Свобода как майский дождь

Перекроив восторженно тетради
московских улиц, спутанный курсив
жемчужными нитями ниспадает
и льётся в слив.

Весенний дождь - бунтарская свобода
- как ксилофон стучит по скатам крыш;
сей дождь врасплох застукал на Садовом,
как ястреб - мышь.

Живот и плечи под рубашкой, бёдра
под брюками настырною рукой
он натирал, умащивая щедро,
ластясь душой.

Толстущий тополь - старая кухарка,
кудахчет и пыхтит, схватив подол,
и проклинает в тщетности ухарство
солдатских толп.

Берёза ропщет - юный честолюбец;
рождён толкучий, рыночный галдёж
маститыми дубками хлебных улиц,
и хлещет дождь.

Дождь-живописец, дождь кипящим валом
вплетавший ветви в волосы наяд,
певец, шипевший пеной мадригалов
и серенад.

Коричнев жук в струящемся потоке
рогами ухватил случайный прут,
и почки молодые к водостока
стекают рту.

На мокрых тротуарах светотени
тенеты; вдохновенна молодёжь;
от холода сотрудников степенных
объяла дрожь.

Рассыпался вприпрыжку и по лужам
оравой первоклашек звонкий смех,
и хмурит бровь наверное простужен-
ный полисмен.

Хоть тесаком мясницким резать воздух,
что вдохновением напитан - на куски;
и, как грибы - когда стихают грозы
- растут стихи.