Дед Варлей на зимней рыбалке

       ДЕД  ВАРЛЕЙ
   НА  ЗИМНЕЙ  РЫБАЛКЕ


Дым  над  крышей  вьет  колечки,
Наползает  на  сарай.
Славно  полежать  на  печке,
Если  стыл  весь  день  вчера.

Да,  денек  вчера,  что  надо
Выдался  посредь  полей.
Ветер,  чуть  не  до  упада
Гнал  и  гнул,  но  шел  Варлей.

Шел,  от  теплого,  от дома
Тропкой  верною  знакомой,
Пробивался  к  окоему,
Приближался  к  водоему.

Озеро  то  звалось  «Диво»,
Впрямь оно  весьма  красиво
Меж  высоких  сосняков
В  окруженье  тростников.
Даже  и  в  денек  дождливый
Ворожило  справедливо.
И  улов  давался  в  руки
Не  забавы  ради,  скуки,
Не  для  хвастовства-бахвальства
Или  буйного  нахальства,
А  как  отдых  для  души –
Про  то  пели  камыши.

Кстати  и  глубоко  очень,
Раньше  здесь ледник  ворочал
Глыбы,  целые  пласты
На  далекие  версты.

Красота,  почти  как  в  Сочи,
Потому  то  люд  охочий
До  добычливой  рыбалки
Не  жалел  усилий  жарких.

По  заветным  тропкам топким
Добирался  лишь  не  робкий.
А  зимою и  подавно,
Редко  кто  по  вешкам  давним
Пробирался,  как  из  плена –
Снега  нет,  не  по  колено,
А  по  самые  по  эти …
Но  про  то  расскажет  Йети.
Он  здесь  много  походил –
Одиночество  любил.

Впрочем,  чтобы  о  поэте
Не  подумали  плохого
Я  скажу,  ну  так  уж  к  слову:
Снега  навалило  славно,
Годков  сорок  так  то  справно
Не  стояла  здесь  зима,
Не  тащила  в  закрома
Травы,  кустики  и  кочки.
Деревца  за  одну  ночку
Прятала  под  снега  кров –
Толст  и  плотен  лег  покров.

Дед  шагает  нараспашку,
Взмокла  на  спине  рубашка,
На  плече  пешня  и  ящик –
Дед  кряхтит,  но  споро  тащит.

Пару  раз  с  тропы  сверзался,
Головой  в  кусты  врезался:
«Эх,  зачем  же  я  связался…
Не  за то  видать  я  взялся…».
Как  сапожник  дед  ругался,
Но  резво  вперед  кидался.

Так  часа  за  два  не  мене
Дед,  загнав  себе  колени,
До  камышиков  добрался.
Отдохнул  и  оклемался.

И  решил,  темно  пока
Погоняю  окунька.
Луночку  пробил  проворно,
Сел  на  ящик,  словно  ворон
Над  добычею  своей
И  запел,  как  соловей:
«Окушок,  мой  полосатый,
Зря  я  что  ль  из  теплой  хаты
На  ледок  к  тебе  спешил,
Свою  бабку  так  смешил.
Ведь  она,  моя  Бедуся,
Обещала  враз,  что  гуся
Запечет  мне  в  русской  печке,
Если  только  об  утечке
На  рыбалку  я  забуду.
Чтоб  чего  дурного,  худа
Ненароком  не  случилось –
Волки,  ночь  и  в  жилах  стылость.
Я  Бедусе  обещал 
Полпудового  леща.
Но  она,  не  без  издёвки
Мне  сказала,  что  иголки
Больше,  чем  моя  рыбешка.
Я  вспылил,  моя  оплошка,
Мол,  матерых  карасей
Приносил  ведь  по  весне.
Но  в  ответ  на  свои  басни
Получил  я  фиг  на  масле,
А  не  свеженьких  оладий.
Ладно,  лыжи  я  наладил
И  задумал  все  ж   утечь,
Так  она  их  прямо  в  печь…
Как  я  мог  не  осердиться?
В  путь  дорогу  снарядится
Мне  не  помешал  и  ветер,
Что  ломал  деревьев  ветки
И  плетень  моей  соседки.
Да,  раз  так  никто  на  свете –
Сам  один  за  все  в  ответе.

Вспоминая  ссоры  жар
Дед  зевнул   и  вдруг,  удар…
И  рука  его  мгновенно,
Точно,  как обыкновенно,
Подсекает  в этом  месте
Окуня,  ну  грамм  на  двести.

Раньше  дед  килограммовых
Выводил  таких  здоровых
На  каряжнике  на  этом.
Прошлым  то,  минувшим  летом
Брал  красавцев  он  дуплетом.
Снасть  от  напряженья  пела,
Но  вела  рука  умело
Прямо  в  дедовский  подхват…
Кто  ж  такому  брат  не  рад?

Впрочем,  рано  ставить  точки
На  оборванном  листочке,
Это  все  еще  цветочки,
Вот  поставлю  вновь  «кружочки»…

И  в  свою  удачу  веря
Дед  Варлей  лютее  зверя
Долбит  свежие оконца,
Чтоб  на  дно  взглянуло  солнце
И  проснулись  оковалки,
А  не  недоросли  жалки.

Отдохнул,  проделав  лунки…
А  вокруг  дерев  рисунки,
Красота  и  божий  свет.
Эх,  этюдника  жаль  нет.

Воду  слил,  промыл  форсунки,
Вспомнил  о  рыбацкой  сумке.
Достает  краюху  хлеба,
Сала  непрозрачный  пласт
И  стрельнув  глазами  в  небо,
Опустился  дед  на  наст.
Луковицу  съел  со  хрустом
И  забыл  о  всём,  о  грустном.
Полон  бодрости  и  сил 
К  островочку  потрусил.

Там,  у  каменной  гряды
Награждался  за  труды
Он  примерно  не  однажды
И,  при  случае  при  каждом,
Стар  спешил  к  заветной  грядке,
Как  отличник-внук  к  тетрадке.

Место  это  и  во  сне
Волновало  словно  снег
Завсегдатая  охоты,
Альпиниста  ли  высоты
Или  дачника  сезон –
В  общем,  каждый  свой  резон
Углядел  бы  в  этом  месте.
Так  летит  жених  к  невесте,
Как  к  поломанной  сосне
Наяву  или  во  сне
Наш  Варлеюшка  стремился.
Сокол  ясный  в  небо  взвился
И  оттуда  строг  и  точен
Пал  на  лед,  что был  не  прочен –
Там  при  свете  иль  в  ночИ
Били  донные  ключи.
Между  валунов,  у  дна,
Где  промоина  видна,
Силой,  красотой  маня
Ворожили  и  меня
Эксклюзивны  экземпляры –
Килограмм  так  пять  на  пару.

Дед  же  был  завзятый  профи –
Нос  с горбинкой,  строгий  профиль,
В  общем,  сокол  да  и  только.
Ведь  не  зря  в  концлагерь  полька,
Статна  дивчина  Барбара
Приносила  в  крынке  взвара,
Что не дал  в  плену  пропасть,
Не  до  сыта  и  не  всласть,
Но  вернул  солдату  силы
И  на  том  ему  спасибо.
А  глаза  полячки  юной
Самые  родные  струны
Задевают  и  сейчас.
Впрочем,  не  про  то  мой  сказ.

Крадучись,  с  большой  опаской,
Старина,  прищурив  глазки
Лед  пешнёю  проверяя,
Не  спуская  взгляда  с  края,
Где  свободна  и  светла,
Словно  ждет  она  весла
С  ветром  пенится  водичка,
Поджидая,  когда  птичка
Залюбуется  движеньем,
Ей  подарит  отраженье.

К  краю  дед  Варлей  крадется,
А  в  груди  сердечко  бьется.
Как  бы  здесь  не  искупаться,
Да  с  душою  не  расстаться.
Лучше  на  льду  распластаться
И  тихонько  сделав  дырку
Снасть  забросить,  как  в  пробирку,
Ожидая  миг  тот  сладкий –
Окуней  ловить  вприглядку.
Вот  бесшумно  плавниками
Двигая,  как  мы  руками
Подплывает  окушок,
Небольшенький,  так  с  вершок.
Этого  пропустим  мимо,
Подождем,  необходимо
Должное  иметь  терпенье
И  рыбацкое  везенье
Не  замедлит  к  нам  явиться.
По  ночам  нам  будут  сниться
Не  прекрасные  девицы,
Не  перо  иной  жар-птицы,
А  размером  в  пол  ушата
Полосаты  окушата.
Эти  сны  целебней  травки
Для  души  нашей  поправки  –
Лучше  нет  на  зорьке  ранней
Побывать  в  такой  нирване.

Здесь  ждала  Варлея  слава,
Слева,  да  уже  и  справа
От  него  плясали  страстно
Рыбины  крупны,  лобасты,
Величавы,  словно  павы
И  не  просто  для  забавы
Дед  их  столько  изловил…
Друга  завтра  хоронил,
Друга  с  кем  сто  десять  лет
Радость  он  делил  побед,
И  печаль  военных  бед,
А  нередко  и  обед…
А  теперь  его  уж  нет.
И  решил  украсить  тризну
Не  печалью  и  не  скорбью,
А  навареной   с  любовью
Милой  другану  похлебки,
Что  покрепче  была  стопки.
Чтобы  добрая  уха,
Скрасила  момент  утраты.
Все  уйдем  туда  когда  то,
Это  дело  лишь  привычки
Уходить  и  вновь  в  обличье
Пусть  не  старом  возвращаться.
Впрочем  все,  пора  прощаться.

Дед  собрал  со  льда  добычу,
Улыбнулся,  в  небо  тыча
Пальцем  и  грозя  шутливо,
Говорит:  «Не  справедливо
Уходить  в  рассвете  сил,
Пусть  уходят,  кто  грешил.
Ну,  а  кто  держался  прямо
Позабудут  пусть  про  яму
Им  продлит Господь  года
На  века  и  без  труда
Каждый  сам  себе  проложит
Путь  искомый,  только  должен
Крепко  жизни  он  держаться,
За  мирское  не  сражаться,
А  довольствоваться  малым 
 Для  себя,   но  для  других,
 Пусть  голодным  и  усталым,
 Но  работать  за  троих».

 Топал  дед  по  тропке  мирно
 И  пред  ним  по  стойке  смирно
 Расступались  все  деревья –
 Есть  такой  обычай  древний.

 В  каждой  небольшой  деревне
 Свой  имеется  Варлей,
 Жизнь  становится  светлей,
 Когда  эти  вот,  Варлеи,
 Сил  и  жизни  не  жалея
 Окружают  валом-тыном
 Каждый  в  поселеньи  дом.
 Души  наши  уж  не  стынут -
 Смысл  жизни  только  в  том,
 Чтоб служить  Земле  и  людям
 Все  мы  в  этом  и  прибудем.

 До  свиданья,  дед  Варлей.
 Скоро  стаи  журавлей
 Уж  потянутся  обратно . . .

 Жизнь  течёт  проста,  опрятна.
   

                25. 03. 2011 г.