Севереющие

Что с нами будет,
с бедненькими, с маленькими?
Одни остались, такие мягенькие,
несчастненькие.

Сколько бы затвор не дёргали,
сколько не сыпалась бы латунь
на асфальтовые тропинки,
всё равно придут червячки беленькие,
жирненькие, прилетят комарики,
крылышками и хоботками размозжат
головушки, достанут из наших нутрей
внутренние звёздочки,
и заебенят их в середину небка,
где им самое место.

Небко жирное, чорное,
липко льётся, глазки нам замазывает
Чтобы мы тут поменьше баловались.
Чтобы не притворялись. Надоело, ****ь,
смотреть на кривляния.

Потом приплывёт рыбка,
подчистит тут за нами всю ***ню,
сдует с комода пыль,
припорошит всё снегом чистым,
символизирующим.
Чтобы ничего не напоминало,
чтобы новые были лучше старых.
Такие, значит, дела планируются.

***

С запахом валерьянки и кофе справиться бы;
Очертить бы круг сна.
Но не выходит. Приходится пить до конца.
Тем временем конунг замер
с кинжалом у горла, и ждёт наступления
вселенской гармонии, справедливого царства,
шелестящего листьми, увесистого венца.

Очертить бы круг зла.
Пока сердце тукает, увидеть границу,
и не выходить за пределы,
продиктованные амбициями;
не доставать ногами холодного дна.
Бедный я...

***

Бедненькие мы, маленькие,
что с нами будет?
Кристаллик внутренний рёбра царапает,
дерёт бронхи, и сплетение становится
таким солнечным,
таким горячим.
Рвётся жара наружу
и убивает людей,
сотнями,
вызывая необыкновенное свечение
небесных искр.
Скорей бы рыбка...