Словиша

Над водою стрелка крана,
след мазута на песке,
и открытая, как рана,
створка ракушки в руке...

Но, ведь знают - здесь когда-то
жемчуг брали розоватый,
берег круче был и выше,
песня слышалась Словиши.

Гуслей слушала гудение
белой ночью Волхова.
Очарованные пением,
волны множили слова,

что нарушили покой.
Позабыв былую шалость,
по ночам она шепталась
со своей подругой Мстой.

-Воды солнцем украшая,
ты бежишь с высот Валдая,
зорко видишь, далеко,
знаешь, как мне  нелегко.
Откровенный дай совет,
Без Словиши счастья нет.

Мста вздохнула тяжко, словно
не под силу ей ответ:
-Знаешь, он тебе неровня,
вам одной дорожки нет.



- О, лукавая! Не верю!
И спешит она к  Илмерю:
- Дай мне, батюшка, совет -
без Словиши темен свет.

Словно волны, мчатся годы,
много повидал народу...
И скажу тебе одно,
что возлюбленней свободы
ничего им не дано.

-Нет в твоих словах утехи.
И отхлынула волной,
отозвалась тихим эхом:
-Все - равно он будет мой!

Прошумев пол - дня грозою,
звезды вправила в венок,
заплела волну косою
и взбежала на песок:

- Сам, Словиша, дай ответ -
люба я тебе? Иль нет?

Я встревожен и растерян.
Ты ли это, дочь Илмеря,
к бренным снизошла из вод?
Я певец твоих красот.
И отвечу откровенно:
время смоет эти стены,
кряж высокий, терема...
Будешь жить лишь ты сама,
да свободная, как птица,
песня, что с тобой сравнится.


Тело бренное мое
унесет небытие.
Гусли? - их напевен гуд -
пусть меня переживут.

И тогда певец другой
дух опять встревожит твой
и напомнит о Словише.

Отошла спокойней, тише -
только грусть унять невмочь -
горько плакала всю ночь.
Рыбки - верные прислужницы
слезки прятали в жемчужницы.

Вороша, былого дали,
гусли эти отыскали.
И по древним берегам
покатились, засверкали
песенные жемчуга.