Пьют пиво...

          Вопрос о том, когда наступит эпоха всеобщего социального равноправия и благоденствия, был не так уж и важен. Вопрос о том, кто из непримиримых соперников победит – московский Спартак или киевское Динамо, как-то отходил на второй план. И даже весть о запуске в космос очередного космонавта из очередной социалистической страны, не очень бередила напряжённую душу. Но, очень важно было всегда знать – когда в пивбар завезут свежее пиво? Если мне говорят, что в ту пору существовал только один сорт пива, то я улыбаюсь снисходительно, потому что это не совсем правда! Сорта всё же было почти два! Жигулёвское бутылочное и Жигулёвское разливное. А это были две огромные разницы, как ни крути. Правда, иногда в Шушенском доводилось мне пробовать и тёмное «Таёжное-бархатное», но оно было столь редким, что о нём можно всерьёз и не вспоминать. А Жигулёвское бутылочное отличалось от того же разливного, как небо от земли. Как день от ночи и как свет от тьмы. Нет, ну видимо в принципе изначально они происходили от одного общего предка, имеется ввиду - из одной большой бочки.

          Разница в характерах и оттенках вкуса формировалась уже непосредственно на местах. Цветовая гамма и букет вкусов в каждой точке потребления был индивидуален, так же, как и разнятся вина из французских провинций. Там говорят, вкус вина меняется даже в зависимости от склона, на котором растёт виноград. На южных склонах вино более сладкое, а на северных - покислее. Ну а вы попробуйте сами, изъять из двухсотлитровой бочки, пятьдесят литров хорошего вызревшего пива и компенсировать недовес сырой, холодной водой из-под водопроводного крана? Не всё конечно так просто, далеко не всё, и если это сделать без творческого подхода, то можно было получить и в собственнорощенный южный плод. То есть в дыню! Чтобы такого казуса не произошло, существовало два очень простых и схожих метода. Первый – в разбавленное пиво заливалась бутылка водки! Московской, по три рубля шестьдесят две копейки. Второй – в разбавленное пиво добавлялся дихлофос! Тот вообще стоил копеек шестнадцать за баллончик. В первом случае это было милосердно, во втором, как говориться - дёшево и сердито! И ведь не докажешь ничего! В этом недоступном для простых смертных мирке, я имею ввиду подсобку пивбара, царила круговая порука – «омерта», закон молчания ещё похлеще, чем у сицилийской мафии. Лишние полслова и ты навсегда лишен доступа в пивной рай. Недаром же, даже у самых непрезентабельных барменов и барменш зубы в основном были золотыми. Эдакий, своеобразный символ принадлежности к кругу избранных. Если это были барменши, а барменши обязательно были габаритными дамами, то они  ещё и с ног до головы увешивались золотыми цепочками и перстнями. Если бармены, то обязательно владельцы двадцатьчетвёртых «волг» или последних моделей «жигулей»! Это вам не хухры-мухры.

          Смешно даже сравнивать современных тщедушных хлюстов, командующих разливом пива за полированными стойками, с прежними матёрыми. Конечно, сейчас они выглядят очень прилично, прилизано до противозности. Белоснежные рубашки с короткими рукавами, наглаженные брючки, галстук «бабочка» обязательно, волосёнки зализанные, дежурная улыбка. Но нет в них чувства хозяина положения, которое очень явно присутствовало в прежних мужиковатых и простоватых барменах. А девчонки-барменши и вовсе выглядят за стойками баров не солидно. Как стюардессы в заводской кочегарке. Белые кофточки и короткие чёрные юбки в обтяжку, абсолютно не гармонируют с пивом и копчёной рыбой! Женщина под пиво и воблу, должна в крайнем случае выглядеть как немка на «октоберфесте»! Сто сорок – девяносто – сто сорок! И всё! И никаких других вариантов! И имя у неё обязательно должно быть – Клава, Нюра или тётя Зина….

          Убивают ностальгию по настоящим пивбарам и бесконечные ряды пива разных сортов стоящих за спинами продавцов. Когда есть большой выбор, как-то ослабевает желание. Нет того мандража и трепета в ожидании начала наслаждения. Раньше только скажут, – Пошли пить пиво! – и уже началось слюноотделение как у собаки Павлова. Уже вкус пива живёт во рту своими предчувствиями. А сейчас только головная боль от нескончаемых размышлений, что же взять? Крепкое? Лёгкое? Светлое? Тёмное? Три бутылочки подешевле или две бутылочки подороже? А эти пошлые разноцветные этикеточки? Эти красивенькие бутылочки и пробочки? Золото на голубом. Тьфу! Глаза бы мои не смотрели. Всё должно быть глобально и предельно просто, как на старинных голландских картинах. А на них, сидят два нечесаных бородатых мужика с литровыми глиняными кружками в помещении трактира, с каменным сводчатым потолком и дегустируют пиво. Перед ними на бочке, лежит одна большая распотрошённая селёдка. Снизу на неё облизывается старый кот. Из мебели в подвальчике только пивные бочки и широкая трактирщица! Вот это настоящий антураж! Вот это настоящее пиво!

          Ну ладно. Не можете, или не хотите создать атмосферу старинных кабачков, тогда верните хотя бы немного из советской эпохи. Хотя бы в одном баре. Много не надо. Да и не много было во времена советской власти в городе пивбаров. От силы, штук пятнадцать на миллионный город. Ей Богу не вру! Больше всех мы любили пивбар «Океан» в Зелёной Роще. Так называется один из районов нашего города. И не потому что пивбар был самым лучшим, а потому что он был к нам ближе всего.

          То, что рядом находится пивбар, чувствовалось уже на расстоянии ста метров от входа. Какая-то особая атмосфера царила вокруг этого заведения. И даже не специфический запах выдавал близость точки, а что-то другое, неуловимо тяжелое, мужское. Эти суровые, приземистые мужики с малобритыми лицами, всё чаще и чаще встречающиеся на подходе к самому бару. Этот легкий аромат пивного перегара и пересушенной до мумифицированного состояния тараньки, смешанный с запахом папирос «Беломорканал» и пота, от неделями не чёсаных голов.

          Сразу, за тяжелыми деревянными дверями, больше похожими на гаражные ворта, покрытые несколькими слоями облупившегося коричневого лака, стоит нескончаемый гул сотни голосов. Голоса отражаются от тяжелых, сводчатых потолков и приумноженные подголосками кирпичных стен равномерно размазываются по всему залу. Подвыпившие люди любят говорить и не очень любят слушать. Вот так и говорят все понемножку и все одновременно. Простые парни шофера – хозяева земли! Есть, есть, что рассказать простому человеку, а уж непростому, бывшему инженеру и преподавателю какого-нибудь  техникума тем более. И чем больше выпито, тем красочней подробности. Иногда диссонансом общему тону звучат два женских хриплых сопрано, неведомо каким путём затесавшихся в этот чисто мужской мир. 
          Когда через папиросный чад становиться немного виден зал, потонувший в неярком свете шестидесятиваттных ламп, то сразу становиться понятно – свободных столиков здесь нет,  и в ближайшее время не предвидится! В течении ближайшей пятилетки – точно. Можно разворачиваться и уходить. Человек малоопытный и не настойчивый должен именно так поступить. Но нас-то не проведёшь! Мы под эту категорию никак не попадали. Вот так бывало, просканируешь зал терпеливым взглядом, наталкиваясь на ответные равнодушно-неприязненые и обязательно кто-нибудь из знакомых обнаружиться. Вон, например Володька – это первый муж, второй Саниной жены. Это постоянный клиент этого заведения. В каждом пивбаре была такая категория местных «блатных». Они имели право без очереди в любое время взять пива и никто не возмущался, у них были свои столики, на которые не смели покушаться пришлые. Пиво им наливали не настолько разбавленное как остальным, в общем, преференций у них было достаточно. Все работники пивбара числились у них если и не в друзьях, то в хороших знакомых.

          И вот он машет нам своей большой крючковатой рукой. Показывая свое положение среди завсегдатаев пивбара и свои неограниченные возможности. Тут-же сгоняются с мест два бомжеватого вида интеллигента очкарика, и приноситься кружек восемь «нормального» пива. В ответ на такое щедрое гостеприимство, мы будем поить Володьку за наш счёт.

          О чём беседовали за кружкой пива? Да кто его знает? Как можно в нескольких словах передать тему беседы, которая начиналась происками мирового империализма, а заканчивалась обсуждением размера груди у нашей общей знакомой Наташки. Пиво и неторопливая беседа с вставками из нескольких не очень свежих анекдотов очень анестезируют память. Вроде сидим нормально! Повторить! Дербаним помаленьку сушёных окуней, хрустим чёрными сухариками, потягиваем светлое вкусное пиво из тяжелых стеклянных кружек и отступают все проблемы. Они остались там, за тяжелыми дверями, и наверное скулят как брошенные собаки и скребутся грязными лапами в дверь. Но нам не до них, мы отдыхаем, мы свободны. И уже совершенно незаметен густой дым, скрывающий лица людей за соседними столиками и сводчатые потолки не давят на сознание, а служат надежным бастионом нашего уединения. Ну что мужики, ещё раз повторим? А давай! И опять приносятся очередные несколько кружек и течёт беседа обо всём, и ни о чём.

          Выходим на улицу. Земля под ногами покачивается. Свежий воздух после нескольких часов табачного чада остужает уставшие лёгкие. Вроде и выпили всего ничего, и посидели не очень долго, а уже на небе создатель рассыпал бриллиантовые звёзды. Интересно, интересно, а там в далёких галактиках, в неведомых нам мирах тоже пьют пиво?