Письмо из города N

Спасибо, Наталья! Полагаю, что я, как Вы и предполагали, сумел схватить суть этого стихотворения. Боюсь только, что, когда Герман Гессе и мой ЛГ используют схожие термины (дух и прочие вещи того же порядка), они подразумевают всё-таки нечто разное. Наверняка, Вам интересно узнать, почему мне так показалось. Попытаюсь вывести вышеупомянутую разницу, опираясь исключительно на текст. Понимаю, что это переводной стишок, но всё же. В первой строфе, когда к "жизни Духа" применено определение "нежная", мой ЛГ уже заёрзал, так как смекнул, что что-то здесь, похоже, не так. Кстати, слово Дух с прописной буквы его тоже по какой-то причине всегда настораживало. Дальше идёт: "эльфической отдав себя мечте..." Без вопросов, эта метафора очень хорошо укладывается в понимание Гессе, но мой-то ЛГ доподлинно знает, что та мечта, с которой он в данном случае имеет дело, какая угодно, только не эльфическая. "Пожертвовав прекрасной пустоте сегодняшним быстротекущим днём" - это уж совсем сложный и почти заоблачный для моего героя оборот. Ведь он понимает своё существование как непрерывность, и то, что видится ему где-то ТАМ, он и без помощи органов чувств - на которые одни почему-то и принято полагаться - имеет ЗДЕСЬ. Следовательно, прекрасная пустота для него не такая уж и пустота (эпитет "прекрасный" здесь только сбивает с толку, сталкивая в эстетику), а "быстротекущий день" для него течёт не так уж и быстро, ибо он рассматривает его не как фрагмент, но как часть целого и наделяет способностью продолжаться. Вторая строфа ещё более спорная, ведь Г.Г. пытается там иносказательно познакомить нас с отчаянием. Мой герой примеряет на себя отчаяние такого рода и - о чудо из чудес! - не видит во всём этом никаких причин отчаиваться, мало того, он даже удивляется, что автору стихотворения предметы отчего-то кажутся перевёрнутыми, как в кривом зеркале. Ну, конечно же, ведь у Гессе тоска горит ПО крови, ночи, дикости, в то время как у ЛГ она возникает ОТ всего этого, поскольку конечные предикаты только щекочут вечный дух, однако никогда его не насыщают. Третья строфа лишь продолжает начатое сообщение, из чего можно констатировать, что автор верен себе. "Игра нам в радость. Нас не гонит плеть" - прочитав это, мой герой начинает, наконец, понимать, насколько разными бывают игры и насколько разной бывает радость. Причём плеть, коли уж дать волю воображению, его ещё как гонит, и грозы в его "пустыне Духа" бывают ещё какие. Финал убойный. Моему ЛГ почему-то подумалось: коли мы мечтаем об этом тайно, то почему бы не посветить всему этому жизнь явно. И ряд, говоря по совести, довольно странный: зачать, родить, страдать и умереть. Слишком по есенински. И всё это, заметьте, помещено под рубрику "жить всерьёз". Нет, Наталья, пожалуй, мой герой слеплен не из того теста, из которого лепили уважаемого Германа Гессе. Вполне может быть, мой герой не столь ярок, но зато ему присуще другое качество: он понимает, что он говорит, и внешняя сторона дела волнует его постольку-поскольку. Вот примерно так. Пожалуйста, извините уж, что с моей стороны без аргументов-оправданий не обошлось. Но так даже интереснее.

Надеюсь, Наталья, что я приподнял хоть чуть-чуть завесу над моим ЛГ и дал Вам возможность рассмотреть его поближе. Не судите строго его чудачеств, всё в нём не так уж безнадёжно, как выглядит на первый взгляд.

С уважением,

Максим Седунов   26.05.2011 17:01   Заявить о нарушении

Вы блестяще,Максим, отстояли своего героя, как я и ожидала.
Скажу честно, мысль о том, что Вы в два счета "заткнете меня за пояс" удерживает от дисскусии с Вами(но также подогревает интерес к Ваши стихам и Вашему ЛГ). Я не мастер разбирать стихи "по косточкам", я скорее воспринимаю их целиком и интуитивно. Наверное с моей стороны не совсем правильно было вырывать стихотворение Гессе из контекста его романа? Это стихотворение ГГ присваивает герою романа Йозефу Кнехту, магистру Игры, жителю республики Касталии(эта республика духа призвана сохранить в неприкосновенности интеллектуальную честность и накопленные человечеством духовные богатства). Вы, наверняка, Максим, читали этот Роман, я не буду перессказывать Вам его содержание. Ваш ЛГ напоминает мне Кнехта, человека, который достигает высокого духовного и интелектуального развития, он поднимается со ступени на ступень. Его духовный мир, как и мир вашего ЛГ необычен и сложен... И что же происходит в финале - он покидает республику ради мира, с его тревогами и суетой, ради ученика( вот Вам и строка: зачать, родить, страдать и умереть). И сам Кнехт в конце своего пути говорит:"дело шло... не об истине и познании, а о действительности, о том, чтобы испытать ее и справиться с ней". Ваш герой вмещает в себя целый мир и забывает или намеренно отказывается быть частью мира внешнего. Вы говорите "коли мы мечтаем об этом тайно, то почему бы не посвятить всему этому жизнь явно", а может быть это следующая ступень в развитии индивида, не первая, не начальная, а наивысшая, хоть и кажеться Вашему герою примитивной? И "серьезность" именно в ПОРЯДКЕ преодоления этих ступеней. Вы скорее всего со мной не согласитесь, поэтому я и призвала на помощь Гессе, а точнее Йозефа Кнехта, который сам в конце концов признал, что жизнь его мало напоминала прямую , что эта жизнь в итоге вернула его туда, откуда он пришел.
С уважением, Наталья.

Наталья Светлых   27.05.2011 12:31   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Наталья!
Насчёт отрыва от контекста, пожалуйста, не волнуйтесь. «Игру в кости» я читал — пускай и давно, но всё отлично помню. Для продолжения нашей беседы в заданном Вами русле мне хочется прояснить один момент. Вы пишете: «Он покидает республику ради мира, с его тревогами и суетой, ради ученика». Теперь моя просьба: если Йозеф Кнехт приходит к этому решению посредством рефлексии, то, пожалуйста, скажите, что, по-Вашему, является здесь главным побудительным мотивом. Другими словами, какая мысль могла послужить ему топливом для такого рода озарения? Если же он приходит к этому шагу интуитивно или через чувственную непосредственность, то есть вслепую, то обоснуйте тогда, почему у Вас есть уверенность, что такое решение не является ошибочным. А мой ЛГ, оппонируя Вам в этом вопросе, попытается, используя свои методы, подвести Вас к той области, о которой Герман Гессе, вполне вероятно, даже и не подозревал. Романисты — особый народ, поэтому разбираться с их творениями, на мой взгляд, следует очень внимательно, поскольку чего только иногда не сделает романист ради фабулы...

С уважением,

Максим Седунов   28.05.2011 13:51   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Максим!
Извините за неоперативный ответ: не всегда есть возможность попасть в интернет.
Сначала о Германе Гессе: я бы не стала называть его романистом в прямом смысле этого слова. Его произведения философские, психологические, даже психоаналитические, а самое главное автобиографические, можно сказать это исповедь души. Его Литереатурные герои - это он сам: Галлер, Демиан, Кнехт. Он сам пишет, что в его работах можно обнаружить "самые сокровенные, самые серьезные из моих признаний". Поэтому я не думаю, что финал в романе "Игра в биссер" сделан искусственно, просто лихо закрученный сюжет. Этот роман Гессе писал на прояжении 11 лет, а возможность опубликовать его он получил еще спустя 3 года. Как вы думате, Максим, не слишком ли высокая цена заплачена за этот "роман"?
Ведь можно было бы сочинить что-то более удобоваримое для читателей, будь он только романистом.
Что касаеться мотивов, побудивших Йозефа Кнехта оставить республику ученых. Возможно Кнехт сам объяснит Вам свое решение: "Моя жизнь, виделось мне должна быть преодолением пределов, продвижением от ступени к ступени, неостановимым исследованием дали за далью... не уставая, не засыпая, всегда бодрствуя, всегда исчерпывая себя до конца". Я думаю, ЙК почувствовавал свою готовность отдать все, чем он владеет, всю свою энергию кому-то еще, "изголодавшись по реальным задачам и их осуществлению" - это ли не переход на следующую ступень развития? Новая даль, которую он вознамерился исследовать: служить другим(кстати,это спрятано и в его имени).
И на закуску еще цитата из романа, первое предложение которой перекликается с вашими мыслями, Максим(как мне кажеться), но следующее Вы наверное снова обзовете "убойным" :)) Итак, цитата:"Каждый из нас лишь человек, лишь попытка, лишь нечто движущееся. Но двигаться человек должен туда, где располагается совершенство, он должен стремиться к центру, а не к периферии". Мне кажеться Кнехт двигается именно в этом направлении, в то время, как Ваш герой выбрал противоположное направление.
С интерессом жду Ваш ответ, еще раз прошу прощение за задержку моего ответа.
С уважение, Наталья.

Наталья Светлых   30.05.2011 16:15   Заявить о нарушении

Извините за опечатки и недостающие запятые, к сожалению здесь нет возможности отредактировать уже опубликованное.

Наталья Светлых   30.05.2011 16:18   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Наталья!
Спасибо за Ваши комментарии. Насчёт ошибок, запятых и т. п., пожалуйста, не переживайте. Это в данном случае ничего не значащие пустяки. Я, честно говоря, успокоил себя примерно такими же словами, когда обнаружил, сколь странно был назван мною в предыдущей речи обсуждаемый нами роман. Надеюсь, Вы меня тоже за это простили.
Итак, возвращаемся к теме. Назвав Гессе романистом, я никоим образом не хотел представить его праздным сочинителем, высасывающим из пальца очередной сюжет для очередной книжки. Без сомнений, он понимал, что и для чего писал. В отношении данного романа это верно вдвойне. Но видите ли, Наталья, ход мыслей Гессе здесь, несмотря на их оригинальность и честность, настораживает меня в том смысле, в каком настораживают умствования многих немецких (правильнее сказать, говорящих на немецком) мыслителей-писателей-интеллектуалов с середины 19-го века и аж до середины 20-го. За всей этой кажущейся неуверенностью проглядывает как раз их нешуточная убеждённость. Шопенгауэр, Вагнер, Ницше, Хайдеггер, Гессе, Музиль, Юнг, Фрейд и даже Цвейг и Рильке — все они, используя Ваши слова, стремятся к центру, а не к периферии. И всем им доподлинно известно, где центр. Хотя они при этом такие разные и во многих вопросах предстают перед нами буквально противоположностями. Следует сказать, кстати, что на уровне идей Гессе полагал сомкнуть кольцо примерно в той же точке, в какой до него это всегда это старался сделать Юнг, то бишь его анализ сродни анализу именно Юнга.
Теперь вернёмся к Йозефу Кнехту. Боюсь, Наталья, мы по-разному понимаем мотивы переосмысления им своего пути. Основной идеей Кастелии, если взять её в сухом остатке, как Вы, наверное, помните, было сохранение и отстаивание духовных ценностей. Однако понимание индивидуального духа, которое бытовало в столь удивительной стране, было тоже весьма своеобразным. Это что-то очень напоминающее средневековую схоластику — и по форме, и по содержанию, поскольку вся Кастелия, по сути, была занята только одним — игрой в бисер, то есть вечным созданием некоего метатекста (опять в голову приходит Юнг). И разве удивительно, что Й.К., угодив в телеологическую ловушку этого вечного интеллектуального движения по кругу, не выдерживает и в конце концов очень точно восклицает: «Я жажду действительности!» Ведь духовные ценности становятся ДУХОВНЫМИ только с появлением собственно духа, а без него они лишь мёртвые скрижали, ждущие своего воплощения в конкретного индивида. Но разве для присутствия духа нужны какие-то пространственные перемещения? Разве жизнь в «настоящем мире» - это какое-то место на географической карте? Может быть, герою стоило просто взять себя в руки и перейти, наконец, из возможности в действительность, чтобы оттуда смотреть на возможность, а не наоборот. Идея же Кнехта добыть действительность таким особенным образом, выражаясь фигурально, бесперспективна, и лично я бы, будь я автором, ни в коем случае не заканчивал всё на самом интересном месте, но непременно рассказал бы и о дальнейших похождениях героя - уже в вожделенном «настоящем мире». Ведь в этом и заключается преимущество романиста. Между прочим, в своём «Петере Каменцинде» Г.Г. тоже сначала запускает юного героя по кругу довольно сомнительных по своему происхождению исканий, а затем, когда тот не находит на всём кругу ни одной достойной зацепки, приводит его к природе и к простоте как единственному верному выходу.
Знаете, Наталья, когда я читаю, допустим, «Анну Каренину», передо мною встаёт совершенно ясный образ Левина, который, несмотря на свои сомнения и метания, мне понятен - понятен со всеми его стремлениями, ошибками и противоречиями. Чем бы он в итоге ни закончил, - будь то хоть суицид, хоть помазание на царство, - всё было бы вполне оправдано, поскольку Левин (вместо Левина можно использовать и Онегина, и Печорина, и Живаго) не покидал действительности и боролся с собой и с миром внутри неё. Читая же Гессе, или Кафку, или все без исключения американские романы Набокова, какими бы разными эти писатели ни были, меня не покидает ощущение какой-то зашкаливающей надуманности описанных ими проблем. Ведь механика хитросплетений там всегда налицо, как налицо всегда и меры, необходимые для устранения или для поддержания открывшихся противоречий. Просто когда человеку открывается, что значит быть человеком, то необходимость Кастелий, необходимость создания метатекстов для будущих поколений, необходимость менторства, свидетельства истины и т. д. отпадает сама собой. Напомню Вам, Наталья, что история с Заратустрой у Ницше начинается именно с этого же места — когда он решил спуститься к людям. Чем эта его затея закончилась — Вы знаете.
Но меня в даном романе волнует сейчас даже не Кнехт. Мне было интересно именно Ваше рассуждение, коли уж Вы приняли его сторону. Вы пишете, что он «почувствовавал свою готовность отдать все, чем он владеет, всю свою энергию кому-то еще, "изголодавшись по реальным задачам и их осуществлению" - это ли не переход на следующую ступень развития? Новая даль, которую он вознамерился исследовать: служить другим». Но разве «отдать всё, чем он владеет» или «служить другим» не означало всегда принять за истину — причём сделать это вполне субъективно — какую-нибудь доктрину и делать всё, чтобы этому последовали и все остальные. Конечно, это чертовски благородно, ведь доктрина ИСТИННА! Следовательно, раз ты сеешь разумное, доброе, вечное, значит, ты отлично служишь другим. И этот дух всемирно-исторического рвения во благо интересов вида , стало быть, есть истина и движение к центру. Всё это, возможно, так и есть! Однако мой ЛГ и рад бы служить чем-то другим и отдать всё, чем он владеет, да вот незадача: служить как? Как этого хотят они или как видишь это сам? И вот тут-то и начинаются сюрпризы. Осведомившись, чего же хотят они, мой ЛГ попадает в полное замешательство, ибо хотят они обычно все и всегда разное и в основном всякую ерунду, причём об основаниях своего «хотения» они редко удосуживаются даже слегка поразмыслить. Следовательно, это самое «как служить» моему ЛГ придётся сформулировать самому. Ведь такая формулировка, насколько я понимаю, и будет показывать, где находится центр. Нет, боюсь, что для моего героя такой подвиг не под силу. Просто он слишком трепетно относится к любой индивидуальности, а оттого удерживает себя от того, чтобы начать вещать. Ведь истина для моего ЛГ - это непременно субъективность. И арена, на которой разворачивается его борьба, — это внутренний мир, его экзистенция, если угодно. С другой стороны, происходящее именно на этой арене — пускай она временами и смахивает на периферию — занимает его целиком и полностью. К тому же мой ЛГ понимает, что любые шумные ходы в этом деле могут всё только испортить. Спускаться к людям, возноситься к богам, пристально вглядываться в грядущее, менять среду обитания, уходить в монастырь, ждать прихода сверхчеловека - для моего ЛГ всё это чересчур хлопотно и эксцентрично. К слову, ему самому для осуществления собственной задачи не нужно никаких особых условий, он готов действовать надлежащим образом в любое время дня и ночи, причём в пустыне столь же воодушевлённо, как и в центре самого людного мегаполиса. Но его периферия, тем не менее, видна отовсюду — и из центра, и с любой другой периферии, и при желании каждое заинтересованное лицо всегда может увидеть, что же за паутину мой герой пытается в конце концов сплести. Но пользоваться, чтобы засвидетельствовать усвоенную истину, услугами городского глашатая он уже вряд ли когда захочет. Ведь истина, будучи вещью субъективной, столь же переменчива, сколь переменчив сам субъект. Это мой ЛГ тоже понимает, а потому периферия - это как раз то место, где ему пока и следует пребывать.

Вот таков мой ответ.

С уважением,

Максим Седунов   31.05.2011 19:18   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Максим!
Спасибо Вам за такой обширный ответ! Хорошо, оставим вашего ЛГ на периферии, тем более, что он там так гармонично себя чувствует. Вы правы: истина субъективна и переменчива. Но ведь и ЙК не движеться к центру по прямой, даже наоборот, он вынужден заново искать этот перемещающийся цент, осознавая свое новое относительно него положение. Да и представление о центре дело также субъективное. Поэтому мне все таки кажется, что "тесто" из которого слеплен Ваш герой не так уж и отличается от того "из которого лепили уважаемого Германа Гессе", разве что некоторыми ингридиентами :) И самое главное, чтобы мне еще хотелось добавить, то что Вы не заметили или намеренно пропустили: Мастер Луди покидает Республику ради ученика, одного человека, понимаете, Максим? Одного и это - важный момент! Он не собирается быть реформатором, исправлять мир или "вещать". Он также "трепентно относиться к индивидуальности" и также понимает, что "для осуществления собственной задачи не нужно никаких особых условий", например таких, как пребывание в Республике духа, он к этому приходит так же как и Вы, вместе с Вашим ЛГ. И речь о том, чтобы служить другим, тем более так, как они хотят, здесь совсем не идет. Сказав "другим", я имела ввиду не ВСЕМ, а одному- единственному человеку (ученику, ребенку, жене), и такое желание пробудившегося есть переход на следующую ступень, как мне (конечно же очень субъективно) кажеться.
В том, что идеи ГГ перекликаются с идеями Юнга я с вами согласна: освобождение самости и продвижение к центру своего "Я", которое скрыто в бессознательном(Юнг) и жизнь каждого человека есть путь к самому себе(Гессе)- эти идеи, безусловно,резонируют.
Мне очень приятно было с Вами пообщаться, Максим, спасибо. Ваш герой мне не кажеться таким уж "безнадежным" :) Ведь любая точка всегда может стать центром собственной окружности, даже если она находиться на периферии другой.
С уважением, Наталья.

Наталья Светлых   01.06.2011 16:34   Заявить о нарушении

Я очень благодарен Вам, Наталья, - и за мягкость, и за понимание! Попробую коротко продолжить выделенную Вами мысль. ОК, допустим, что некто (например, наш ЛГ) нашёл вдруг весьма вдохновенной, благородной и какой-нибудь ещё мысль о жизни ДЛЯ или РАДИ кого-то - ДЛЯ или РАДИ одного-единственного человека. Ничего не имею против. Теперь, проникшись этой идеей, наш некто намеревается наконец перейти к действиям. Как Вы полагаете, Наталья, до того, как приступить к решительным действиям на этом поприще, нашему мистеру Х следует сначала попытаться додумать всю эту мысль до конца? Или нет? Или можно/нужно начинать действовать, положившись на импульсы, поступающие из области непосредственного? Скажу сразу: потребуется большое мужество, чтобы суметь додумать именно эту мысль до конца. И Гессе, на мой взгляд, как раз из недостатка такого рода мужества этого не сделал, предусмотрительно утопив Кнехта в озере и не продолжив роман туда, где и должны, по закону жанра, развернуться настоящие события. Честное слово, я бы с большим интересом проследил за развитием именно этого сюжета "ДЛЯ и РАДИ". И меня бы воодушевило наличие в нём даже хотя бы одного сносного решения поставленной задачи, при котором сохранялась бы хоть какая-то телеологическая стройность. Если же ничего и никуда не додумывать, а просто слепо положиться на саму эту идею, исходя из того, что она сильнее всего в данный момент занимает и свербит, то назревающее недоразумение становится просто-напросто неизбежным. Но, с другой стороны, если всё это так занимает и свербит, то почему бы тогда тем более не додумать мысль до конца. Ведь если её додумать (или хотя бы начать процесс), то недоразумений в этом вопросе, вполне возможно, удастся совсем избежать. Если Вы, Наталья, когда-нибудь захотите додумать эту мысль до конца и если у Вас следствием подобных раздумий будут занимательные выводы, то я буду очень благодарен Вам, коли поделитесь.

С уважением,

Максим Седунов   02.06.2011 23:07   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Максим!
Извините, не видела Ваш ответ.
"Додумать до конца" то, "что в данный момент занимает и свербит" - с таким подходом, пожалуй, до конца это додумать не получится. Я думаю, что в жизни вообще ничего додумать до САМОГО КОНЦА невозможно, какого бы высокого развития не достиг мыслитель. Непременно произойдут какие-то збои, когда думающий приступит к действию, и скорее всего он откроет для себя что-то новое, непременно откроет! Вот попробуйте :) Я также уверенна, что ГГ не от недостатка мужествтва или ума закончил свой роман смертью героя, автор не стремился выдать готовый ответ, рецепт жизни, мне кажеться он и сам его точно не знал: я уже говорила, что все его романы автобиографичны и этот не исключение, Герман Гессе всю жизнь разрывался между стремлением к уединению, одиночеству и потребностью "поделиться собой с другими" назову это "свербящее" чувство так. Такая двухполюсность лежит и в основе других романов: "Нарцисс и Златоуст", "Степной волк", в "Питере Каменциде" только начало того пути по которому прошел ГГ, это его юношеская книга, так сказать, "Каменцид стремиться из мира общества назад к природе", там только намечается путь к самому себе, роман "Игра в бисер" - последний его роман, и вот в нем уже более четко прорисован второй полюс, но однозначного ответа нет. Однако же попытка дейстовать была сделана, как в самом романе так и в жизни автора. После выхода романа ГГ прожил еще 20 лет, но это был последний его роман. Однако он вел активную переписку с читателями: "Эти письма уже в течении двадцати лет единственное реальное доказательство моего существования и одновременно - каждодневный мучительный труд".
Нет ответа, но есть попытка сдвинуться с точки, на которой остановился Ваш герой, Максим, как мне показалось, вот поэтому я и затеяла этот разговор.
Еще раз извините, что не ответила сразу, почему-то не высвечивается информация о полученных у меня ответах.
С уважением, Наталья.

Наталья Светлых   14.06.2011 20:20   Заявить о нарушении

Спасибо за Ваши мысли, Наталья! Мне было действительно интересно познакомиться с ними. Добавлю лишь, что под "додумать мысль до конца" я подразумевал процесс мышления, когда человек развивает ту или иную мысль настолько далеко, насколько он в данный момент способен это сделать. Грубо говоря, вопрос "и что дальше?", или "и что с того?", должен проверять эту мысль на всём её протяжении - проверять на предмет её телеологичности. Если научиться делать это, не прибегая к шулерству, то со временем становишься почти неуязвимым для любых, пускай даже самых эксцентричных идей романистов.

С благодарностью,

Максим Седунов   15.06.2011 17:04   Заявить о нарушении

Мне тоже очень приятно было с Вами пообщаться, Максим, спасибо!
Честно признаюсь, заглянула к Вам в переписку сегодня и увидела Ваш отзыв о книге Г.Юнга "Ответ Иову". Давно собираюсь ее прочесть, мне интересны работы Юнга и Фрейда, кое с чем я уже знакома. Если Вы не против, я прочту Вашу "беседу" с Майклом об этой книге, прежде чем доберусь до нее самой :)
Спасибо Вам!
С уважением, Наталья.

Наталья Светлых   15.06.2011 19:06   Заявить о нарушении