Тут и началась моя жизнь...

Еще вчера великий океан бил волной о причал.
А на Патриарших до сих пор ни одной плакучей ивы.
Последний жетон в холодное подземелье с каменными стенами и гулом электропоездов.  Соединяя несовместимое, сознание устремляется в противоположную сторону от моей сущности. Объятый взором профиль Петербурга сияет в золоте последнего солнца, последнего для нынешнего дня и для тех кто сегодня же узнает это имя.
 Какое дерзкое амплуа представлено самой бесконечностью... бессмысленное... именно поэтому мне пришлось покориться... впервые...
Тут и началась моя жизнь, моя история, великое искусство творения из безвременья, страшное время беспробудной ночи бегущее вместе с планетой по изъезженному маршруту.
Стою в раздумьях, держу в голове необъятную абстракцию. Медленно возникает выжженная твердь, иссушенная пустотой за миллионы лет, ее обволакивают влекущее к себе темно - сиреневое небо, неестественно мигающие светила, большие переливающиеся салатовые планеты, окруженные темной орбитой. Душа всей филармонии горит умирающим фениксом пронизывая пространство криком гармонического минора.
Если преодолеешь себя и долетишь до туманности - проникнешь в бездонную тягучую дымку звезд, закружится голова, зальется недолговременной болью затем пугающая легкость и неощутимость частиц составляющих долю тебя как субстанции, увидишь  белую полосу, построенную идеальной геометрией - это грань являющаяся вершиной большого кристалла, движение кристалла напоминает о существовании тяготения которое, увы, неощутимо. Звук фиолетовых кристаллов неуловим даже слуховым аппаратом дельфина. В точке схождения их фантастичного свечения высится белая линия, собранная в алмазную трубочку, на потолке алмазной трубочки стеклянные плитки меняющие цвет.  Доминирует рубин  - музыка направлена в сторону южных сфер туда, где занимает вакуум прекрасный Риисан, Холодный - голубой собирает гармонию звуковых волн, которые способны унести к изумительным Лориям серебряные сады коих сведут с разума любого смертного, Салатовый направит в город ночи, называемый иначе в стране Лорий - Васселика, что в переводе означает звезды.
Стоя на таком необычном распутье, сознаешь состав свей новой плоти. Звуковые волны удерживаясь особым полем концентрируются возле его ядра, которое  определяет их гармоническую направленность, они меняют частоту и длину своих волн подобно живому сердцу к каждой звуковой волне приближен цветовой пучок  который прямопропорционально зависит от длины этой волны и ее частоты. Жизненный ритм вот такой твоей сущности задаёт своеобразное дыхание оболочки, выраженное в равномерных меняющихся от ее состава пульсаций. Нематериальная оболочка является своеобразным хранилищем информации, которая удерживается в ней высшим полем преобладающим силой тягучести над любым полем сложной индивидуальной микросистемы.
Представляете в каких страшных муках погибнет такая сущность воплоти ее на планету Земля? неощутимая даже самыми точными существующими на данное время приборами такая плоть обретет земную оболочку, которая своей неописуемой грубостью составов будет ежесекундно колоть и резать... Держу пари, что крик ее пронзит высокое небо так, что рана на нем останется до конца всего бытия...
За пределами туманности древняя дорога висящая в сиреневой дымке пространства и носящая на себе старый локомотив.  На этом локомотиве я так давно покинула свою сладкую родину, мне даже больно вспомнить ее безупречный горизонт... Главный Храм Зарождения создал абстракцию для меня. Это был хрупкий скелет состоящий лишь из высоких нот. Рождение новой Оперы. Звезды хранят на себе богатую информацию о всевозможных гармониках, задача Храма Зарождения не ошибиться ни в единой ноте и ни разу не повториться. Мое рождение происходило под свечение звезды Phylosy и длилось 19 движений светил. за время создания новой Оперы к Phylosy приблизилось несколько негармоничных с ней звезд таких как Agress, Acriter, Angoris, Atrum, Vaticinus, Virdgy, Immutabily, Maestus ,были и другие. Первое что я ощутила, родившись, была темнота, полная и великая. Из глубины сей великой тьмы постепенно вытекал изумрудный океан, бросал под ноги прохладные волны и отражал серебро в его единственном там проявлении - в небесных крупицах. С незримой высоты, фосфоресцируя, медленно опускалось светлое пространство, тянуло ко мне тонкие нити света, приподнимало и я медленно парила над изумрудом изгибов волн. Здесь живет философия звуков. Имея большое разнообразие она скромна в его проявлениях. И вот досоздавая аморфную субстанцию звезды Phylosy она скрывает желтые и синие цвета используя их лишь как мелкую составляющую сего духовного. Моя родина с именем Tenebrae, которое неумело отражает ее суть, скрывая почти все прелести этого прекрасного мира.