пахари в роду у нас - не графы

Пахари в роду у нас – не графы,
оттого и вспомнилася мне
молодость военных фотографий,
мама в перетянутом  ремне.

Понимаю поздним пониманьем
правду в человеке и враньё.
Вспоминаю с тайным почитаньем
седенькие волосы её,

матери моей… Казачка с Дона,
лаборант санстанции, солдат...
Вечность, как уехал я из дома,
восемь лет не приезжал назад.

Ни о чём она не попросила,
денег брать не стала наотрез.
«Ты счастливый будешь, - говорила, –
ты усыпан родинками весь...

Часто их совсем бывает мало,
но когда их много, как росы
на траве, - цыганка мне сказала, -
значит, точно счастье будет, сын».

Я уеду. Перед Божьим ликом
ты всплакнёшь, перекрестясь, тишком,
и проводишь молча до калитки
с узелком домашних пирожков...

Знаешь, мама, я мечтал о чём-то,
вроде бы и верил, и любил,
вроде бы и родинок до чёрта,
а прожил, как речку переплыл –

впопыхах и с дурью оголтелой –
нашу речку в нашем городке,
где и старой жабе по колено.
Только счастья не было нигде.

Ничего. Ты только знай, ты только
спи спокойно в области теней –
встречь ударам жизни с братом Колькой
крепче в груду сцепленных камней
встанем до последнего осколка.
В нашей крови – две крови твоей.

Ты ведь, мать, не со'гнутая до'лу
ни голодным мором, ни войной,
по одной – была казачкой с Дона,
по другой – казачкой сечевой.

Так и мне перелила, как будто
всё в один стакан и через край –
запорожский дух Тараса Бульбы
и Андрия горестный раздрай.

Мама, мама,
в нас слились потоком
родина твоя – ветла над логом,
шолоховский Дон, степная хмарь,
и, конечно, вся вишнёвым соком
налита'я, вся – гопак с подскоком,
родина отца – забытый Богом,
чёрти-где тот хутор Верхний Згарь.

Мама, мама,
как-то слишком быстро,
даже не успел путём проститься,
в области заоблачных теней
ты ушла, но кровь твоя струится,
и не хныкать ты велела – биться.
Как щенкам подбитая волчица,
завещала в схватках не смириться,
огрызаться, жить, рожать детей.
В наших жилах кровь, а не водица.
И кубанский сад во мне клубится,
и хохлацкий свищет соловей.

Ты не думай, мать, что всё проходит,
утонув в неведомую даль.
В стареньком шкафу – за Киев орден
и за Прагу рыжая медаль.

Пахари в роду у нас, не графы.
Не с того ль и сниться стала мне
молодость военных фотографий,
мама
                в туго стянутом  ремне

_______________________________________________

вверху на странице фотография моих родителей, снятая в дни Великой Победы, в  мае 1945 г. в Чехии в городе Добжиш. Им обоим тогда было 25 лет, они прошли всю Великую Отечественную войну. Моя мать родилась на Кубани в станице Каневская, а отец - на Украине, на хуторе Згарь, неподалёку от города Золотоноша в Черкасской области.