Фикса рассказ

                ( из цикла рассказов"Афганский перевал)
Яркие звёзды светились так низко над землёй, что, казалось, тронь их пальцем, и они со звоном посыплются вниз золотыми мо-нетами. А при долгом взгляде вверх думалось, что ничего нетна све-те кроме этих светляков – звёзд да вершин гор, которые совсем сли-вались с черным небом.
Воздух, пропитанный терпким кишлачным духом, веял прохла-дой от речки, которая шумела в ущелье и раскатисто разбивалась о камни.
 Сегодня разведчики уже устали от прочёски нескольких киш-лачков, гнездящихся в самом ущелье, поэтому остановились на ноч-лег. Многие солдаты улеглись на плетёных кроватях, вытащив их ещё засветло из афганских глинобитных жилищ – дувалов. Все от-дыхали в спальных мешках, добытых со складов на боевых операци-ях. Небольшой горный кишлачок, в котором сделали привал, был одним из тех бесчисленных селений на нелёгких тропах афганской войны.
Кто-то из ребят приглушённо разговаривал, доедал сухой паёк, другие уже спали. Не спали лишь бойцы из охранения, они блокиро-вали разведроту с двух сторон, выставив дополнительно пулемёты.
- Фикса, будешь старшим в замыкающей группе, - отдал приказ командир роты старослужащему солдату, рядовому Сергею Ветрову и добавил:
- Смотрите в оба, сам понимаешь, духи здесь борзые, не обошли бы.
Серёгу прозвали Фиксой за его позолоченные коронки на двух верхних зубах. Он уже привык настолько к своему прозвищу, что принимал его как второе имя. Все имели прозвища, а у него было особенное, золотое. Короткое, не вполне объяснимое, но для всех убедительное. Перекинув ремень автомата через плечо, он поправил « лифчик » (пояс с боекомплектом) и пошёл к своему взводу. По пу-ти он остановился возле прапорщика Пантелеева.
-Товарищ прапорщик, – обратился Фикса к Пантелееву. – Если хотите, возьмите мой спальник, ночью очень холодно будет. А мне дайте вашу плащ - накидку, всё равно спать не придётся.
-Да нет, спасибо, у меня есть тёплые вещи…, - ответил прапор-щик.
Это был первый боевой выход прапорщика Пантелеева, но преж-де он уже бывал с разведкой на границе с Пакистаном и понюхал пороха, когда лазил ночью в сухое русло и попал под обстрел из крупнокалиберного пулемёта. Видел он и то, что осталось от погиб-ших солдат, попавших под миномётный обстрел, да и сам уже не раз мог погибнуть, так и не успев ничего толком понять в этой войне.
Подойдя к охранению, Фикса присел на выбранное им место. Сильно захотелось курить.
- Ну, что, Седой, курнём? - спросил Сергей своего друга Костю, толкнув его плечом.
Они укрылись плащ – палаткой и стали с жадностью тянуть одну сигарету поочерёдно. Курить в открытую запрещалось, легко можно было стать мишенью для снайпера да и просто выдать огоньком расположение роты.
Вдалеке, за горами раздавались приглушённые расстоянием зал-пы артиллерии. А звёздное небо беззвучно отвечало молниеносными росчерками, как бы демонстрируя своё превосходство над людьми.
Фикса с Седым курили досыта, из-под плаща шёл терпкий кумар.
- Седой, потише, ты щас в глаз ткнёшь мне бычком ...
Фикса выполз из укрытия и подвинулся к одному из солдат, у ко-торого был при себе прибор ночного видения.
- Варёный, дай-ка посмотрю, - попросил Сергей. Тот протянул ему прибор.
Фикса осмотрел противоположный склон ущелья и вернул при-бор обратно Варёному.
- Духи-то вряд ли оттуда полезут, – протянул Седой. – Вверху всё заблокировано, как бы только сзади не подобрались по нашей сто-роне.
- Как тебе прапорщик показался? - прервал Фикса Седого.
- Нормальный, и по горам ходит, как лось, спортсмен, наверное. Да и когда очередь из пулемёта легла рядом, вроде бы не испугался.
- Или не успел испугаться, – посмеялся Фикса. Они притихли и каждый думал уже о своём.
Фиксе на днях пришло письмо из дома. Мать писала:
«Здравствуй, сынок, привет тебе от всех соседей, от всей родни. У нас-то всё хорошо, сынок. Отец тут на рыбалку ходил, будь она неладна, эта рыбалка. Перевернулся в лодке, как его сподобило, сам не понял. Говорит, увлёкся, рыбу, значит, тащил и кувырнулся, хо-рошо близ берега, только простыл сильно. Хорошо ещё вино с собой было, да и просох, значит, у костра. А рыбы привёз много. Да шут с ней. Привет тебе передаёт, говорит, чтобы голову зря не подставлял. Брат твой Вася поступил в техникум. А мы-то с отцом как рады, только бы хорошо учился. А Наташа-то твоя такая справная стала, прямо красавица. Тебя всё ждёт. Тут даже помогала нам яблоки уби-рать. Яблок в этом году, значит, страсть сколько. А то и просто так заходит к нам вроде бы чайку попить, а у самой весь разговор только о тебе. Так что пиши ей почаще. Ну, вот и рассказала тебе все ново-сти. Ты, сынок, береги себя. Привет тебе особо от Епифановых и За-бродиных…».
Это письмо Фикса выучил почти наизусть. Но приятные воспо-минания о доме прервал командир роты.
- Так, ребята, мы ненадолго уйдём вперёд, проверим один киш-лачок, - сказал он. - С вами останутся сержант Орешников и пра-порщик Пантелеев. Будьте внимательнее, тут духи шарахаются, при-готовьте ещё пулемёт, чуть что - свяжитесь с нами, а так сами знае-те, что делать.
Уже смеркалось, группа разведчиков ушла вперёд. Седой подсуе-тился, приготовил пулемёт, затем закурил сигарету, жадно вдыхая табачный дым.
- Ну, ты фоером-то не больно свети, - одёрнул его Фикса.
Седой прилёг, спрятался за Варёного и продолжал курить. На-ступило молчание, и только цикады усилили свою песню, нескон-чаемое «ци – ци – ци» раздавалось отовсюду.
Стоял октябрь, жаркое время прошло, и здесь в горах ночью из-рядно холодило. Но днём солнышко пригревало, и температура под-нималась выше тридцати градусов.
Фикса вспоминал, как вчера бригада прибыла в этот район, как подлетела армада вертолётов, и началось десантирование на горы. В эфире раздавались переговоры, приказы, и на один из приказов ско-рее занять высоту раненый командир десантно-штурмовой роты по-слал командира бригады матом куда подальше.
Огонь со стороны духов с высоты был очень плотный, головы не поднять, и комбриг делал всё возможное, чтоб избежать ещё боль-ших потерь и вынести из-под огня раненых. Гора белела  «лысиной», где залегли десантники, всё просматривалось, как на ладони, хотя эту гору и плато, на котором стояла бригада, разделяло немалое рас-стояние в несколько километров. Боевые вертушки затеяли свою ка-русель, обстреливая местонахождение духов «Нурсами», и вскоре роте удалось закрепиться на высоте. Духи отошли, неся потери. Де-сантники блокировали вход в ущелье.
 Вечером разведчики подъехали ближе к предгорью и наблюдали за кишлачной зоной. Солнце уже зацепилось за вершину горы и пе-ревалило за неё, наступили сумерки. Повсюду стрекотали цикады, неподалёку завывали шакалы. Синий дым стелился ниже отрогов гор над кишлаками. Смеркалось очень быстро, и вот уже звёздные гирлянды свесились из чёрной глубины, небо давило внезапно вспыхнувшими мириадами звёзд.
Фикса всё ещё не переставал удивляться тому, как быстро насту-пает темнота. Там, в средней полосе России, где был его дом, солнце плавно, точно нехотя спускалось за край горизонта, освещая его своим огнём, и только после этого совсем оседало и многоцветной радугой рассыпало над землёй угасающие лучи.
Вчера примерно в это же время, когда разведчики, сидя на броне БМП ужинали, прапорщик Пантелеев обратил их внимание, что на севере поднималась над горами очень яркая дуга.
- Что это такое!? - удивлялся он.
- Космический корабль запустили в Союзе, - ответил Фикса.
Белая дуга медленно восходила к зениту, бледнела и таяла, впе-чатляя своим великолепием и грандиозностью.
- Ерунда, – вмешался, как обычно, в разговор Седой. – Всю атмо-сферу продырявили.
Он сидел возле люка бронемашины и постукивал пальцами пра-вой руки, то ли бормоча себе под нос, то ли что-то напевая.
- Эй, кто там барабанит, завтра на войне побарабаните, спать не мешайте, - прорвался голос из люка.
Шакалий вой усилился
- Мою смерть чуют, – произнёс Седой, зарядил подствольник ав-томата и  направил его в сторону воплей. Граната разорвалась, непо-далёку послышался визг.
– Гожо, вот так я молодец! – похвалил сам себя Седой.
 В радиостанции послышались позывные командира бригады, вызывали командира разведроты. Но тут в эфир, на волну вылезли духи. Они кричали:
- Буру, буру,… вам,…вам! Не возьмете, командор. Буру шура-ви…
Духи матерились хлёстко, но однообразно. С той стороны, где стояла бригада, началась сильная стрельба, но выстрелов почти не было слышно, так как разведчики уехали достаточно далеко.
Было видно лишь, как красные трассы пересекались, ударялись в землю, рикошетом взмывали в звёздное небо. Банда духов подошла с противоположной от кишлаков стороны, открыла по бригаде огонь, но перестрелка шла недолго. Бригада огневой мощью очень скоро придавила духов. Но они ещё продолжали материться в эфи-ре...
Фикса вспоминал, как на следующее утро он в составе роты по-шёл на прочёску кишлаков. Когда они приближались к кишлачной зоне, навстречу им вышли старики, в руках они держали деньги. Предлагали что-то вроде откупа, чтобы бойцы не заходили в киш-лак. Старики совали мятые купюры в руки офицерам, но те не брали деньги, зная, что это провокация.
За разведкой следовал отряд афганской народной армии. Такие отряды часто  «подчищали» за нашими ребятами и попутно маро-дёрничали.
Разведчики подошли близко к селению, резко пахнуло кишлаком. Знакомый запах настораживал, заставлял собраться, сосредоточить-ся. Можно было ждать любых сюрпризов.
В кишлаках находились только женщины, старики и дети, но могли остаться наблюдатели из числа бандитов. Фикса обычно хо-дил с Седым, один страховал другого. Разведчики сосредоточенно искали оружие.
Рота далеко углубилась в кишлак, нашли два гранатомёта, авто-мат, несколько винтовок, тяжёлый китайский пулемёт. Всё это желе-зо было тяжело тащить, поэтому взяли по пути трёх ишаков и на-вьючили оружие на них. Фикса остановился между дувалами и заме-тил быстро уходившего нестарого афганца.
- Бача, инжи бё, – окликнул его Фикса, но тот не останавливался.
Тогда Сергей выстрелил из автомата поверх головы уходящего. Афганец замер на месте.
- Инжи бё, - повторил Фикса.
Не на шутку испуганный афганец подошёл к нему. Он был похож на крестьянина, на ступнях ног - толстые мозоли. В обычной для многих афганцев тонкотканной одежде, широких штанах и рубахе, да на плечах накидка.
Седой сориентировался быстро:
 - Этот пойдёт с нами, потащит пулемёт.
Ребята подвели афганца к роте и помогли ему положить на плечи пулемёт. Он оказался очень жилистым и довольно легко понёс по-клажу. Когда разведчики вошли в ущелье, то увидели, что афганцы из отряда народной армии не ушли вперёд, а, рассевшись на камнях, дожидаются их.
- Вояки хреновы! – выругался сержант Орешников. Они обогна-ли афганцев и пошли вперёд по тропе, ведущей через ущелье. По пути прочесали два кишлачка, нашли немного оружия, людей в кишлаках не было, видно, подались в сторону Пакистана.
Цоканье цикад постепенно стихало, и только речка шумливо клокотала на дне ущелья. Звездный небосвод разгорелся ещё ярче. Показалась багровая луна, обозначила резкие контуры гор и посте-пенно осела за их вершинами.
В отдалении, куда ушла группа разведчиков во главе с команди-ром роты, сухо потрескивали автоматные очереди, иногда в их трес-котню вмешивался звук американской автоматической винтовки.
- Наши полыщутся, - произнёс Седой - Во, чёрт, если в засаду угодили!
Но очень скоро стрельба стихла. Разведчики вернулись обратно без потерь. Остальная часть ночи прошла спокойно. Забрезжил свет над горами. Поднялись рано, разогрели сухой паёк, позавтракали. Подошёл сержант Орешников.
- Фикса, возьми под контроль пленного духа.
- Но я же в замыкании.
- Никитин присмотрит за ним, а ты проконтролируй.
- Витя, ладно будет сделано, а ишаков тоже контролировать?- съехидничал Фикса.
- Пусть Седой контролирует, - улыбнулся Орешников.
Седой сидел и бормотал, завязывая китайские кеды:
- Я сам, как ишак, а этих вонючек посередине поставьте или Ва-рёному отдайте, он их любит.
Фикса надел фуражку Седого ишаку на голову. Седой встал: «А где моя каска?»
Ишак мирно прял ушами и смотрел в сторону. Седой с прищуром взглянул на Фиксу, дал щелбан ишаку и со словами: «Ну, Фикса по-годи!» - пошёл к дувалу.
Разведрота и приданная ей группа афганцев уже около получаса продвигались в глубь ущелья, именуемого Кин – Назян - Ухвар. С ишаками было идти намного легче, и ребята невольно задавались вопросом: как без ишаков можно было со всем этим скарбом пройти через перевал? Ну, что ж не впервой, сам собой напрашивался ответ.
Вскоре дошли до места, где вечером была перестрелка. Два уби-тых афганца находились по - прежнему в тех положениях, как их за-стала смерть: один лежал вниз лицом на пороге дувала, второй спи-ной привалился к дереву. Такие картины, привычные для видавших виды бойцов, весьма впечатляли новичков и вместе с тем закаляли их нервы.
 Разведчики уходили всё дальше. Когда приблизились к началу подъёма на перевал, сделали небольшой привал, поправили на иша-ках поклажу.
- И долго ли они выдержат, эти ослы, здесь очень круто, они ско-ро сдохнут, - беспокоился Варёный.
- Сдохнут, так на тебя перегрузим, - подтрунивал Седой. - Или на этого духа.
А Фикса дал афганцу сахара из сухого пайка. Он понимал, что такую тягу, как этот пулемёт, было бы не по силам тащить любому из них, да ещё в крутую гору без тропы. Афганец поначалу принял сахар с недоверием, словно отраву, полизал его, но затем, поняв, что ему дали, произнёс: «Ташакор». «Спасибо», значит. Потом Фикса помог афганцу закинуть пулемёт на плечи и показал, чтобы он шёл в гору.
Подтянулась группа афганцев из народной армии. Разведчики стали подниматься вверх, но не друг за другом, как обычно, а врас-сыпную, не спеша. Камни ехали под ногами, без тропы было очень трудно идти. Выручали небольшие уступы да ещё колючие кусты, за которые можно было подержаться.
- Эти гады оголодали, - кричал солдат по прозвищу Снайпер, от-рывая ишака за хвост от кустарника. Ишак не поддавался.
 – Во, прилип, сука. Ну, ладно, похавай, милый, а я «камас» по-курю.
Ишаки вначале шли резво, небольшими рывками, останавливаясь чтобы передохнуть. Потом их приходилось тянуть за вожжи. А ко-гда поднялись на треть перевала, они вовсе встали. Седой подходил к ишакам и, держа автомат за ствол, наотмашь бил каждого из них под хвост. Они взбрыкивали, скакали, как ужаленные, на том же месте и снова вставали как вкопанные.
Фикса следил за пленённым афганцем, который очень отстал, таща пулемёт, и шёл уже в составе народной армии, о чём-то пере-говариваясь с соплеменниками.
- Фикса, смотри за духом хорошенько,- напомнил командир ро-ты. - А то он сделает ноги и на нас банду наведёт.
- Я смотрю, смотрю, никуда не уйдёт.
Лезли долго, с небольшими передышками. Ишаков, которые вы-дохлись окончательно, оставили внизу. Уже показались сосны - при-знак того, что скоро будет вершина перевала. Все вершины гор в этом районе были покрыты соснами, что, в общем-то, непривычно для Афганистана, особенно района Джелалабада.
Вдали, почти на границе с Пакистаном, было видно, как десанти-ровались наши ребята с вертушек, вились опознавательные красные дымы. Вот, наконец, и вершина перевала, подъём занял два часа. Разведрота вместе с афганцами расположились на привал. Нужно было дождаться сумерек.
Вокруг, куда ни глянь, высились горы. Дикая, чужая красота. Лишь вдали, в промежутке между горами, в синеватой дымке выри-совывались множества кишлаков. К вечеру заметно обдавало про-хладой. Разведчики переоделись, поменяли лёгкое, насквозь про-мокшее обмундирование, на сухое, остыли, немного подкрепились после утомительного подъёма.
В одной компании с Фиксой находились его друг Седой, Варё-ный, Снайпер, сержант Орешников. Кто сидел, кто прилёг, отдыхая.
- Слушай,Снайпер,- произнёс Седой, глядя в прицел СВД. -А можно корову завалить,в-о-он около кишлака стоит?
Снайпер посмотрел в бинокль.
- Сдурел что ли, даже винтовка не добьет до туда, если только из ДШК достать, да и то вряд ли.
- А может, попробуем, бахнем?
- Пробуй, патронов много, дырявь воздух, но говорю тебе – бес-полезняк.
Седой зарядил оружие, долго выцеливал в корову, но, как и предполагал Снайпер, не попал. Он отложил винтовку, неловко улыбнулся, как-то нелепо присвистнул, улёгся на спину, натянул фуражку на глаза и притих...
Уже сильно смеркалось, когда разведрота, а за ней отряд афган-цев пошли по хребту перевала. На спуске идти стало ещё сложней, почти ничего не было видно, из-под ног то и дело скатывались кам-ни. Над горами выплыл багровый диск луны, он поднялся выше и немного осветил местность. Но тропа делалась всё уже, крутизна спуска увеличилась так, что приходилось порой съезжать по камням на заднем месте, рискуя свалиться с обрыва и улететь вниз. Впереди роты шёл один из офицеров и светил себе под ноги фонариком, за ним - все остальные по одному.
…Повыше голов рассекли воздух пули. Очереди из автоматов прошли мимо. Но вот смертельный свинец лёг совсем рядом, сер-жанта Орешникова ранило в левую руку. Цепь разведчиков остано-вилась. Ребята начали стрелять в том направлении, откуда вели огонь духи. Перестрелка продолжалась бы долго, но арткорректи-ровщик направил огонь гаубичной батареи по горе, где сидели душ-маны. После артудара они затихли.
Перевязали сержанта и продолжили спуск. И снова из-под ног сыпались, катились камни и ударялись где-то далеко внизу. Луна ещё подсвечивала дорогу, но скоро она нырнула за горы. В одном месте, чтобы пройти, пришлось придерживаться за выступ, плотно обхватывая его руками.
Вот прошли офицеры, прапорщик Пантелеев, прошёл, держась за выступ, Седой. Очередь Фиксы. Он взялся за выступ, переставил правую ногу, обогнув его. Вдруг послышался шум камней со сторо-ны пленного афганца, шедшего за Фиксой, и его соплеменников, ко-торые спускались следом. Сильный удар в голову заставил Фиксу ослабить руки, он покачнулся, теряя равновесие, звёзды с сума-сшедшей быстротой понеслись по кругу, затем небо несколько раз перевернулось в его глазах…
Фикса ощутил тупой, жесткий удар в спину. Звёзды прекратили свой сумасшедший полёт и только вздрагивали, роняя радужные лу-чи, похожие на слёзы, на его лицо. Изо рта и носа текла густая кровь. Фикса ещё мгновение смотрел неподвижным взглядом в звёздную черноту и увидел в нём неясный расплывчатый образ сво-ей матери. «Береги себя, сынок»,- послышался её голос. Губы Фиксы шевельнулись в ответ: «Прости, мама…»
В последний миг жизни ему привиделся Седой, точно ангел, за-стывший на скале, откуда он, Фикса, сорвался.
- Полетели, друг, - произнёс ангел, и образ матери, и чужое звёздное небо навсегда померкли в глазах Сергея.
 - Фикса упал!! – заорал Седой. Цепь разведчиков, стоящая у ска-лы, с которой сорвался Фикса, замерла. Недолгое время все стояли неподвижно в кромешной темноте и полной тишине, пытаясь ос-мыслить происшедшее. Возможно, судьба сыграла с Фиксой злую шутку, и он просто оступился? Но могло статься, что камни сбросил нарочно идущий следом пленный афганец.
 Вдруг с другой стороны ущелья, в которое они выходили, по ро-те принялись стрелять из винтовки. Офицеры, солдаты стали выкла-дывать оборонки из камней. Пули ложились рядом, и была велика вероятность, что кого-то могут ранить или убить.
Стрельба прекратилась раньше, чем разведчики выложили обо-ронки. Командир роты сообщил о падении одного из бойцов со ска-лы и ранении сержанта на КП бригады. Ранение нетяжёлое, навылет. Сержанту Орешникову сделали обезболивающие уколы. Разведчики спустились ещё ниже, почти к подножию горы. Но Фиксу надо было найти во что бы то ни стало. Поэтому несколько солдат, в том числе Седой с Варёным, пошли наверх к скале - предполагаемому месту падения Фиксы.
Артиллерия бросала осветительные снаряды к месту нахождения разведчиков, горы освещались ярким изумрудным светом. Но Фиксу так и не нашли, решили отложить поиски до утра. Затем все кимари-ли, спали вполглаза, в полудрёме. Было очень прохладно. Прапор-щик Пантелеев сидел около пленного, который укрылся накидкой. Сначала прапорщик вспоминал о далёком доме, затем верх взяли мысли о погибающих здесь пацанах, которые повидали в Афгане столько, что не на одну жизнь бы хватило, постигших истинную це-ну человеческой жизни.
Седой с Вареным сидели рядом у сухого русла ущелья в группе охранения. Потрясённые падением Фиксы, они забили одну сигарету на двоих и курили. Говорить ни о чём не хотелось, слова стали ка-кими - то пустыми и лишними…
…Звёзды побледнели, чуть свет взвод разведчиков и с ними пра-порщик Пантелеев поднялись к скале. Тело Фиксы нашли на уступе размером в несколько метров. Он лежал навзничь, раскинув в сторо-ны руки, одна нога неестественно подвернута. Рядом – автомат, ко-торый от силы удара словно сгорбился. Взгляд голубых с поволокой глаз Фиксы навечно растворился в рассветном, бездонном небе Аф-ганистана.

Владимир ПАТРИКЕЕВ - ШУЙСКИЙ