Никто не виноват в моей печали...

Никто не виноват в моей печали,
Полночной кухни звонкой тишине.
Никто не виноват в моей печали.
Никто не вспоминает обо мне.

Никто в бреду, хотя бы по ошибке,
По имени меня не назовет.
И в этой ночи, призрачной и зыбкой,
Никто меня безудержно не ждет.

Ни в чьих глазах не вспыхнет радость встречи,
Ничей не дрогнет голос невпопад,
Как в тот далекий, теплый летний вечер,
Что был тысячелетие назад.

Был чей-то вздох, отчаянно влюбленный,
Дрожание ресниц, неловкость рук,
Взгляд чьих-то серых глаз – такой бездонный,
Что утонуть могло в них все вокруг.

Но я не подняла глаза навстречу
И не простилась, уходя навек.
И вдребезги разбила летний вечер,
Дрожанье рук и трепетанье век.

А что теперь? Молчанье тихой кухни
Во тьме ночной который год подряд.
И кажется, что мир внезапно рухнет,
Коль скоро я не встречу этот взгляд.

Любовь – моя непрошеная гостья,
Стучится в двери, плачет за окном.
В бокал звезды она вливает горстью
Печали моей терпкое вино.

Как нищенке, ей место за порогом,
Ей не откроют и не впустят в дом.
Коль не уйдет, ей пригрозят острогом
Иль высекут на площади кнутом.

И, наконец, в сиянье предрассветном
И в ярости глухой озерных волн
Моя любовь растает незаметно,
Издав пред смертью еле слышный стон.

И я останусь, словно на причале,
В полночной кухни звонкой тишине…
Никто не виноват в моей печали.
Никто не вспоминает обо мне.