Где же ты ось бытия?

Книга, вышедшая в серии для библиотек Новосибирской области «Век ХХ – век ХХI», действительно достойна того, чтобы занять место на полках книгохранилищ в качестве пусть хоть и не полной, но антологии поэзии. Радует и то, что  проект профинансирован администрацией Новосибирской области. А значит, во властных коридорах нашлись люди, которые неравнодушны к такой тонкой материи, как «изящная словесность». Кроме того, и депутаты, которые тщательнейшим образом фильтруют  бюджетные строчки, не споткнулись на этой самой, утвердив, одобрив, дав зеленый свет.
 
 И вот он в руках – сборник, собиратели которого, деликатно оговариваясь в предисловии, предупреждают: «Здесь собраны очень разные, преимущественно лирические, стихи очень разных людей, в той или иной мере претендующих на то, чтобы…» И далее по тексту слова о том, что «поэзия пресволочнейшая штуковина» и, что не всяк считающий себя  персонажем, ухватившим за гриву Пегаса, является  взаправдишным наездником этого крылатого копытного.  Тем более что кроме норовистого крылатого коня, в ритуале рождения поэзии непременно участвуют Музы. И все–таки  чертовски приятно было прочесть лично мною впервые увиденные  в книжке стихи Александра Ахавьева (Самосюка), того самого автора-креатора, благодаря дарованию и фантазиям которого явился  «Пан-клуб» «Новой Сибири». Уже стихи Саши дают представление о том, где проходит грань между настоящей поэзией (достаточно хрупкой, надо сказать, вещью) и сугубой прозой.
 Как замечено поэтом,
Сакура в цвету,
Ласточка своим пинцетом
Щиплет пустоту.

Да. Поэту дано замечать. Видеть. Слышать. Чувствовать.
В этой заметке катастрофически мало места для того, чтобы развернуться с размышлениями на тот счет, что поэтами Новосибирска (а столица Сибири обладает одной из самых  сильных поэтических школ в России, нисколько не уступающих Москве или Питеру) прежде всего замечено: существует и остается в силе  образ жизни, при котором  вдохновение дороже денег,  желание «во всем дойти до самой сути» - неодолимо.  Думаю, что среди представленных в сборнике авторов харизмой больших русских поэтов обладают и Саша Денисенко, и  Анатолий Соколов, и Владимир Ярцев, и Иван Овчинников. Но не стану обрамлять этот список. Легко ошибиться, промазать, проглядеть истинное дарование. 
  Честно говоря, всегда поражали и не перестают поражать стихи Юниля Булатова – поэта самородка, из телемастеров, ставшего настоящим  мастером слова.
  …И вот с благодарным  «спасибо»
За то, что я спас аппарат,
Шагал через рельсы Транссиба,
Тяжелый неся дипломат,
За насыпью в спящем районе
Темно. В животе холодок.
Какие-то тени на склоне,
Я прячу в руке молоток.
Да, раньше хватало картошки,
А ныне я деньги люблю.
С медяшек из детской ладошки
Кольчугу себе я сошью. 

Не  знаю, как кому, а  мне это пронзительной силы стихотворение показалось своеобразной формулой времени, за черту которого мы перешагнули. Ведь только сейчас кроме «спасибо» пошли какие-то деньги, к примеру, участковым врачам. Может и до поэтов-писателей дело дойдет. Много «механиков» химичили с обросшим паутиной телевизором из стихотворения  Юниля Булатова, чтоб себя показать, забывая о том, что «позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех» (серый пиар взялся опровергнуть эту изреченную Борисом Леонидычем формулу). Чего мы только не обсмотрелись по равному иконе, как верно утверждает Виктор Пелевин, «ящику», но только не поэтов. Из всей когорты новосибирских парнасцев один лишь Владимир Назанский да друг его Владимир-тож Светслосанов (о нем был когда-то снят фильм), удостоились. Впрочем, Владимира Олеговича как поэта знает лишь ограниченный круг друзей. В Новосибирском культурном пространстве он все же канонизирован как искусствовед. И исторгнут из него в Ханты-Мансийск в этом же качестве. (В Ханты-Мансийске таким, как Володя,  платят тысячу баксов в месяц и предоставляют жилье с ходу с лету, как в свое время в Москве иркутянину Валентину Распутину). А у нас… Возникает ощущение, что за спонсированием спорта (что само по себе и неплохо) мы теряем то, что может создать Новосибирску имидж, какого увы не создадут никакие чемпионы ни в каких видах почетных занятий, где надо уметь колотить по набитой конским волосом груше, рубить ребром ладони кирпич или с неимоверной точностью попадать мячом в баскетбольное кольцо. Я, к примеру, убежден, что художника- писателя Николая Мяснякова не худо бы издать на японском (японцы высоко оценили Колины «картинки»но они не подозревают, что в деревне … Ордынского района обитает второй Окутогава Ренюске). Один из интеллектуалов-харизматиков Запада Мишель Уэльбек, к примеру, считает, что поэзия – нечто самое важное в мире. В том же был абсолютно уверен и недавно ушедший из жизни, много размышлявший над судьбами России, Вадим Кожинов.  Я не знаю — зачем признанному в свое Арсением Тарковским Валерию Малышеву( он ушел их жизни  недавно тихо и без помпы) нужно было ездить в Чечню и читать там стихи солдатам. Просто это поэт.  Кстати, книга названа строчкой из стихотворения Валерия Малышева «Продолжатели».

Видишь, дрогнула ось бытия,
Гвалт среди мирового порядка?
Жизнь положишь за други своя!
За идею сгоришь без остатка.

Честно говоря, я не могу понять, почему кичащийся своей столичностью Новосибирск не имеет в качестве  «изящнеословесных брендов»  Анатолия Соколова, Александра Денисенко, Станислава Михайлова, Юлию Пивоварову, Сашу Самасюка (Ахавьева) или его «подельника» по охоте за Моби Диком газетного успеха Дмитрия Рябова (не вошел в сборник),   Сергея Самойленко, Игоря Лощилова? Я уж не говорю о патриархах  Юрии Ключникове (в Москве его и знают, и издают) или Петре Морякове. А вот  Москва…

В столице–то России всей уже  поняли, что если хочешь иметь имидж, немного отличающийся  от образов созданных Сильвестром Сталлоне и  Щварцнеггером, то…Вот и выставляют в качестве ферзей интеллектуализма, филологизма, духовности  то на Останкинские студийные площадки, то прямо -таки за рубеж  импортируя в Париж (куда Володя Назанский добирался австостопом)  Иртеньева, Кибирова и неизбывного Евтушенко с Бэллочкой! Ничего не имею против столичных мэтров — истинный фанат и поклонник их талантов, но и с провинцией пора бы поделится немерянной звездностью. А главное сомой провинции (нам) понять — без витания в воздухе тонких материй мы не обретем  привлекательного облика.  В  книгу вошло 50 авторов. Пожалуй им удалось доказать, что поэзия, гениальные прозрения и прорывы в неведомые вербальные миры и есть для нас (поэтов и тех, кто имеет счастье их услышать) - ось бытия.

Юрий ГОРБАЧЕВ