Который странный

              *****
По оврагам и яругам
Путешествую пешком,
Не один, а вместе с другом –
Суковатым посошком.

Впереди бежит собака,
Пыль дорог хвостом метёт.
То ли встретят меня с дракой,
То ль окажут мне почёт.

Солнце катится к закату,
Тучу тянет на восток.
Путь окончится когда-то –
То ли близок, то ль далёк.

Поле, поле расстелилось
Изумрудной шириной.
Небо, небо наклонилось
Благодатью надо мной.

За спиной в мешке – свобода,
За душою в сердце – что?
Дальше края небосвода
Не зашёл ещё никто…

           *****
Лента славы над дорогой
Вьётся облаком, клубится.
То, что чуткий ветер трогал,
Пылевым столбом дымится..

Сер иссохший поля омут –
Ни строений, ни селений.
По сегодня, по былому
Не гуляют славных тени.

Может быть, антенны кровель
И локаторы-оконца
Потонули в зыбком зове
Стран далёких, стран без солнца.

Не шумит листвой зелёной
Дерево, весны не зная,
Только высотою кроны
Взлёт души напоминает.

               *****
Лишь ей не внушает здесь страха мой взгляд,
Поскольку в глазах моих слёзы стоят.

За слёзы мольбы или слёзы любви,
Видать, приняла она слёзы мои.

Я вижу в ней то, что не видит она,
И знаю, на что она обречена.

Она ж, обречённая, не понимает
И жалость за нежность мою принимает…

               *****
Я Слова читать начну,
       Иглы острые возьму,
Нарисую на тебе
       Птичку несмываему.

С сердца ласточка-душа
       Хочет твоего взлететь,
Чтоб на небеса вспорхнуть,
       Песни грустные там петь.

Пусть тогда она летит,
       Когда времечко придёт,
А сегодня – я не дам,
       Привяжу к тебе её.

Нарисую на тебе,
       К сердцу крепко привяжу,
Слово крепкое скажу,
       В нашем мире удержу.

Не противься и прими,
       От меня не откажись.
Я хочу тебе помочь,
       Подарю тебе я жизнь.

            *****
Он сказал: «Мне руками беду не развесть,
Хоть твою, хоть свою. Тьмы темней их пути.
Но известно мне точно – спасение есть! –
Взять твою на себя, взять – и с нею уйти.»

Не обманут меня те, кто делает вид.
Как бы глуп, но из тех я, кто разобрались:
Яхонт, перл да янтарь – дар притворной любви;
Настоящей любви дар – всего только жизнь.

Наступил роковой и таинственный миг:
Мы ломали беду и делились бедой.
…Лишь тогда я увидел, что ты был – старик.
Через год все увидят, что я – молодой…

           *****
Для того, чья участь – паденье,
Для того, кто не хочет упасть,
Моих сил, моего уменья
Выделяю я лучшую часть.

Не приму ни хулы, ни хваленья,
То была не дружба, не ситрасть!
Это было лишь сожаленье
О том, кто не хочет упасть.

Никогда не терзали сомненья,
Не слабела души моей власть
Над всем тем, что не могут украсть.
Дар тебе, чья участь – паденье,
Ибо ты не хочешь упасть!

           *****
Те -  деньгам, те – свободе рады.
Кто глядит на людей, а кто – вдаль.
Лишь ему ничего не надо,
Лишь ему никого не жаль.

Кто не рад кровавым картинам,
Кому в страх – пропадёт голова.
А ему – разлюли малина,
А ему – не расти трава.

Кто – по долгу, кто – из-за платы,
С кем – заоблачное «не здесь»
А ему ни к чему результаты,
Ему нравится сам процесс.

Кто устал, сел и брови хмурит,
Кто бранится себе под нос.
А ему нипочём все бури,
Ему по хрену всякий мороз.

При победе идёт, обычно,
Передел должностей и жён.
А ему, вроде, безразлично,
На любую согласен он.

Всем ясно – они откуда,
И, как будто, понятно – куда.
А он – вот такое вот чудо,
А с ним – вот такая беда.

Как бы ни напустили тумана,
Ко всякому ключ найдёшь.
А он – тот, который странный,
Которого не поймёшь.
И попробуй, спроси такого,
Коль захочешь узнать у него:
Так ему вообще-то – какого?
И, собственно, каково?

            *****
Не коня боюсь вороного я,
Не копыт его, не зубов его,
Не в глазах его отражения,
Да не эха же от его подков,
Не коня боюсь черногривого,
                А того боюсь, кто на нём сидит.

Не трубы боюсь, не дуды боюсь,
Не мелодии, не дудения,
Не того, как звук разливается,
Не гудения, не сопения,
Не самой трубы, не самой дуды,
                А того боюсь, кто в неё дудит.

Не боюсь речей, не боюсь я слов,
Ни хулительных, ни ругательных,
Ни зовущих вдаль, ни гонящих прочь,
Ни проклятий вслух, ни себе под нос,
Слов, подобных ветру и вихорю,
                А того боюсь, кто их говорит…

              *****
Годики вы, годики,
   Денёчки ж вы, денёчки,
       Часики же вы мои,
           Минутки драгоценные!

Сколько вас пропало зря,
   Отняты вы у меня,
       Беспощадно отняты
           И пропали навсегда,
               И назад вас не вернуть!

Сама же виновата я –
   Не была б я дурою,
       Не позволила б отнять,
           Ни за что б не отдала!

Как же быть с немногими,
   Что ещё осталися –
       Днями да часочками,
           Бесценными минутами?

То ль распорядиться так,
   Чтоб хоть стыдно не было?
       То ль впустую промотать,
           Чтоб хоть было весело?

Улетают дни, часы,
   Птицы быстрокрылые,
       Не удержишь, не лови,
           Больше им с тобой не быть!

                *****
Чего ж не петь, имея голос славный?
Так он и пел – под музыку, без оной,
Да всё такие песни, вот о чём:
То добрый молодец в плену, в темнице,
В цепях да за решёткою сидит;
То двое, полюбившие безумно,
Разлучены навек судьбой жестокой;
То у какой-то личности крутой
В глазах огонь закатный догорает,
Не для него придут весна и утро…
Как раз всё, что у барышень и девок
Из глаз потки выжимает слёз.
Послушаешь и думаешь: другой,
Не этот человек поёт, душа другая,
Не в этой поселённая груди.
Такая будто б веяла душа
Вслед тёмному живому ветру песни,
Которой краше и печальней нет,
Надломленные брови тонко-скорбны…
Если б его да не видать лица –
С ухмылочкой кривою на губах:
Мол, для ушей поётся легковерных,
А не от сердца – и ни слова правды…
Уж сколько лет тех песен не слыхали,
Был день, когда петь вовсе перестал он.
Но, может, думал, что никто не слышит,
И снова пел сегодня. Голос чуть
Дрожал, надтреснут был и хрипловат.
Да встал слуга в дверях, разинув рот,
И уронил свою метёлку на пол.
При нём, как и при всех ему подобных,
Ещё такие песни не певались…
И я то видел. И я слышал это.
И видел выражение лица,
Которое мне ясно подсказало,
Что он поёт для одного себя
И что в последний раз поёт сегодня –
В глазах огонь закатный догорает,
Надломленные брови тонко-скорбны,
Весна и утро больше не придут…
Поспешно прочь ретировался я,
Схватил слугу за ухо, потащил,
Шипя:
           пош-шли! Увидит – быть скандалу!

         *****
Между четырёх следов подковных
Развожу огонь, огонь духовный.
Буду рыбы глубже, птицы выше,
Далеко услышу и увижу.
Вижу тополь за кольцом дороги,
Тополь стройный, тополь одинокий,
Чья душа могучая объята
Золотым огнём, огнём заката.
Посреди пустыни беззаконной
Бьётся лебедь в клетке безоконной.
И никто не выпустит из плена,
Если завела туда измена.
Кругом злобы очертили площадь,
Привязали солнечную лошадь.
Точат нож в разбойничьем селенье.
К сердцу златорогого оленя
Лезвия его длину примерят.
Люди – свирепей лесного зверя.
Среди града скверного в неволе –
Избранный величественной долей.
По его ли шею сволочь пьяна
Ладит петлю крепкого аркана?
Веря ли, не веря ли в победу,
Братьев кликну иль один поеду:
С вызовом, осадой иль украдкой –
Город вычистить от скверны гадкой;
Свет тому вернуть, вернуть свободу,
Чей был взгляд нелюб и люб народу,
Посреди разгрома и развала
Чтоб лицо его луной сияло…
Вот бы крылья он расправил птицей!
Всё-то так. Да он не согласится.
Не желает он, чтоб его ради
Пыль мели голов упавших пряди.
Ветром взмоет избранного доля,
Выведет коня души во поле.
Будет наблюдать за небесами
Гладь реки оленьими глазами.
Тополь задрожит, закат зардеет,
Без пожара город почернеет…

             *****
Все, кто в бубны да в струны ка-ак вдарит –
Нацепили личины да хари.
Не узнаешь ни свата, ни брата.
По чердак сотрясается хата.

Шибко громко горланятся песни,
Всё такие, от коих – хоть тресни.
Может, умысел есть, нету – смысла.
Дым, понятно, стоит коромыслом.

За какую бы нитку ни дёрнул –
Прыгнет скверный, кривляяся, чёртик…
…Горе пело, плясало, скакало,
Горе счастьем себя полагало…

            *****
Бурь дворец, невзгод шалаш бичёвский,
Молнии стрела в тьмы туч причёске,
Дождь – косою синей полосой,
Зеленее нива под грозой…

Широка небесная поляна,
Тонет в ложке глаз «любес моряна»,
По гранитным плитам городов –
«Бобэоби» в стуке каблуков…

Счастье и веселье золотое,
Осыпающее мир крупою;
Морось убегающего дня
Сыплет солнце горстью на меня…

           *****
Как канатная плясея
Над обрывом тёмных гор,
Так меж Западом Расея
И Востоком с давних пор.

Как, имея серный запах,
Не из ада бьёт поток,
Так есть тот Восток, что – Запад,
Вроде запада – восток.

Как канатная плясея
С расстоянья хороша,
Так ни пола не имеет
И ни нации – душа!
         2010 – 2011