Кепка-1. И снова встреча

Как только мы покинули село Запихулино,
То все разъехались к себе домой и в аулы.
И ровно через месяц в один прекрасный вечер
Снова состоялась эта поэтическая встреча.
На этот раз все съехались в совхоз Кепка Ильича,
Азамат Разгуляй-Оглы там нас всех встречал.
На въезде в это дивное селение
Стоял памятник Владимиру Ильичу Ленину,
Но он, Ильич, держал не кепку, а пузырь в руке,
С названием «Пролетарская», половина выпита уже.
А кепка Ильича лежа у его ног на промерзшей траве,
Мы скинулись в нее ради победы коммунизма на земле.
И тут Лживый Принц решил по-царски расписаться,
На ленинском плаще он начал стишками сочиняться,
Писал про то, писал про это,
Писал про еблю, про миньеты,
И в оконцовке написал «Здесь был я!»
Чуть пошатнулась от этого статуя.
Забава Путятишна Веселая не стала портить монумент,
А на ленинской лысине оставила своей помады фрагмент,
Как она туда добралась – я не знаю,
Возможно, она иногда даже летает.
Запихулин пошел в кусты поссать,
Он вообще не стал культуру осквернять.
Людмила Скабрезная со своей ямбической силой
Эту статую чуть не возбудила.
И тут, ни хрена себе приколы:
Голая девка на снежном покрове,
Прям перед памятником Ильича,
Такой стыдобы я еще не встречал.
Потом Аза объяснил, что это Елена Москвина, часть 2,
Вот это прием! Вот это да!
И эта Елена давай вокруг статуи этой кружить,
Под ленинским плащом что-то в движение начало приходить.
И тут послышались Ильича того стоны,
Но не тут то было, появился Сергей Нагорнов,
Сейчас он укажет нам истинный путь,
Ильич, увидев Серегу, решил просто съебнуть,
Или правильно говорят – съебаться,
Ладно – будем дальше сочиняться.
И только Серега начал говорить про положение в стране,
Ильича мы уж не увидели нигде.
Елена Москвина 2 стала тут замерзать,
Возьми с «Пролетарской» отпей грамм 25,
Или потрись об кого-нибудь из нас,
Я хоть не Ленин, но тоже не прочь получить экстаз.
Забава и Людмила увидали следы Ильича,
И мы пошли по ним куда-то не спеша,
Но, пройдя метров пятьдесят,
Наткнулись на кабак «100 поросят»,
И Аза раскрыл двери того заведения,
Опять бухалово! В глазах – затмение,
Прощай, моя печень и прости меня!
И мы не стали стоять в дверях,
Дальше пошло-поехало: водка и пиво,
Говорили много, говорили красиво,
Но тут – снова какой-то охуевший мудак
Двери пинает и бьет кому-то в чердак,
А что было дальше – узнаем в части другой,
Если в «100 поросят» я буду не слишком бухой.