За закрытой дверью начало повести

ПРОЛОГ
     Все люди совершают ошибки, но не все из этих ошибок становятся роковыми. Люди совершают мелкие ошибки, которые в небольшой степени затем повлияют на жизнь. Но, даже совершив мелкую ошибку, каждый человек прокручивает в голове события, которые к этой ошибке привели и, выстроив цепь событий, он понимает, что нужно исключить лишь одну деталь и ошибка не произойдёт.
     Надо было всего лишь положить эту коробку не на свободную верхнюю полку, а на нижнюю, предварительно убрав на ней всё и освободив место. Тогда, возможно, удалось бы избежать синяка. А вместо прогулки в парке надо было сходить в кино, и тогда эту ужасную ссору можно было избежать. Нужно было бы всего лишь изменить путь, выбрать долгую дорогу в объезд вместо короткой, и кто-то остался бы в живых…
Но этого постоянного «нужно было бы» никогда нет в нужный момент. И остаётся потом потирать ушибленную голову, висеть на телефоне, пытаясь дозвониться ей и попросить прощения или пить алкоголь, чтобы забыться и забыть…

ГЛАВА 1.
     Навязчивый звонок телефона разорвал сонную тишину комнаты. Казалось, этот звук заполняет всё пространство и заставляет дрожать стены. На кровати спал человек, укрытый ворохом одеял, смятая простыня наполовину свесилась с кровати и подметала пол. На правом краю кровати свернулся клубком кот пепельной окраски, но, услышав звонок и повернув одно ухо в сторону тумбочки, он вытянул лапки и поднял голову. Видя, что хозяин не торопится утихомирить раззвонившуюся штуку, он лениво поднялся и направился к человеку. Он уселся ему на грудь и начал облизывать лицо. Человек хотел было оттолкнуть кота, но вместо этого ударил сам себя по лицу и приоткрыл глаза.
     - Джен, убери Сэма, - прохрипел он и открыл глаза полностью. Казалось, он что-то вдруг вспомнил и закрыл лицо рукой, нажав на глаза большим и указательным пальцами. Всхлипнув, он вздохнул и поднялся на локтях. Кот спрыгнул с него и уселся рядом, после чего стал облизывать лапу. Клайв хмуро посмотрел на него и взял телефон.
     - Мне бы твои заботы, котяра, - сказал он, обращаясь к коту, который, не замечая его слов, продолжал утреннее умывание. Звонила мама. Клайв набрал её номер и снова упал на подушку.
     Мама звонила каждое утро, как будто боялась, что он куда-то исчезнет. И каждый раз она начинала со слов: «Милый, ну как ты?», от чего Клайва уже тошнило. Но на этот раз она ограничилась всего двумя словами:
     - Ты готов? – её голос звучал по обыкновению озабоченно.
     - Мам, - Клайв закатил глаза. – Похороны в два, а сейчас всего лишь десять. Ты меня разбудила, я тебе благодарен.
     - Мне приехать?
     Клайв поднялся на локоть и хмуро взглянул за окно. Небо было затянуто серыми тучами, но дождь не обещался. Клайв надеялся, что солнца не будет, но и дождя не хотелось. Джен любила дождь, любила целовать мокрое лицо и губы Клайва, любила танцевать в лужах, разбрызгивая воду, а потом вбегать в дом и мочить ковёр мокрыми ногами, забрызгивать Клайва мокрыми волосами. Клайв полюбил её за эту детскую непосредственность и любовь к дурачествам.
     Клайв одной рукой растрепал волосы, встал с постели и подошёл к окну.
     - Нет, мам, - ответил он, разглядывая улицу. – Не надо. Я приеду к двенадцати. Сейчас приведу себя в порядок и приеду. Хорошо?
     - Хорошо, - помолчав, ответила мама. – Я буду ждать тебя. Осторожнее на дороге. Надеюсь, дождя не будет.
     - Пока, - попрощался Клайв и, положив трубку, оглядел спальню. Кот выжидающе смотрел на него на смятой постели, бельё на которой не менялось с понедельника. Перед отъездом Джен постелила новое бельё, а постиранное высыхало на чердаке. У кровати валялось несколько банок из-под пива и бутылка с остатками виски. Там же лежали кучей несколько коробок от пиццы. А пепельницы на тумбочках были переполнены, и нельзя было различить, где заканчивается край пепельницы и начинается поверхность тумбочки. За эти три дня Клайв скурил более ста пачек сигарет, и если от банок и бутылок он хоть как-то избавлялся, то убирать окурки смысла не видел.
     Клайв пошёл к выходу из комнаты, Сэм спрыгнул с кровати и с мяуканьем побежал за хозяином. Клайв прошёл по пустому коридору, мельком заглянул в ванную, словно ожидая в ней кого-нибудь увидеть, и затем прошёл на кухню, где наложил Сэму кошачьего корма в миску и налил воды. Опёршись рукой на стол, он задумчиво следил за довольным котом, который, урча, поглощал пищу.
     - Нда… - протянул Клайв, заглядывая в холодильник. – Пус-то-та…
     Закрыв холодильник, он вскипятил воду в чайнике и сделал себе растворимый кофе. Джен всегда варила кофе утром, он у неё был изумительным и сводил Клайва с ума. А он так и не научился толково варить кофе, поэтому довольствовался растворимым.
     Вздохнув, он провёл рукой по лицу и почувствовал колючки трёхдневной щетины. Он выпил кофе и пошёл в ванную, на пороге которой замер на несколько секунд, словно над чем-то раздумывая, но потом кивнул сам себе и переступил порог.
     Из зеркала на него смотрел человек лет сорока, хотя ему было всего двадцать семь. Щетина покрывала пол-лица, голубизну зрачков обрамляла краснота белка, лоб был покрыт сетью морщин, тёмные волосы торчали во все стороны. И это всё произошло с ним всего за три дня. Что же будет через неделю?
     Клайв принял душ, тщательно побрился, отыскал в спальном шкафу чистую рубашку, отглаженный костюм, почистил ботинки, но такое обличие не убрало полностью всех изменений в его лице. У входной двери он посмотрел на зеркало. В правом верхнем углу краснел отпечаток ровных губ, а под ним висела небольшая фотография. На ней была изображена девушка с шоколадным цветом волос, с зелёными глазами и беззастенчиво улыбалась. Клайв провёл пальцем по её волосам и, вздохнув, вернулся на кухню, где достал из нижнего яруса холодильника банку пива. С шумом он захлопнул дверцу ногой, откупорил банку и, глотнув, вернулся в коридор и, не взглянув на зеркало, вышел из дома.
     У дома миссис Джеффри стояло около десятка машин. Люди в чёрных одеждах ждали, распределившись на несколько групп и тихо разговаривали. Большинство женщин держали в руках носовые платки и часто прижимали их к лицу. У самых дверей стоял чёрный катафалк с тонированными окнами. Клайв загнал машину в гараж, так как для него место было отведено в этом катафалке. Он помедлил выйти из гаража и осматривал сад, соображая, как пройти в дом, минуя как можно меньше пришедших. Он решил идти вдоль забора, но его всё же увидели.
     - Клайв, мой мальчик, - запричитала тётя Сильвия и засеменила к нему, вытянув вперёд руки. – Как ты?
     Она обняла его и выжидающе посмотрела в опухшие глаза племянника.
     - Всё нормально, - сухо ответил он.
     Отовсюду полились слова соболезнования, руки родственников пытались его обнять. Он всё быстрее продвигался к дому. Отец спас его: вышел на крыльцо и завёл в дом, приобняв за плечи. Клайв приветственно кивнул и обнял отца.
     - Мне очень жаль, сын, - мягко сказал отец.
     - Где мама? – спросил Клайв. – И родители Джен?
     Отец повернул голову в сторону гостиной. В комнате на диванах тихо разговаривали родители Джен и миссис Джеффри. У окна стояла Мария, сестра Джен. Её обнимал за плечи её жених, Том. Мария заметила Клайва первой и зарыдала, протянув к нему руки. Её глаза источали немую мольбу, и Клайв не смог сдержать слёз. Они потекли сами собой, но он, утерев их ладонью, быстро прошёл через гостиную и обнял Марию. Том похлопал Клайва по плечу, сочувственно и понимающе стиснув губы, и отошёл к мистеру Джеффри.
     Оторвавшись от Марии, Клайв упёр одну левую руку в бок, а правой взмахнул в воздух.
     - Я рад, - начал он, - что вы здесь, со мной. Знаете, мне не нужны те люди, которые стоят там, за дверью. Им всё равно похороны это или свадьба, веселиться надо или рыдать. Они стоят там и чешут своими языками, обсуждают нас. Меня. Но мне важно, что вы сейчас здесь и не осуждаете меня. А если и осуждаете, то хотя бы очень умело это скрываете.
     - Тебя никто не осуждает и не винит, - ответила мама Джен. – Всё это лишь несчастный случай.
     Клайв кивнул. Это всего лишь несчастный случай. Но этот случай произошёл по большей части из-за него. Джен советовала выбрать объездную дорогу, идущую через лес и выходящую на шоссе. Но он решил настоять на своём и поехал по короткой дороге. Когда он очнулся и сквозь туман увидел её расширенные глаза, множество мыслей пронеслось у него в голове. Он хрипел, плевался кровью, звал её по имени, но она смотрела на него немигающим взглядом. Из носа и рта у неё текла кровь. Врачи сказали, что она умерла от перелома шеи. Клайв пролежал в больнице 4 дня, но когда выяснилось, что внутреннего кровоизлияния нет, и его здоровью ничего не угрожает, его отпустили. Вернуться к пустым будням было нелегко. Просыпаться утром одному и видеть рядом пустоту, сжимать холодную подушку, пытаясь выжать из неё яблочный запах её волос. Он начал пить, на работе ему дали принудительный отпуск. Мама звонит каждое утро и спрашивает всегда одно и то же. Родители Джен ничего ему не говорили, но он чувствовал, что в мыслях они винят во всём его. Он и сам себя винил.
     - Джен, - со вздохом начал он, глядя на дубовый лакированный гроб прямоугольной формы. – Была для меня всем. Она была для меня смыслом жизни, она заботилась обо мне. Её непосредственность и безмятежность всегда вызывали у меня улыбку, даже когда я сам себя не помнил от навалившихся на меня проблем. Она варила чудесный кофе, - сказал он с лёгкой улыбкой, и голос начал дрожать. Он всхлипнул и продолжил, но комок в горле сковывал слова. – Мы планировали с ней большую семью, много детей и кошек. Но…
      Его глаза расширились, он осознал всю обречённость своей жизни и, рухнув на колени у гроба, закрыл лицо рукой. Плечи его содрогались, у него начиналась истерика. Он зарылся руками в землю, почувствовал её холод. За спиной он услышал всхлипывания. Чья-то рука легла ему на плечо. Он оглянулся. Это была Мария. На лице у неё висела вуаль, но сквозь неё Клайв видел красные опухшие глаза и нос. По щекам девушки текли слёзы. Она подняла Клайва, и они, крепко взявшись за руки, сели на свои места.
     Клайв смотрел, как его любимую опускают в холодную яму. Он первым бросил на опущенный гроб белую розу – любимый цветок Джен. Гроб засыпали землёй, возвели курган. Надгробие положили рядом, чтобы позже поставить его на нужное место. Все ушли, а он стоял у могилы до самого вечера, потом пешком поплёлся до автобусной остановки. К дому мамы он не поехал, а отправился сразу домой, где его уже ждал оголодавший кот.
     Клайв покормил Сэма, выпил порядка пяти банок пива, выкурил две пачки сигарет. В очередной раз просмотрел запись их с Джен свадьбы и забылся беспокойным сном, поглаживая кота по голове. 

ГЛАВА 2.
     Проснулся Клайв поздно. Он открыл глаза и, нащупав рукой сотовый телефон, посмотрел на часы. Они показывали час дня. Мама не звонила. Клайв поднялся на локтях и окинул взглядом спальню. К позавчерашнему мусору прибавился вчерашний. Кота почему-то не было рядом. Клайв рывком соскочил с кровати и помчался его искать. Сэм был на кухне и мирно пил воду. Он сначала повёл ухо в сторону хозяина, потом, оторвавшись от миски с водой, обратил на Клайва свой умный взгляд, и вернулся к своему занятию. Клайв налил воды и одним глотком осушил кружку. После чего сделал себе кофе и хотел было достать себе что-нибудь на завтрак, но едва дотронувшись до ручки холодильника, бессильно опустил руку, издав искусственный смешок.
     - Блин, - сказал он, почёсывая голову, - Надо сходить в магазин.
     Кот уже не пил воду, а облизывал лапу. Он оторвался от неё, чтобы выслушать хозяина, а потом важно пошагал в глубину дома. Клайв проводил его взглядом и посмотрел в окно. Асфальт был мокрым. Приглядевшись, Клайв увидел вполне не слабый дождь. Он поднял взгляд на небо и, разделяя слова, пробормотал:
     - Твоё  любимое время, Джен. Небо будто плачет со мной. Оплакивает тебя вместе со мной, любимая.
     Как будто отвечая ему, в небе сверкнула молния, и раздался раскат грома. Ветер трепал деревья и нёс по асфальту мусор. На другой стороне улицы сосед Клайва выгуливал своего пса, и ветер подгонял его закончить прогулку побыстрее, будто хотел быть полным властелином улицы и не разделять её ни с кем. Клайв смотрел в окно ещё минут пять, а потом  вернулся в спальню, чтобы одеться. Не хотелось выбираться на улицу в такое время, но необходимо было съездить к маме и забрать машину, а потом всё-таки проехать по магазинам и запастись продуктами.
     Одев джинсы и рубашку, он проверил ещё раз телефон, чтобы точно удостовериться, что мама не звонила, и, убедившись в этом, засунул его в передний карман. Затем взял из ящика тумбочки портмоне и проверил в нём наличие карточки. Она была на своём неизменном месте.
     У входа он мельком взглянул на зеркало, сорвал с крючка зонт и куртку и вылетел на улицу, громко захлопнув за собой дверь. Пока он возился с зонтом, дождь успел намочить ему волосы и попасть за шиворот. От холодных капель на шее Клайв съёжился и выругался, когда ему, наконец, удалось открыть зонт.
     Он добежал до центральной дороги внизу улицы и поймал такси. Таксист поглядывал на него в зеркало заднего вида, а потом спросил:
     - Как вам погода?
     Клайв вздрогнул от неожиданности.
     - Да, - ответил он. – Противная погода. Но, - начал он и, увидев, что таксист готов выслушать его, продолжил. – Моя невеста любила эту погоду. Ей очень нравился дождь и неважно, тёплый он или холодный. Она могла выбежать в одном платье без зонта и бегать по лужам, словно маленький ребёнок.
     Клайв слепо уставился в окно. Капли дождя скатывались по стеклу, и таксист всё понял и предпочёл больше не говорить с пассажиром.
     Он решил не заходить к маме, чтобы лишний раз не нарываться на её причитания и объятия, а решительным шагом, даже не открывая зонта, направился к гаражу, но на полпути вдруг понял, что забыл ключ от гаража. Выругавшись, он побежал к дому миссис и мистера Джеффри.
     - Мам, - позвал он, постучавшись во входную дверь. – Мам?
      После долгой тишины, когда Клайв уже думал уйти, дверь щёлкнула изнутри и приоткрылась. Из образовавшегося проёма на него смотрели озабоченные глаза матери. Она кивнула и поспешила открыть дверь и впустить его внутрь.
      - Клайв, - сказала она, обнимая его. – Как ты, сынок?
      Клайв кивнул и указал рукой на дверь.
      - Я забыл ключ от гаража дома, - ответил он. – Мне машина нужна, - и, увидев, как расширились глаза матери, поспешил добавить. – Продукты нужно купить, а то мне грозит умереть с голода…
     Он пытался пошутить, но вышло у него это не совсем удачно, так как мама положила руку на сердце и уставилась на сына. Клайв слабо улыбнулся:
     - Я пошутил, мам, – сказал он, приобняв её. – Я пошутил. Но мне действительно надо купить продукты, а для этого мне нужна машина, потому что на улице льёт дождь. А чтобы достать машину, мне нужно открыть гараж. Понимаешь?
     Миссис Джеффри кивнула. Она достала ключницу из стеллажа и дала Клайву.
     - Будь осторожнее на дороге, особенно в дождь, хорошо? – спросила она.
     - Хорошо, - ответил Клайв. – А почему ты так долго не открывала?
     - Задремала, - ответила она, улыбнувшись.
     Клайв кивнул и, обняв мать напоследок, вышел из дома. На крыльце он открыл зонт и спокойно направился к гаражу.
     В магазине он долго смотрел на холодильники с мясом, на крупы и другие продукты, которые всегда покупала Джен. Она тщательно просматривала все упаковки, коробки, банки, и всегда это рассматривание превращалось в лекцию для Клайва. Когда Джен начинала говорить о продуктах, об их полезности, о последствиях просроченности, о вкусовых качествах и о сочетаниях, Клайв предпочитал ретироваться в отдел с алкогольными напитками или с новинками, где разглядывал их и делал вид, что внимательно слушает её. Сейчас же он стоял и молча смотрел на витрины, а потом прошёл в отдел продуктов быстрого приготовления и набрал полколяски запариваемых каш, растворимого кофе, кошачьего корма и ещё полколяски заполнил пивом и виски.
      Вечер он снова провёл дома, перебирая документы и фотографии. Джен давно хотела заполнить фотоальбомы, но они всё время отвлекались, как только усаживались за это дело. Сейчас же он распределил фотографии, подписал их. Разбирая документы, он отправил в мусорную корзину билеты до Багамских островов, где они должны были сейчас отдыхать, купаться, пить коктейли, гулять и заниматься любовью.  Вместо этого он плачет в дождливом пыльном городе, а Джен, его любимая Джен, спит вечным сном в деревянном ящике в земле. Клайв лёг на пол и в два глотка осушил банку пива, затем взялся за другую, потом ещё за одну и так и уснул на полу в окружении порванных документов и пустых банок из-под пива.
 
ГЛАВА 3.
     Клайв проснулся от телефонного звонка. Он открыл глаза и почувствовал сухость во рту. Он поднял трубку и прохрипел:
     - Всё нормально, мам, - сказал он, но это была не мама.
     - Клайв, - раздался в трубке встревоженный голос Марии. – Мне нужна твоя помощь.
     Клайв поднялся на локти и нахмурил брови. Мария редко просила у него помощи, она звонила Джен. Чаще всего это касалось их отца. Он был эпилептиком. Когда Джен погибла, они все думали, что его хватит удар и он не сможет от него оправиться. Но он спас себя тем, что полностью переключился на Марию.
     - Том на работе, - продолжила Мария. – Я пыталась ему дозвониться, но он не берёт трубку, а мама лишена водительских прав. Мне нужно, чтобы ты приехал. Надо отвезти папу к врачу.
     - Как это произошло? – спросил Клайв.
     - Утром, - голос Марии задрожал. – Мы с мамой готовили завтрак и услышали грохот в гостиной. Мы прибежали туда, а он… Он бился в конвульсиях. Мы еле как удержали его, чтобы он не нанёс себе увечья. Я так испугалась. Таких сильных припадков у него давно не было.
     Отец Джен страдал эпилепсией с 30ти лет, припадки у него происходили изначально с периодом в несколько лет, но уже к 60ти они участились до 1 раза в месяц, а сейчас, учитывая обстоятельства, их стоило ожидать чуть ли не каждый день. Каждый из них может быть смертельным. Никто не знает, когда мистер Сильверстон свернёт себе шею или напорется на что-нибудь острое.
      - Сейчас приеду, - сказал Клайв. – Только более или менее приведу себя в порядок.
      - Клайв,  - голос Марии перестал дрожать, и в нём проявились другие тревожные нотки. – Я понимаю, как тебе тяжело. Я чувствую то же самое. Но не надо сводить себя в могилу посредством алкоголя следом за ней.
     - Мария, - прервал её Клайв, закрыв глаза. – Со мной будет всё хорошо. Ладно, скоро буду.
     Прежде чем Мария попыталась ещё что-либо сказать, он уже повесил трубку и сел. Тяжело моргая, он оглядел комнату и провёл рукой по порванным документам. Он заметил спящего на кровати кота, вытянувшегося во всю длину. Ему явно пришлось по вкусу не делить кровать с хозяином. Хмыкнув, Клайв поднялся и пошёл по направлению к ванной. По дороге он глянул из коридора в кухонное окно. Снова было пасмурно. Определить, идёт дождь или нет, было невозможно. Для этого необходимо было войти в кухню и посмотреть на асфальт, а этого Клайв определённо делать не хотел. Он подошёл к ванной, открыл дверь, переступил через порог и… Вдруг его нога ушла куда-то вниз, в глаза ударил луч солнца, и он понял, что лежит на земле.
     Клайв посмотрел вниз и увидел серую землю. Отняв руки от неё, он понял, что они в грязи и пепле. Он осмотрелся вокруг и почувствовал уже не удивление, а страх. Местность была ему явно не знакома. Вокруг вместо домов стояли безликие руины, остатки некогда возвышающихся здесь многоэтажек, населённых сотнями людей. А сейчас они предстали перед ним раскуроченными, разбитыми, ни в одном окне не было стёкол, а во многих вместо окна зияла огромная дыра. От домов осталось лишь пара этажей, в некоторых домах не было целых стен. Вместо деревьев здесь были лишь несчастные обгоревшие и погибшие навсегда обрубки. Он посмотрел назад, всё ещё не вставая с колен. Сзади него возвышались точно такие же руины, что и те, на которые он смотрел несколько секунд назад. К проёму, некогда бывшему дверью, тянулась трёхступенчатая лестница. Он поднялся на ноги и посмотрел в темноту дома, но никого там не увидел. Он поднялся по лестнице и сделал шаг через проём, в надежде, что сейчас вернётся в свой дом, но этого не произошло, и он снова спустился вниз.
     Он отвернулся от дома и только тут заметил тропинку из множества следов. Значит, здесь есть люди. За прошедшую пару минут он понял лишь несколько вещей. Во-первых, здесь что-то произошло: атомная война или какой-то чудовищный взрыв, катаклизм. Во-вторых, здесь всё ещё жили люди. И в-третьих, необходимо их найти и узнать, что это за место и, возможно, время. Только одного он не мог понять -  как он тут оказался. Он верил в детстве в параллельные миры, мечтал научиться перемещаться в пространстве и времени и вот уж точно не думал, что когда он напрочь об этом забудет, у него вдруг это удастся.
     - Так, стоп, -  сказал он сам себе, застыв на месте и озираясь по сторонам. – Я был в своём доме, в Америке, в 2011м году. Утром мне позвонила Мария и попросила, чтобы я приехал и помог ей отвести её отца в больницу. Я сказал, что только приведу себя в порядок и приеду, пошёл в ванную и… Оказался здесь.
     Вдруг что-то просвистело у него над головой. Он инстинктивно пригнулся. Подняв голову, он увидел, что с противоположной ему стороны стоит человек в лохмотьях, но с автоматом и смотрит на него через прицел. Он успел забежать за угол, когда рядом просвистела ещё одна пуля. Затем раздался шквал выстрелов и разнёс в прах угол того дома, за которым прятался Клайв.
     Он стоял, пригнувшись и наполовину спрятав голову руками. Его глаза были расширены от ужаса. Он уже хотел перебежать к другому дому или же крикнуть стрелявшему в него человеку, что он безоружен, когда из-за угла вышла девушка. Она задержала на нём внимание лишь на миг. Решительным шагом она пошла в ту сторону, где стрелял человек. Она выглянула из-за угла, но успела спрятаться раньше, чем новая очередь выстрелов ещё больше разнесла кирпичную стену. Затем она, нахмурив брови, вскинула пистолеты, которые всё это время находились у неё в руках, и вышла из-за угла.
     Клайв наблюдал за её действиями, как в замедленной сьёмке. Он как бы со стороны видел себя, стоящего и зажавшего голову руками и со страхом слушающего выстрелы.  Девушка появилась в поле его зрения через пару минут. Она спрятала пистолеты в складках своей широкой пышной юбки и сейчас смотрела на него, уперев руки в бока. Клайв зачарованно смотрел на неё. Ей на вид можно было дать 25 лет, у неё были тёмные волосы, глаза были спрятаны за чёрными очками. Губы были накрашены красной помадой. Он оглядел её одежду. Девушка была одета очень странно, считая, что вокруг был полный апокалипсис, а люди убывали друг друга из автоматических штурмовых винтовок и пистолетов. На ней был одет чёрный топ на тонких бретельках, корсет под грудь, всё это прикрывала свободная короткая рубашка. Он внимательно посмотрел на юбку и сделал вывод, что пышность её достигалась с помощью либо множества слоёв жёсткой сетки, либо с помощью кринолинного каркаса.
      Девушка что-то сказала Клайву. Он понял, что это вопрос только по интонации.
     - Я не понимаю вас, - ответил он.
     - Вы американец? – спросила девушка на английском, но явно слышался акцент.
     - Да, - кивнул Клайв.
     Девушка расслабленно выдохнула и опустила руки. Жестом она указал Клайву идти за ней. Ему не оставалось ничего другого, как подчиниться ей. К тому же она только что спасла его жизнь. Он пошёл за ней в ту сторону, откуда она пришла. Её движение и колебание при этом пышного платья заставило его успокоиться. То, что он чудом избежал смерти в неизвестном ему месте, казалось теперь чем-то очень далёким. Она шла молча, и ему оставалось только поспевать за её уверенным шагом.
     Он не знал, сколько они шли. То, что поход этот длился долго, доказывала боль в его ногах. Он уже хотел сказать об этом девушке, когда увидел, что они подошли к очередным руинам, окружённым проволочным забором, поверху которого протягивалась колючая проволока. Девушка выстрелила в воздух из двух пистолетов, но не одновременно, а с интервалом в несколько секунд. Из дома выбежал мужчина с пистолетом. Увидев девушку, он кивнул и быстро подбежал к двери.
     Девушка с улыбкой что-то сказала мужчине. Клайв решил, что это приветствие, потому что мужчина кивнул в ответ и произнёс те же слова. Затем он окинул Клайва взглядом, задержался на его одежде и повёл их к дому.
     Внутри было много людей. Все они занимались самыми различными делами: кто-то чистил, разбирал и собирал оружие, кто-то стрелял в импровизированные мишени, кто-то практиковал рукопашный бой, а кто-то спокойно читал книги, суетился на кухне, если это можно было назвать кухней в данных условиях. Клайв увидел детей, которые безмятежно играли. Каждый провожал его взглядом, а девушка всё вела его по коридорам, пока они не пришли в комнату, похожую на кабинет.
     За столом сидел человек в удлинённом пиджаке. Он что-то писал в толстую большую тетрадь, но, когда они вошли в кабинет, оторвался от своего занятия. Девушка и мужчина обменялись уже знакомым Клайву приветствием. Затем девушка, сняв очки, обратилась к Клайву на английском.
     - Это наш глава, Юрий.
Клайв взглянул ей в глаза. Они были яркого голубого цвета, как небо, некогда простиравшееся над землёй.
     - Юрий? - переспросил Клайв. – Он русский?
     - Русский? – нахмурила брови девушка. – Конечно, русский. Только я здесь дочь американцев. Все остальные русские. Это же Россия.
     - Россия? – Клайв уставился в одну точку, снова и снова прокручивая слова девушки у себя в голове. Он не мог поверить в то, что услышал и увидел. Он думал, что вся его жизнь переменилась со смертью Джен, но теперь она встала с ног на голову.
     - Какой год сейчас? – запинаясь, спросил он, подняв недоумевающие глаза на мужчину. Мужчина в свою очередь посмотрел также на девушку. Она что-то сказала ему, а потом ответила Клайву.
     - 2335.
     У Клайва закружилась голова, он ухватился за сиденье стула и немного нагнулся вперёд. Он попал в Россию, в 2335й год из своей Америки 2011го. Он преодолел несколько веков, всего лишь переступив через порог ванной. Кусочки паззла начали складываться в единую картину. Он посмотрел на девушку.
     - Пожалуйста, расскажите мне, что здесь произошло.
     Девушка сказала что-то мужчине и, получив его одобрительный кивок, показала Клайву на выход. Он приготовился к долгой прогулке по коридорам, но они всего лишь прошли в комнату, противоположную кабинету  Юрия.
     - Садись, - сказала девушка и указала на кровать. Сама она села на стул, поставив его напротив.
     - Итак, - начала она. – Меня зовут Кассандра. Мои родители приехали в Россию в конце 23го века, за 15 лет до катастрофы. В 2302м году  на землю упали два метеорита размером с пол-Австралии каждый. Один из них уничтожил оба материка Америки, уцелела только самая южная часть Южной Америки, Северная же полностью ушла под воду. Также погибла половина России и вся Европа. На месте Атлантического океана, там, где находились острова, теперь находится большой кратер, в два раза больше, чем образовавший его метеорит. Всё в радиусе десятка миль радиоактивно. Второй кратер находится в Центральной России, он достаточно мал по сравнению с другим. Его падение ожидалось совсем в другом месте, но что-то пошло не так, и он упал здесь.  Мы живём в местности не радиоактивной, но ведём борьбу за выживание. Уцелел лишь Восток, Центральная Азия, Африка и Австралия. Но пригодны для безопасной жизни лишь Африка и Австралия, потому что другие местности либо заражены, либо подвержены истреблению со стороны головорезов. Мы – отряд волонтёров, мы солдаты. Мы находим мирных людей и спасаем их, приводим сюда, защищаем. Сейчас мы работаем над программой переселения. Мы пытаемся переправить людей через пролив в Африку. Для этого мы совершаем очень длинный, тяжёлый и опасный путь. А головорезы убивают всех выживших, кроме таких же, как они. Теперь расскажите мне про себя.
     Клайв молча смотрел вперёд, мимо Кассандры, сверля взглядом противоположную сторону. Он пытался рассуждать рационально, но все сказанные ею слова не могли быть вымыслом, потому что Клайв умел верить своим глазам. Значит, он действительно путешествует во времени и сейчас он в будущем. Теперь он знает, что ждёт человечество через 3 века. Джен бы не поверила.
     - Послушайте, - Кассандра буквально вытянула Клайва из его мыслей. – Я понимаю, что вы сейчас находитесь в шоковом состоянии. Многие люди теряют память в нашем мире. Вы, видимо, один из них. Этим может объясняться ваше поведение и незнание русского языка. Но, - она внимательно оглядела его. – Ваша одежда…
     - Что с моей одеждой? - спросил Клайв, посмотрев на неё.
     - Она выглядит слишком цивилизованно, как в книгах по истории, - ответила Кассандра задумчиво.
     Казалось, она ушла в свои мысли. Клайв решил придерживаться той версии, которую ему озвучила девушка: у него амнезия.
     - Меня зовут Клайв, - сказал он. – Всё, что я помню: я жил в Америке, у меня была невеста, но она погибла в автокатастрофе.
     - Хорошо, Клайв, - сказала Кассандра. – Теперь ты в этом мире, в погибшей России. Хочешь ты этого или нет, но тебе придётся учить русский язык, чтобы уметь полноценно общаться со всеми. А также тебе предстоит привыкнуть к такой жизни, какой живём мы. Если ты изъявишь желание стать солдатом, то ты им станешь. Если нет, то мы перевезём тебя вместе с остальными в Африку, но, как я уже говорила, путь к кораблю длинный и опасный, поэтому стрелять и уворачиваться от выстрелов тебе придётся учиться тоже. В безопасности ты можешь находиться только здесь, выйдя за ворота, ты автоматически навлекаешь на себя опасность. Понимаешь меня?
     Клайв посмотрел на неё. Он не хотел сидеть в тени, раз уж попал сюда. Он верил в то, что какие-то события просто так не происходят. И сейчас он понимал то, что попал сюда не для того, чтобы ценой чужих жизней попасть в безопасное место. Он и так одну жизнь уже погубил. В конце концов, лучше умереть здесь, спасая кого-то, чем жить в своём мире без Джен.
     - Я хочу быть солдатом, - твёрдо сказал он и добавил, стараясь разрядить обстановку. – А мне обязательно носить что-то в этом роде?
     Он улыбнулся, кивнув на юбку Кассандры. Она улыбнулась в ответ.
     - Нет, конечно, - сказала она. – Каждый носит то, что ему нравится. Поэтому ты можешь носить свою одежду, если тебе в ней удобно. Но для солдатов у нас есть специальная униформа, включающая в себя и бронежилет, разгрузки, подсумки и т.д. Её мы одеваем, выходя на выполнение миссии и обход. А это, - она указала на себя, – моя личная привилегия за заслуги перед обществом.
     Кассандра показала Клайву его комнату, познакомила его с распорядком дня, провела по убежищу, показав, где ванные комнаты, где столовые и солдатские гардеробы. Затем предоставила его самому себе. Клайв прошёл ещё раз по убежищу. Оно было трёхэтажным. Два этажа уходили вверх, а один был в подвальном помещении, там жили спасённые солдатами люди, ждущие своей очереди на корабль до Африки. Он не понимал, о чём они говорят. Прогулявшись, он вернулся в свою комнату, которая находилась на расстоянии 3х помещений до комнаты Кассандры.
     Она пришла примерно через час, хотя точно Клайв не смог бы сказать, потому что категория времени в этом мире, видимо, исчезла вместе с цивилизацией. Кассандра теперь была одета в ампирное платье серого цвета, расшитое сверху и снизу кружевами. Клайв зачаровано проследил за её движениями. Она села рядом с ним и открыла принесённые с собой книги.
     - Я нашла рукопись о падении метеоритов и последствии на английском языке. Здесь подробно описаны все года после падения. Писали разные люди. А это, - она показала ему другие книги. – Учебники, по которым я буду тебя учить. Я поговорила с генералом. Тебе уже отведён шкафчик в солдатской гардеробной, твоё имя написано на знакомом тебе языке. Я уже говорила, что мало кто умеет сейчас разговаривать на английском, но такие люди ещё есть, в основном, среди солдатов. Обычно я хожу на поиски одна, но мне дали кураторство над тобой. Поэтому видеться будем часто и, если какие-то вопросы возникнут, задавай их непосредственно мне.
      Клайв прочитал историю после падения метеоритов на одном дыхании. Это были скорее дневниковые записи, описывающие все события, произошедшие после катастрофы: как погибали люди, как выжившие пытались спасти раненых, как задыхались от пыли и грязи, как замерзали зимой, как начали воевать… Он не понимал, как мир, настолько привычный для него, в котором он буквально несколько дней назад хоронил свою невесту, мог так измениться. Он не вспоминал о Джен уже около недели – всё то время, которое он находился здесь. Он переступал пороги множества дверных проёмов, но не видел знакомых стен его дома в Америке, в 21м веке. Кассандра была хорошим учителем, и Клайв уже мог вычленять из речи окружающих его людей отдельные слова, а через два месяца он уже свободно общался с ними. Он выходил из убежища вместе с Кассандрой, они делали обход вокруг и беспрепятственно возвращались обратно. Она рассказывала ему историю своей жизни. Она родилась в этом мире, когда война уже была в разгаре. Родители погибли от рук головорезов, её нашли и подобрали солдаты, она стала такой же. «Головорезы решили, что все выжившие должны умереть, раз так было велено на небе… А я поставила себе целью – спасти этих выживших и отправить в безопасное место. Может быть, потом я тоже туда отправлюсь…» - говорила она в задумчивости. Клайв не вспоминал о Джен, он с нетерпением ждал встречи с Кассандрой, он был старательным учеником, но что-то подсказывало ему, что он надолго в этом мире не задержится. И единственное, чему он радовался день ото дня – он больше не чувствовал себя мёртвым. Когда умерла Джен, в той машине, тогда умер и он. И вместе с ней он похоронил и себя. Но, попав в этот разрушенный мир, он забыл о своей трагедии. В этом мире, возможно, ни он, ни Джен могли не существовать вовсе. А если и существовали, она могла и не погибнуть. Может, в этом мире они с Джен не встретились, или он всё-таки поехал по дороге в объезд.