Conditio sine qua non...

Я убил человека. В себе. Я убил человека.
Только дёрнулось веко и он, словно эхо, затих.
В этот пляшущий век из минувшего тёмного века
теплит память о нем только этот корявенький стих.

Он коряв не намеренно – мысли, как ветви, корявы;
им, растущим из грунта, что кровью и гноем залит,
и не снились омытые майскими ливнями травы –
только прошлое давит, как косный и злой монолит.

Мне теперь даже легче. Я, право, не знаю сомнений.
В чём-то явно уверен – спокоен, рассчётлив и тих.
Перманентно бесстрастен, но где воспалённость и гений,
брызги резвых фонтанов и искры кипящих шутих?

Я убил человека. Не первый. Увы, не последний.
Он остался в саду, где надежда доселе жива.
Мой рассудочный сын, помрачённой эпохи наследник,
знать не зная о принце, циничные цедит слова.

Так подводят черту. Так, пресытившись, клацают “Сlose”.
Ветер к скулам приник и тростник, словно постник, поник.
Вместо имени – ник, вместо Герды – Cruella Glen Close.
Позвони мне из бездны, мой, мною убитый, двойник.


Soundtrack: Marcus Miller, Lonnie's Lament.