НЕДОстихотворение

И да. Я давно не писала стихов вообще,
Не говоря уже о любви или не о любви.
Но мне так непременно хочется обратиться стихами к тебе,
А на них, ты знаешь, можно просто смотреть,
Так же бессмысленно, как на плывущие корабли.

И я хочу написать их так, чтобы ни слова не было о тебе самом.
Чтобы вот..просто чувства, мысли, слёзы, твои иголки в мозгу моём.
Хотя чего там слёзы? Бред. Всего-то сдавленный в горле ком,
Если я вспомню вдруг невзначай, как ты смотрел на меня.. ещё другой.

Ещё до большего помутнения и в без того сложнейшем твоём мирке.
Как ты безошибочно угадывал всё, что жизнь когда-то писала в моей руке.
Или по меньшей мере то, о чём я догадывалась сама.
Но по закону жанра после твоей реинкарнации в нового тебя, я осталась одна.

Там чуть выше очень рваная рифма и не менее рваный ритм.
За такое мне по сцен. речи вряд ли когда-нибудь поставили бы даже «три».
Но не в этом смысл, если мне плевать и на речь и на всё вокруг.
Хотя вру.. на единственного тебя я никогда ни при каких условиях не наплюю.

Никогда даже фото наши так и нераспечатанные не удалю.
А как хочется мне написать нечто больше, чем просто «тебя.. люблю…».
Не люблю, потому что не знаю точно, какого это – полюбить.
И скорее всего не смогу никого даже самого нехорошего за тебя убить.

Ну а самое страшное то, что наш город, пусть и столица, но очень мал.
Что не от наших сил, упорств и стараний исходит конечный сигнал.
Что все эти проклятые трижды маршруты, шоссе и истоптанные поперёк пути,
В любой самый спокойный миг могут вновь нас глаза в глаза свести.

И тогда, вопреки всем стихам, и гитарным моим потугам,
Я либо, ускорив внезапно шаг, пройду мимо, либо постараюсь выглядеть для тебя обыкновенным и старым другом,
Для которого всё равно, как ты раньше жил, как твой год без него прошёл,
И конечно, в какой дыре ты свою истинную судьбу, (а совсем не меня) нашёл.

Наверно буду помногу смеяться, это от нервов, и от того, что скрывать, чем открыть сложней.
Упрусь взглядом в зелёную мелкую клетку твоей рубашки застёгнутой по самую шею.
Как мне захочется в этот миг либо убить тебя, либо поцеловать,
А я всё буду смеяться нервно, а ночью в кровати рыдать.

Всё потому, что за этим ты пойдёшь дальше встречать рассветы, а я останусь одна.
И грызть подушку я буду даже дольше, чем после второго посещения солярия или плохого сна.
Теперь как вспомню те судорожные импульсы при мысли о тебе внизу живота,
Это были даже не бабочки, это были волны… бьющиеся о скалы, моря.

И с каким восхищением я рассказывала про тебя тем двум подругам, что тогда ещё могли слушать меня.
Они называли это не любовью, а помешательством, чистым фанатизмом на почве душевного неблагополучия.
То есть, естественно именно так они сформулировать не могли.
Это теперь я расставляю буквы и цифры в тех местах, где раньше были нули.

Я слишком много пишу здесь о непонятном и мне собственно ненужном,
Я просто не могу… как же хочется быть неприличной и непослушной.
Знаешь, если бы в честь меня кто-нибудь написал бы такой же шикарный и непонятный стих,
То я бы бросилась к нему в объятия и нестихающий во мне доселе смерч утих.

И у меня получилось, честно, и без имён пересказать весь наш запутанный, призрачный, сложный «роман»,
Которого никогда не происходило, который даже не тянул на внушение или самообман.
Который просто был, оттого, что всё это хотела моя больная и очень обидчивая в отличие от меня, душа.
И я не понимаю, отчего я вспомнила, восстановила и полюбила тебя снова, хотя целая вечность прошла.