Время, куда уже никогда не вернуться

Воспоминания... словно вспышки.

Мама работала закройщицей. Прекрасно шила. Одевала меня всегда - как куклу. Это вызывало зависть среди многих и дворовых девчонок и одноклассниц. Помню своё любимое накрахмаленное мамой, нежно розовое батистовое платье с огромным бантом на спине. Танец в нём, который ставила мама моей подружки. Начинали его целой группой, а заканчивала я одна, вынося на край сцены к очарованным зрителям огромную куклу.

В этом же платье помню себя в Алма-Атинском парке Горького с папой. Он на минутку отвлёкся попить пива, а я, на наклонной поверхности каменной плиты у пруда ловя головастиков, булькнулась, вслед за ними.

Успел. Вынул.

Это был мой второй нырок. Первый раз, года в три, я угодила на даче в яму, которая была вырыта для забора воды. По ней протекал арык. Оттуда выловил один из старших братьев, третий по рождению, Саша.

Мы жили в малогабаритной трёхкомнатной квартире в центре города всемером. Мама, папа, бабушка, три брата и я. Папе предлагали квартиру по-больше, но в не очень благополучном, и далеко не спокойном районе. Папа отказался. Подрастали трое парней. Родители тревожились за их будущее.

Я подрастала, братья обзаводились семьями. Старший брат, Юра, женился рано, и первым от нас съехал. Позже, тоже покинув нас, женился средний брат Женя, уехал на учёбу Саша, переехала бабушка в полученную от государства комнату в коммунальной квартире, и мы остались с родителями втроём. Но мне никогда не забыть, как братья относились друг к другу, когда мы жили все вместе.

Юра – крайне вспыльчивый и заводной. Женя совершенно спокойный и добрый. Саша – независимый, гордый очкарик-ботан, самый грамотный и начитанный, с необыкновенной, завидной памятью. Старшие Сашу в свою компанию не приглашали. Оборудовали себе место в подвале, так называемый штаб. В основном там и проводили время. И всегда все знали, где их найти.

Братья были очень дружны, но любили друг над другом подтрунивать.

Юра учился на геологическом факультете, и на всю жизнь посвятил себя профессии. Знаю, что его очень ценили на заводе, далеко от родного города, где он долгое время работал главным инженером. Мама ездила к нему. Спрашивает в фойе, как найти? А ей в ответ: «Вы постойте здесь, только не пропустите. Он скоро мимо Вас сам пробежит». Всю жизнь был непоседой, и всё хотел контролировать и проверять самостоятельно.

Женя мечтал о профессии ветеринара. И даже поступил в сельскохозяйственную академию. Начал было учиться, но друг его один, с необычным, как музыка, именем Нариман, как-то раз подшутил. Подарил на День рождения свиной череп, но Женя воспринял этот подарок с большой обидой, потому что его высмеяла девушка, будущая жена, и учиться на ветеринара категорически отказался. Значительно позже он окончил строительный техникум. Так и «мантулил», как говорила мама, всю жизнь, освоив профессию строителя. Руки у него, как единогласно утверждали довольные клиенты, - золотые. За что бы ни брался, всегда всё делал на совесть. О качестве работы ходили активные слухи, и заказчики, на радость финансово распущенной супруги, были всегда. Только обратная сторона этой работы – больные суставы, колени.

Саша учился в медицинском институте, потом продолжил обучение на военной кафедре в Томске. Стал военным врачом.

Мамино увлечение чистотой и наведением идеального порядка передалось, видно, с молоком, старшему сыну, и сколько я его помню, он всё время находил и подбирал с ковров и пола даже мельчайшие крошечки. Он их всё время почему-то видел. Но программа уборки у ребят была с ранних лет чётко распланирована.

Когда Юра пребывал в активном настроении и у него заканчивались анекдоты, он начинал донимать Женю. А тот, как добрый медведь, не реагировал. А однажды, видно, терпению его пришёл конец. Женя был парнем намного крупнее. Завалил массой старшего брата и надавал как следует тумаков. С тех пор Юра был в шутках осмотрительнее.

Помню как однажды Женя, на самом деле самый тихий и спокойный, пришёл домой выпивший. Он был настолько необычный, весёлый и шумный, что я от испуга забралась под кровать. А Женя-то как раз, увидев мою реакцию, пытался, под хохот остальных, меня из-под кровати выманить. Он всегда был со мною самым внимательным и добрым. Есть одна семейная фотография, на которой мы запечатлены всей семьёй, всемером, перед Жениным отправлением в армию. Все улыбаются, кроме меня. Я еле сдерживаю слезы. Обычно на моём лице улыбка.

Саша очень любил конфеты. Он находил их везде, а фантики, чтобы никто не видел, прятал в изгибы кресла. Запихивал их между спинкой или боковинами и сидением. Куда бы мама ни спрятала конфеты, Саша их везде, абсолютно везде находил! Однажды он залез их поискать в кухонном столе в кувшине. Я с интересом наблюдала эту сцену. Саша с трудом дотянулся до фарфоровой белой ёмкости, снял крышку и резко опустил в неё руку. О Боже, надо было видеть, что происходило с его лицом! В кувшине оказалось... растительное масло.

Сашей я всегда особенно гордилась. Помню, как элегантно он одевался, покупая классические костюмы, тщательно подбирая одежду по цвету, вплоть до носового платка. Помню изысканный для того времени тёмно-каштановый костюм в чуть заметную полоску, в котором брат был просто неотразим! Однажды Саша поехал с друзьями в горы в костюме, поверх которого накинул плащ слоновой кости, а вернулся без него, потому что не нашёл сук, на который повесил плащ, чтобы не испачкать. Но Саша ко мне был очень строг, и при любом удобном случае пытался экзаменовать. Задавал вопросы на проверку знаний, а я не всегда зная, как на них ответить, волновалась и нервничала. Глупой сестрой при таком умном брате было выглядеть очень стыдно. Саша умел интересно рассказывать о своих приключениях, об учёбе, о поездках... я просто заслушивалась! А когда Саша уже служил, однажды позвонил и сказал, чтобы я передала папе, что он поедет на юг погреться. Папа сразу всё понял. Это была командировка в Афганистан. Мы всей семьёй ждали Сашиного возвращения, с ужасом пересматривая репортажи с мест событий.

Кто-то из братьев решил завести аквариум. Нашлась интересная ёмкость. Очень узкая, высокая прямоугольная форма. Засадили водорослями. Купили гуппи. Никаких систем для обогащения воды кислородом у нас не было, и однажды рыбки начали из аквариума выпрыгивать. Брать их руками было нельзя. Юра стал ловить губами. Одну захватил, с воздухом, а я-то – не поняла, зачем он это делает, закричала, вероятно, отвлекла, а он, пытаясь ответить, несчастную рыбку проглотил. О том, как веселились все, вряд ли надо рассказывать, но я ревела...

Однажды мы шли с Женей по городу, и из открытого окна второго этажа, нам под ноги вылетел огрызок яблока. Женя подобрал, размахнулся, и отправил огрызок обратно! Из окна тут же высунулась обалдевшая голова, но голова, пялясь на нас, молчала. Это было так здорово!

Юра, как мне рассказывали позже, любил со мной, маленькой, гулять. И когда он был в своих уже взрослых мужских компаниях, ему в то время было лет девятнадцать, а мне - года два, он меня, оказывается, просил называть его папой. Как это сейчас модно говорить, прикалывался. Однажды я так и обратилась к нему при девушках... Ох и хохотали братья, когда об этом случае вспоминали!

Юра записал на катушечный магнитофон со мной первое моё детское интервью и песню «С чего начинается Родина», которую мы исполняли вдвоём с папой.

С папой...

Память о детстве - удивительно дружелюбное время, куда уже никогда не вернуться.
АМ 29.07.11