Воспоминание о вязе в Середникове

Не древо – чисто храм-воспоминанье.
Я заходила внутрь, в дупло портала,
Прислушивалась к шуму в верхотуре,
Полировала гладкую кору
Внутри,
Сафьянно-мшистую снаружи
мусолила.
Сколь немощная мощь!
Одною кожей, толщиной с ладонь
Держалась эта дерзостная сущность.
Всю сердцевину выжгла страсть Лермонта,
Но тяжки длани рушили кресты
И кованых оград сминали абрис
На Пасху, не иначе. Как еще?

Лес-дерево. Уж ангелы-атланты
Тебя освободили от хлопот,
От увязанья в небе ли, в земле ли.

Мы, бедные паломники твои,
Вовеки не получим откровенья.
О давняя загадка черных глаз,
Хранит тебя святая Катерина!
Душа мрачна, полна холестерина.

Элегия. Наш Лермонтовский Вяз!

Вариант 2
                Т.Виноградовой

Не древо – истый храм-воспоминанье.
Лишь постоять внутри - портал был мощен,
Хватало - потерять любую память
О будущем, о прошлом.
Волшебство
Прослушивалось в шуме в верхотуре.
(Неявен глас, иль слух приземный груб,
но шепот, перебивчив, все пророчит.
Твой шепот-шум - в краю Всевышних од.)
Та, внешняя кора, сафьянно-мшиста,
имела живописное призванье,
в ней прятались немыслимые ноздри
реликтовые раковины, сказки
русалочьи, но в локонах седых.
А гладкая кора слоновой масти
- внутри ствола - была нежнее нёба
и жалобно полировала кожу
неведомым присушенным теплом,
нечитанной страницы проступившей,
впитавшей грозный световой удар
Бестрепетно.
Сколь немощная мощь!
Иль дряхлость эта - призрак настоящий?
Одною кожей, толщиной с ладонь
Держалась эта дерзостная сущность -
С небес недостижимых ширма-лифт.


Всю сердцевину выжгла страсть Лермонта.
Но листья рассыпались полным лесом
Надкупольным. Изнемогая, длани
Обрушивались гулко по одной,
кладбищенских крестов сминая абрис -
на Пасху. Попирая смертью смерть.

Истаяло хранителей терпенье
Раздумчивые ангелы-атланты
Тебя освободили от хлопот,
Струится небо там, где ты сиял
Вне увязанья в небе ли, в земле ли.
Сколь горестно твою утратить тень!
Изнанкой внешней плоти изнемогшей,
О, в памяти моей пресуществись!
Живи сквозь нас, как допускал нас в лоно!

Причудливым сплетением дорог,
Всех, медленно ступающих к подножью,
Со-бытия минуты проросли.
Небытия пульсирует лишь привкус:
Неужто «с этой мыслью я засну»?

Мы, бедные паломники твои,
Вовеки не получим откровенья:
кого ты выбирал себе в сивиллы,
когда назначен проявленья час,
почто врата живого вдохновенья
растворены, незримые, вотще.

О давняя загадка черных глаз -
Насмешница иль верная подруга?
Какой тоски исполнен ветер с юга!
Элегий русло, Лермонтовский Вяз,
В эфирах горних. Крона все поет,
Теперь сама - обитель вешних од.


  *В дупло оного М. Лермонтов бросал записки, адресованные Е. Сушковой. (Примечание автора.)