МАРТ

I.
Ну что, Дианка*, всё клонит в сон?
Пригрев постаревшую шкуру –
придремав, – по сугробам скользишь под уклон
семенящим забавно аллюром…

Заждалась… Рядом, в доме за жёлтой стеной
в полный голос каскадами Скрябина
разрушается сонно-февральский застой,
как с листа, испещрённого набело…

Ведь сегодня взыграла капель, и скворцы
где-то рядом уже, на подходе…
Вот и ветер, согревшись – о, старый шутник!.. –
в кронах пробует колобродить!..

И по комнатам зоркий солнечный зайчик
за хозяйкою – чем возбуждённой? –
любопытствуя, смело за звуком скользит,
где поярче, где полутоном…

…Твой возница, Дианка, за чаем размяк,
позабыв про полозья и вожжи.
А в неба прозрачности здравствует март
перламутром мерцает и множится…

II.
Этой ночью успокоилась метель,
и синицы прилетели на окно.
Прозвучали, прозвенели: – Да, апрель
жив, хотя снегами замело!..
Я поверил сразу, навсегда:
разве могут птицы обмануть?
Полыхнула в сердце синева…
Вот он, первый шаг в не близкий путь –
до зелёной… и по ней, траве –
изумруд, хрусталь, весомый малахит
и янтарь, и гул шмелиный наравне
в проблесках и сгустках солнечного слит…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Дар судьбы, ещё на целый год?
Молчалив, но зорок банкомёт…

III.
Уже выше берёз вершин
неба жёсткость над парком и домом.
Предсказуемо, жданно, знакомо…
И всё мягче, в линялый сатин.

И синицы набор-разговор
не устанут вести оживлённо
Божьи птахи!.. О, мир полусонный
протирает глаза, равнодушным в укор.

Вот к полудню, съедая туман,
луч всесильный пробьётся на кроны,
не пасхальным ещё перезвоном,
но пришедшим на хмури обман.

И, остатки сомнений откинув,
возродится живучесть капели.
Лишь сугробы за ней не успели –
спят под сетью ультрамаринов…



* Дианка – дворовая лошадь, изображённая на картине "Март".
(Имение А.Н. Турчаниновой Горка Тверской губернии.)




Иллюстрация: Исаак Левитан. Март. 1895.
Холст, масло. Государственная Третьяковская Галерея, Москва.