Черныш продолжение -8

***
-Что, здесь твоя бабка-травница живет? - презрительно бросил альбинос, обнюхивая тропу к неопрятному, заброшенному на вид дому.
-Она - хороший лекарь, - огрызнулся Рыжок. - Другого у нас не будет.
За эти два дня Рыжий успел пожалеть, что помог Снегу. Альбинос оказался редкой сволочью. Слова он будто выплевывал, с язвительной злобой и без капли сочувствия.
-Молчуна вылечит только пуля в лоб - от него падалью пахнет. Спао не помешает побольше мозгов. А моей лапе нужен покой. Сомневаюсь, что все это мы найдем у знахарки.
Спао огрел себя хвостом по бокам и протянул обиженно:
-Плохой Снег... Почему Снег такой плохой?!
Альбинос подошел, припадая на переднюю лапу, смерил старика взглядом.
-Снег плохой, потому что говорит правду. Ты - недоумок, Молчун - не жилец, а ведет нас - сопляк.
Терпение Рыжего лопнуло. Он зарычал, расправил крылья, показывая угрожающий черный рисунок.
- Хватит срывать зло на них! Брось вызов мне, если неймется!
Альбинос повернулся, сморщил морду, как от резкого запаха. Развернул здоровое крыло, передразнивая Рыжего. Второе, изувеченное, осталось плотно поджатым. Не крыло - высохшая культя.
-Мне размаха не хватит даже с тобой, заморышем, меряться, - язвительно осек Снег. -  Веди уж... вдруг найдешь дорогу в светлый край. Я таких дорог не знаю.
Его прервал сдавленный хрип Молчуна. Защитник осел на землю, темно-бурые бока тяжело вздымались, подрагивая. Из раны по шерсти тек гной.
Рыжок сорвался с места и в несколько прыжков оказался возле дома знахарки, пытаясь на бегу вспомнить имя.
-Бира!
На порог вышла пожилая женщина в мужском платье, с мушкетом в руках. Узнав зверя, она опустила ружье.
-Чего заявился? Кто это с тобой?
-Друзья. Бира, нам помощь нужна, - Рыжок с надеждой посмотрел ей в лицо. - Нам идти больше некуда.
-Я уже года три как не врачую,- женщина нахмурилась. - Почему ко мне пришли? Ты-то ничейный, никто на тебя не польстился. А у этих хозяева должны быть.
-Нет больше хозяев. Просто помоги.
Бира вздохнула, неодобрительно глянув на гостей. Зашла в дом, вернулась с большой сумкой через плечо.
-Тот, бурый, на вид совсем плох. Не очень-то надейся.
Рыжок кивнул, подбежал к Молчуну. Лизнул его морду - нос был горячий, как уголь. «Нельзя, чтобы он умер. Мы ведь даже имени его не знаем», - подумал Рыжок. Бурый за все время не проронил ни слова, не отвечал на вопросы. Шел упрямо, пошатываясь, временами взрыкивая от боли. Молчуном его едко прозвал Снег.
Тяжелая сумка упала на траву, Бира склонилась, чтобы осмотреть рану. Помрачнела.
-Давно?
-Два дня...
-Если б задело легкое, был бы давно мертв. Но рана грязная и запах дрянь, - знахарка покачала головой. - Лапу бы отрезала, а тут... не жилец он. Сделаю, что смогу, только не рассчитывай на чудо. Что с остальными?
-У белого плечо... а Спао пуля пол-уха снесла. До кости.
Альбинос грубо прервал их:
- Раз Молчун все равно сдохнет, займись моей лапой, женщина. Если она загноится, стервятникам будет двойное счастье.
-Что ты за мразь! - прошипел Рыжок с отвращением.
Альбинос прищурил темно-красные, цвета запекшейся крови, глаза.
-А ты - само благородство. Но если нас вдруг найдут солдаты, ты свое благородство засунешь в задницу - полетишь прочь так быстро, как позволят твои хилые крылья. Вместе с недоумком. И не оглянешься.
Рыжий вскипел, рявкнул Снегу в морду:
-Я не брошу своих, даже такую тварь, как ты!
-Тогда ты не вожак, - холодно отрезал альбинос. - Идиот, из-за которого сдохнут все трое.
Бира слушала их перепалку молча, раскладывая инструменты. Закончив, она повернулась.
-Рыжок, ведро - у порога. Ручей - дом обойдешь и налево, там еще яблоня старая. Чего стоишь? Резво, резво!
Зверь, тряхнув головой, припустил к дому. Знахарка пошла следом, исчезла в дверях; вскоре из трубы повалил густой серебристый дым. Вернулась Бира уже с кастрюлей, в которой булькал кипяток.
-Ты, полосатый... Спао? Ляг ему поперек брюха, и лапы задние придави. А ты, Рыжок, держи крылья и голову.
Молчун ухнул под тяжестью двух тел, но затих доверчиво, даже не дернувшись. Знахарка сбрила ножом шерсть вокруг раны - кожа была бледной, с проступившими синими жилами. Стоило ее коснуться, гнилостный смрад становился невыносимым.
Бира все больше хмурилась.
-Сердце-то как дурное... аж заходится. Крепче держите.
Нож глубоко вошел в рану, вырезая омертвевшую плоть, до живого кровавого мяса. Зверь заскулил, заскреб когтями по земле. Рыжий обнял его лапами, утешая.
-Терпи. Ты не умирать сюда шел, ты поправишься.
Молчун, как большой ребенок, попытался спрятать морду в его жидкой, щетинистой гриве.
«Альбинос неправ», - подумал Рыжий, наблюдая, как Бира прочищает рану и вытаскивает пулю. - «Два дня Молчун боролся за жизнь, он не хочет сдаваться. И мы не должны».
Знахарка достала из сумки бутыль с травяной кашицей, густо смазала края раны, которая теперь зияла кровавой воронкой.
-Так хоть новой заразы не занесет. Перевязывать нельзя, придется следить, промывать. Рыжок, сбегай, принеси еще воды, а я посмотрю, что с белым.
Снег лежал рядом, отвернувшись, изредка поглядывая в сторону Молчуна. Брезгливая гримаса не сходила с его морды. Держать себя он не позволил, только зашипел, когда Бира, не слишком церемонясь, вытянула щипцами застрявшую в лопатке пулю - с третьей попытки.
-Жить будешь, - хмыкнула она, закладывая рану зеленой кашицей. - А бегать - нет.
-Без крыла, теперь еще хромой, - альбинос поморщился. Заметив сочувствующий взгляд Спао, он бешено огрел себя хвостом по ляжке. - Чего уставился, недоумок? Чтоб еще меня убогие жалели!..
Знахарка смерила его взглядом:
-Тощий и злой, как шатун по весне. Красный Снег - не твое, часом, имя? Наслышана.
-И что рассказывают? - он насмешливо оскалился.
-Уж рассказывают. Ты гонор-то попридержи, здесь твоего лорда-хозяина нет. Кормить и лечить тебя буду я, а не он.
Альбинос поднялся, не обращая внимания на боль. Прищурился, глядя женщине в глаза. Заговорил тихо, но слова клокотали в горле.
-Мой хозяин сам, лично направил на меня мушкет. Не побрезговал встать среди низкородных. Мне повезло, что стреляет он хуже бабы. Если встречу - вырву ему хребет и раздавлю голову зубами. Я больше не защитник, для меня правил нет. И хозяина нет. Я, наконец, смогу убить того, кто им был. Того, ради кого я три года назад остановил крылом вражеский меч - и навсегда забыл, что такое небо. Думаешь, раз вытащила пулю, я тебе чем-то обязан? Ждешь благодарности? За что, за хромую лапу? Можешь крыло мне вернуть? Нет? Тогда закрой рот, женщина.
Бира сверкнула глазами, подняла с земли котелок - казалось, сейчас кипятком окатит. Вместо этого она молча подошла к притихшему Спао, осмотрела голову. Пуля прошла вскользь, содрав кожу, рана была чистой и уже начала подживать.
-Тебе - только отдых и сон. Рана неопасна.