Бодлеровская комедия

И вот уж умерли мы оба
В гостиной белые два гроба.

Лежим недвижно и молчим,
Но где-то там ещё внутри кричим.

В одной руке свеча, в другой цветок,
Старуха смерть платочком собирает пот.


Твоё лицо оближет языком забвенья.
Убог, убог финал прекрасного творенья.

На длинном столике одна еда, еда одна.
В доме бродит хозяйка беда.

Приготовили воронье крыло, чтобы жрать!
Первыми отведают лакомство папаша и мать.


Пусть плюются, пусть проклинают мертвецов.
На теле у обоих сливовые ранки узорчатых рубцов.

Кто же были ваши дети? - нам скажите,
Нам интересно всё. Вы только расскажите.

Первой заговорила мать, - О, смерть ужасна!
Как старым так и молодым не надо доказательств. Это ясно.

Я родила чудовище. Я родила поэта.
Песня которого изначально пропета.

Я родила того, кем притворяется свобода,
Уж лучше б мне родить калеку иль урода!

Он никому не нужен. Он проклят с самого рожденья.
Он навыки познал процесса разрушенья.

Никто его не ждет. По нём никто не плачет.
Он стихами своими вас одурачит.

Он все тайны свои унесёт в могилу,
Бесполезная тварь — негодная миру!

Посмотрите, смерть поглотила не только его,
Но эту прекрасную душу. Её всю и его всего!

Не выдержав слов матери я встал
И замер пораженный зал.

Хоть я мертвец, но я скажу что было,
Что увело от вас и заживо похоронило.

Вы посмотрите на неё. Её прекрасное лицо
Принадлежало мне, пока носила она золотое кольцо.

Не любовь нас разрушила, а страсть,
Она стала той драгоценностью, которую надо украсть!

Я следовал за ней как опытный убийца,
Как тень её, душевный кровопийца.

Стала бояться меня как злейшего врага,
Каждый раз она прятала от меня свои глаза.

Она уйти от меня пыталась,
От объятий моих она отказалась.

О, жажда плоти это острый нож,
Который с чувством мести схож!

Всё больше, больше я желал её убить,
Она не из тех, кто должен был жить!

Пускай, пускай умрет красота,
Она теперь мне больше не нужна.

Она одна из тех красавиц, чья улыбка
Всегда была свободной и безгрешной как ошибка.

То Призрак сна кружил средь масок,
Ты знала только спектр черно-белых красок.

Ты видела всю красоту и весь упадок,
Змеиный вкус напитка был вкусен и был сладок.

О, королева крови, тебя там больше нет!
Никто в темноте не отыщет твой след.

Мы там одни, одни среди теней,
И жизнь летит поверх ночей.

Среди руин, страданий и сомнений,
Наш добрый друг, наш демон и наш гений.

Дурман как змей обвил сердца
И черный лик он подарил нам для лица.

Безумие меня накрыло с головой,
Все мы безумны порой.

О, боже как она кричала!
И даже этого мне было мало.

Источник страдания — колодец порока,
границ ему нет и нет ему срока.

Её я убил, разрезал на части,
а сам принял яд — вот исход нашей страсти!

Любовь не сказка, не театр, а только боль,
До самого конца ты должен доиграть эту роль.

И вот конец. И мертвецы мы оба,
И алой тканью вышиты два гроба.

(Придут на кладбище к нам люди,
Я проведу рукой вокруг сосков по впалой груди.

Смотреть будут на нас и вслух молиться,
А мы будем лежать в гробах и шевелиться).

                28.02.11.