Бреющий полёт. 1944. Записки лётчика-6

Из воспоминаний отца.
Продолжение...


    Двигались мы при штабе, где было человек восемь, да нас трое. Остальные, как нам сказали, шли сзади. С ними и Леша Кадралиев, которого несли на носилках. Но мы их не видели. К вечеру вошли в большое село, в котором все дома были целы. Штаб располагался почему-то не в избе, а в просторном и прохладном бревенчатом амбаре. Наверху был сеновал. Сюда же и Лёшку нашего доставили.Чувствовал он себя уже лучше и даже шутил. Видимо, первое потрясение постепенно проходило. Вскоре по селу уже разносился дурманящий запах тушёной картошки со свининой. Я это отгадал безошибочно, так как с детства это было моё любимое блюдо. А ещё через час мы, действительно, обжигаясь, уплетали тушёную картошку с кусками свинины. Казалось, что до сих пор я ничего вкуснее не ел. На мой вопрос, где взяли продукты, ответили, что реквизировали у полицаев. Наевшись до отвала, мы завалились спать на сеновале. И тут же, на сеновале, я нашёл потрёпанную книгу стихов Есенина , в немецком издании, но на русском языке. О Есенине я, конечно, слышал и даже некоторые его стихи знал, но тогда он у нас был ещё в опале, стихи его не печатались и вообще он был отвержен советской властью, о чем в предисловии и было напечатано. И  только в 1945 или 46 году я впервые увидел в библиотеке сборник некоторых его стихов.
    Наутро мы стали думать, что же нам предпринять,чтобы связаться со своей базой. Ведь никакого ответа на нашу радиограмму мы не получили. В ближайшее время будет решаться дальнейшая судьба партизанской бригады, а наше место должно быть в своём полку, но как туда попасть - вопрос. И тут на улице нам встретились "настоящие" солдаты Красной Армии. Оказалось, что партизаны вошли в деревню, уже занятую нашими войсками. Сразу же у меня возникла идея: раз есть части регулярной Армии, значит, у них и радиостанция должна быть. Стали расспрашивать, где найти их штаб. Нам указали на один из домов. Здесь  же, во дворе, мы, действительно, увидели радиостанцию на машине. Обратились к майору с просьбой, разрешить связаться со своим штабом полка.  Естественно, рассказали, что с нами произошло, и получили разрешение.
    Он нас сам привёл на радиостанцию и приказал сержанту допустить меня к аппаратуре и перестроить передатчик на нужную мне волну. Радиостанция была мне знакома-такие же стояли у нас на ЛИ-2. На этот раз на базе работал Жора Щипицын. На мгновение я задумался: каким позывным мне работать? Разбившийся самолёт был не мой и позывной его я не помнил. Тогда я решил работать позывным своего самолёта. И на первый же вызов мне ответили! Ответили спокойно, не подозревая, что вызываю я, считавшийся уже несколько дней погибшим. Да и что Жоре было волноваться, если вызывал его самолёт, летающий сейчас где-то у нас в тылу. Но, когда я передал, что что это я, Крамаренко, рука Жоры задрожала. На меня посыпались вопросы, где я, что с нами, как себя чувствуем и пр., пр. На все вопросы я передал официальную радиограмму примерно такого же содержания, как и в штаб партизанского движения. Только теперь погибших было двое и передал всё открытым текстом, без шифровки. Немедленно я получил ответ Тарана, в котором он спрашивал наше точное местонахождеие и просьбу подыскать площадку для посадки У-2. Деревню я назвал, и договорились выйти на связь еще раз в 18-00.
    После этого на душе у нас стало легче. Теперь уж Таран не оставит нас на произвол судьбы. Закончив связь, пошли на окраину села - подбирать площадку. Сделать это труда не составило - кругом было ровное поле. Тут же, рядом с хатами, нашлась подходящая площадка.
    А в селе бурлили страсти. Судили троих полицаев. Как проходил суд, мы не знаем. Но сейчас готовились привести в исполнение  приговор. Сооружали одну виселицу на троих. Остались и мы посмотреть на эту жестокую, но справедливую кару.  Смотреть на жалкие и подавленные лица предателей было неприятно. И, хотя разум понимал, что вершится справедливое возмездие, сердце протестовало против жестокости. В общем, через час всё было для них кончено.
    В 18-00 я снова связался с базой. Сообщил, что площадка подобрана и будем встречать самолёт. А нам передали, что самолёт будет завтра, в первой половине дня, а утром нужно еще раз выйти на связь.
    Ночью, наверное, никто из нас не спал, ждали с нетерпением наступления утра.
    Утром машину с радиостанцией мы не обнаружили. Воинская часть ушла дальше, на запад. И мы стали ждать самолёт...С командиром бригады и его штабом попрощались накануне вечером, так как завтра днём могли и не увидеться. Забот у них и помимо нас хватало.
    Часов в 10 утра в небе над селом появился "кукурузник". На наши знаки сесть на подобранную площадку, он не обратил никакого внимания, и, сделав круг, приземлился почти у самых домов. Пришлось нам бежать к месту посадки. Подбежав, мы увидели Тарана*  и нашу полковую врачиху. Таран  прилетел за нами сам, без пилота.


* Таран Г.А. - Герой Советского Союза, командир 3-го авиатранспортного полка (1-я авиатранспортная дивизия Главного командования ВВС Красной Армии) капитан Г.А.Таран к концу сентября 1944 года совершил 660 боевых вылетов в тыл противника и на передний край.

Окончание следует...