Старые открытки PS-iamb одним файлом

- Коллекционные бабочки PS-tele-mesostih-double-iamb
- Оболочка PS
- Сомелье PS-iamb
- Продлённость PS-iamb
- Ледяное PS-iamb
- Изнанка PS-iamb
- Мачете слов PS-iamb
- Диктатура окон Фридриха Хундертвассера PS-iamb
- Ничего PS-iamb
- Цветной кошмар Рембрандта за минуту до превращения в Саскию PS-iamb
- Кофейный транс дорога PS-iamb
- Двигаясь к костёлу Непорочного Зачатия PS-iamb
- Ритуальная форма огня PS-iamb
- До Арамболя PS-iamb
- Открытка PS-iamb
- Двуглавая вода PS-iamb
- Восхищение PS-iamb-mesostih
- Психоделик PS-iamb-mesostih
- Вильям Шекспир сонет 23 PS-iamb-translation



хвостом сбивает мух беззубый жерех..............Х.........хрустит тихонько сонным махаоном
живя в реке, не верит в личный выбор............Р.........рояль огромной крышкой - в бликах люстры,
выныривая в вверх, к летучей твари..............И...........и зал вздыхает, открывая чувства.
а у меня опять глубокий вырез,..................З.........................замри от счастья, ветер за колонной, -
а у меня в перчатках длинных руки,..............И.....................индиговое небо нынче пусто!
как только позовёт знакомый тенор...............Р...................разбитых окон в памяти стекольной
горят огнём свечные человечки...................И.......................история простая, в сказках сложно:
находит благодать на тёмный город...............Д.................дорога, скатерть... это так по-русски...
они с дождём бросают капли-гирьки,..............И................а снег уже не тает, - осторожен.
уверенные в том, что нам приснятся..............Я...............ядрёна матерь, где же наши гусли?
я два замка поставила на двери,.................................................. их облик тоже с бабочкою схожий,
задёрнула плотней двойные шторы. ............................................с одним её крылом, с прозрачной грустью...
но как смогу я свету не поверить,.................................................. на музыку тягучую умножен.
реальность позабывшая с которым? ....................................взлетели бы, да кто же их отпустит?
.
.
беззубый жерех.................Х..................хрустит тихонько
не верит в личный выбор........Р.......рояль огромной крышкой
летучей твари..................И..................и зал вздыхает.
глубокий вырез.................З..................замри от счастья,
в перчатках длинных руки.......И.......индиговое небо нынче
знакомый тенор.................Р..................разбитых окон!
свечные человечки..............И..................история простая:
на тёмный город................Д..................дорога, скатерть..
бросают капли-гирьки...........И...............И снег уже не тает,
что нам приснятся..............Я..................ядрёна матерь.


***Оболочка PS-iamb

Рисую шоколадками на стенах,
по рваным  шкурам  жёлтых пятен света.
Уже не вспомню, даже, если спросят,
Как звали леопарда из вельвета
в бетонной клетке маленькой квартиры.
Он жил не долго - три-четыре лета,
поэтому был счастлив каждой ночью,
не зная ласки, верности, измены...
И я семь лет на сказках, на легендах -
почти святая - избегаю мира,
а спать иду, как в гости,  постепенно,
когда светает в форточке восточной
ничейной беспризорной одиночкой
с душой ребёнка в старой оболочке.


***Сомелье PS-iamb

Холёный сомелье из саратоги
попробовал сложить в молитве губы.
Цыганка-вера (храмы - все дороги)
дрожит в своей кибитке, гладит бубен
над каждой ямкой жертвенного богу:
в овальной рамке золото иконы,
скульптура из нефрита (глаз солёный),
из фив шпалеры...  ной, ковчегов много...
Коралловые бусы красть не будем,
кларнет лионский отберём у карла.
Настойка на медузах, фильтр из марли,
для пьянок с солнцем выжатые люди -
вот то, что остаётся после буден.
И я останусь, - посмотреть, что будет.


***Продлённость PS-iamb

С лимоном кофе - месть бессонной ночи -
пролился из картонного кувшина.
Снегирь февральский, словно в гости хочет, -
разгорячённым сердцем выжег зиму,
прильнул к окошку, чтоб увидеть близко
сквозь лёд и блёстки солнце чьей-то спальни.
Пружиной кошка сжалась специально,
чуть-чуть и прыгнет, рассыпая искры.
От птичьего гипноза лампа лопнет,
портьера вздрогнет ветками на хлопке,
снег выстелит подмостки тёмных улиц,
как в день премьеры странного спектакля,
в котором ты - актёр второго акта,
а я из лабиринта не вернулась.


***Ледяное PS-iamb

Глаза, в которых солнце - не случайность,
закрыты на ночь тонким слоем кожи.
Ты вышиваешь сны моей прихожей
между колец венчальных осторожно,
как-будто в пяльцах зажимая волны
путей немлечных, тёмных, но недолгих.
Герои древних мифов так похожи...
Поллукс и Кастор - это меч и ножны,
ныряющая нитка за иголкой.
Зеркальной ласки запредельный холод
для ледяного дома , как лекарство.
Ты - кисть, я - краска. что ещё осталось?
Дождаться лета, перестроить город
и полюбить хтонического волка.


***Изнанка PS-iamb

Ты говоришь, что был как все когда-то,
что наизнанку вывернуло время...
Безумцам проще растворяться в датах,
разглядывать пространство меж кореньев,
в кошачьих лазах, в дуплах серых рысей.
Катись по блюдцу internet с maxthon-ом
зелёным джонатаном ливингстоном,
оглохшей чайкой электронной выси,
сто раз услышать чтобы из колонок
о боли встречи флейты и мадонны
с пластическим хирургом "доктор старость".
Забытых женщин в мире не осталось,
я вспомню всех, когда утихнут мысли,
под "рыбий хвост" мобильного рингтона.


***Мачете слов PS-iamb

Высок и статен молодой рабочий,
с душой из листьев голубой агавы, -
посмотрит в небо, повернётся вправо,
наклонится, ругнётся, вновь хлопочет
своим мачете с ловкостью метиса.
Сияет ранчо ярче глаз амиго
соломенным сомбреро. Помнишь книгу
в песках халиско растрепала птица?
Герой того романа - тоже мальчик -
сбежал недавно, бросив свой шалашик,
в "столицу поцелуя", ближе к башням
гуанхуато слушать мариачи
весёлый хор в таверне бледнолицых,
не понимая, что их песня значит...


Диктатура окон Фридриха Хундертвассера PS-iamb

Кривые стены, диктатура окон,
беги симметрии, крути спирали...
Не только в вене Фридрих Хундертвассер
деревьям-квартирантам выдал паспорт, -
в домах уютно, если это норы.
Меняю вазу на кусочек дали,
на лампу алладина - светофоры...
Старьёвщик, где ты света спрятал столько?
Возможно, я поверю всем рассказкам,
как тесто - в дрожжи, грезя хлебной коркой.
Кварталов спальных  житель,  плачу горько,
воздушных замков открывая шторы:
сирени белой ветка в снежных стразах
касается морозного узора.


***Ничего PS-iamb

Прерваться и забросить, что есть силы
за горизонт графитной перспективы
клочок бумаги с опалённым краем
где под стихами подпись: "спи", "ч.к." и
"целую имя", строчкой догорая
на листьях хаги, на волнах залива.
Об этом же читает по привычке
улитке филин в зарослях крапивы.
Горячие чернила на закате
из слёз и пепла, посуливших ливень,
уже согрели перья крыльев птичьих...
Всё повторится, и полёт и скатерть,
но снег и ветер, где теперь искать их,
чтоб зимним утром побрататься с ними...



Цветной кошмар Рембрандта за минуту до превращения в Саскию PS-iamb

Бывает так, что вне себя от молний,
взлохмачены, глумливы  и свободны
на остров пасхи так накатят волны, -
миссионерка-туча в небе вздрогнет.
Летит с молитвой быстрокрылый ангел, -
вчера ацтеков было поминанье.
Наполнились кумирни странной влагой:
дождём весенним и морским мерцаньем.
А завтра только ворон дальних странствий
взлетит за шторой серого ненастья,
чтоб пёстрыми мелками, синим маслом
наметить горы на восходе красном,
чтобы пастельный воздух всхлипнул: "мастер",
и все рембрандты превратились в саский.


***Кофейный транс дорога PS-iamb

В такой мороз, что птица не чирикнет,
покажется приятным и полезным
даллы арабской абрис эвридики,
ночь тысячная - чёрным мифом бездны,
зерном из каффы - палочка гвоздики.
Перекрестили б, да назвали джезвой,
распятие целуя осторожно.
В глубоком трансе, сна не потревожив,
дай аромат названью, тени - коже.
Дай пальцам снега, нервам дай железа,
пока всё так реально, тёплый боже,
под зимним небом, под внезапным вскриком.
Ты лги мне наизусть про бездорожье,
как-будто вслух про нас читая книгу.


Двигаясь к костёлу Непорочного Зачатия PS-iamb

Я вижу снег в боках зеркальных карпов
над тёмной полыньёй на Патриарших.
Привычка верить белым старым паркам
на несколько мгновений стала старше.
Ушла из сердца беззаботность детства,
из многоточий можно делать бусы...
Следы ворон приводят к Красной Пресне,
к заглавной букве "М" с вишнёвым вкусом.
Мы можем выбрать место для молитвы,
не для прогулок, не для переходов, -
сиреневые тучи неолита.
И губы солнца мягче год от года,
но есть секрет для дующих на воду:
в холодном небе тоже нет свободы.


***Ритуальная форма огня PS-iamb

С горящим луком в розовой авоське
стучу, как встарь в охотничью сторожку:
"Эгей, хозяин! Замерзают гости!"
Рождественский подарок - взгляд в окошко.
Дымит кадилом в праздничной сутане
седой священник, обращаясь к людям...
В церквушке деревянной - вид кристальный -
отслужит службу и домой отбудет.
Потом вернётся снова в платье тёмном,
весь лоб в елее, в ладане ладони,
а ворон у порога над скоромным
стоит, как грешник и от мяса стонет...
Едва вздохнёт Спаситель на иконе,
И снова всё вокруг светло и ровно.


***До Арамболя PS-iamb

Нежней и ниже снежного покрова
песчаный берег пляжа в арамболе.
Без страха ходят рыжые коровы,
никто не прогоняет, не неволит
колонн зелёных бодхи возле моря.
Вверху лишь небо зажигает снова,
луну с серьгой-венерой выкрал ворон.
Найди наощупь в облаке их нору...
Сезон дождей не скоро, зонт не нужен.
Играем в прятки, позабыв одеться,
с факиром темноглазым, с иноверцем
в палатке тесной, в деревушке южной.
А в северной столице день простужен,
иль, может, только думает, что болен.


***Открытка PS-iamb

Бумажная открытка, тройка, сани -
потрогать можно, как живые едут.
Не дорог почерк напиши руками
позёмки-нидерландки, ветра-шведа...
Топчу ногами снег, ловлю губами
прозрачный камень праздничного глянца.
В рождественской гирлянде в ритме танца
на липком скотче вздрагивают лани.
Папье-машовый ангел обернётся,
стеклянный лётчик выглядит, как местный.
Игрушечные панды, колокольцы...
Сюрпризы ночи всем давно известны, -
на ёлке неба белый шарик солнца
уже с утра моё согреет сердце.


Двуглавая вода PS-iamb

Из ладоги, сквозь город, через дамбу
течёт вода, которой не остаться
в гранитах невских. Словно чужестранцев
отыскиваю тени Валаама,
дворцов прибрежных. Ужас горностаев
двуглавым солнцем вытесан из камня,
две слипшихся снежинки не взлетают,
как герб с орлами, машущий руками.
Из северной столицы на ресницах
к московским звёздам свет приносят гномы.
Летит в железной птице мой знакомый
приморский воздух брошенного дома,
его найдёт какой-нибудь чиновник,
а может просто снег засеребрится


Восхищение PSi-iamb-mesostih

Увижу розу, но уже без стебля,
когда очнусь от зимней колыбельной...
Да, разве ж чаял стать виолончелью
Обычный клён... Осенние мотивы
сегодня стонут в парке на качелях,
скрипят, волнуют в них хрустальный город.
Как воробьи, изученные ветром,
на жёрдочках сидят щиты рекламы.
Еловыми духами и печеньем
наполнен воздух, детские карманы.
И над рекой и над крестом собора
ещё беззвёздно, сумеречно, странно.
В полуподвалах разливают пиво
холодным воплощением обмана.


***Психоделик PSi-iamb-mesostih

Ищу замену слову "до свиданья", -
На склоне дней так скучно быть игрушкой.
В душе моей опять похолодало,
окрепший лёд скрипит сакраментально,
искрит дорога, разнося кристаллы
подошвами сапог. Хоккейной клюшкой
седой старик отбросил снег от двери,
дворовый мальчик зря лепил кораллы...
Едва-едва заметен ветер белый.
Лежачий камень повернулся в профиль,
открыл глаза, и никому нет дела,
каким он станет идолом и зверем.
Ищу замену слову "катастрофа":
"разлучница", "чужой", "перекипело"?



***Вильям Шекспир сонет 23 PS-iamb-translation

В избытке сил, как лев перед малиной,
я забываю собственное имя.
От чувств немея, бессловесным мимом,
леплю из вздохов сценки для беседки,
спектакля-свадьбы зрителям-соседкам.
Сквозь виноградник, словно через сито,
просеян дождь и звёзды, вопли кошек...
Вечерний ветер холоден до дрожи.
Счастливцем тем, что в книжке оживая,
твой взор задержит дольше, чем другие
Мечтаю стать однажды, дорогая!
И будь, что будет в выдуманном мире.
О, научись читать, что в строчках скрыто!
О, посмотри, как  мы на них похожи!