Далече путь

Далече путь. Прогнили дроги.
Мой полон воз греховных дров.
Я правил крепко, но не в Боге.
Я гнал, бичуя, дней волов.

Со мною шли пустые были,
Тянули в упряжь плоть мою.
Душа была в греховном мыле
В пустынном загнана краю.

Со мной была немая лира.
Дневался день. Дремала ночь.
И ни одна богиня мира
Была не в силах мне помочь.

Тянулись дни в упряжке тела.
Скрипели дроги. Разум ныл.
И были встречи, было дело –
Но долгий путь без Бога был.

Мерцало светом на востоке –
Мне молоком сочилась звездь,
Пытаясь спеть о паволоке,
В которой, свёрнут, мог сгореть.

Я думал жить, как все живали –
Свободно сердце, празднен ум.
Но отчего-то дроги гнали
Навстречу пеклу, в горечь дум!

Я думал так: в стране далёкой,
Целуя дев, я буду петь,
И в праздных днях, в любви высокой,
Смогу прожить и умереть…

Я думал пить – и пил до рвоты!
Плевал из плоти душу вон.
Рвал струны лиры, правил ноты –
Чтоб жизнь скорей прошла, как сон.

Я пил гремучую заразу!..
Я думал – сердце утоплю.
Но ни единожды – ни разу! –
Не оставлял печаль свою.

Тогда ко мне в часы заката
Пришло с греховною сумой
Моё былое... Боль разврата,
С моей сплетённая судьбой.

Мне уши рвал, как близким громом,
Его зловещий перезвон!
И смрад зловонный стал мне гробом,
Внесённым в душу на амвон.

И пал я ниц. Умчались сани.
Я гнил в проказе, спал в грязи.
И в одолевшей душу брани
Я крикнул: «Господи, спаси!»

И вдруг, как громом, ясно стало:
Возьми свой крест, и так иди.
Я вспомнил, вздрогнув: крест свой старый
С саней я сбросил на пути.

И были силы. Дни поплыли.
Я прежний крест омыл золой.
Печали дней, пустые были –
Всё это прежний берег мой.

Я возложил печаль на Бога –
И ныне, вверившись кресту,
Светла душа. Пряма дорога.
Я правлю дроги ко Христу!

Я правлю путь смиренно в Боге,
Не рвя волов, стремлюсь к Нему.
Порожен воз. Просохли дроги.
Я внемлю Богу моему!

Далече путь. Душа крепчает.
А вдоль обочин – возле дрог
Мои дрова пережигает
Всесильный Милостивый Бог.