Город

    ОТРЫВОК ИЗ НЕНАПИСАННОГО ФАНТАСТИЧЕСКОГО РОМАНА   
 
   Город не был большим, но назвать его маленьким тоже было довольно трудно. Те, кому выпадало счастье войти в него, те, кто умел увидеть в городе не просто населенный пункт, а именно Город с большой буквы, некоторое время просто глазели по сторонам, разглядывая булыжные мостовые и асфальтовые автобаны, блистающие шпили и головокружительные башни, прохладные парковые аллеи и искрящиеся тысячерадужьем фонтаны. Потом же, сумевшие все это разглядеть, понять и полюбить, оставались здесь жить. Город не знал времен года. Вернее, они, конечно же, были в природе, но ни о каком метеорологическом постоянстве здесь не могло быть и речи. Если в полдень еще светило жаркое солнце, и на дворе стояло лето, то это абсолютно не означало того, что через несколько минут брызги фонтанов не упадут на землю звонкими кристаллами, а трава и листья деревьев не застынут, внезапно скованные беспощадным ледяным панцирем. И приходила зима после лета, и приходила хмурая, дождливая осень после зимы, но только одно постоянство было вечным: после всегда была весна.
В Городе жили люди: строители и прожектеры, графы и ассенизаторы, священники и проститутки, бомжи, поэты, корнеты и философы. В общем же, несмотря на такой личностный гоголь-моголь, сама жизнь в городе текла своим чередом. Мужчины влюблялись в девушек, юноши в женщин, а мальчики любили просто влюбляться пылко, страстно и неизменно ошибаясь в своих поисках чистой и неповторимой любви. Нужно сказать, что и сам Город, как истинный мужчина, любил своих женщин. Он любил дрожащее кружево их ресниц, их нежность и кокетливость, их молниеносное безрассудство и даже их внезапную, словно в омут головой, развязность. Город любил наблюдать, как взрослеют девочки. Со временем они, незаметно для самих себя, менялись, становились женственными. Они, как правило, именно «выскакивали» замуж и в дальнейшем довольно охотно занимались самобичеванием у зеркала, очень долго и упорно отыскивая первые, а затем все новые и новые морщинки и седые прядки. Он особенно любил наблюдать за тем, с какой важностью и затаенной радостью некоторые из этих уже женщин занимали ответственные посты и получали возможность, наконец, поруководить мужчинами. Они становились пусть маленькими, но царицами. Они повелевали, но скоро это многим из них надоедало. Согласитесь, ведь далеко не каждую царицу боготворят, а без этого — зачем она женщине, власть?..
Город любил наблюдать за своими женщинами даже тогда, когда они наслаждались своей же усталостью, выставляя ее на всеобщее обозрение. Ведь им очень хотелось, чтобы их просто жалели и берегли, а от жалости до обожествления всего один шаг. И какими бы многоопытными они не казались, Город знал: в каждой из них, независимо от положения в обществе и совсем независимо от возраста, вечна маленькая девочка с широко распахнутыми в этот мир глазками. Город знал и любил все это, потому что он действительно каждым шпилем своим, каждым камнем на мостовой, каждой аллеей и каждой фонтанной искрой был мужчиной, юношей, мальчиком.