Глава семнадцатая

Свечи тают, ярче свет
от камина и жаровни.
Человека больше нет,
только слабый звон в часовне.

Тишина. Одна жена
плачет. Слёзы - это малость!
Чья вина? Ничья вина.
Смерти неизвестна жалость.

Только томик от Луки
стынет, надвое разломлен.
Стихли звуки и шаги,
гаснут звоны колоколен.

Улыбнувшись, он ушёл,
муки променяв на муку.
Неизвестное из зол
взял в незнании за руку.


Рецензии