Баллада о деревенской свадьбе

Основано на реальных событиях

Пролог

Даж когда наш гармонист не пьяный,
Он себя отчаянно ведет, -
То, как кот, залезет в бак сметаны,
То балдою вспашет огород.

Как-то раз его с гармонью новой
Зазвали на свадебку играть.
Он костюм напялил самый модный
И не стал с утра в тот день кирять.
Надушился он одеколоном,
Смазал салом певчие меха,
Горло сполоснул родной сивухой,
Чтоб не дать случайно петуха.
Щеголем заходит в помещенье,
Раздувает мех свой расписной..
Вдруг случись такое наважденье -
Видит он девчоночку впервой.
Черноброва, синими очами
Может океаном утопить..
Так напрягся гармонист наш сразу,
Что решил он даже бросить пить!
Бросить пить, ширяться, балаболить
Песни дико по ночам орать.
Будет он отныне только оды
Для своей любавы сочинять.
Да, забыл сказать, что он свидетель
Назначен, не просто гармонист.
И она - свидетель от невесты.
Как узнал - с душой запел артист!
Пел он про родимые просторы
И про дом с кирпичною трубой;
Про покос, самагу, помидоры пел,
Но вдруг воспрял его птенец.
И, дождавшись, как жених с невестой,
Налакавшись, брякнутся в салат,
Он своей медвежею лапищей
Ухватил свидетельшу за зад.
А до ласк она была охоча
И не стала долго ворковать.
- Ну пойдем, солдатик, - прошептала,
Ухватив воинственную рать.
Обалдев, - Экзотика ж под боком -
Классиком воспетый сеновал, -
Посадил он девочку на плечи
И, как конь ретивый, поскакал.
У сарая лестница стояла,
Сколотил ее недавно дед Антон.
Хапнул живо лестницу красавчик.
Как олень, когда начался гон,
Он приставил лестницу моментом
И, схватив свидетельшу за грудь,
Вверх полез с проворством обезьяны,
Чтобы в сене удаль развернуть.
Как дополз кабан до середины,
Так, набравшись похотливых сил,
С ловкостью седого бабуина,
Он красотку в сено запулил.
Но творение поддатого Антона
Под такой нагрузкою сдалось, -
Хрустнув, развалилось, и герой наш
Рухнул наземь, как подбитый лось!
С фразою, нередкой в нашем быте
И торчащей наголо балдой,
Оказался он в свином корыте,
Преисполненном похлебкою свиной.
Пару раз пытался он подняться,
Но скользил и шлепался опять.
Так картина маслом появилась -
Видел кто, - не мог тот слез сдержать:

Эпилог

Ночь, улица, сарай, сортир.
Хохочет где-то пьяная невеста.
Колхозников живых на фоне пашни
Кефиром похмеляет бригадир.
Поломанная надвое, как шпага,
У сеновала лестница лежит.
Благим, исполненным страданья матом,
Джульетта деревенская кричит.
Этюд в тонах багровых завершает
Корыто, - в нем, барахтаясь, как кит,
Ромео плещется, и вой его голодный
Далеко за околицу летит.