Ответ служителям церкви Дискуссия Э. Савченко

Ответ служителям церкви Дискуссия Э. Савченко

 Уважаемые читатели и почитатели Альманаха "Литературное обозрение" В № 17 Эллина Савченко написала статью "Вочто мы верим? Чему нас учат?". На заседании ЛИТО статья вызвала бурную дискуссию. Теперь Эллина написала статью "Общество и религия", в которой попыталась уже более яснее объяснить свою позицию или взгляд на некоторые церковные догмы, законы, обряды... В виду того, что статья большая, мы не можем её поместить в альманах, поэтому представляем её в полной версии, на своей страничке, в разделе "ЛИТО "Горячий Ключ", прочитав её, Вы можете, что-то уточнить, добавить, высказать своё мнение, независимо от того, атеист Вы или деист, или верующий.
   Напомним только, что религия (лат. - набожность), святыня, предмет культа) - одна из форм общественного сознания. Общим критерием, признаком религиозного сознания является религиозная вера. Церковь в нашей стране отделена о государства. Верить или не верить дело каждогоВ наши дни, это уже безусловно, верующих людей становится всё больше и больше. На главных церковных праздниках присутствуют первые лица государства - подчёркивая свою набожность и веру в Православие.Религия уже не рассматривается, как "опиум для народа". Открываются всё новые церкви, храмы, часовни; восстанавливаются разрущенные. И тем не менее споры внутри Церкви по тем или иным догмам или решениям продолжаются.В России стали открываться приходы Русской Православной Церкви Зарубежной. Наше лит. объединение посещает Настоятель Свято-Воскресенского прихода РПЦЗ в г. Горячий Ключ Иерей Сергий Криулин. Мы публиковали его статьи о истории РПЦЗ в альманахе № 17. Если у нас возникают вопросы по теме религии, он нам разъясняет. Потому что, все мы пишем, так или иначе, о вере, о Боге, о Любви, об отношении человека к вере. Обращаемся к Богу.

 Зам. председателя ЛИТО Т. Плешакова.

 Одним из главных пунктов в вере является молитва. вот одна из них, которую протестанты читают при погребении усопшего (США - 53% протестантов).
 "Я воскресение и жизнь.
 тот, кто верил в меня, даже если он умрёт - будет жить. Всякий кто живёт и верит в меня, - никогда не умрёт.
 Аминь."
 Помещаем всю статью Эллины Савченко.

 После статьи под названием «Во что мы верим? Чему нас учат?» напечатанной в весеннем выпуске «Альманаха» № 17, представитель церкви с изумлением вопрошал, откуда же я взяла  сведения, что в момент принятия Русью христианства, или иными словами,  когда князь Владимир крестил Русь, она, родимая была языческим государством, естественно с элементами идолопоклонства. На что я удивилась еще больше, ведь эти сведения мы узнаем и из школьной программы, и в ВУЗах по предмету история России, и из исторических телепередач, книг и фильмов. А наше духовенство просто должно знать историю зарождения Христианства на территории Руси, ход ее развития и факты, предшествующие этому событию. Предоставляю Вашему сведению материал, ссылаясь на источники, так как в их существование представитель церкви также сомневается, хотя еще в школе ученики знают о летописях тех лет. Да, к стати, а ведь мы до сих пор сохранили корни язычества : гадание, обряды, задабривание домовых, суеверия, преклонение перед ликами «святых», народные обереги, все это существует в наши дни…
 Все авторы, исследующие тот или иной вопрос для написания работы, книги используют различные достоверные источники, для периода древней Руси это летописи тех времен, археологические реалии, раскрывающие самую суть языческого культа: идолы богов, святилища, кладбища без внешних наземных признаков ("поля погребений", "поля погребальных урн"), а также и с сохранившимися насыпями древних курганов. Кроме того, это - находимые в курганах, в кладах и просто в культурных слоях городов многообразные изделия прикладного искусства, насыщенные архаичной языческой символикой. Из них наибольшую ценность представляют женские украшения, часто являющиеся в погребальных комплексах свадебными гарнитурами и в силу этого особенно насыщенные магическими заклинательными сюжетами и амулетами-оберегами. данные народного фольклора.
 В связи с тем, что материал данного вопроса невероятно большой, остановимся на пороге крещения Руси, на языческой реформе Владимира. Почти два столетия Киевская Русь была языческой державой, которой требовалось религиозно-идеологическое подкрепление государственности и власти киевских князей. Христианство, ставшее государственной религией в Византии уже шесть веков тому назад и в родственной Болгарии уже более столетия, стало к этому времени уже не упованием гонимого плебса, а хорошо разработанной религией классового общества с главным тезисом: "рабы да повинуются господам своим". Принятие христианства должно было содействовать укреплению государственности, но в таком акте таилась большая опасность: византийцы считали, что каждый народ, получивший новую веру из рук греческого духовенства, тем самым становился вассалом византийского цесаря, возглавлявшего и светскую и высшую духовную власть.

 Крещение Руси
 Креще;ние Руси; — введение в Киевской Руси христианства как государственной религии, осуществлённое в конце X века князем Владимиром Святославичем. Источники дают противоречивые указания на точное время крещения [1]. Традиционно, вслед за летописной хронологией, событие принято относить к 988 году [2] и считать началом официальной истории Русской Церкви (некоторые исследователи полагают, что крещение Руси состоялось позже: в 990 [1][3][4][5] или 991 году[5]).
 Рядом авторов термин понимается также и как процесс распространения христианства на Руси в XI—XII веках [6].
 Христианизация народов Российской империи была длительным процессом, продолжавшимся в течение 9-и последующих веков [7].
 Выражение «Крещение Руси» есть в «Повести временных лет»:
 Под 6496 годом от сотворения мира (988 год примерно[8]). блгс;нъ Гс;ь Іс;съ Хс;ъ иже възлюби новъ;; люди Рускую землю . и просв;ти ю кр;щениємь ст;мь / Благословен Господь Иисус Христос, возлюбивший Русскую землю и просветивший её крещением святым[2].
 Под 1074 годом . … Тако же и другыи братъ именемъ Єрем;и иже помн;ше 70 крс;щниє земли Руськои / Был также другой брат, именем Еремия, который помнил крещение земли Русской[9].
 В российской историографии Нового времени термин впервые употреблён В. Н. Татищевым («крещение славян и Руси»)[10] и Н. М. Карамзиным («крещение России»)[11]. Наряду с ним в литературе также с равным основанием используются термины «Просвещение Руси», «введение христианства», «реформа Владимира» и др[источник?].
  Предыстория


 Ряд авторов считает вполне установленным фактом[12][13][14], что князья Аскольд и Дир c «болярами» и некоторым количеством народа приняли крещение, так как во время похода на Константинополь были устрашены силой константинопольского патриарха, который, по преданию, опустил святые мощи в воду, и большая часть флота тут же затонула в ходе шторма, поднявшегося в ту же секунду. В византийских источниках описывается момент крещения руссов в период 842-867 гг.[15][16], по другим источникам[17] во времена Василия I (867—886) и патриарха Игнатия (867—877).
 "Когда этот епископ прибыл в столицу руссов, — повествуют, наконец, третьи, — царь руссов поспешил собрать вече. Тут присутствовало великое множество простого народа, а председательствовал сам царь со своими вельможами и сенаторами, которые по долгой привычке к язычеству более других были к нему привержены. Начали рассуждать о вере своей и христианской; пригласили архипастыря и спросили его, чему он намерен учить их. Епископ разверз Евангелие и стал благовествовать пред ними о Спасителе и Его чудесах, упоминая вместе о многоразличных знамениях, совершенных Богом в Ветхом Завете. Руссы, слушая благовестника, сказали ему: "Если и мы не увидим чего-либо подобного, особенно подобного тому, что, по словам твоим, случилось с тремя отроками в пещи, мы не хотим верить". Не поколебался служитель Божий, но, вспомнивши слова Христовы: Аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю (Ин. 14, 14); веруяй в Мя, дела, яже Аэ творю, и той сотворит (Ин. 14, 12), разумеется, в том случае, когда это просится не для тщеславия, а для спасения душ, смело отвечал язычникам: "Хотя и не должно искушать Господа, однако, если вы искренно решились обратиться к Нему, просите, чего желаете, и Он все исполнит по вашей вере, как мы ни ничтожны пред Его величием". Они просили, чтобы повергнута была в огонь, нарочито разведенный, самая книга Евангелия, давая обет непременно обратиться к христианскому Богу, если она останется в огне невредимою. Тогда епископ, возведши очи и руки свои горе, воззвал велегласно: "Господи, Иисусе Христе, Боже наш! Прослави и ныне святое имя Твое пред очию сего народа", — и вверг священную книгу Завета в пылающий костер. Прошло несколько часов, огонь потребил весь материал, и на пепелище оказалось Евангелие совершенно целое и неповрежденное; сохранились даже ленты, которыми оно было застегнуто. Видя это, варвары, пораженные величием чуда, немедленно начали креститься".
 В конце IX века Русская епархия уже числится в списках константинопольских епископий сначала на 61-м, потом на 60-м месте. Эти события иногда именуют первым (Фотиевым, или Аскольдовым) крещением Руси.

 Христианкой была супруга князя Игоря — бабка князя Владимира, княгиня Ольга († 11 июля 969). Хотя о точном времени и месте принятия ею крещения существуют различные мнения, принято считать, согласно позднейшим исследованиям[18], что она крестилась в Константинополе в 957 году. Достоверные сведения о приёме императором Константином Багрянородным, которого принято считать её восприемником, содержатся в его трактате «О придворных церемониях». Отсутствие в трактате упоминания о её крещении даёт основание некоторым исследователям предполагать[19], что она могла уже быть к тому времени христианкой; трактат упоминает некого «пресвитера Григория» в её свите, в лице которого некоторые склонны усматривать её духовника. (См. также в статье Княгиня Ольга).

 Согласно В. Н. Татищеву (на основе спорной Иоакимовской летописи), симпатии к христианам и христианству проявлял киевский князь (972—978 или 980) Ярополк Святославич, убитый варягами по приказу своего брата Владимира Святого.
 Согласно «Повести временных лет», до крещения князя Владимира имело место «испытание вер»: Владимиру предлагались, в частности, ислам из Волжской Булгарии, иудаизм от хазар и латинство. Все они были отвергнуты князем по различным причинам.
 Крещение князя Владимира и киевлян


 Согласно «Повести временных лет», в 6496 году «от сотворения мира» (то есть приблизительно в 988 году н. э.)[20] Киевский князь Владимир Святославич принял решение креститься от Константинопольской Церкви. После чего, в царствование Императоров Василия II и Константина VIII Порфирородных, присланное Константинопольским Патриархом Николаем II Хрисовергом духовенство крестило киевских людей в водах Днепра и (или) Почайны. Согласно русской летописи Повесть временных лет, князь во время крещения своего народа вознёс следующую молитву:
 Боже великий, сотворивый небо и землю! При;зри на новыя люди сия и даждь им, Господи, уведети Тебе, истиннаго Бога, якоже уведеша Тя страны христианския, и утверди в них веру праву и несовратну, и мне помози, Господи, на супротивнаго врага, да надеяся на Тя и Твою державу, побежю козни его!
 Многие историки относят крещение самого Владимира к 987 году. По византийским и арабским источникам, в 987 году Константинополь заключает с Русью союз для подавления мятежа Варды Фоки. Условием князя была рука царевны Анны, сестры Императоров Василия и Константина, — требование крайне унизительное для Ромейских василевсов. Тогда, в разгар войны с Вардой Фокой Владимир напал на Корсунь и овладел им, угрожая Царьграду. Императоры соглашаются отдать Анну за князя при условии предварительного крещения Владимира, который нарекается именем Василия — в честь своего восприемника Императора Василия II; Владимир же «вдасть же за вено Корсунь греком царицы деля» (в вено за жену свою).
 Из византийских хроник о «крещении Руси» в 988 году сообщают только «Аноним Бандури», в котором передаётся сюжет о выборе вер князем Владимиром, и «Ватиканская хроника»:
 В году 6496 [988] был крещен Владимир, который крестил Росию[21].
 Последнее сообщение, вероятно, — обратный перевод из «Повести временных лет»[21]. В целом, в византийской литературе событие 988 года осталось практически незамеченным, поскольку, по представлениям греков, обращение Руси произошло столетием раньше[22].
 Первый русский по происхождению митрополит Киевский Иларион (XI) так объясняет мотивы князя Владимира: «<…> и въсиа разумъ въ сердци его, яко разум;ти суету идольскыи льсти и възыскати единого Бога, сътворьшааго всю тварь видимую и невидимую. Паче же слышано ему б; всегда о благов;рьнии земли Гречьск;, христолюбиви же и сильн; в;рою, како единого Бога въ Троици чтуть и кланяются, како въ них д;ются силы и чюдеса и знамениа, како церкви людии исполнены, како веси и гради благов;рьни вси въ молитвах предстоять, вси Богови пр;стоять. И си слышавъ, въждела сердцемь, възгор; духомъ, яко быти ему христиану и земли его»[23].
 [править] Учреждение церковной организации в Киеве
 Основная статья: Киевская митрополия до 1458 года
 В XX веке была выдвинута и поддержана некоторыми церковными историками (М. Д. Приселковым[24] и А. Карташёвым) гипотеза о том, что при Владимире Киевская Церковь находилась в канонической зависимости от Охридской иерархии Болгарской Церкви, которая в то время якобы обладала автокефалией (что не соответствует общепринятым фактам), большинство исследователей не склонны её разделять.
 В русских летописных источниках фигурирует несколько разных имён первого Киевского митрополита[25]. В Русской Церкви в XVI веке утвердилась традиция считать им греческого (или сирийского) митрополита Михаила (Сириянина), который в месяцеслове именуется «первым митрополитом Киевским»[26]. Митрополиту Михаилу приписывается заслуга основания Златоверхо-Михайловского монастыря в Киеве, а прибывшим с ним монахам — основание монастыря, получившего впоследствии название Киево-Межигорского
 Крещение других русских земель
 Известно, что первыми епископскими кафедрами, кроме Киева, была Новгородская, а также, возможно, Черниговская и Владимир-Волынская и Белгородская (ныне селение Белогородка под Киевом), Переяславская епархия.
 На части территорий христианство насаждалось силой; при этом уничтожались культовые сооружения язычников, сопротивлявшиеся подвергались репрессиям[27] [28] [29] [30].
 Согласно некоторым летописным свидетельствам[31], Новгород оказал активное сопротивление введению христианства: он был крещён в 990 году епископом Иоакимом при военной помощи киевского воеводы Добрыни (брат матери князя Владимира — Малуши) и тысяцкого Путяты[32].
 В Ростове и Муроме сопротивление введению христианства, согласно традиционной церковной истории, продолжалось до XII века: два первых епископа, посланные в Ростов, были изгнаны, а третий — св. Леонтий — погиб от рук язычников в 1073 (согласно прологу, в 993)[33]. Ростовчане были крещены только лишь епископом Исаией († 15 мая 1090)[34], восшедшим на кафедру в 1078 году. К 1070-м, видимо, относятся и события, описанные в «Житии»[35][36] Авраамия Ростовского, в частности сокрушение им идола Велеса, на месте которого был воздвигнут Богоявленский монастырь.
 Согласно исландским сагам, Полоцк был крещён около 1000 года исландским викингом-христианином Торвальдом Кодранссоном, получившим от константинопольского Императора Василия II грамоту «полномочного представителя Византии в русских городах Восточной Балтики»[37].
 Последствия принятия христианства
 Политические последствия
 Крещение Руси произошло до окончательного раскола Западной и Восточной церквей, но в период, когда он уже вполне вызрел и получил своё выражение как в вероучении, так и во взаимоотношении церковной и светской властей.
 В византийском церковно-государственном правосознании Император (Басилевс) мыслился как Хранитель и Верховный Защитник православия (эпистимонарх), а следовательно, и единый самодержец (автократор) всех православных народов. Правители прочих христианских народов (государств) получали от него титулы архонтов, князей, стольников. Таким образом, приняв крещение от Ромеев (византийцев), Владимир включил Русь в орбиту византийской государственности[38][39].
 Так, Киевскому великому князю в XII в Константинополе усвоялся скромный придворный титул стольника[40]. Киевская же митрополия в Константинопольских диптихах занимала место в ряду последних: в древнейшем из них — 61-е, а в более позднем, составленном при Андронике II Палеологе (1306—1328) — 77-е.
 Митрополит Платон (Левшин) в начале XIX века видел особое значение в принятии христианства из Константинополя (а не Рима): «Великое благодарение обязана Россия воссылать Пастыреначальнику Христу, что не объял её мраком запада, то есть, что не подверглась она игу западныя Римския церкви, где уже в сие время, по многим суевериям и присвоениям Пап себе неограниченной власти, и по духу во всём мирскому, а не Евангельскому, всё почти было превращенно. Свободил нас Господь от сих сетей; хотя запад Антихристовым усилием всемерно тщался нас себе покорить, как впоследствии сие будет более видимо.»[41]
 Культурные последствия
 Принятие христианства содействовало развитию зодчества и живописи в средневековых её формах, проникновению византийской культуры как наследницы античной традиции.

 Принятие христианства как государственной религии влекло с неизбежностью ликвидацию языческих культов, пользовавшихся до того великокняжеским патронатом.
 Духовенство осуждало языческие обряды и празднества (некоторые из них сохранялись долгое время вследствие того, что некоторыми исследователями квалифицируется как религиозный синкретизм или двоеверие[42]).
 Разрушались культовые сооружения — идолы, капища[43]. Уничтожались представители русской духовной элиты[источник не указан 121 день]: волхвы и ведуны.
 По мнению некоторых исследователей, опирающихся на «Повесть временных лет», «восстание волхвов» во Владимиро-Суздальской Руси в 1024 (а также в 1071 году) сопровождалось действиями и убийствами, имевшими ритуальный характер[44]. Ярослав Мудрый «жестоко расправился с волхвами, наведя порядок в даннических областях»[44]; в 1070-х годах в Новгороде волхв был убит дружиной князя Глеба («это был религиозный и бытовой конфликт, переплетавшийся с борьбой против власти Киева»)[45]. (См. Суздальское восстание 1024 года)
 Предполагают, что начало года по принятии христианства в Киеве начали считать от 1 марта, а не с новолуния после дня весеннего равноденствия, как раньше.
 В церковной историографии (истории Церкви)
 В месяцеслове Русской Церкви никогда не было и нет праздника (воспоминания) в честь событий 988—989 годов[46]. Вплоть до начала XIX века в России не было истории Русской Церкви как научной отрасли или учебной дисциплины: первым систематическим трудом стала «Краткая Церковная Российская История» митрополита Московского Платона (Левшина) (М., 1805 в 2-х ч.). Церковный историк начала XXI века В. И. Петрушко писал: "Поразительно, но греческие авторы вообще не упоминают даже о таком эпохальном событии, как крещение Руси при св. Владимире. Впрочем, у греков были свои причины: епархия «Росия» формально была открыта столетием раньше»[22].
 Русская церковно-историческая литература XIX — начала XX века историю христианства в России и Русской церкви обычно рассматривала начиная с I века, связывая её с деятельностью апостола Андрея Первозванного. Так, один из наиболее авторитетных церковных историков конца XIX века Е. Е. Голубинский Первую главу своего фундаментального исследования «История Русской Церкви» обозначил как «Христианство на Руси до св. Владимира»[47]. Наиболее авторитетный русский церковный историк митрополит Макарий (Булгаков) посвящает истории христианства в России до 988 года первые 2 части своего основного труда [48]. Для обозначения же того, что произошло в Киеве в конце X века использовались различные термины (то есть не существовало устоявшейся, клишированной терминологии): «общее Руския земли крещение при Святом Владимире»[49], «обращение князя Владимира»[50], «окончательное устройство Православной Церкви в России при святом Владимире и Ярославе»[51]. Сам князь Владимир обычно именовался «просветителем»[52][53], как он именуется и в составленном в конце XIX века акафисте ему[54].
 Официальное издание Московской патриархии в 1971 году писало: «По преданию, лучи христианской веры озарили пределы России уже в первые десятилетия христианства. Начало христианизации Руси это предание связывает с именем святого апостола Андрея Первозванного, бывшего на Киевских горах <…> В 954 году приняла крещение княгиня Киевская Ольга. Всё это подготавливало величайшие события в истории русского народа — крещение князя Владимира и последовавшее за этим в 989 [SIC] году крещение Руси»[55]. Указание 989 (а не 988) года соответствовало преобладавшей в то время точке зрения в советской исторической науке о том, что событие имело место после 988 года[56].
 Однако, в «Православном церковном календаре» на 1983 год, когда началась подготовка к празднованию «1000-летия Крещения Руси», указывался 988 год, а событию придавалось значение начала процесса: «Крещение киевлян в 988 году положило начало утверждению христианства во всей Русской земле»[57].
 Юридически официальный Гражданский Устав РПЦ, зарегистрированный в Министерстве юстиции РФ 30 мая 1991 года (позднейшие не публиковались), гласил: «Русская Православная Церковь ведёт свое историческое бытие от Крещения Руси, имевшего место в 988 году в Киеве при великом князе Владимире»[58][59].
 Оценка в советской историографии
 На введение христианства в качестве официальной религии в советской (до 1985 года) исторической науке существовало несколько точек зрения от негативной[60] до в целом (с оговорками) позитивной.
 Так, в изданной в 1930 году книге Церковь и идея самодержавия в России о крещении Руси говорится следующее: «Принесённое к нам из Византии православие сломило и загубило буйный языческий дух дикого свободолюбивого росса, целые века держало народ в невежестве, было гасителем в русской общественной жизни истинного просвещения, убивало поэтическое творчество народа, глушило в нём звуки живой песни, вольнолюбивые порывы к классовому освобождению. Само пьянствуя и подхалимствуя, древне-русское духовенство приучило к пьянству и подхалимству перед господствующими классами и народ, а своей духовной сивухой — проповедями и обильной церковно-книжной литературой окончательно создало почву для полного закабаления трудящихся во власти князя, боярина и жестокого чиновника княжеского — тиуна, творившего суд и расправу над угнетенными массами»[61].
 «Пособие по истории СССР для подготовительных отделений вузов» 1979 года издания называет введение христианства «второй религиозной реформой» Владимира I и даёт иную оценку: «<…> Принятие христианства укрепляло государственную власть и территориальное единство Древнерусского государства. Оно имело большое международное значение, которое заключалось в том, что Русь, отвергнув „примитивное“ язычество, становилась теперь равной другим христианским народам <…> Принятие христианства сыграло большую роль для развития русской культуры»[62].


 1. ИСТОЧНИКИ
 2. ; 1 2 [Русское православие: вехи истории] / Науч ред. д.и.н. А. И. Клибанов. — М., 1989. — С. 17
 3. ; 1 2 Повесть временных лет, Ипатьевский список
 4. ; Рапов О. М. Официальное крещение князя Владимира Святославовича и киевлян / Русская церковь в IX — первой трети XII в. Принятие христианства. — М.: Высш. шк., 1988. — С. 208—254; 397.
 5. ; Рапов О. М. О дате принятия христианства князем Владимиром и киевлянами. — Вопросы истории, 1984, № 6, с. 44-45.
 6. ; 1 2 Карташёв А. В. Очерки по истории русской церкви. Том I. Репринтное воспроизведение. YMCA-PRESS. Париж. 1959. — М.: Наука, 1991. — С. 114
 7. ; Отечественная история: История России с древнейших времен до 1917 года: энциклопедия. Редкол.: В. Л. Янин / М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. Т. 3, стр. 151.
 8. ; Советский исследователь профессор Н. С. Гордиенко: «<…> Лишь к началу XX века почти все народности нашей страны, придерживавшиеся дохристианских (языческих) верований, были обращены — по крайней мере номинально — в русское православие.» — Гордиенко Н. С. Крещение Руси. Л., 1986, стр. 95.
 9. ; Полного совпадения с современным летосчислением нет ввиду разницы в дате отсчёта нового года.
 10. ; Повесть временных лет, Ипатьевский список
 11. ; Татищев В. Н. История Российская, глава 3
 12. ; Карамзин Н. М. История Государства Российского. Т.1, глава 9.
 13. ; Еп. Порфирий Успенский. Четыре беседы Фотия, святейшего патриарха Константинопольского. СПб., 1863; Никон (Лысенко). «Фотиево» крещение славяно-россов и его значение в предыстории Крещения Руси: Богословские труды. Сборник № 29. М.,1989, стр. 27-40; Прот. Лев Лебедев. Крещение Руси. Изд. МП, 1987, стр. 63 — 76.
 14. ; Парменов А. РУСЬ У СТЕН ЦАРЬГРАДА
 15. ; Священник Виктор Кузнецов. Аскольдово крещение
 16. ; Окружное послание Фотия, Патриарха Константинопольского, к Восточным Архиерейским Престолам
 17. ; митрополит Макарий, ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ
 18. ;  19. ; Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси. М., 1980, стр. 276.
 20. ; м. Макарий. История Русской церкви. Том 1. Отдел 2, Глава III: Крещение великой княгини Ольги и содействие ее успехам святой веры.
 21. ; Иная датировка и несколько отличные обстоятельства крещения князя и киевлян приведены в «Похвале князю русскому Владимиру» Иакова Мниха (XI век), согласно которой крещение киевлян нужно относить к 990 году, «в третье лето» после личного крещения князя. Так, О. М. Рапов полагал (Рапов О. М. О дате принятияхристианства князем Владимиром и киевлянами. — «Вопросы истории», 1984, № 6), что Владимир, будучи уже крещённым, овладел Херсоном в конце апреля — начале мая 990 года, а крещение киевлян последовало в конце июля — начале августа того же года.
 22. ; 1 2 Цит по: М. В. Бибиков Когда была крещена Русь? взгляд из Византии // Древняя Русь в свете зарубежных источников. М.,2003. С.108-109.
 23. ; 1 2 Петрушко В. И. История Русской Церкви с древнейших времен до установления патриаршества: учебное пособие. — М.: Издательство ПСТГУ, 2007, стр. 30.
 24. ; «О закон; Моис;омъ дан;;мъ, и о благод;ти и истин; Исусомъ Христомъ бывшии. И како законъ отиде, благод;ть же и истина всю землю исполни, и в;ра въ вся языкы простреся и до нашего языка рускаго, и похвала кагану нашему Влодимеру, от негоже крещени быхомъ и молитва къ богу от всеа земли нашеа» текст по: ГИМ, Синод. собр., № 591.
 25. ; М. Д. Приселков. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X—XII вв. С.-Петербург, 1913
 26. ; Так, в ПВЛ первое упоминание — под 1039/1040 годом — митрополита Феопемпта; житийные памятники, посвящённые святым Борису и Глебу половины XI века называют имя митрополита Иоанна I (вероятно, предшественника Феопемпта); разные редакции Церковного устава князя Владимира (примерно XIII век) в качестве митрополита, «приведенного» князем Владимиром «от Фотея Патриарха», называют либо «Михаила», либо «Леон(т)а»; некоторые греческие источники (трактат «О перемещениях епископов», Церковная история Никифора Каллиста) говорят о переводе при императоре Василии II «в Росию» митрополита Севастии Феофилакта.
 27. ; Святитель Михаил, митрополит Киевский на сайте Православие.Ru
 28. ; Грекулов Е. Ф. ПРАВОСЛАВНАЯ ИНКВИЗИЦИЯ В РОССИИ
 29. ; Ловмянский Г. Религия славян и ее упадок, 2003
 30. ; Шахматов А. А. Повесть временных лет, т.1. Вводная часть. Текст. Примечания. Пг., 1916.
 31. ; Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. В 2-х томах. Репринт. 1913, 1916гг.
 32. ; Часть сведений о ситуации в Новгороде, подчерпнутая из Иокимовской летописи может быть недостоверна, так как в современной науке имеются сомнения в её подлинности (q.v.)
 33. ; Подавление мятежа новгородских волхвов дало, по мнению исследователей, происхождение новгородской поговорке: «Путята крести мече;м, а Добрыня огне;м» — См. Русский биографический словарь. СПб, 1905, Т. 6, стр. 484.
 34. ; Леонтий епископ Ростовский. на «Биография.ру»
 35. ; Исаия, епископ Ростовский.
 36. ; Житие преподобного отца нашего Аврамия Ростовского.
 37. ; Житие и подвизи и чудотворение преподобнаго и богоноснаго отца нашего Авраамия архимандрита Богоявленскаго ростовскаго чудотворца.
 38. ; Джаксон Т. Н. Austr ; g;r;um. Древнерусские топонимы в древнескандинавских источниках. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — (Studia historica. Series minor). — ISBN 5-94457-022-9
 39. ; Антон Карташев. ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ. Распространение христианства. // Церковное управление в киевский период.
 40. ; Владислав Цыпин Церковное право // 14.3. Источники церковного права государственного про¬исхождения.
 41. ; Владислав Цыпин Церковное право // 30.1. Русская Церковь в юрисдикции Константинопольско¬го Патриархата.
 42. ; Преосвященный Платон Митрополит Московский. Краткая Церковная Российская История. М. — Синодальная типография, 1805, стр. 15—16.
 43. ; Николай Никольский. Крещение Руси и двоеверие // История русской церкви
 44. ; Архиепископ Макарий: «<…> яко же и во всей Рускои земли было до крещения, еже мы прияхом от святого великого князя Владимера святое креще¬ние: во всей Рускои земли скверные молбища идольские разорены тогда» (Полное собрание русских летописей. Т. 5. Вып. 1, стр. 141—142. // Послание архиепископа Макария великому князю Ивану Васильевичу. 1534 г.)
 45. ; 1 2 А. Ю. Дворниченко, С. Г. Кащенко, М. Ф. Флоринский. Отечественная история (до 1917 г.). Москва, 2002, Гл. II, § 5.
 46. ; А. Ю. Дворниченко, С. Г. Кащенко, М. Ф. Флоринский. Отечественная история (до 1917 г.). Москва, 2002, Гл. II, § 4.
 47. ; В связи с празднованием 1 августа Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня (Первого Спаса), существует мнение, что положенный русским богослужебным Уставом «крестный ход на источники» в сей день установлен в память крещения Руси. — См. С. В. Булгаков. Настольная книга для священно-церковно-служителей. Киев, 1913, стр. 291 (примечание).
 48. ; Е. Голубинский. История Русской Церкви. М., 1901, Том I (репринт — М. 2002), стр. 1—104.
 49. ; Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской церкви 12 томов. СПб, 1883.
 50. ; Преосвященный Платон Митрополит Московский. Краткая Церковная Российская История. М. — Синодальная типография, 1805, стр. 21: Глава IV «О общем Руския земли крещении при Святом Владимире».
 51. ; История Русской церкви. Том 1. Часть 2. Глава IV Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский.
 52. ; Е. И. Смирнов. История Христианской Церкви. ТСЛ, 2007 (по изданию 1915 года), стр. 448. — оригинал был издан как учебник для духовных семинарий
 53. ; Архиепископ Аверкий (Таушев). Крещение Руси и заветы…
 54. ; Граф М. В. Толстой. Рассказы из истории Русской Церкви
 55. ; Акафист святому равноапостольному князю Владимиру
 56. ; 50-летие восстановления патриаршества. Журнал Московской Патриархии. Специальный выпуск. М. 1971, стр. 25.
 57. ; Крещение Руси БСЭ. М., 1973, Т. 13, стр. 1241.
 58. ; Православный церковный календарь 1983. М. — Издание Московской Патриархии, 1982, стр.2.
 59. ; ЖМП 1991, № 10, стр. 11—13
 60. ; Гражданский устав Русской Православной Церкви (1991 г.)
 61. ; Гордиенко Н. С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов. Л.:ЛЕНИЗДАТ, 1986 г. (оглавление)
 62. ; А. Дмитрёв. Церковь и идея самодержавия в России. Мособлит № 5164 — 10/III-30 г, стр. 51.
 63. ; А. С. Орлов, В. А. Георгиев. Пособие по истории СССР для подготовительных отделений вузов. — М.: «Высшая школа», 1979, часть 1, стр. 34—35.
 64. ; «Московские церковные ведомости», 24 июля 1888, № 30, стр. 382—383 (описание торжеств в Москве).
 65. ; В Москве, Петербурге и Крыму прошли панихиды по известному государственному и православному деятелю царской России Интерфакс 23 марта 2007 г.
 66. ; Епископ Арсений. Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года. СПб., 1899, стр. 866.
 67. ; «Московские церковные ведомости», 24 июля 1888, № 30, стр. 378—382 (описание торжеств в Киеве).
 68. ; Речи и тосты Победоносцева на торжественном обеде в Киеве 15 июля 1888 года см.: «К. П. Победоносцев и его корреспонденты: Письма и записки» / С предисловием Покровского М. Н., Т. 1, М.-Пг., 1923, полутом 2-й, стр. 831—835 (документ № 773).
 69. ; Празднование 950-летия и 1000-летия Крещения Руси за рубежом
 70. ; Текст президентского указа № 668/2008 «Про День хрещення Київської Русі-України»  (укр.)
 71. ; Патриарх прибыл в Белоруссию на торжества по случаю 1020-летия Крещения Руси NEWSru 24 октября 2008 г.
 72. ; ЖМП. 2008, № 12, стр. 6—22.
 73.
 Литература
 1. Введение христианства на Руси. М., 1987.
 2. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. В 2 т. М., 1880—1911 (или позднейшие переиздания).
 3. Динцес Л. А. Дохристианские храмы Руси в свете памятников народного искусства. СЭ, 1947, № 2, стр. 75-76.
 4. Гордиенко Н. С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов. Л.:ЛЕНИЗДАТ, 1986 г. (оглавление)
 5. Е. К. Дулуман А. С. Глушак Введение христианства на Руси:легенды, события, факты.Симферополь.:Издательство Таврия, 1988. — 184 с.: ил. ISBN 5-7780-0017-0
 6. Михаил Казовский «Дочка императрицы», исторический роман (1999), посвященный предыстории крещения Руси.
 7. Кузмин А. Г.Крещение Руси:концепции и проблемы
 8. «Крещение Руси» в трудах русских и советских историков. М., 1988.
 9. прот. Лев Лебедев. Крещение Руси. Издание Московской Патриархии, 1987
 10. А. Панченко. Красота Православия и крещение Руси // Панченко А.М. Русская история и культура: Работы разных лет. СПб.: Юна, 1999, с. 377—391
 11. Панченко А. М.Летописный рассказ об Андрее Первозванном и флагеллантство.
 12. Рапов О. М. Русская церковь в IX — первой трети XII в. Принятие христианства. — М.: Высш. шк., 1988. — 416с.
 13. Христианство в России Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
 14. Беляев С. А. О НАЗВАНИИ ЦЕРКВИ, В КОТОРОЙ БЫЛ КРЕЩЕН КНЯЗЬ ВЛАДИМИР //Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2001. № 2(4). С. 50–Ссылки
 • Житие святого равноапостольного великого князя Владимира, крестителя Руси.
 • А. В. Назаренко. Русская Церковь В Х — 1-й трети XV век
 • Антон Карташев. ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ. Распространение христианства
 • Архиепископ Аверкий (Таушев). ХРАНИМ ЛИ МЫ ЗАВЕТЫ СВ. КН. ВЛАДИМИРА?
 • Кузьмин А. Г. Крещение Руси
 • Перевезенцев С. В. Первые свидетельства святости на Руси










 Славя;нская мифоло;гия и рели;гия (славя;нское язы;чество) — совокупность мифологических воззрений, верований и культов славянских народов. В данной статье рассматривается славянская мифология до принятия славянскими народами христианства, то есть примерно до IX-XII веков с привлечением этнографических описаний славянских праздников и обрядов позднейших времён, вплоть до XXI века.
 По отношению к мифологии и религии славян употребление термина «язычество» вполне оправдано его славянской этимологией: слово «язык» означало, в том числе и «отдельный народ, племя». Русский летописец, рассказывая об истории славян, придерживался мнения, что все славяне произошли от общности славянских племён: «Был един язык славянский: славяне, которые сидели по Дунаю <…> От тех славян разошлись по земле и прозвались именами своими, от мест на которых осели… И так разошёлся славянский язык…». Таким образом, слово «язычество» в ряде случаев используется не для описания политеизма как такового, но и в узком смысле как синоним политеизма славян.
 Источники сведений
 Учёные реконструируют славянскую мифологию по различным источникам.
 Во-первых, это письменные источники. Тексты византийских авторов VI—X веков: Прокопий Кесарийский, Феофилакт Симокатта, Константин Багрянородный, Лев Диакон и др. Западноевропейские авторы IX—XIII веков: Баварский Географ, Титмар Мерзебургский, Гельмольд, Саксон Грамматик и др. Арабские авторы IX—XIII веков: аль-Масуди, Ибн Фадлан, Ибн Русте и другие В скандинавских сагах XIII века, в Старшей и Младшей Эддах также имеются сведения, которые могут быть использованы для реконструкции славянского язычества. Древнерусские, западнославянские (Козьма Пражский) и южнославянские источники XI—XV веков: летописи, поучения и наставления против язычников (Кирилл Туровский, Кирик Новгородец и другие) и вставки в переводную литературу, в том числе в апокрифы. Особое место занимает «Слово о полку Игореве», в котором отразился значительный пласт языческих мифов, упоминаемых наследником и носителем языческой культуры — анонимным песнотворцем. Все эти тексты не содержат каких-либо целостных изложений мифологии или отдельных мифов. В любом случае следует помнить, что это не изложение самих мифов, а пересказ их понимания современниками-иноверцами.
 Во-вторых, письменные источники XV—XVII веков и фольклорные источники XVIII—XX веков, которые менее приближены к язычеству, но содержат в себе ряд сведений более ранних, не дошедших до нас, источников, а также развернутые записи легенд, сказок, былин, заговоров, быличек и бывальщин, пословиц и поговорок, по которым возможно реконструировать древние мифы. Особую роль играют сведения польских, чешских и немецких авторов и историков, записавших местные легенды западных славян, сохранивших сведения древнерусских источников. В России XVI—XVII веков некоторые сведения записали западные дипломаты, военные и путешественники (Сигизмунд Герберштейн, Олеарий и другие). Среди фольклорных сюжетов к язычеству обычно относят былины о Святогоре, Потыке, Вольге (Волхе), Микуле; сказки о Кащее Бессмертном, Змее Горыныче, Бабе Яге, Алёнушке и Иванушке. Трудность интерпретации этих источников заключается в том, что на древние представления наслаиваются более поздние слои, измышления авторов, рассказчиков, собирателей фольклора. Среди авторитетных исследователей фольклора И. П. Сахаров, А. Н. Афанасьев, Д. К. Зеленин, В. Я. Пропп и другие. Примечательно, что все перечисленные произведения, в том числе записанные уже на рубеже ХХ века, несут в себе двоеверие, то есть смесь язычества и православия.
 Более достоверны, но и более трудночитаемы археологические источники: сведения раскопок культовых мест, находки идолов, ритуальных предметов, украшений, языческих символов, надписей с упоминанием о языческих богах или язычниках, остатки жертвоприношений и ритуальных действ. Значительный вклад в изучение языческих древностей внесли Л. Нидерле, А. Н. Лявданский, И. Херманн, Е. Кяссовская, Е. Гяссовский, В. Лосинский, А. Лапинский, В. Й. Мансикка, В. В. Седов, П. Н. Третьяков, Б. А. Рыбаков, И. С. Винокур, П. П. Толочко, Д. Н. Козак, Я. Е. Боровский, Б. А. Тимощук, И. П. Русанова, Н. И. Толстой, Л. С. Клейн и другие.
 Не менее важными оказываются сведения языкознания, сравнительного религиоведения и изучения мифологических сюжетов у других народов. Помимо всемирного авторитета в этой области Дж. Дж. Фрэзера, можно назвать С. А. Токарева, В. Н. Топорова и Вяч. Вс. Иванова.
 Формирование славянского язычества
 Славянская мифология и религия формировались на протяжении долгого периода в процессе выделения древних славян из индоевропейской общности народов во II—I тысячелетии до н. э. и во взаимодействии с мифологией и религией соседних народов. Поэтому, естественно, в славянской мифологии имеется значительный индоевропейский пласт. Предполагается, что к нему относятся образы бога грозы и боевой дружины (Перун), бога скота и потустороннего мира (Велес), элементы образов близнечного божества (Ярило и Ярилиха, Иван да Марья) и божества Неба-Отца (Стрибог). Также индоевропейскими по сути являются такие образы, как Богиня Мать-Сыра-Земля (Мокошь), солнечное божество (Дажьбог), и некоторые другие[1].
 В первой половине I тысячелетия н. э. на религию славян оказали значительное влияние кельты и степное ираноязычное население (скифы, сарматы и аланы). Под воздействием кельтов находилось язычество западных (лужицких) славян, в частности формировалась архитектура культовых построек[2]. Некоторые исследователи предполагают кельто-славянские параллели между божествами Дагда и Дажьбог, а также Маха и Макошь[3]. У ираноязычного населения славяне видимо заимствовали само слово «бог» (которое также имело семантику «доля», ср. «богатство», «убогий»), сменившее общеиндоевропейское обозначение для божества *divъ[4]. Восточные славяне имели в своём пантеоне божеств предположительно иранского происхождения — Хорс, Семаргл и др.[5]
 Очень близки были верования славян и балтов. Это касается имён таких божеств, как Перун (Перкунас), Велес (Вельняс) и, возможно, других. Немало общего также с германо-скандинавской мифологией: мотив мирового древа, наличие драконов и прочее.
 При разделении праславянской общности стали формироваться племенные верования славян, имевшие значительные региональные отличия. В частности, религия западных славян перед началом христианизации, очевидно, значительно отличалась от всех прочих.
 Вселенная древних славян
 О взглядах древних славян на Вселенную и окружающий мир нам мало что известно вследствие практического отсутствия письменных источников. Поэтому получить какое-то представление об этой части мировоззрения древних славян мы можем лишь по косвенным источникам — по данным археологии, этнографии, косвенным сведениям письменных источников.

 Стороны Збручского идола
 Много данных о Вселенной древних славян может дать так называемый «Збручский идол», который из-за этого порой называют даже «энциклопедией славянского язычества». Данное четырёхгранное каменное изваяние ориентировано по сторонам света. Каждая его сторона разделена на три уровня — судя по всему, небесный, земной и подземный. На небесном уровне изображены божества, на земном — люди (двое мужчин и две женщины, как и божества), а в подземном — некое хтоническое существо, держащее на себе землю.
 Отрывочные сведения о мироощущении древних славян можно получить из древнерусской литературы. В частности, в «Поучении Владимира Мономаха» говорится об ирее — далёкой южной стране, в которую улетают на зиму птицы. При помощи этнографических материалов мы можем узнать, что ирей в народной памяти отождествился позже с раем и олицетворял собой «страну блаженных», тот свет.
 Далее, кое-что о представлениях славян нам может рассказать древнерусская летописная клятва:
 А если выше сказанного не выполним… то пусть будем желты, как это золото.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Данная клятва объясняется тем, что покойники славянами мыслились, как правило, жёлтыми, поэтому в данном случае слова «будем желты» имеют прямое значение «пусть умрём». В связи с этим следует отметить, что золотой цвет часто имеют подземный мир или тридесятое царство в русских волшебных сказках, а также жители этого потустороннего мира[7]. Данная мифологема встречается, вероятно, и у других индоевропейских народов (ср. золотой чертог Одина).
 Наконец, по мнению некоторых исследователей, сведения о Вселенной древних славян можно почерпнуть из «Слова о полку Игореве». В частности, внимание привлекает данный отрывок:
 Вещий Боян, если о ком-либо пропеть замыслил, то разлетается мыслью-белкою по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаком. (Перевод А. К. Югова)
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Некоторые исследователи в данном отрывке находят трёхчастное деление мира (небо-воздух-земля) и архетипический образ Мирового Дерева, а белку, которая бегает по этому дереву, сравнивают с белкой Рататоск из германо-скандинавской мифологии. В данном случае получается, что Боян, подобно древнегерманским скальдам, путешествовал по Мировому Дереву (у германцев — Мировой Ясень), соединяя таким образом миры и получая божественное знание и вдохновение из вышнего мира[9]. Кроме того, представления о Мировом Дереве сохранились в позднейшей традиционной культуре славянских народов — в сказках, заговорах, росписях прялок и т. п. Например, в начальной части заговора заговаривающий локализует себя в центре сакрального мира:
 На море-Океане, на острове Буяне стоит дуб Карколист, на том дубе сидит сокол, под тем дубом змея…
 То есть видно, каким образом славяне (в данном случае, русские) представляли себе Вселенную: в центре Мирового Океана располагается остров (Буян), на котором, в Центре Мира, лежит камень (Алатырь) или растёт Мировое Древо (как правило, дуб). На этом дереве, как видно из заговора, сидит птица, а под деревом находится змея.[10] Такая картина весьма схожа с германо-скандинавской и с представленной в «Слове о полку Игореве».
 Религия древних славян
 О религии древних славян нам почти ничего не известно, так как праславянская общность располагалась вдали от центров цивилизации, а сам период языковой общности пришёлся на ступень довольно низкого общественного развития. Узнать какие-то факты о мифологии и религии древних славян мы можем лишь при помощи мифолого-лингвистических реконструкций.
 Единственным убедительно реконструируемым общеславянским божеством является *Perunъ, бог грома и молнии. Судя по всему, именно его имел в виду Прокопий под «творцом молний, владыкой над всеми». Это божество сохранилось лучше всего у восточных славян как Перун и приобрело, кроме указанных, ещё и черты бога-покровителя князя и дружины.
 Как показал в своём исследовании Л. Мошинский, праславянскими являются такие понятия, как дух, душа, навь («мертвец»), рай («потусторонний мир»), волкодлак («оборотень»), упырь («вампир»), треба («жертвоприношение»)[11]. При этом языческое понимание души не следует смешивать с христианским. Душа была не какой-то абстрактной нематериальной сущностью, душой была сама личность человека, которая после смерти становилась навью, перейдя в иной мир, рай. Интересно при этом, как отмечает О. Н. Трубачёв, что среди европейцев, принявших христианство, только у славян понятие «рай» (прасл. *rajь) было исконным, а «ад» — заимствованным[12].
 Трубачёв же пытается восстановить некоторые более абстрактные понятия праславянской религии, находя к ним латинские параллели. Например: прасл. *gov;ti и лат. fav;re «поститься, хранить молчание, благоприятствовать»; прасл. *mana и лат. m;n;s «духи умерших, призраки, привидения»; прасл. *basъ/*ne-basъ «красивый, хороший»/«грубый, негодяй» и лат. f;s/ne-f;s «божественный закон»/«грех»[13].

 Вообще в распоряжении учёных крайне мало сведений о мифологии древних славян, особенно же это касается времён общеславянского единства. Это объясняется многими факторами, и прежде всего — отсутствием развитой письменности и удалённостью от основных центров цивилизации. Одним из первых письменных описаний религии древних славян является описание византийского историка Прокопия Кесарийского (VI век):
 Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим. И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и законы одинаковы. Они считают, что один из богов[14], творец молнии, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды. Судьбы они не знают и вообще не признают, что она по отношению к людям имеет какую-либо силу, и когда им вот-вот грозит смерть, охваченным ли болезнью, или на войне попавшим в опасное положение, то они дают обещание, если спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу; избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обещали, и думают, что спасение ими куплено ценой этой жертвы. Они почитают реки, и нимф, и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания.
 — Прокопий Кесарийский. Война с готами. Книга VII (книга III Войны с готами)
 древнерусское язычество по данным источников
 До принятия христианства практически вся восточнославянская мифология находилась в рамках явления, называемого древнерусским язычеством, поэтому почерпнуть сведения о ней мы можем из древнерусских письменных источников. Следует, однако, отметить, что, во-первых, религия правящей верхушки и простого народа всегда значительно различаются, и, во-вторых, в источниках рассматриваются, как правило, персонажи верхнего уровня, языческие божества, а персонажи низшей мифологии обычно остаются в стороне.
 Договоры с византийцами
 Самые ранние сведения о божествах древнерусского язычества нам могут дать материалы договоров Руси с византийцами, заключённых после походов в 945 и 971 годах. Заключение этих договоров описано в древнерусских летописях, и там нам интересны прежде всего клятвы, которые давали русичи.
 Вот фрагмент договора 945 года:
 И если кто с русской стороны помыслит разрушить такую любовь… то некрещёные да не получат помощи ни от Бога, ни от Перуна[15], да не защитятся щитами своими, и да погибнут они от мечей своих, от стрел и от иного своего оружия, и да будут рабами в этой жизни и в загробной.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Далее описывается, как при заключении договора русичи-язычники клянутся, положив свои щиты, обнажённые мечи, обручи и прочее оружие. Позже князь Игорь был приведён к присяге греческими послами — он пришёл со своими мужами-язычниками на холм, где стоял Перун, и они сложили своё оружие, щиты и золото, и присягнули. Судя по клятве, у русичей имелось представление о загробной жизни и о возможности рабского состояния в ней[17].
 Из договора 971 года мы узнаём следующее:
 А если выше сказанного не выполним…, да будем прокляты Богом, в которого веруем, Перуном и Волосом[18], скотьим богом, да будем желты, как золото, и да будем посечены своим оружием.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Совместное упоминание Перуна и Волоса в этой клятве дало почву для многочисленных спекуляций[19] — некоторые Перуна сопоставляют с оружием и войной, а Волоса — с золотом и торговлей, кто-то связывает Перуна с правящей верхушкой (или варягами-русью), а Волоса — с простым народом (славянами и даже финнами)[20], другие вообще противопоставляют Волоса Перуну[21]. В остальном же данные этой клятвы не дают ничего нового, за исключением пассажа о золоте, который уже был рассмотрен выше, в разделе «Вселенная древних славян».
 Пантеон князя Владимира
 Один из важнейших источников по славянской (точнее древнерусской) языческой мифологии — это летописный рассказ о так назваемой «языческой реформе» князя Владимира Святославича, когда он установил в Киеве идолы шести важнейших божеств:
 И начал княжить Владимир в Киеве один, и поставил идолы на холме, вне теремного двора: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, Хорса (и) Дажьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь.[22]
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Существует огромное количество интерпретаций данного фрагмента «Повести временных лет» — начиная от функций божеств и заканчивая их числом. Наиболее убедительно следующее. Перун расположен в списке на первом месте, он начинает список богов, поэтому логично считать его главным и важнейшим из божеств (по крайней мере для князя и дружины). Имена Хорс и Дажьбог в списке стоят рядом, а в некоторых вариантах летописи не разделяются, как другие божества, союзом «и». Поэтому можно предположить определённое сходство, связь (или даже тождественность) между этими божествами, так как оба они являются солярными, связанными с солнцем. Стрибог и Симаргл, видимо, были не так значимы, как Перун и Хорс с Дажьбогом, раз упоминаются после них. Мокошь, судя по всему, это женское божество[24], поэтому и замыкает список. Из шести божеств списка двое имеют иранские корни — это Хорс и Симаргл[25]. Это объясняется тем, что пантеон был установлен в Киеве, а на восточных славян Южной Руси большое влияние оказали растворившиеся в них сарматские и аланские племена.
 Сутью языческой реформы Владимира исследователи считают установление общегосударственного для всей Руси пантеона божеств во главе с Перуном — богом князя и дружины. Делалось это, видимо, для предупреждения сепаратистских тенденций, поскольку древнерусская народность тогда ещё не до конца консолидировалась, и местечковые племенные культы вполне могли спровоцировать сепаратизм.[26] Вскоре стала очевидна политическая бесперспективность и тупиковость этого пути, «языческой перспективы», и Владимир от неё отказался, крестив Русь[27].
 Пантеон «Слова о полку Игореве»
 «Слово о полку Игореве» является уникальнейшим памятником древнерусской эпической традиции. Оно содержит немало мифологических данных, хоть и было создано уже в XII-XIII веках[28]. Это объясняется так называемым «Возрождением язычества» — явлением общеевропейского масштаба, имевшим место и на Руси. Причины его заключались в том, что язычество уже почти исчезло и больше не представляло угрозы для христианства, поэтому его перестали «бояться». Оно, напротив, стало играть совершенно иную роль в культуре — эстетическую, архаизирующую, национально-идеологическую[29].
 В «Слове» упоминаются, как правило, «внуки» различных божеств — художественные словосочетания-метафоры для синонимичной замены или эпитета. По мнению Д. С. Лихачёва, «внук в данном случае несомненно имеет значение „потомка“», так как в «Слове» вообще весьма заметны «пережитки религии ещё родового строя»[30].

 Сказитель Боян в «Слове» называется внуком бога Велеса[31]:
 Или бы так воспел ты, вещий Боян, Велесов внук…
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Исходя из этого отрывка Велеса считают древнерусским языческим покровителем поэзии и певцов-сказителей.
 Ветры в «Слове» называются внуками Стрибога:
 Это ветры, Стрибожьи внуки, веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы!
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 На основании данного отрывка Стрибога считают богом-повелителем ветров[32].
 Русский народ, от князя до земледельца[33], в «Слове» называется внуками Дажьбога[34]:
 Тогда, при Олеге Гориславиче, разоряла, раздирала усобица, погубляла добро земледельца [то есть Даждьбожа внука]. В княжих крамолах век человеческий сократился. Тогда по русской земле редко пахари покрикивали… (Перевод А. К. Югова)
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Сгубила усобица силу Дажьбожа внука…
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 На основании этих двух отрывков можно сказать, что Дажьбог вообще был довольно значимым божеством в Древней Руси, которое олицетворяло благополучие, мир и единство Русской земли. Упоминается в «Слове» и другое солярное божество:
 Из Киева, до петухов, добегал до Тмутороканя, великому Солнцу [то есть Хорсу] волком путь перебегал!
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 В данном отрывке именем Хорса заменено слово «солнце», на основании чего можно говорить о том, что Хорс был олицетворённым солнцем в древнерусском язычестве. Всеслав, путешествуя на юг, пересекает путь видимого дневного движения солнца-Хорса.
 Перевод Хроники Иоанна Малалы
 Фрагмент Ипатьевской летописи, являющийся вставкой из славянского перевода «Хроники» византийского историка Иоанна Малалы, примечателен прежде всего своими мифологическими сюжетами, а точнее — сюжетом о Свароге и Дажьбоге. Славянский переводчик перевёл таким образом соответственно имена Гефеста и Гелиоса, поэтому мы можем судить о какой-то связи с огнём и, возможно, кузнечным ремеслом Сварога, и о солярном характере Дажьбога. Сам же сюжет мифологической вставки из «Хроники» в летопись рассказать об именно славянской мифологии нам, к сожалению, абсолютно ничего не может. На то есть две причины — во-первых этот текст является почти дословным переводом с греческого[41], а во-вторых он был переведён только в XIII веке, когда о языческих богах и мифах сохранились лишь отрывочные воспоминания[42].
 Другой примечательной чертой данного источника является тот факт, что в нём содержится единственное упоминание Сварога вообще в источниках. Исключительная популярность данного божества в современном неоязычестве объясняется тем, что оно было возведено на невиданные высоты учёными спекуляциями на пустом месте. Н. И. Зубов в противовес последним считает, что данное божество вообще является плодом фантазии переводчика «Хроники» — он восстановил Сварога, как отца Сварожича, хотя имя Сварожич может вовсе и не быть отчеством[43].
 Поучения против язычества
 Древнерусские поучения против язычества интересны нам прежде всего тем, что они отражают верования не только правящей верхушки, но и простого народа, так как адресованы именно ему. В этих поучениях, как правило, перечисляются основные языческие божества, мелкие мифологические персонажи, а также некоторые народные обряды, сохраняющие свою языческую сущность.
 Из «Слова некоего христолюбца и ревнителя правой веры» XIV-XV веков известно следующее:
 …Так и этот христианин не мог терпеть христиан, двоеверно живущих, верящих в Перуна, Хорса, Мокошь и Симаргла, в вил, которых, как говорят невежественные, тридевять[44] сестриц, считают их богинями и приносят им жертвы и режут кур, молятся огню, называя его Сварожицем[45], обожествляют чеснок[46], и когда у кого будет пир, тогда кладут его в вёдра и чаши, и так пьют, веселясь о своих идолах.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 И далее:
 …Поэтому не подобает христианам посещать бесовские игрища, которые заключаются в плясках, гудении, пении бесовских песен и принесении жертв идолам, когда молятся под овином огню, вилам, Мокоши, Симарглу, Перуну и Волосу, скотьему богу, роду и рожаницам и всем тем, которые им подобны.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Кроме того, судя по поучениям, древние восточные славяне поклонялись грому и молнии, деревьям, камням, рекам и источникам, упырям, берегиням и покойникам. Упоминаются народные обряды с элементами язычества в Святки, Великий Четверг, Семик, Ивана Купалу и прочие праздники.
 Культы божеств
 Идолы и капища
 Данные как археологии, так и письменных источников свидетельствуют о том, что у славян существовали скульптурные изображения божеств (идолы). Они могли быть как деревянными, так и каменными. Идолы восточных славян отличает простота и известная грубость исполнения, тогда как у западных славян идолы были более искусными и сложными[52]. Кроме того, отличительной чертой западнославянских идолов является поликефалия (многоголовость)[53]. О внешнем виде славянских идолов можно судить по широко известному так называемому «Збручскому идолу»[54], а также по описаниям в письменных источниках: известно, например, что идол Перуна, поставленный в Киеве князем Владимиром, был деревянным, с серебряной головой и золотыми усами[55]. Помимо этого известны многочисленные описания многоголовых идолов балтийских славян.
 Славяне поклонялись идолам в открытых святилищах (капищах). Наличие храмовых помещений у славян (за исключением западных) не зафиксировано, однако они вполне могли иметь место, не оставив после себя следов, будучи деревянными[56]. На капище проводились обряды поклонения идолам божеств. Капища могли быть огорожены, их обычным атрибутом был костёр, временный или постоянный. Очевидно, капище было построено князем Владимиром для его пантеона, однако оно до сих пор не обнаружено археологами. Рассуждения Б. А. Рыбакова в этом отношении[57], поддержавшего археологов П. П. Толочко и Я. Е. Боровского, «открывших» капище Владимира[58], в последнее время справедливо оспариваются[59]. Судя по данным летописей, капище Перуна было и в Новгороде, на Перыни. Оно было предположительно обнаружено советским археологом В. В. Седовым[60], однако и его реконструкции на сегодняшний день вызывают большие сомнения[61]. Из славянских святилищ, обнаруженных археологами, особо выделяют также Збручский культовый центр[62].
 [править] Жречество
 Славяне по сравнению с другими народами Европы обладали меньшей скоростью общественно-экономического развития, поэтому развитого и влиятельно жреческого сословия у них не существовало. Как считает В. В. Седов, вождь (князь) у древних славян совмещал в себе административные, военные и религиозные функции[63], что вообще характерно для периода военной демократии (яркий пример — былинный Волх Всеславьевич, князь-волшебник). К середине 1 тысячелетия нашей эры славянские племена расселились на довольно большой площади, поэтому уровни общественного развития у них различались. Южные славяне очень рано попали под сильное влияние Византии и, следовательно, христианства, поэтому говорить о жречестве у них не представляется возможным. Западные славяне по уровню общественного развития обгоняли восточных, поэтому, как видно по источникам, жречество у балтийских славян достигло значительного влияния, а порой сосредоточивало в своих руках и политическую власть. Судя по всему, жречество как сословие у восточных славян находилось только в процессе формирования[64], который был прерван введением христианства. Тем не менее, жрецы языческих божеств у восточных славян в дохристианские времена скорее всего были. Однако их, видимо, было не так много — гораздо больше было гадателей, колдунов и знахарей. Древнерусские источники называют их следующим образом: волхвы, ведуны, обавники, зелейники, наузники, чародеи, кудесники, ворожеи, «бабы богомерзкие» и т. д.[65] Как правило, основными их функциями были знахарство — лечение заговорами, ритуалами и естественными лекарственными средствами; бытовая магия — любовная и защитная (с помощью ритуалов, зелий, амулетов, оберегов и т. п.); предсказания и гадания — по крику птиц и животных, застыванию олова и воска и т. п.; вспоможение при родах и так далее.[65]
 Календарные праздники и обряды
 Календарные праздники и обряды славян были тесно связаны с хозяйственными (и потому жизненно-важными) интересами крестьянина, поэтому их даты во многом обусловлены сельскохозяйственными сезонами. Кроме того, годовой праздничный цикл не мог не определяться важнейшими астрономическими датами, связанными, как правило, с движением солнца.
 Значительная часть общеславянских праздников была связана с культом предков (об этом см. ниже). С древнейших времён и до сегодняшних дней (в частности, у восточнославянских народов) сохранился обычай посещать кладбища и могилы родителей в Радоницу, Семик (перед Троицей) и Дмитриевскую родительскую субботу (см. также Деды). Такими же древними являются обычаи трапезы на могиле, поминовения алкоголем и оставления на могиле еды для покойника. До недавнего времени сохранялись пережитки языческих поминальных обычаев и в другие христианские праздники, например Святки, Масленицу и Великий Четверг. В Святки, в связи с зимним временем, кладбище не посещали, а поминали предков дома. В Великий Четверг для предков топили бани (чтобы они помылись)[66] и жгли костры у ворот (чтобы они погрелись). Как правило, поминальные праздники приурочивались к рубежным периодам года — солнцестояниям и равноденствиям. Видимо, в это пограничное время открывались врата между миром живых и миром мёртвых, через которые в мир приходили души умерших. Они посещали своих потомков, а те должны были их должным образом встретить — согреть, вымыть, напоить и накормить. Души предков могли благословить, а могли и наслать несчастья — всё зависело от того, как их встретят, поэтому так важно было почитать предков.[67]
 Умершие предки, как покоящиеся в земле, в загробном мире, связывались в сознании человека с землёй, поэтому именно от благословения предков во многом зависел будущий урожай. Например, Масленица связана и с идеей плодородия, и с культом предков — именно им посвящались состязания (бега;, кулачные бои, взятие снежного городка) и главная еда на Масленице, при этом поминальная — блины[68]. Плодородию земли и плодовитости скота, как основным хозяйственным интересам крестьянина, было уделено особенное внимание в его праздниках и обрядах. В Васильев вечер (канун Нового года) приготовлялась ритуальная еда — поросёнок или овечьи ножки, пеклось печенье в виде скота («козульки») — целью всего этого было привлечение плодовитости и благополучия для скота. Этой же цели, а также обеспечению безопасности скотины, служили многочисленные ритуалы Юрьева дня весеннего, когда совершался первый выгон скота.[67]
 Плодородию земли способствовали многочисленные ритуалы с чучелами, изображавшими различных ритуальных персонажей — это Масленица, Ярила, Кострома, Кострубонько. Ритуал включал в себя, как правило, чествование и почитание чучела, хождение с ним по улицам, сопровождавшееся весельем, а затем проводы — похороны, сожжение или растерзание. Видимо, чучело представляло собой средоточие плодородия и плодовитости, и ритуалы его проводов должны были сообщить это плодородие земле — тем более, что проводились подобные ритуалы почти всегда весной или в начале лета.[67][69]
 В Семик и Троицкую неделю роль чучела выполняла троицкая (семицкая) берёзка, с которой проводили практически те же обряды — украшали её, поклонялись и чествовали, ели под берёзкой ритуальную пищу, пели песни и водили хороводы, завивали ей ветки, проводили обряд «кумления», носили по деревне и, наконец, ломали и раскидывали ветки по полю — целью всех этих обрядов было привлечение плодородия и хорошего урожая, а также плодовитости и удачного материнства, как в случае с кумлением. Во всех семицких ритуалах, проводившихся с берёзкой, участвовали только девушки и женщины[70][67].
 Кроме того, обеспечению плодородия и урожая должны были способствовать ритуалы вызывания дождя (при засухе; в случае же затяжных дождей ритуал был направлен на достижение хорошей погоды). В ритуале участвовала девочка, как правило, сирота, которую называли Додола или Пеперуда. Как считают учёные, её имя и сам образ, видимо, связан с Громовержцем-Перуном (возможно, Додола представляла жену Громовержца). Её водили по деревне, украшали цветами и поливали водой, при этом пелись песни с просьбами о ниспослании дождя.[71]
 Одним из важнейших славянских праздников была ночь на Ивана Купала. В эту ночь устраивались общенародные гуляния — песни и пляски. Из купальских обрядов следует отметить разжигание и прыжки через костры, купание и катание со склонов горящих колёс. Нередко праздник принимал разгульный характер. Кроме того, в эту ночь собирали лечебные и магические растения.[72]
 Согласно реконструкциям, у славян существовали праздники, посвящённые и божествам как таковым. В частности, мог существовать Перунов день и день, посвящённый Велесу ~ Волосу, которые впоследствии были заменены соответственно Ильиным днём и днём памяти св. Власия Севастийского или Николиным днём (зимним и вешним). Однако прямых данных об этих языческих праздниках в нашем распоряжении нет, поэтому их даты и содержание остаются лишь реконструкциями.
 Погребальные обряды и культ предков
 Культ умерших предков был чрезвычайно распространён у славян с глубокой древности и вплоть до недавнего времени. В связи с этим представляет интерес славянский погребальный обряд. «Повесть временных лет» так описывает этот обряд у вятичей:
 И если кто умрёт, совершают над ним тризну. После неё складывают большой костёр, кладут на него мертвеца и сжигают. После этого, собрав кости, складывают их в малый сосуд и ставят на столбе у дороги. Так делают вятичи и ныне. Такому же обычаю следуют и кривичи, и прочие язычники.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Под тризной здесь, видимо, имеются в виду состязания в память об умершем и вообще поминальные мероприятия. Обычай оставлять сосуд с костями умершего на столбах у дорог проясняется позднейшими этнографическими записями: столбы на кладбищах считались своего рода границей между живыми и мёртвыми. У этих столбиков бросалась посуда, применяемая при похоронах. Сами столбики нередко делались с подобием крыши и выемками — для удобства душ умерших, которые около них обитали. Позже кладбищенские столбики сменились православными крестами.[80]
 Данные о погребальном обряде можно почерпнуть и из летописного рассказа о том, как Ольга хоронила своего мужа, князя Игоря, убитого древлянами:
 [Ольга послала сказать древлянам:] «Вот, уже иду к вам. Наварите много медов у города, где вы убили мужа моего, чтобы поплакать мне над могилой его и совершить тризну по мужу моему». Они, услышав это, свезли очень много мёда, и наварили. Ольга с небольшой дружиной и налегке пришла к могиле Игоря и плакала о муже своём. Затем повелела людям насыпать большой курган, и, когда насыпали, велела совершать тризну. Затем древляне сели пить, и Ольга повелела своим отрокам прислуживать им.
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 Из данного отрывка следует, что тризна включала питие медов, что над могилами устраивались курганы (видимо, их величина зависела от статуса погребаемого) и что существовал обычай плакать над могилой усопшего. Все эти сведения подтверждаются этнографическими записями и (о курганах) данными археологии. Кроме этих обычаев в «Прологе» упоминается такой элемент погребальной обрядности, как «бъдынъ», то есть бдение, бодрствование рядом с покойником в течение ночи, которое, судя по всему, совершалось значительным количеством людей с причитаниями, песнями и играми.[82]
 Интересные сведения о погребальном обряде даёт летописный рассказ о смерти Владимира Святославича:
 Ночью же разобрали помост между двумя клетями, завернули его (Владимира) в ковёр и спустили верёвками на землю; затем, возложив его на сани, отвезли и поставили в церкви святой Богородицы, которую он сам когда-то построил. Узнав об этом, сошлись люди без числа и плакали по нём…
 Оригинальный текст  (древнерусск.)  [показать]


 В данном случае можно наблюдать древнейший обряд, который сохранился и в Древней Руси — чтобы вынести покойника, разбирают стену. Делается это с той целью, чтобы покойник, вынесенный необычным путём, не смог вернуться и не тревожил живых. Другой древнейший обряд, описанный в данном отрывке — это использования саней для перевозки покойника, даже не смотря на летнее время. Сани использовались в похоронах как наиболее почётный, спокойный и солидный вид транспорта.[84] К тому же сани, в силу своей архаичности, видимо имели в похоронном обряде и некое сакральное значение[85].
 Существует также общая для всех восточных славян обрядовая еда на поминках — это кутья, блины и кисель. Почти все восточнославянские праздники связаны с культом умерших предков, которых вспоминали в рубежные моменты года — на Святках, в Чистый четверг и Радоницу, в Семик и перед Дмитриевым днём. В дни поминовения усопших для них топили баню, жгли костры (чтобы они погрелись), оставляли для них еду на праздничном столе. Святочные ряженые представляли собой пришедших с того света предков и собирали дары. Целью всех этих действий было задабривание умерших предков, которые могли благословить семью, а могли и причинять зло — пугать, являться во сне, мучать и даже убивать тех, кто не удовлетворил их потребностей.[67]
 Весьма распространённой среди славян была вера в так называемых «заложных покойников». Считалось, что люди, умершие не своей смертью, не успокаиваются после смерти и способны вредить живым, поэтому их суеверно боялись и почитали во время общих поминок.[86]
 1. ; Об индоевропейских истоках славянской мифологии см.: Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М.: Наука, 1974.
 2. ; Кузьмин А. Г. Падение Перуна: Становление христианства на Руси. М.: Молодая гвардия, 1988. С. 181—182.
 3. ; Иванов С. В. Рец. на: Parallels between Celtic and Slavic. Proceedings of the First International Colloquium of Societas Celto-Slavica held at the University of Ulster, Coleraine, 19-21 June 2005.
 4. ; Вполне возможно, однако, что слово «бог» является исконно-славянским, развитием пра-и.е. *bhag- «доля».
 5. ; Иранские боги в киевском пантеоне
 6. ; 1 2 Цит. по: Мансикка 2005, с. 73-74.
 7. ; Пропп 1986, с. 281 и сл. Следует заметить, что тридесятые царства могут иметь также и серебряный, и медный цвет.
 8. ; «Слово о полку Игореве» везде цитируется по Мусин-Пушкинскому изданию 1800 года.
 9. ; Мороз Е. Л. Следы шаманских представлений в эпической традиции Древней Руси // Фольклор и этнография: Связи фольклора с древними представлениями и обрядами. Л.: Наука, 1977. С. 64-72.
 10. ; См.: Юдин А. В. Ономастикон русских заговоров: имена собственные в русском магическом фольклоре. М., 1997.
 11. ; Moszy;ski Leszek. Die vorchristische Religion der Slaven im Lichte der Slavishen Sprachwissen schaft. B;hlau Verlag, K;ln-Weimar-Wien, 1992.
 12. ; Трубачёв О. Н. Мысли о дохристианской религии славян в свете славянского языкознания // Вопросы языкознания. 1994. № 6. С. 8.
 13. ; Трубачёв. Мысли о дохристианской религии славян… С. 11-12.
 14. ; Ошибочный перевод «один только бог» дал повод для многочисленных спекуляций о «монотеизме» у древних славян (например: Климов Е. В. Монотеизм восточных славян // Вопросы истории. 2007. № 12.) Правильный перевод — «один из богов» (в оригинале не ;;;;, а ;;;;).
 15. ; В этом договоре, единственном из трёх, не упоминается Волос — Клейн связывает это с тем, что поход Игоря, в отличие от двух прочих, проходил не по Балканам, а культ св. Власия (=Волоса) был распространён среди балканских славян: Клейн 2004, с. 142—147.
 16. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 72.
 17. ; По мнению Мансикки, это, а также клятва над оружием, может говорить о некотором скандинавском влиянии: Мансикка 2005, с. 76.
 18. ; Мансикка отмечает, что во многих списках летописи здесь стоит имя не Волоса, а Власия, что ещё раз доказывает тождественность в сознании переписчиков этих имён и образов. См.: Мансикка 2005, с. 74. Это подтверждается ещё и теми фактами, что Волос ни разу не упомянут в поучениях против язычества и не входит в пантеон Владимира.
 19. ; См. очерк историографии: Клейн 2004, с. 142—146.
 20. ; Бернштам Т. А. «Слово» об оппозиции Перун — Велес/Волос и скотьих богах Руси // Полярность в культуре (Альманах «Канун». Вып. 2). СПб., 1996. С. 93-120.
 21. ; Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М.: Наука, 1974. С. 45.
 22. ; Мансикка считает, что в первоначальном варианте летописи упоминался лишь Перун, а имена остальных богов были позднейшей вставкой, случайным набором известных переписчику имён языческих божеств. Х. Ловмяньский как и Мансикка полагает, что в летописи изначально было имя лишь Перуна, а остальных божеств в летопись приписал Никон, поскольку представлял себе Владимира идолопоклонником-политеистом. До того Никон жил в Тмутаракани, на юге, поэтому в пантеоне Владимира так много божеств иранского происхождения: ;owmia;ski H. Religia S;owian i jej upadek (w. VI—XII). Warszawa: Pa;stwowe Wydawnictwo Naukowe, 1986. S. 113—118. Клейн считает, что суть реформы заключалась в установлении государственного культа верховного божества, Перуна: см. Клейн 2004, с. 147—151.
 23. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 76.
 24. ; Некоторые исследователи в этом сомневаются — см.: Бернштам Т. А. «Слово» об оппозиции Перун — Велес/Волос и скотьих богах Руси // Полярность в культуре (Альманах «Канун». Вып. 2). СПб., 1996. С. 93-120.
 25. ; Некоторые исследователи ставят под сомнение иранское происхождение Симаргла и разделяют это имя на две части, получая, таким образом, либо божество с эпитетом, либо пару божеств.
 26. ; Васильев М. А. Вел. кн. Владимир Святославич: от языческой реформы к крещению Руси // Славяноведение. 1994. № 2. С. 38-55.
 27. ; Клейн 2004, с. 150—151.
 28. ; См., однако, как всегда излишне скептический подход Мансикки, который считает подбор имён божеств в «Слове» чисто случайным: Мансикка 2005, с. 211—215.
 29. ; Лихачёв 1985, с. 25-28.
 30. ; Лихачёв 1985, с. 26-27.
 31. ; Стоит отметить, что упоминание Велеса (не Волоса!) в «Слове» является практически единственным упоминанием этого имени в древнерусской литературе (если не считать позднейшего жития Авраамия Ростовского, куда имя Велеса могло попасть чисто случайно).
 32. ; Об этом свидетельствует только «Слово». Другие источники вообще никак не проясняют функции Стрибога.
 33. ; По другой версии, внуками Дажьбога в «Слове» именуются только князья.
 34. ; По мнению отдельных исследователей, Дажьбожьими внуками в «Слове» называются только князья.
 35. ; Югов А. [К.] Образ князя-волшебника и некоторые спорные места в «Слове о полку Игореве» // Слово о полку Игореве. М., 1970. С. 239—249.
 36. ; Абаев В. И. «Шаман сильнее воина» // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994. С. 11-19.
 37. ; Югов 1970, с. 135—140. Тем не менее, большинство исследователей считают «Дива» мифической вещей птицей, полагая, что этот взгляд подтверждается будто бы этнографическими записями, см.: Барсов Е. В. Слово о полку Игореве как художественный памятник киевской дружинной Руси. Т. 1. М., 1887. С. 370; попытку отождествления «Дива» с Симарглом см.: Борт Д. Див-Simurg // Восточнославянское и общее языкознание. М., 1978. С. 127—132.
 38. ; Так считает значительная часть исследователей, в том числе А. К. Югов и первые издатели «Слова». См.: Югов 1970, с. 157—161.
 39. ; Так в Екатерининской копии «Слова».
 40. ; Югов А. [К.] Троянова земля или — Боянова? // Слово о полку Игореве. М., 1970. C. 217—225. Однако это не значит, что такого персонажа, как Троян, не было в славянской мифологии вовсе. Кроме того, многие серьёзные исследователи «Слова» до сих пор полагают, что речь там идёт именно о Трояне.
 41. ; Славянские вставки в переводе Иоанна Малалы и мифотворчество
 42. ; Мансикка, как обычно следуя своему критическому подходу, отмечает, что данные мифологические глоссы (Сварог и Дажьбог) являются здесь вообще случайными и поздно внесёнными, поэтому не признаёт их надёжным для мифологической реконструкции материалом. См.: Мансикка 2005, с. 89-94.
 43. ; Зубов Н. И. Научные фантомы славянского Олимпа // Живая старина. М., 1995. № 3 (7). С. 46-48.
 44. ; Вариант — 30.
 45. ; Вариант — Сварожичем
 46. ; По мнению Мансикии (с. 138), обожествление восточными славянами чеснока — литературная вставка. Однако приписывание славянами магических свойств луку и чесноку — факт.
 47. ; Писцы довольно быстро перестали понимать сути заимствованного имени этого божества, поэтому нередко делили его на две части.
 48. ; Правильно — вилы, упоминание их свидетельствует о южнославянской литературной традиции, так как восточным славянам вилы неизвестны (аналог — русалки, берегини).
 49. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 137.
 50. ; Слова «Волосу, скотью богу» встречаются лишь в одном списке.
 51. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 137-138.
 52. ; Возможно, это результат влияния кельтской или античной традиции.
 53. ; Поликефалия в своём изначальном виде связывается исследователями с общественной организацией: Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 8-9.
 54. ; Принадлежность этого идола именно восточным славянам остаётся спорной. Более вероятна западнославяенская принадлежность Збручского идола, при этом высказываются даже мнения о его принадлежности степным кочевым народам: Клейн 2004, с. 196—212.
 55. ; Изображение предположительно идола Перуна (усатого и стоящего на облаке) выгравировано на костяном гадательном жребии из Старой Ладоги: Чернов А. Перун и Один: Три языческих жребия из Старой Ладоги
 56. ; Некоторые исследователи находят изображения дохристианских храмов и идолов в русских вышивках: Динцес Л. А. Дохристианские храмы Руси в свете памятников народного искусства // Советская этнография. 1947. № 2. Возможно, языческие реликты, связанные с храмовым строительством, сохранились в позднейшей традиции постройки «обыденных» храмов и часовен: Зеленин Д. К. «Обыденные» полотенца и «обыденные» храмы // Живая старина. 1911. XX. С. 1-20.
 57. ; Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. Глава 9. Языческая реформа Владимира.
 58. ; Толочко П. П., Боровский Я. Е. Язичницько капище в «городі» Володимира // Археологія Київа. Дослідження і матеріали. Київ, 1979. С. 3-10.
 59. ; Клейн 2004, с. 160—164.
 60. ; Седов В. В. Древнерусское языческое святилище в Перыни // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. 50. С. 92-103.
 61. ; Нет никаких оснований считать находки В. В. Седова капищем Перуна — это, скорее всего, просто группа сопок, см. Клейн 2004, с. 152—157.
 62. ; Русанова И. П., Тимощук Б. А. Збручское святилище (предварительное сообщение) // Советская археология. 1986. № 4. С. 90-99.
 63. ; Седов В. В. Восточные славяне в VI—XIII вв. М., 1982. С. 268.
 64. ; См. попытку реконструкции на археологическом материале: Тимощук Б. А. Языческое жречество Древней Руси (по материалам городищ-святилищ) // Российская археология. 1993. № 4. С. 110—121.
 65. ; 1 2 Мансикка 2005, с. 197—210.
 66. ; Данный обычай, наряду с обычаем накрывать для душ предков праздничный стол, впервые письменно зафиксирован в «Слове св. отца нашего Иоанна Златоустаго» (; XIV век), направленном на борьбу с подобными «суевериями»: Мансикка 2005, с. 149—155.
 67. ; 1 2 3 4 5 Пропп В. Я. Русские аграрные праздники: (Опыт историко-этнографического исследования)
 68. ; Вопреки весьма распространённому ныне домыслу, Масленица вовсе не является непосредственно солярным праздником, а блины никогда не связывались в народном сознании с солнцем, они всегда воспринимались исключительно как поминальная еда.
 69. ; В рамках своей теории о «воскресающем Перуне» Клейн трактует все ритуалы, связанные с проводами ритуальных персонажей в виде чучела, с Перуном: Клейн 2004, с. 332 и сл. В действительности же, ритуалы чествования и проводов надо признать довольно универсальными для языческой славянской религии. М. А. Васильев полагает, что именно они описаны ещё в летописном рассказе о свержении идолов Владимиром: Васильев М. А. Великий князь Владимир Святославич: от языческой реформы к Крещению Руси // Славяноведение. 1994. № 2. См. также: Проводы Перуна
 70. ; Видимо, это связано со значительной архаичностью данного обряда, в связи с чем здесь сохранился реликт матриархата — приоритет материнского рода. Вообще, почитание берёзы восточными славянами — это, судя по всему, наследие древнего тотемического культа берёзы, как исключительно важного для жителей лесной зоны дерева.
 71. ; Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М.: Наука, 1974. С. 104—116.
 72. ; Одна из первых письменных фиксаций празднования ночи Ивана Купала на Руси — это послание Памфила, игумена Елеазарова монастыря кн. Дмитрию Ростовскому (1505 год), описывающее данный праздник во Пскове (Мансикка 2005, с. 175—177, другие упоминания: с. 182 и 184). В рамках своей теории Клейн неоправданно связывает всю купальскую обрядность с Перуном: Клейн 2004, с. 315—323.
 73. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 152.
 74. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 142.
 75. ; См. мнение Клейна о славянском фаллическом обряде в духе его теории о «воскрешаемом Перуне»: Клейн 2004, с. 371—375.
 76. ; Зализняк А. А., Янин В. Л. Берестяные грамоты из новгородских раскопок 2005 г. // Вопросы языкознания. 2006. № 3.
 77. ; Русский эротический фольклор: Песни. Обряды и обрядовый фольклор. Народный театр. Заговоры. Загадки. Частушки / Сост. А. Л. Топорков. М.: Ладомир, 1995.
 78. ; Древнерусские берестяные грамоты. Проверено 4 апреля 2010.
 79. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 94.
 80. ; Мансикка 2005, с. 96-97.
 81. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 98.
 82. ; Мансикка 2005, с. 99-101. Б. А. Рыбаков, однако, считает, что бъдынь — это столб над местом захоронения или небольшая деревянная домовина. При этом Рыбаков никак не аргументирует свою точку зрения, как и не объясняет этимологию слова, которая была бы весьма интересна при таком толковании.
 83. ; Цит. по: Мансикка 2005, с. 101.
 84. ; Мансикка 2005, с. 102—103.
 85. ; Анучин Д. Н. Сани, ладья и кони как принадлежности похоронного обряда // Древности. Тр. моск. археол. общества. Т. XIV. М., 1890.
 86. ; Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: умершие неестественной смертью и русалки. М.: Индрик, 1995.
 Литература к сноскам в статье
 • Клейн Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб.: Евразия, 2004.
 • Лихачёв Д. С. «Слово о полку Игореве» и культура его времени. Л.: Худож. лит., 1985.
 • Мансикка В. Й. Религия восточных славян. М.: ИМЛИ им. А. М. Горького РАН, 2005.
 • Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986.
 • Слово о полку Игореве / Перев., комм. и статьи А. К. Югова. М.: Московский рабочий, 1970.
 • Васильев М. А. Особенности формирования и развития восточнославянского язычества
 • Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей
 • Клейн Л. С. Воскрешение Перуна: К реконструкции восточнославянского язычества
 • Мансикка В. Й. Религия восточных славян
 • Рыбаков Б. А. Язычество древних славян
 • Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси
 • Левкиевская Е. Е. Мифы русского народа (djvu) (html-текст)
 • Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей

 ДАННЫЕ ФАКТЫ ИСТОРИЧЕСКИЕ И ИМЕЮТ МЕСТО БЫТЬ, ИХ УЖЕ НЕВОЗМОЖНО ОСПОРИТЬ, ОНИ ИМЕЮТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА И СГЛАСНО ЗАКОНАМ ЛОГИКИ – ЕСТЬ ИСТИНА.
 ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ ПОЧИТАНИЯ ИКОН, ТО ПОДБОРКУ СТИХОВ Я УЖЕ СДЕЛАЛА, МАТЕРИАЛ НЕОБОДИСО ДОРАБОТАТЬ, ОН ОСНОВАН ТОЛЬКО НА БИБЛИИ (КАСАТЕЛЬНО НЕПИЕМЛЕМОСТИ ПОКЛОНЕНИЯ ИЗОБРАЖЕНИЯМ), А БИБЛИЯ, ЕСТЕСТВЕННО САМЫЙ ТОЧНЫЙ ПЕРВОИСТОЧНИК. ОНА СРАВНИ КОНСТИТУЦИИ, ЗАКОНА, ИМЕЮЩЕГО НАИВЫСШУЮ ЮРИДИЧЕСКУЮ СИЛУ, ВСЕ, ЧТО ПРОТИВОРЕЧИТ ЕЙ, СЧИТАЕТСЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ. И ТО, ЧТО Я ПРЕДОСТАВЛЮ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ ТАКЖЕ НЕОПРОВЕРЖИМО, ИМЕЕТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕГО ТЕКСТА БИБЛИИ.