
 клокочет: “Всех собой укрою,
 обрызну липкою икрою,
 обзаведу рукомесло”.

 Отрежешь нос – длиннее хвост,
 хвост отстрижёшь – от ложноножек
 укрыться буковка не сможет,
 а падла липкость нитей множит,
 в безудержный пускаясь рост.

 Как наказанье за грехи,
 которым предавался пращур,
 нам послан этот звероящер,
 рассеявший повсюду ящур
 и эти тихие стихи.

 *

 Кушайте рулетики,
 слушайте советики,
 в млечной семиотике
 все мы идиотики.

 Мне смерть свинцовый прут
 вбивает в позвоночник;
 не жди, пока припрут,
 проказ земных заочник.

 Смотрит котик на людей
 и мурлычет: “Куры,
 окурвили соль идей
 в пресность синекуры”.

 Ласкайте мех,
 чей мох восходит к плоти.
 Лакайте смех
 у времени в болоте.
 Смерть скоро всех
 до ости обмолотит.
    Котик…

 Эклер для безголовой Клер.

 Я не пророк и не оракул,
 но чтоб я сел, как олух, на кол,
 когда б я, как вахлак, заплакал
 над миром, что себя обкакал.

 Ну и ну…

 У костяка и кустика
 различная акустика.


 Soundtrack: Ernest Bloch, Abodah (A Yom Kippur Melody) for Violin & Piano.


http://www.litprichal.ru/work/92217/