Рыжий пёс и метеорит

Роман в стихах для юношества
Краснодар: Новация, 2012. – 128 с.
УДК 821.161.1
ББК 84(2Рос=Рус)6
С 609
ISBN 978-5-905557-11-8 © Олег Соляников, 2012


Роман в стихах для юношества.

   I

Егор, окончив школу, честно
Пошёл служить в подводный флот.
Решил, что будет интересно
Увидеть сам атомоход
И коллектив серьёзный, дружный,
Где каждый ощущает, что
Специалист он очень нужный,
Где друга чувствуют плечо.
Прошёл курс подготовки полный,
И вот он видит, наконец:
Атомоход стоит огромный,
На нём служил его отец.

Читателю знать правду нужно.
Отец Егора, капитан
Второго ранга, кончил службу,
Уволился. Он в океан
На атомной подводной лодке
Ходил дежурить много лет.
Егор был юноша не робкий,
Силён физически – атлет.
Он лично побывать решил
Там, где отец его служил.

Каюту видел небольшую,
Отец от смен в ней отдыхал,
И часть подлодки боевую,
Где он сидел – приказа ждал.
Ну и пока Егор служил,
Отец как будто рядом был.
А время шло, и через год
С командой покидает борт:
Их лодка стала на ремонт.

Вот так, год, отслужив достойно,
Из Заполярья в Краснодар
Вернулся бледным. – Непристойно
Таким быть, нужен мне загар.
И в Аквапарк пошёл, тот рядом,
Купался там и загорал,
Под очень тёплым солнца взглядом
Он телу смуглый цвет придал.

В субботний день в Сафари-парке
Ходил, рассматривал зверей.
И там понравился макаке
За то, что дал конфету ей.
Она его благодарила
Жеманством, криками. Ему
Смешно, но и приятно было.
Есть захотелось самому.
Сафари-парк окинул взглядом
И, выйдя, быстро смог купить
В киоске скромном то, что надо,
Чтоб жажду, голод утолить.

Попил холодной пепси-колы,
Есть начал тепленький беляш.
Подходит парень невесёлый:
– Кусок собаке, может, дашь?
Конечно, бросил. Пёс мгновенно
Беляш вкуснейший проглотил.
Всем видом, взглядом откровенно
Благодарил, ещё просил...
А парень: – Ты Егор Колодкин?
Ответ был ясный, чёткий: – Да.
– С твоим отцом я на подлодке
Служил в недавние года.
Тебя в спортзале видел часто
С отцом в Гаджиево у нас.
С тобой, наверно, не напрасно
Я встретился на этот раз.
Представлюсь сразу: Ванин Пётр,
А это – Рыжий, лучший друг.
Его устраиваю смотр
С надеждой, что кому-то вдруг
Понравится хороший пёс,
Решится трудный мой вопрос.
Я на Камчатку улетаю,
А деть куда его – не знаю.
Хозяин заболел серьёзно
И содержать его не мог.
Мне отдал и почти что слёзно
Просил, чтоб я его берёг.
Сюда привёл весьма голодным.
Того, кто даст поесть ему,
Он посчитает близким, добрым.
Вполне возможно, потому
За ним последует послушно.
А может, ты его возьмёшь?
Коль вам иметь охрану нужно,
Надёжней, лучше не найдёшь.

Егор: – Была у нас квартира.
Продав её, купили дом.
Жил пёс там небольшой – задира,
Куда-то убежал потом.
Возьму, надеюсь, приживётся.
Взял поводок, дал адрес свой.
– Местечко для него найдется.
Ну, что, дружок, пойдёшь со мной?
– Я к вам зайду перед отлётом,
Сейчас весь в сборах, беготне.
Рад, что берёт его не кто-то,
А человек, знакомый мне, –
Заверил Петр и, конечно,
Отцу передаёт привет,
Желает счастья всем сердечно.
Всё то же выслушал в ответ.
На всякий случай попрощался
Он с Рыжим, тот не возражал,
Но за Петром вслед порывался
Идти, Егор его сдержал.

Купил и поделился снова
С ним беляшом, пошли домой.
Спросил собаку не сурово:
– Ну, Рыжий, будешь жить со мной?
Но тот глядел в глаза смущенно,
Приветливо махал хвостом.
«Настроен он определённо
Иметь хозяина и дом», –
Егор решил, вошёл в калитку,
Её открытой придержал,
– Ну, заходи, – собаку кликнул,
Но пёс стоял, он возражал.
– Не хочешь заходить, а нужно, –
Сказал внушительно Егор.
Натянут поводок, послушно
Зашел пёс в незнакомый двор.

Из дома выбежала Лена:
– Егорка, это кто такой?
– Да вот, по дружбе рекордсмена
Привёл знакомиться с тобой.
Он рыжий, Рыжий дали кличку.
Смотри, он слышать рад её.
Построим с папой мы тепличку,
А рядом с ней – ему жильё.
Неси быстрей поесть бедняге,
Проголодался сильно он.
Терпел такие передряги…
Еды несчастный был лишён.

Три пирожка с печёнкой Лена
Приносит, в миске подает.
Их Рыжий проглотил мгновенно,
Стоит, еще, как будто ждёт.
Два положила, съел их тоже.
Опять стоит. – Всё, хватит, сыт, –
Сказал Егор. – Объесться может.
Пусть сдерживает аппетит.
Взял у сестры пустую миску,
Пошел воды ему принес,
К себе поставил очень близко.
Без страха выпил сытый пёс.
Хозяевами долг исполнен.
Присели, смотрят на него
Приёмом вроде он доволен,
Но не сказал им ничего.
Точней, не лаял, не рычал,
Заглядывал в глаза, молчал.

Обоим было им приятно,
Из них никто не возражал
Тому, что пёс домой обратно,
Насытившись, не убежал.
А ведь оставили открытой
Калитку. Говорит Егор:
– Желает если жизни сытой,
Пускай наш охраняет двор.

Сумели разглядеть поближе.
Пёс крупный, с виду боевой.
С короткой шерстью, очень рыжей,
С приятной мордой, не тупой.
– Да, в теле чувствуется сила,
Но злости незаметно в нём.
Видать, природа наградила
Его немного и умом, –
Сказал Егор. – Ошейник чёрный
Надет, а значит у него
Хозяин был вполне законный.
Отдать всё ж друга своего
Болезнь заставила. Бывает...
Пускай у нас жить привыкает.
Что, Рыжий, будешь жить здесь тоже?
Пёс как-то странно заскулил.
– Ты, Лена, поняла? Похоже,
Он нас с тобой благодарил.
Стал и внимателен, и чуток.
Путь к сердцу ведь через желудок
Лежит всегда и у собак.
Пёс подтверждает этот факт.

В калитке появилась мама.
И тут всех Рыжий удивил.
Стал поперёк дорожки прямо
И к дому путь ей преградил.
А сам косится на Егора.
Егор сказал: – Свои, пусти.
И пёс без лишних уговоров
В дом маме разрешил пройти.
А через полчаса потом
Всё повторилось и с отцом.

– Оставим, – дружно все решили.
И позже вчетвером кормили.
Спал под крыльцом и, между прочим,
Ни разу не залаял ночью.

Егор собрался и решает
Осуществить свою мечту,
В семье, какую каждый знает.
Он поступить в КубГТУ
Желает на Энергофак.
Ведь он электрик, это факт.

Поехал утром, документы
В комиссию нормально сдал.
Сказали абитуриенты:
«Считай, что ты студентом стал,
Высокий балл по всем предметам
Имеешь, и служил при этом.
А после школы, почему ты
Не поступал?» Егор ответ
Дал, не теряя ни минуты:
– А это мой большой секрет.
Спросивший требовать не стал,
Чужие тайны уважал.

Домой приехал, накормила
Сестрёнка свеженьким борщом.
Она его сама сварила.
Газеты новые потом
Пошли они читать в беседку.
Егор купил в киоске их.
А Рыжий с ними по соседству
В тени беседки лёг, затих.
– Егорка, – прошептала Лена. –
Ты на ошейник посмотри,
Ведь то бумажечка, наверно,
На нём белеет изнутри.
И крепится-то, между прочим,
К ошейнику обычным скотчем.

Егор: – Что ж, завладеем ею.
Поглаживать собаку стал,
Легонько потрепал за шею,
Ошейник расстегнул и снял.
От скотча оторвал бумагу
И, развернув, читает вслух:
«Примите Рыжего, беднягу,
Он преданный и верный друг
Тому, кто добр к нему, а я
Лечу в далекие края.
Понравится он – приютите,
Прошу вас очень, сообщите.
Обрадуюсь знакомством с вами,
Вот сотовый мой…
          Пётр Ванин».

Текст прочитать весь было сложно:
Работа, видимо, дождя.
Цифр разобрать всех невозможно,
Петра порадовать нельзя.

Ребятам сразу стало ясно:
Записочка на случай тот,
Когда всё кончится опасно.
Желающих взять не найдёт –
Придётся Рыжего, увы,
Бросать на произвол судьбы.

Егор в карман кладёт записку.
Ошейник Рыжему надет.
Ведь на столь важную приписку
Отца необходим ответ.
И тот когда пришёл с работы,
Егор записку дал ему.
– Как хорошо, что знал он, кто ты.
Но непонятно, почему
Меня он раньше не искал.
О том, что тут живу, он знал,
Наверное, стеснялся просто,
Он был электриком-матросом.
Ты не рассказывай о Рыжем
Пока друзьям, а нам с тобой
С ним познакомиться поближе
Неплохо б, пёс он непростой.

На море ездили купаться
В июне тёплом всей семьёй.
А Рыжему пришлось остаться
С их родственницей пожилой.
Она им твёрдо заявила:
– Мне с ним совсем не страшно было.
Всем тем, кто наглость в ход пускал,
Зайдя во двор, он свой оскал
Показывал, те извинялись
И очень быстро убирались.
А как-то раз был встретить рад он
Здесь сослуживца твоего.
Всё время с ним держался рядом,
Любил, наверное, его.
С собой привёз парнишка торт.
Попили чай, в аэропорт
Потом уехал Петя Ванин.
Жалел, не встретился что с вами.

Всем по душе пришёлся Рыжий
В семье. Он взрослых уважал,
Но к Лене всё же был поближе,
Её пес просто обожал.
Она с ним иногда играла,
Частенько вкусное давала.

Отцу пришло письмо одно,
От Ванина Петра оно.
Отец открыл конверт, достал
Письмо Петра, всем прочитал.
«Валерий Павлович, день добрый,
Решил побеспокоить вас.
Прочтите откровенный, скромный
О чуде странном мой рассказ.
Я был в горах с двумя друзьями.
Ночь, тишина, костёр горит.
И вот, о чудо, рядом с нами
Вдруг падает метеорит.
Друзья поохали немного
И улеглись спокойно спать,
А я, видать, по воле бога,
Пошёл метеорит искать.
В ту ночь, наверное, на счастье
Светила хорошо луна,
И я нашёл его две части.
Возможно, там ещё одна
Валяется, я так считаю,
А может, даже две, не знаю.
Ведь вышло так, что гость небесный
Попасть в ствол дерева сумел,
Летя в чужой мир, неизвестный,
Спешил и дуб не разглядел.
Две части возле камня спрятал,
Не доверяя одному
Товарищу, сказал: «Ребята,
Сгорел он, судя по всему.
Я всю округу обошёл,
Метеорита не нашёл»
А что внутри метеорита,
Увидите, разрезав скотч.
В письме не назову открыто,
Не зря искал его всю ночь.
За ним сходил один я вскоре.
Донёс с трудом, ведь он большой.
И спрятал сам на Гидрострое*      
В охранной роще под сосной.         
Я сирота, на лодке с вами
Служил, мне Рыжий лучший друг.
Его я, рассудите сами,
Егору подарил не вдруг.
Письмо пишу уже с Камчатки.
Женился, тут останусь жить.
С жильём, работой всё в порядке.
Метеорит пусть там лежит,
Решил сначала почему-то,
Но вскоре удивился сам,
Как мысли поменялись круто.
Теперь его дарю я вам.
Взяв Рыжего, при нём в рубашку
Богатство завернул своё.
Не делая ему поблажку,
Смог научить искать её.
Валерий Павлович Колодкин,
Хочу признаться вам я в том,
Что вас считал всегда на лодке,
Чтоб было легче мне, отцом.
Перед отъездом заходил к вам,
На море были вы тогда.
Вновь встретиться не суждено нам
Уже, наверно, никогда.
А встрече с Рыжим рад был я.
Расстались с ним мы как друзья.
Не буду вам писать «прощайте».
В день ВМФ наш вспоминайте
О том, что плавал вместе с вами
Матрос-кубанец Пётр Ванин.

Отец: – Петра я помню, знаю.
Хороший парень, боевой.
Но одного не понимаю,
Чего не встретился со мной
Он раньше? Постеснялся, видно.
Жаль, не увиделись, обидно.
Он родом, помню, из Лабинска,
А жил тут и работал близко.
Хоть наши не сошлись пути,
Подарок нужно нам найти.

                II

Суббота выдалась спокойной.
И утром вышли налегке.
Егор с лопатой, но сапёрной,
А Рыжий был на поводке.
Однако надо было им
Идти послушно вслед за ним.

От дома отошли немного,
Отец снял быстро поводок
И Рыжему сказал нестрого:
– Ищи рубашку нам, дружок.
– Ищи! – опять звучит команда. –
Веди к сосне нас за собой.
Решил пёс: подчиняться надо –
И побежал на Гидрострой
Путём, пока что не забытым.
Прошли подземный переход
И по дворам, большим, открытым,
Идут туда, куда ведёт
Их Рыжий молча и спокойно.
Но непонятно, почему
Бегут собаки непристойно
Прочь от него? Нет, чтоб к нему
Поближе подбежать и лихо
Облаять, храбрость показать.
Хотят все незаметно, тихо
Прочь побыстрее убежать.
Отец: – Смотри, как псы стремятся
Все от него бежать стремглав.
Чего-то в нём они боятся.
Егор: – Ты в этом, папа, прав.

Прошли весь Гидрострой. Вот роща.
В ней есть большой красивый дуб.
Сказал старик: – Зимой всей мощью
Тут экскаватор-древогуб
Сломал деревьев больше сотни,
Красивый старый дуб исчез.
Повыдирало даже корни
Все ООО «Вездеинвест».
Сочло: земли купило мало –
И свой участок расширяло.
Подходят ближе – дуба нет.
Гора ветвей – зловещий след.

А Рыжий всё бежит куда-то,
Но вот он повернул назад,
К сосне подходит аккуратно
И на отца бросает взгляд.
– Рубашка тут? Пёс взвизгнул скромно,
Его в сторонку отвели.
Егор лопатой стал спокойно
Снимать в том месте слой земли.
И, углубляясь постепенно,
Петра рубашку обнажал,
Мешок из полиэтилена
С солидным камнем в ней лежал.
Егор: – С плеча свою сорочку
Тут Пётр положил, видать,
Чтоб с Рыжим, а не в одиночку
Он камень мог потом искать.
 
Мешок обвязан весь верёвкой.
Отец вначале отвезти
Хотел находку с упаковкой,
Но, осмотревшись, понесли.
Тут разворочено кругом,
На «Ладе» не подъедет он.

Приносят, и тяжёлый камень
Кладётся в комнате на пол.
Слегка дрожащими руками
Находку оголил Егор.
Смотать скотч быстро удаётся,
Затратили минуты три.
Отцу, Егору остаётся
Лишь посмотреть, что там внутри.
Взглянули, а в породе ржавой,
Всем ожиданьям вопреки,
Лежали кости кисти правой
От человеческой руки.
Ну а на пальце безымянном
Блестело необычно, странно,
По нашим меркам всем, простое
Кольцо с рубином золотое.
А стало быть, наверняка,
С колечком – женская рука.
В кольце – рубин, да только он
Весь как-то странно опалён.
А кисть так выгнута, как будто
Держали что-то в ней тогда.
Наверно, что-нибудь из фруктов.
Что – не узнают никогда.

В беседку, разглядеть, чтоб лучше,
Егор метеорит понёс.
Кладёт на стол, но к чуду тут же
Стал прыгать, громко лая, пёс.
Ему такое не простили,
С трудом, но всё же удалили.

– Метеорит оплавлен. Видно,
Отломлена где часть его.
И мне, естественно, обидно
За то, что места мы того
Не знаем, где он приземлился,
А знали б, весь секрет раскрылся, –
Сказал отец. – Петра ведь нет,
Но, а в письме не дать ответ,
Они где были все тогда.
Нам, значит, не попасть туда.
Метеорит откуда всё же?
С взорвавшейся планеты он
Сумел к нам прилететь, быть может?
С той, что назвали Фаэтон?
Возможно, Марса он частица.
Хотелось, чтобы было так,
Но важно очень убедиться
Нам в этом. Да вот только как?
Возможно, из миров далёких
К нам прилетел, чтоб удивить.
Не стоит ждать ответов лёгких,
Всё во Вселенной может быть.

Отец берёт кость от мизинца
И камня небольшой кусок,
С наукой чтобы поделиться,
Кладёт в железный коробок.
Метеорита обе части
Засняли очень много раз.
Свалившееся с неба счастье
В кладовке спрятали от глаз.
Отцом семье был дан приказ:
– Молчать о том, что он у нас.

Всё, выяснив, послал в посылке
Он коробок в Москву, в НИИ.
И через месяц очень пылкий
Ему прислать запрос смогли:

«Валерий Павлович Колодкин,
За содержание коробки
Вас искренне благодарим,
Ну и, конечно, знать хотим,
Где и когда нашли и взяли
Кость, коей тридцать тысяч лет
И камень? Из него изъяли
Мы очень редкий элемент,
Который, на планете нашей,
Земле, отсутствует совсем.
Сотрудничество с вами дальше
Продолжим по вопросам всем.
К вам для большого разговора
Приедет наш сотрудник скоро».

Пришёл уже через неделю,
Представился, кто он такой:
– Вы разрешите, я проверю
Нарушившего ваш покой.

Чтоб Рыжий не мешал, не лаял,
Не поднимал бы шум и гам,
Егор отвёл его, лаская,
В гараж и сразу запер там.

Сидит учёный умный, скромный,
Кладёт пред ним метеорит.
И гостя нервный шок законный
Сковал, молчит, не говорит.
А кости прямо как магниты
Притягивают взгляд, и он
Рот, в первый миг легко открытый,
Забыл закрыть, так удивлён.
Но с шоком справиться, наверно,
Большой ум, опыт помогли.
Спросил Егора откровенно:
– С какой планеты привезли?
– Метеорит в горах упал,
А наш знакомый подобрал.
 
За свой вопрос нелепый скромно
Гость извинился, а потом
Сказал: – Нельзя определённо
Считать, что это Фаэтон
Или, точней, его частица
Собой порадовала вас.
Для жизни лучше мог годиться
В те времена к нам ближний Марс.
На нём, так я считаю лично,
Жизнь процветала до того,
Как астероид так трагично,
Нежданно врезался в него.
Погибло всё, и дама эта
Лежала в грунте сотни лет.
Вновь астероид – не комета,
Упал, и той руки фрагмент
Был в космос выброшен просторный
И там летал, летал, летал,
Но, гравитации покорный,
На Землю всё-таки упал.
А на вопрос «есть жизнь на Марсе?»
Кисть ясный свой ответ дала
Землян великой, мудрой расе:
«На Марсе жизнь уже была».

Над камнем он сидел час целый,
Взяв лупу, изучал его.
И вывод сделал очень ценный:
– Да, с Марса он, скорей всего.
В нём окиси железа много
И мало кой - чего другого.

Отец и мать пришли, Егор им
Звонил. Знакомятся, потом
Учёный мыслями своими
Делился с ними за столом,
Накрытым в знак гостеприимства.
Он уверял, что и в наш век
В науке нет пока единства:
Откуда взялся человек?
Но после третьего бокала
Ему сигнал был свыше дан
Или «Анапа» подсказала:
Земляне все от марсиан.

Восторг был только у Елены,
В свои тринадцать лет она
Вмиг марсиан далеких гены
Почувствовать в себе смогла.
Заулыбались остальные,
Узнав, что не от обезьян
Они произошли такие,
А все потомки марсиан.
Гипотез разных есть немало.
Их гость все раскрывать не стал
А после пятого бокала
Сказал смущенно: – Я устал.

Теперь с такси проблемы нет.
Отец звонит в «Кабриолет»,*
Диспетчер выслал им машину.
Егор уставшего мужчину
Отвёз в гостиницу и там,
Предался тот приятным снам.

А днём пришел опять и честно,
Официально говорит:
– Прошу вас показать мне место,
Где ваш упал метеорит.
Егор ответил: – Пётр лишь знает
То место точно, но сейчас
Он на Камчатке проживает.
– Тогда прошу подумать вас
С отцом о том, как вы б могли
Метеорит нам сдать в НИИ.
Что существует он – секрет,
Ему сейчас цены ведь нет.
У вас наш точный адрес есть,
Желаю благ, имею честь.
И, видимо, собой довольный,
Ушёл торжественно учёный.
 
Егор подумал: – Непонятно,
Метеориту нет цены,
А в их НИИ его бесплатно
Мы почему-то сдать должны.
Раз он имеет статус клада,
Петру положена награда.

                III

Учебный год нагрянул, Лена
Пошла в седьмой класс, а Егор,
Слегка забыв в себе спортсмена,
Стал расширять свой кругозор.
Родители шли на работу,
Егор пораньше уезжал,
А Рыжий проявлял заботу
О Лене, он сопровождал
Её в гимназию, а позже
Вел из гимназии домой.
И это нравилось, похоже,
Ему, доволен был собой.
Во времени не разбирался,
Но всё ж, как добрый, верный пёс,
Он долг свой выполнить старался,
Воспринимал его всерьёз.
Читатели, судите сами,
Он ждал её порой часами.

Сидел у входа. Вышла Лена.
И вслед за ней их дружный класс.
Пёс видит, что её колено
Бинтами спрятано от глаз.
Понюхал – сильно пахнет кровью.
– Упала я, толкнул Кузьма, –
С обидой в голосе и болью
Сказала Рыжему она.

Он начал обходить мальчишек,
Внимательно смотреть на них,
Класс стал вести себя потише,
Но вскоре и совсем притих.
Вот и Кузьма. Он виновато
Стоял в сторонке и молчал.
Его, обнюхав аккуратно,
Вдруг Рыжий страшно зарычал
Ему в лицо. А Лена сразу
Командует: – Нельзя! Ко мне!
И, подчинясь её приказу,
Пёс быстро подошёл к ноге
Ушибленной, быть рядом чтоб.
Кузьму ж от страха бил озноб.

А все на Рыжего смотрели,
Хотелось знать им, как ему
Так повезло на самом деле
Из них всех выявить Кузьму.
И дома Лена всем об этом
Поведала. Сказал отец:
– Пёс многому научен где-то.
А вообще он молодец.

И через день пришла с уроков
С любимым Рыжим – не сама.
Колышет в зале шторы что-то,
Одной нет створки у окна.
А Рыжий зарычал сердито,
В свободный выпрыгнул проём.
Стекло, конечно, не разбито,
Со створкой снято целиком.
Отцу звонит по телефону
По - городскому в кабинет.
Пришёл и, походив по дому,
Сказал: – Пропажи вроде нет.
А как метеорит в кладовке?
Проверить в ящик сам полез.
Один лишь камень в упаковке,
А тот, в котором кисть, исчез.

– Так значит, он ворам был нужен.
Но как о нём узнать могли?
Кто им сказал, где он? И тут же
Подумал: не учёный ли?
В милицию звонит, бригада
Приехала, позвал всех в зал
И о похищенном, что надо,
Троим им, честно рассказал.
А капитан сказал: – Всё ясно,
Метеориту нет цены,
И вор об этом знал прекрасно.
Учёного искать должны.
Отец дал сотовый: – Звоните.
Он, уезжая, номер дал.
Вадимом Львовичем зовите.
Я полагаю, не наврал.
Звонит, всё, объяснив подробно,
Заговорил о встрече с ним.
Тот понял, заявил покорно:
– Ближайшим рейсом прилетим.
 
Пока же полицейских трое
Дом осмотрели, сад и двор.
Установили: крали двое,
Перебрались через забор.
Следы есть у окна. И с ними
Отца, Егора туфли вдруг.
Не постеснялись и сравнили.
У Лены вызвали испуг.
Не подошла к следам случайно
Хозяев обувь. Протокол
Писали важно чрезвычайно,
В беседке сев втроём за стол.
Уехали уже под вечер,
Пообещав лишь скорой встречи.

А в полдень прилетел учёный,
Причём с начальником своим.
Имел вид очень удручённый,
Ведь кражу связывают с ним.
Заверил: – О метеорите
Не говорил я никому.
Вся информация закрыта
О нём была лишь потому,
Что чуду нет совсем цены.
Вы это понимать должны.
В НИИ директор и нас двое
Лишь знали то, что он тут есть.
И мнение моё такое:
О нём узнали воры здесь.
Отец сказал: – И мы ведь тоже
Не говорили никому.
Но у кого-то был, похоже,
Особый интерес к нему
В горах, когда его Пётр прятал,
На Гидрострое, в роще той.
Возможно, хитрые ребята
Следили за Егором, мной.
Неведомые эти лица
Не станут прятать камень тут,
А переправят за границу,
За миллионы продадут.
Перекусив, все едут в город,
Их следователь ждёт уже.
Отец вдруг говорит Егору:
– Тяжеловато на душе.
Предчувствие, наверно, было.
Хозяин кабинета им
Вдруг намекнул весьма учтиво:
– Пора в содеянном самим
Признаться вам чистосердечно,
О чуде ведь никто не знал…
– Хотел бы я владеть им вечно,
То образцы б в НИИ не слал.
И вас бы вообще не звал.
Да, мы владельцы – сын и я,
Но нас подозревать нельзя, –
Отец сказал весьма серьёзно.
Его учёный поддержал,
И следователь, как и должно,
Смутился, возражать не стал.
Затем заверил: – Лишь знакомый
Знать мог о том, что он у вас
И что получит миллионы,
Коль за границею продаст.
Отец, ученый возразили
Авторитетно, в унисон:
«Мы никому не говорили
О том, что существует он».
 
Была растерянность заметна.
Никто не мог сказать себе,
Что делать должен он конкретно,
Искать грабителя как, где.

– Скорей всего, грабитель видел, –
Сказал задумчиво Егор, –
Когда принёс в разбитом виде
Метеорит свой Петя с гор.
А следователь добавляет:
– Все примем меры, что нужны,
Чтоб тот, кто сбыть его желает,
Не вывез ценность из страны.
Удачи, пожелав всем, он
Дал записать свой телефон.

Учёных проводили вскоре.
Отец в аэропорт отвёз.
Егор же пишет на заборе:
«Здесь во дворе сердитый пёс».
Все посмеялись, нестандартно
Написано, но ничего.
Ведь Рыжий мирно, аккуратно
Велит всем слушаться его.
Встречать всех у калитки нужно,
Считает Рыжий, там и ждёт.
На крик «Свои, пусти!» послушно
В сторонку сразу отойдёт.

Ребята в классе Лены стали
Все уважительны к нему,
Они со страхом наблюдали,
Как он сердился на Кузьму.
Но страх прошел, хоть было жутко,
Теперь с ним встречи даже ждут,
Ну а его, конечно, в шутку
Ленохранителем зовут.

Звонил учёный: – Как у вас там?
Егор ответил: – Да никак.
Вор как бы чудо дипломатам
Не предложил, ведь не дурак.
Он знает, что через таможню
Метеорит не провезти,
И будет хитростью и ложью
Другие находить пути.
На время затаился. Может,
Когда о нём забудут, ждёт.
Но нас сейчас одно тревожит:
Вдруг он со зла всё разобьёт.
Ведь ценность-то в оригинале.
А вынуть вздумает кольцо –
Кисть сохранится вся едва ли,
И катастрофа налицо.
Лишь повздыхал в ответ учёный.
Отцу свой передал привет:
– Нам нужно ждать. Период тёмный
Пройдёт, и мы увидим свет.
 
В субботу Лена, кончив ужин:
– Прошу пока не уходить,
Мне коллективный ум ваш нужен,
Чтоб то, что было, обсудить.
В гимназию шла, Рыжий рядом.
Мужчина вдруг его позвал.
И голосу был явно рад он,
Хвостом усердно завилял.
Сам подбежал к тому мужчине,
Как будто по нему скучал.
Но, по неясной мне причине,
Вдруг на мужчину зарычал.
Причём ужасно зло, опасно.
Мужчина пятится, а я
Кричу: «Ко мне!», но всё напрасно.
Пёс слушать перестал меня.
А тут маршрутка подкатила,
Мужчина вмиг в неё вскочил.
Я за ошейник ухватила,
А Рыжий к ней меня тащил.
Но всё ж пошли мы к переходу.
Шофёр мужчину, видно, знал,
Стояло много там народу,
Но он его лишь подобрал.
Маршрут тридцать седьмой, машины
Запомнить номер не смогла.
Но видела, что у мужчины
Наколка на руке была
На правой, из трёх букв как будто.
Их рассмотреть не повезло,
Но вот считаю почему-то,
Второй была там буква «О».
Мужчина с виду крепкий, стройный,
На вид постарше, чем Егор.
Сам загорелый, волос тёмный,
На голове как бы вихор.
А вот лицо не разглядела,
Из-за испуга не успела.
В гимназию шли, было слышно,
Что Рыжий раздражён и злой.
Окончились уроки, вышла,
Его нет – не пришёл за мной.
А дома встретил не сердитый.
Пошёл в сад, сел перед окном,
Через которое бандиты
Смогли забраться быстро в дом.
Сидел минуты три, наверно.
Всё время на меня глядел,
Но я, скажу вам откровенно,
Не поняла, что он хотел.

Отец: – А я, наверно, понял,
На что так Рыжий намекал.
Залезшего к нам запах помня,
В мужчине вора он узнал.
Раз Рыжий вору был знаком,
То вор знаком был и с Петром.
А это прямо говорит,
Что у него метеорит.
Искать его теперь всем нужно,
Хоть это будет нелегко.
Но начать важно быстро, дружно,
Он где-то здесь недалеко.
И заявляю откровенно:
Вся на тебя надежда, Лена.
Наступит на душе покой,
Старайся вспомнить, он какой.

Со следователем всё утро
Решали, что им делать, как.
Не сомневались почему-то
В том, что вор этот не простак.
Но, коль метеорит он крал,
Зачем же Рыжего позвал?
Затем, чтоб среди бела дня
Легко разоблачить себя?
Наверно, Рыжего бездомным
Считал он, брошенным Петром.
Позвав, хозяином законным
Ему хотелось стать потом.
А может, просто не сдержался.
Ведь так бывает, сорвалось.
Зато теперь он догадался,
Чем вызвана собаки злость.
Понятно, этим он встревожен
И будет очень осторожен.

Вопросов разных очень много,
Неясных, судя по всему.
Но план намечен, будут строго
Всё делать точно по нему.

От следователя довольный
Ушёл отец, спешил домой.
Он должен инструктаж подробный
Дать Лене, ей же ведь одной
Придётся выявлять мужчину.
Чтоб он не смог её узнать,
Сегодня новую личину
Необходимо ей придать.
Любимой дочери всё ясно
Отец смог объяснить, она
Сказала, поняв всё прекрасно:
– Я внешне быть другой должна.

Обычная шатенка Лена,
Но вьётся волос у неё.
И нужно сделать непременно
Блондинкой скромненькой её.
В салоне красоты сказала:
– Прическу сделайте такой,
Меня чтоб мама узнавала,
Не узнавал никто чужой.
И сделали. Пришла домой,
Сказала мама: – Боже мой!
Ну, надо же, как повезло,
Ты прямо Мэрилин Монро.

А следователь на Камчатке
Нашёл Петра, звонил ему.
Сказал тот: – С тайной всё в порядке.
Не говорил я никому.
И тем, кто был со мной, я тоже
О том, нашел что, не сказал.
Сергей Простой был ненадёжен,
По мелочам он воровал.

               IV

Стоит прекрасная погода.
И Лена, ясно, не одна,
С утра уже у перехода
Мужчину ждёт, узнать должна.
Час простояла, на уроки
Пора спешить, ушла она,
Но в классе выслушать упрёки
В тот день была обречена.
Не кто-нибудь, а завуч лично
Вдруг заявила на весь класс:
– Елена, не совсем прилично
Решила удивить ты нас.
Скажу, что с внешностью немного
Тебе всё ж повезло, но ты,
Коль говорить серьёзно, строго,
Совсем не девушка мечты.
На Мэрилин Монро похожа.
И в этом спору вовсе нет.
Но представляться так негоже
В твои всего тринадцать лет.
Ей Лена возражать не стала,
Она серьёзно промолчала.

И во второе утро тоже
Мужчина не определён.
На третье думает: – Похоже,
Стоит на остановке он.
С ним быстро оказалась рядом,
Следящему знак подала
Простым, ему понятным взглядом
И на уроки убыла.
Мужчина органам послушен.
В сторонку сразу отошёл,
Но только Рыжий равнодушен
К нему, в нём вора не нашёл.
И, извинившись перед ним,
Пошли все по делам своим.

Отец, за Рыжим вслед идущий,
Конечно, сильно огорчён:
– На остановке предыдущей
Теперь садится, может, он? –
Сказал вдруг. Ну а в штатском двое
Обрадовались: «Вы правы,
Ведь им решение такое
Логично принято, увы.
Ведите Рыжего домой,
А завтра встретимся на той,
На предыдущей остановке.
Вор – хитрый тип, не только ловкий».

Вновь утром вся команда в сборе
На остановке, но другой.
И вот подходит Лена вскоре
К мужчине, знак дала рукой.
Сама ушла походкой быстрой,
К мужчине двое подошли.
И на руке, на мускулистой
Не «О», а букву «Ю» нашли.
И поняли: скорей всего,
«Ю» Лена приняла за «О».
Представились, учтиво просят
В сторонку с ними отойти.
Но он вдруг дерзко произносит:
– А с вами мне не по пути.
Что ж, взяли под руки спокойно,
Хотя он искренне серчал.
В проулке Рыжему достойно
Представили, тот зарычал
Довольно искренне и зло.
Мужчине всё ж не повезло.

Живет один на Гидрострое,
Уже полгода разведён,
А подозрение любое
Считает оскорбленьем он.
Спросили о метеорите
Ответил: – Слышу первый раз.
Мою квартиру осмотрите,
Открою вам её сейчас.
Смотреть не стали, возле дома
Лишь постояли, а потом
Ушли. Конструкция знакома –
Обыкновенный блочный дом.
А каждый в штатском точно знал,
Что под всем домом есть подвал.

Рычание собаки – это
Не доказательство вины,
Но страх, растерянность субъекта
Сотрудники учесть должны.
Эмоции прошли, он даже
В квартиру предлагал пройти.
Любой на это сразу скажет:
Метеорит в ней не найти.
Перед мужчиной извинились:
Подозревать, мол, нет причин.
Но на ночь двое притаились
В одной из множества машин.
А около часов двух ночи
Мужчина вышел, семеня,
С тяжёлым чем-то, между прочим,
И схвачен сразу был двумя.

В отдел доставлен, с понятыми
Глядят – а что в мешке лежит?
Не удивились – перед ними
Во всей красе метеорит.
Мужчина уличён был в краже
И на вопрос «вы кто такой?»
Ответил, растерявшись даже:
– Сергей Васильевич Простой.
Задержан он, а утром снова
У следователя допрос.
Вор успокоился, толково
Ответ на главный дал вопрос,
Как он сумел узнать о том,
Что найден был в горах Петром
Упавший там метеорит,
И то, где он сейчас лежит.
И следователь, и отец
Узнали правду, наконец.

– Дом строился, но вот работы
Электриков завершены,
Взглянуть на горные красоты
Втроем пойти решили мы.
В Горячий Ключ на электричке
Доехали, купили там
Продукты нужные и спички
И сразу же ушли к горам.
Точнее, в горы. День был третий.
Ночь, но никто ещё не спал.
Вот именно в минуты эти
Метеорит вдруг и упал.
С товарищем мы встали рано,
Орехи он пошёл искать.
А Пётр вышел из тумана
И завалился сразу спать.
Разжёг костёр, пёку картошку,
И слышу вдруг Петра слова:
«Метеорит… Руки немножко…
Кольцо… Рубин. Где голова?»
Решил сходить туда, откуда
Лишь на рассвете Пётр пришёл.
Был и у сломанного дуба,
Но ничего там не нашёл.
Не спрашивал там, а в «Магните»
Случилось встретиться мне с ним.
Спросил: – Ну, как в метеорите
Руки немножко… и рубин?
Смутившись, Пётр сказал: – Наверно,
Сейчас лежит в земле сырой.
– А где? – спросил я откровенно.
– Да там, где были мы с тобой.
Я понял, он метеорит
Взял, спрятал, где – не говорит.
Жил рядом с парком у старушки.
Ну, вроде комнатку снимал.
Всё: от картошки до петрушки –
Выращивать ей помогал.
Работал тут, на Гидрострое,
Электриком на стройке был,
Совсем не уважал спиртное,
Но вроде Рыжего любил.
И пёс ценил его заботу,
Ходил с ним вместе на работу.
Когда подружку по детдому
Пётр на Камчатке отыскал,
Решил жизнь строить по-другому,
Кому-то Рыжего отдал
И сразу же уехал к ней,
Супруге будущей своей.
Забыл я о метеорите,
С Петром расстались навсегда.
Но всё же сами рассудите,
О чем подумал я, когда
Со своего балкона как-то
Увидел: Рыжий двух мужчин
Как будто бы ведет куда-то.
С лопаткой небольшой один.
И осенила мысль мгновенно:
Метеорит был спрятан тут,
А эти двое, несомненно,
Откапывать его идут.
Ведь в нём какие-то секреты,
Кольцо, рубин с другой планеты.
Я проследил, все стало ясно.
Сработал чисто, хорошо.
А Рыжего позвал напрасно,
Ведь сразу крахом всё пошло.
Отец: – Вы помните то место,
Располагались где тогда?
– Могу сейчас заверить честно,
Его запомнил навсегда.
– Несли метеорит кому вы? –
Отец вопрос второй задал.
– Семёну нёс, владельцу фуры.
На улице Мачуги ждал
Меня он. Глеба друг большой,
Того, что был у вас со мной.
Давал я Глебу телефон,
Чтоб покупателя мне он
Нашел. Звонил как раз в тот вечер,
Назвал машину, место встречи.
Договорились о цене.
Сулили десять тысяч мне.

Тут просят сразу же Простого
На время выйти в коридор,
А сами, обсудив всё строго,
Выносят нужный приговор:
В июле будущего года,
Коль группу в горы поведёт,
Тогда сейчас ему свобода
Даётся, он домой идёт.
Зашёл, условие сказали.
Конечно, рад безумно он.
С него подписку всё же взяли,
Простой им дал свой телефон.

Отец всё сообщил немедля
Учёному в НИИ Москвы.
Тот рад и заявил: – Теперь я
Ждать буду лето, как и вы.
Не сомневайтесь, ясным днём
В те горы вместе мы пойдём.

В итоге все довольны были,
Намеченное по душе.
Метеорит хранить решили
В обычной яме в гараже.
Железный он, машина в нём
Не только ночью, но и днём.
Отец же «Ладу» не выводит,
Пешком он на работу ходит.
А чтоб достать метеорит,
Гараж ведь должен быть открыт,
Машина убрана, из ямы
Метеорит взят, а потом
Момент наступит страшный самый:
Вор схвачен будет сильным псом.

А время шло неторопливо.
Все успокоились, но вдруг
Им Рыжий доказал красиво,
Что он надёжный, верный друг,
К тому ж решительный и смелый,
В борьбе и хитрый, и умелый.

Окончились уроки, Лена
Выходит, Рыжий ждёт её.
Но захотелось непременно
Мальчишке сотворить своё.
Точнее, пошутить немного.
Привел с собой большого дога.

Дог чёрный вроде равнодушный,
Но мальчик, видно, вредный был.
А пёс хозяину послушный,
Поскольку он его любил.
Мальчишка пса подводит к Лене.
Та пятится, ведь страшен дог.
Свершится что через мгновенье,
Никто предположить не мог.

В сторонку Рыжий отбегает
И, разогнавшись, телом всем
Бьёт дога, с ног его сбивает
И сразу пастью без проблем
Хватает чёрного за шею.
Раздался Лены крик: – Нельзя!
И Рыжий согласился с нею
И отбежал, но дог не зря
Большой, рванулся смело,
Но был-то ведь на поводке,
Который мальчиком умело
Намотан крепко на руке.
Хозяин падает, дог рвется,
А смена первая смеётся.
Мальчишка (он ведь со второй)
Смеялся тоже над собой.
А Рыжий вдруг подходит к догу
И зарычал так страшно, зло,
Что каждый думал: «Слава богу,
Сегодня догу повезло».
А чёрный в бой уже не рвался.
Он как-то даже застеснялся.
Сравнили псов. Да, Рыжий ниже,
Но плотный, мощный, не худой.
Не ясно только, что им движет.
Наверно, опыт боевой.

Всё дома рассказала Лена,
Приятно каждый удивлён.
Решили: нужно непременно
Узнать, какой породы он.
К ветеринару с ним достойно
Пошёл Егор, и сразу тот
Сказал уверенно, спокойно:
– В нем несколько больших пород.
А это значит, беспородный.
Но с виду пёс он благородный.

Семью не огорчило это.
Ведь Рыжий нравился в ней всем.
Он многому научен где-то.
И даже драться. А зачем?
Но всё ж узнали очень скоро,
Кто их надёжным другом стал.
Пётр Ванин на письмо Егора
О Рыжем сообщил, что знал.

«Он был бойцовым псом отважным.
К боям учился с малых лет,
Но получилось, что однажды
Хозяин Рыжего ослеп,
Попав в аварию. При нём
Боец вдруг стал поводырём.
Причём внимательным, послушным.
Ослепшего оберегал,
Не оказался равнодушным
В беде, усердно помогал.
Два года он водил беднягу,
Полезным быть хотел, как мог,
Но тот попал вновь в передрягу
И понял, что надолго слёг.
И тут же выяснилось вскоре:
Жене, не нужен Рыжий стал.
Всё привело к семейной ссоре,
Хозяин мне его отдал.
А познакомившись поближе,
Меня стал даже слушать Рыжий.
Но через месяц на Камчатке
Вдруг нахожу свою любовь.
И статус Рыжего вновь шаткий,
Отдать кому-то нужно вновь.
Случилось так, что из трамвая
Увидел за день вдруг тебя.
И, на Камчатку улетая,
Отдать решил его вам я.
Считал, узнаю быстро адрес
И сразу с Рыжим к вам отправлюсь.
Но прежде в парк пошли мы утром,
А ты прошёл в Сафари-парк.
План изменяю очень круто,
Всё дальше получилось так:
Сам беляши ел. Он, голодный,
Смотрел, как ем, не дал ему.
И пёс, недоуменья полный,
Наверно, думал почему.
Когда ты вышел, Рыжий мною
Подведен сразу был к тебе.
Даёшь ему беляш. Не скрою,
Был благодарен я судьбе.
Ведь сомневался но, однако
Там, в парке, судя по всему,
Он сразу понял, хоть собака,
То, что ты будешь, добр к нему.
Я проследил и видел, как
Вы вместе покидали парк.
Считает, видимо, что надо
Ему всегда быть с кем-то рядом.
Он умный и сживётся с вами.
Желаю счастья. Пётр Ванин».

Отец: – Кто Рыжий, стало ясно.
Пёс скромный, бед не натворит.
Но думаю, что не напрасно
Он лаял на метеорит.
Быть может, чувствует опасность.
Ну а какую – вот вопрос!
Анализ на микробы ясность
Определённую бы внёс.
Учёные мужи считают,
Не все, конечно, что землян
Онкоболезни, СПИД съедают
По воле инопланетян.
А вдруг в метеорите этом,
Быстрее извести нас чтоб,
Доставлен под большим секретом
Опять опаснейший микроб?
В Медакадемии, возможно,
Анализ сделают, но впредь
Вести себя с ним осторожно
Должны мы, чтоб не заболеть.
На следующий день из ямы
Отец метеорит берёт,
Хоть Рыжий не давал, упрямый.
В Медакадёмию везёт.

Ждать результат пришлось недолго.
Отца, через три дня всего
Заверить смог микробиолог:
«Опасности ни для кого
Метеорит не представляет,
Так как микробы убивает.
Вопросов нет к тому, зачем,
Но вот пока не ясно – чем.
В нём чудный слабый аромат.
Он, может, в этом виноват?
Возможно, есть другой секрет.
Какой, пока ответа нет»
– А вдруг он радиоактивный? –
Сказал отец. – Возьму прибор.
«Да он у вас почти пассивный», –
Дозиметра был приговор.
Но Рыжий лаял всё ж опять.
Зачем – пока им не понять..

Метеорит несут в кладовку,
Там будут до утра хранить.
– Знай, что от лая мало толку,
Учиться нужно, говорить, –
Сказала Лена сгоряча.
Но Рыжий скромно промолчал.
Ну а с утра метеорит
Под «Ладой» в яме вновь лежит.

                V

Минула осень, ей на смену
Пришла зима, и Hовый год
Не задержался, Рыжий Лену
В гимназию не поведёт.
На Новый год семья вся в сборе,
Все за торжественным столом,
А Рыжий в тёмном коридоре
Лежал и думал о своём.
Его, конечно, пригласили,
Он уважительно зашёл,
Достойно вкусным угостили,
Довольный, в коридор ушёл.
Год старый проводили дружно,
Он им судьбой не зря был дан.
А время шло, смотреть всем нужно
Серьёзно на цветной экран.

Вот Президент уже сограждан
Поздравил с Hовым годом, и
Кремлёвские часы, что важно,
Бой вовремя произвели.
Ну и Колодкиным всем ясно:
Уже год новый наступил.
С мечтой о будущем прекрасном
Своём и близких каждый пил
Шампанское. Но Лене дали
Его всего один глоток
В ноль-ноль часов, затем сказали:
«Пей сладкий виноградный сок».

Когда все тосты отзвучали,
Поднялся тонус высоко,
Егор заговорил вначале
О том, что очень далеко
И в то же время близко где-то -
Пространстве том, где и Земля,
О вечном космосе конкретно.
Сейчас уже молчать нельзя.
Он в нашей Солнечной системе
Сумел все выяснить дела.
Теперь способен спорить с теми,
Кто утверждает, что была
На Марсе жизнь, на Фаэтоне.
Её нигде быть не могло.
Ни на одной планете кроме
Земли. Одной лишь ей дано
Кем – это мы пока не знаем,
От Солнца быть так далеко,
Чтоб нынешняя вся земная
Возникнуть жизнь могла легко.
На ближних к Солнцу, дальних тоже,
Планетах точно жизни нет.
И не было, и быть не может.
Такой смогла лишь дать ответ,
Пока наука наших дней.
Как говорится: ей видней.
А вдруг учёные ошиблись
И головы морочат нам?
На Марсе, Фаэтоне живность 
Была и люди жили там?

Тогда вопрос- откуда взялся
Метеорит? Он не с Земли
Самостоятельно поднялся.
И предки наши не могли
Его отправить в космос ближний.
А может, из миров иных
Он, удивительно подвижный,
Смог миллионы световых
Лет пронестись почти мгновенно,
В свои лишь тридцать тысяч лет?
Порасуждать, коль откровенно,
Получится один ответ:
Метеорит, сорвавшись где-то
В урочный для полёта час,
Летел к Земле быстрее света,
Во много-много-много раз.
Пространство, время сговорились
И сделали бедняге милость.

А вообще, коль мыслить строго,
Мы во Вселенной не одни.
По разуму есть братьев много,
Не ясно только, где они.
То ль расстояния лишили
Общенья с братьями землян,
А вдруг, чтоб мы отдельно жили,
Приказ был кем-то, чем-то дан.
Цивилизации иные,
Намного развитей, давно
Преодолеть могли б любые
Космические дали но,
От них вестей пока что нет.
Виной тому, видать, запрет.
А может, это мы, земляне,
Умнее, развитее всех.
Другие на ступени ранней.
У нас одних такой успех,
Что мы способны, власть любя,
Стереть с лица Земли себя.

Зима на дальнем юге где-то,
В Австралии, ну а у нас
В свои права вступило лето.
Седьмой окончен Леной класс,
Егор преодолел курс первый,
Причем успешно и легко.
Уже все напрягают нервы,
Июль совсем недалеко.
Завершены по плану споры,
Десятого выходят в горы.

Прохлада Солнечного парка
Егора, Лену позвала.
В июньский день довольно жарко.
Закончив в доме все дела,
Взяв Рыжего, пошли в парк сразу.
Аллея, все по ней идут.
А птицы, будто по приказу,
Людей приветствуют – поют.
Вдали скамья, на ней сидела
Читала девушка, и к ней
Вдруг Рыжий подбежал и смело,
Как близкой для него – своей,
Кладёт ей лапы на колени,
А голову на них, она
Всё ж почему-то не в смятеньи,
А радости большой полна.
За шею обняла, смеётся.
Он ластится, как может, к ней.
Ему так только удаётся
Сказать ей о любви своей.

Егор и Лена стали рядом.
Иначе поступить нельзя.
Она окинула их взглядом,
Представилась: – Наташа я.
У нас он жил все время, папа
Ослеп, через два года слёг,
У мамы скудная зарплата,
Он Рыжего держать не мог.
Отдал Петру, тот вам любимца
Оставил, а в конце зимы
Вдруг ухудшение, больница…
Похоронили папу мы.
Я с бабушкой жила в Ростове.
Смерть сына потрясла её.
Слегла несчастная, и вскоре
Инсульт смог сотворить своё.
Теперь живу уже при маме,
В Медакадемии учусь.
Да что я вам о нашей драме.
Невольно нагоняю грусть.
А Рыжего увидеть рада,
Хотя вначале был испуг.
Наверно, с первого же взгляда
Узнал меня мой старый друг.
Последние три года кряду
На все каникулы домой
Спешила к папе, Рыжий рядом
Старался быть всегда со мной.
Вы разрешите с ним встречаться?
Живу недалеко здесь я.
Ведь он теперь частица счастья
Из прошлой жизни для меня.
Егор: – Конечно, мы не против.
Хоть каждый день встречайтесь с ним.
Сейчас мы вас к себе проводим,
Наш адрес, телефон дадим.

Пришли, а время-то обеда.
Что было, Лена подала.
Поели, и затем беседа
На темы разные была.
Наташу провожали, Рыжий
Не побежал в дом прежний свой,
Там он хозяйкой был унижен:
Гнала прочь со двора метлой.
Наташа: – Маму я спросила,
Зачем прогнала со двора?
«Затем, что Рыжего любила,
А накормить ведь не могла.
Сбежал он вскоре от Петра.
Прогнать метлой его старалась,
Он жалобно скулил тогда,
А я слезами заливалась».

Домой шли, грустного Егора
Спросила Лена: – Братец мой,
Десятого пойдёте в горы,
Возьмёте Рыжего с собой?
– Не собирались, но считаю,
Над предложением твоим
Подумаем. В горах, я знаю,
Нам будет безопасней с ним.
Наверно, ты узнать хотела,
Но был вопрос для пользы дела.

Через три дня звонит Наташа
И просит разрешить прийти.
Дорогу сложной жизни нашей
Нельзя без нужных встреч пройти.
Конечно, разрешила Лена.
Егор пошёл к калитке, с ним
Весёлый Рыжий непременно.
Решил присутствием своим
Его порадовать, но диво –
Наташу видит вдалеке.
Она шла, улыбаясь мило,
С букетом красных роз в руке.
Он подбежал и, с ней играя,
Хвостом, виляя и скуля,
Внушал: «Спасибо, дорогая,
Что не забыла ты меня».

Наташа встречена сердечно
Егором, Леной, а букет
Их маме принесён, конечно,
У них сомнений в этом нет.
И мама, розы принимая,
Сказала мудро в этот раз:
– Ты видишь, мы семья простая,
Как дома будь всегда у нас.
Сидели, чай в беседке пили
И говорили как друзья.
А кто она, когда спросили,
Сказала: – Осетинка я.
Но осетинский плохо знаю.
Сейчас серьёзно изучаю.
Решила мама поддержать;
– Родной язык всем нужно знать.
А провожали до трамвая
Наташу Лена и Егор,
И Рыжий шёл, не понимая,
Зачем покинули все двор.

Учёный прилетел восьмого.
Девятого был общий сбор,
В команду члена взять шестого,
Конечно, предложил Егор.
Отец Егора поддержал,
Сотрудник возражать не стал.

Пойдут отец, Егор, учёный,
Сотрудник крепкий, боевой.
Особым правом наделённый,
Проводником – Сергей Простой.
А Рыжий – с миссией гуманной:
Он занят будет их охраной.
Сотруднику сказал отец:
– Вы, видно, опытный боец,
Я лично буду очень рад,
Коль вы возглавите отряд.
Другие возражать не стали,
Кандидатуру поддержали.

Все утром были в электричке.
Она покинула вокзал,
Намордник Рыжий без привычки
Терпеть не мог, слегка рычал.
В Горячий Ключ приехав, сняли.
Он был доволен, поводок
Не вызвал у него печали.
Смирился с ним и сразу смолк.
У санаториев ходили,
Воды попили, а затем
Продуктов разных накупили,
В горах хватило их, чтоб всем.
В кафе поели сытно, вкусно,
Набрались сил на трудный путь.
Голодным быть в дороге грустно,
Охота сесть и отдохнуть.

Они шли в горы гордо, смело,
Через поляны и леса.
Поставили, когда стемнело,
Палатки. Смотрят в небеса.
От звёзд всенощного парада
Смутил факт явный их, людей:
«Сейчас мы видим, это ж надо,
Лишь каплю от Вселенной всей.
Да, перед нами, несомненно,
Лишь капля моря всей Вселенной».

Егор: – Жаль, не узнать, откуда
К нам прилетел метеорит.
А вдруг с Луны такое чудо?
Ведь Прокопенко* говорит:
«Учёные подозревают:               
Луна внутри пуста, и в ней,               
Когда им нужно, пребывают
Те, что на Землю нас, людей,
Доставили вполне гуманно.
Под наблюдением своим
Оставили и постоянно
Глядят, что на Земле творим.
Земля – прекрасная планета,
Но мы не бережём её.
Они ведь видят, знают это,
И недовольство всё своё
Людьми проявят только раз,
И на Земле не станет нас.
А я б хотел знать, как, откуда
Людей доставили сюда.
Как совершалось это чудо,
Жаль, не узнаю никогда.

Отец: – Никто, поверь мне, Землю
Не заселял, она сама,
Я лично только в это верю,
Живое всё создать смогла.
С простейших начала, а позже
И нас, людей, творить взялась.
Но я считаю, что негоже
Нам утверждать над нею власть.
Коль воевать всё время будем,
Травить пространство день за днём,
Природу – жизни мать – погубим,
Себя, в итоге, изведём.

Учёный: – Я считаю лично,
Создать людей, шанс раньше дан
Был Марсу, что вполне логично.
Мы все от древних марсиан.
Когда сильнее Солнце грело,
На Марсе климат был такой,
Как на Земле сейчас, и смело
Возникла жизнь само собой
На нём и даже процветала,
А на Земле была жара.
Когда светило подустало,
Пришла, естественно, пора
Прилично Марсу охладиться.
На нём труднее стало жить.
Хотелось всем переселиться
На Землю и её любить.
Земля тогда слегка остыла,
На ней вполне комфортно было.
Сперва простейших вид родился,
Но время шло, за веком век,
И на планете появился
Свой первобытный человек.
Тут прилетели марсиане,
Даруют знания ему,
И появляются земляне,
Такие, судя по всему,
Как все живущие сейчас.
И это был их звёздный час.
Переселилось всё ж немного
На Землю с Марса марсиан.
Но каждый смог сойти за бога
У очень глупеньких землян.
На Марс же что-то вдруг упало,
Вся атмосфера взорвалась,
И жизни вмиг на нём не стало.
Так космос проявляет власть.

Простой: – Совсем неинтересно,
Кто жизнь дал, Марс или Луна.
Мне важно, чтоб сказали честно,
Когда закончится она.
У майя затерялся где-то
Кирпич – кусок календаря.
Решили, что не будет света
Двадцать второго декабря.
Канал «Россия», тот вещает
Всем в жизни планов громадьё,
«ТВ-3» скромно обещает
Нам в декабре конец её.

Сотрудник: – Президент обязан
Знать вразумительный ответ
Для всех его избравших граждан:
Закончится наш свет, аль нет.
Шум, что конец наступит света,
Врагов России козни это.
Необходим его указ,
Чтоб сразу успокоить нас.

А Рыжий, слушавший, наверно,
Все рассуждения людей,
Не ясно и не откровенно
Им о позиции своей
Смог заявить, встав, порычав.
До этого лежал, молчал.

                VI

Сидели, звёзды не считали,
Молчали все, не сговорясь.
Но, глядя в небо, понимали:
Есть над Вселенной чья-то власть.
«Мы верим – мир материален,
Материя всегда везде.
Но кто был так сверхгениален,
Что подчинил её себе?
Живет она вся по законам.
Кто учредил их для неё?
Кто Землю людям сделал домом?
Имеет имя он своё
Тот, кто создать всё это смог?
Нам говорят, что это Бог?
Тогда к нему вопрос простой:
Скажи нам, людям, ты какой?»
Ответ не собирались ждать,
Все улеглись спокойно спать.

А утром солнце удивляло
Отряд вниманием своим.
Оно так искренне сияло,
Как будто улыбалось им.
Умылись в роднике холодном,
Позавтракали и опять
Спокойно, даже благородно
Пошли теснину покорять.
На склон горы взобрались дружно,
Но к цели ведь нелёгок путь.
И поняли, что всем им нужно
Присесть немного отдохнуть.

А Рыжий отошёл в сторонку,
Затем к Егору подбежал
И по-собачьи хитро, тонко
Пойти с ним вместе приглашал.
Ну что ж, пошёл, а за кустами
Лежит, в комок, свернувшись ёж,
Тем, намекая: мол, руками
Меня, колючего, не трожь.
И лапами не трогай тоже,
А то придётся их лечить.
И Рыжий в этом смог, похоже,
Урок так нужный получить:
За то, что поддался азарту,
Сейчас зализывает лапу.

Передохнув минут пятнадцать,
Пошли тропинкой – долг велит.
Но в полдень стали удивляться:
Во всех проснулся аппетит.
Нагрузка в меру, воздух горный –
И аппетит дремать не стал.
Он, в городе обычно скромный,
Был дерзок здесь и раздражал.
Противиться ему не смели.
Чтоб утолить его, поели.

И вновь пошли, всё в гору, в гору.
Всем ясно, он, Кавказ, большой.
А к вечеру открылась взору
Поляна прямо под горой.
Простой сказал: – Вот здесь мы были,
Полянка приглянулась нам.
Под дубом тем в палатке жили,
Метеорит упал вон там.
Он указал на склон пологий.
Что ж, утром все пойдут искать.
Расположились все, с дороги
Поев, легли спокойно спать.

Но вскоре разбудил их Рыжий.
Залаял очень громко он.
И, подбежав к нему поближе,
Егор был очень удивлён.
Луна позволила детали
Увидеть: трое убегали
С поляны в лес. Исчезли быстро,
Но всё ж запомнился один.
Под лунным светом золотисто
Блестели волосы – блондин.
И встал вопрос, что нужно было
Им здесь, бежали почему?
Сотрудник заявил уныло:
– Я ничего тут не пойму.
Затем спросил вдруг у Простого:
– Случаем не твои друзья?
Услышав «нет» добавил строго:
– Меня обманывать нельзя.

А утром разговор шёл бойко.
Следят за ними для чего?
Егор сотруднику тихонько:
– Встречал у дома своего
Такого вот блондина как-то.
Днём зелень в огороде рвал,
Он незаметно, аккуратно
За мной и домом наблюдал
Ему лет тридцать, рослый, крепкий.
Заметно, что широк в плечах.
Тогда был в белой летней кепке
И в тёмных, кажется, очках.
Запомнил волос не простой,
Какой-то светло-золотой.

А отбежав подальше, трое
Решали, что же делать им.
И одному сказали двое:
«Нельзя приметным быть таким».
Естественно, он рассердился
И обвинять стал одного
В том, что на рейс он согласился.
И в первый раз из-за него
Округу всю не осмотрели.
– Всего лишь день побыли тут.
А знали, что в конце недели
С собакой те сюда придут.
Простой ведь нас просил не зря:
«Ищите побыстрей, друзья,
В обломке том метеорита
Большая ценность, может, скрыта».
Ты на звонок поддался сдуру,
Погнал в Саратов сразу фуру.
Приехал, мы пришли, нас трое.
Их пятеро, да пёс шестой.
Соотношение такое
Предсказывал тогда Простой.
В Горячий Ключ вернёмся, там
Подумаем, что делать нам.
Придём сюда, побудем тут,
К ним подойдём, когда найдут.

А пятеро, проснувшись рано
И успокоив аппетит,
Пошли торжественно, упрямо
Разыскивать метеорит.
Ну а точней, его обломок.
Счел нужным Рыжий быть при них.
Он, вообще-то, не был робок,
В лесу же всё-таки притих.
Дуб сломленный искали долго.
В него метеорит попал.
Легла на запад крона строго,
А на востоке ствол торчал.
Наметив сектора четыре,
Листву сгребая, шли на юг.
Участок становился шире,
Возник, естественно, испуг.
Все поняли, без грабель тут
Они, что ищут, не найдут.

Через два дня всем грабли были.
Егор, сотрудник всё смогли.
В Горячий Ключ вдвоём сходили
И грабли там приобрели.
Перенесли палатки ближе,
Гребли усердно впятером.
Без дела оказался Рыжий.
Безлюдье и покой кругом.
На третий день он рад был встрече,
Залаял, трое молодых
Мужчин подходят: «Добрый вечер».
Но нет блондина среди них.
– Здесь что-то ищете, наверно?
– Да, табельный мой пистолет, –
Сказал сотрудник «откровенно».
– А вы здесь раньше были? – Нет, –
Ответили ему мужчины
И в горы взяли курс, на юг.
Сотрудник: – Вроде нет причины
Не доверять им, но испуг
У двух друзей имел ведь место.
На первый взгляд, всё ерунда,
Но заявить могу вам честно,
Они не зря пришли сюда.
Взгляните все на сектор третий,
Мы не дошли ещё к нему,
Но видно, что все листья эти
Здесь ворошили. Почему?
Вокруг ствола шагов на тридцать
Искали что-то, это факт.
А мы сумели расхрабриться,
Не остановимся никак.
И за два дня итог, каков?
Два сектора по сто шагов.

Закапал дождь, спеша, поели,
В палатки спрятались, а в них
Уснуть под дождик все сумели.
Но к полночи он всё ж затих.

А утром солнце засияло.
Сотрудник к дубу, как всегда,
Пошёл. Оттуда закричал он:
– Ко мне бегите все сюда!
Все подбежали. – Посмотрите,
Лежит что в кроне, на стволе.
Вон ваш метеорит, берите.
«Столичной» с вас бутылка мне.

Да, на стволе, вверху, меж веток,
Солидный камешек внедрён.
Раз цел, наверно, очень крепок.
Заметно, что оплавлен он.
Народу сколько тут ходило,
Но бог его, видать, берёг.
Полез Егор, не тут-то было,
Он вытащить его не смог.
А ветку подпилил – свалился.
У Рыжего сперва испуг
Был, но потом он удивился,
Залаял очень странно вдруг.
Торжественно подняв обломок,
Несут к палаткам, там кладут.
А Рыжего, лай очень громок.
Он что, учуял что-то, плут?

Палатки свёрнуты, поели.
Их здесь не держит ничего.
Нежданно трое подоспели;
– Вы что, уже нашли его?
– Кого – его? – сотрудник странно
Спросил у них и, пистолет
«Макаров» вынув из кармана,
Дал утвердительный ответ.
Они немного постояли,
Смущённые, невдалеке.
Их взгляды явно вопрошали:
Что у Егора в рюкзаке?

Ушли. Сотрудник: – Мы дорогой
Пойдём попозже обходной.
Пока же отдохнём немного.
Вопрос имею к вам, Простой.
Кто помогал вам вынуть створку?

– Не знаю, я его совсем,
Запомнил только лишь наколку
На правой, на руке – Г.Э.М.
Звать Глеб, а волос очень светлый,
Лишь этим только он приметный.
Сотрудник: – Он был в этой тройке.
Покрасился, плечист на вид.
Ну а на правой о наколке
Бинт аккуратный говорит.
Он видел кисть в метеорите?
– Да, даже взять хотел кольцо,
Но я не дал. Стоп, погодите!
У одного его лицо
Как будто было из троих!
А может быть, нагоним их?
В словах Простого хитрость чуя,
Сказал сотрудник, негодуя:
– У нас теперь своя дорога,
Пойдём мы, отдохнув немного.

Пошли по ней, она длиннее.
Два полных дня прошло в пути,
На третий стало веселее.
Сумели на вокзал прийти.
Не в электричку всё же сели,
А в тот автобус, что их ждал.
Вот так отряд на самом деле
Встреч неприятных избежал.

В отдел приехали под вечер.
Метеорит оставлен в нём,
Но в жизни ведь покой не вечен,
Мы это вскоре все поймём.
И поутру отец с Егором
Находку взять хотят домой.
Им дали, только с уговором:
Сотрудника возьмут с собой.
Берут его с метеоритом,
Других препятствий ехать нет.
Вот двор, на воздухе открытом
Решили открывать секрет.

Метеорит лежит в беседке.
Решают, как его разбить.
Но происходит случай редкий:
Вновь Рыжий проявляет прыть.

Отец: – Чего так откровенно
Он лает на метеорит?
Плохое чувствует, наверно,
Об этом лаем говорит?

Учёный, он сидел, их ждал,
Почти уверенно сказал:
– Но лай-то вроде бы незлобный.
А Рыжий выскочил на стол,
Обнюхав камень инородный,
Спокойно спрыгнул вниз, на пол.
И, выйдя из беседки, странно
Смотреть вокруг стал, будто он
Всё то, что видит постоянно,
Не узнаёт и удивлён.
А оглядев людей и двор,
Ушёл смущённый в коридор.

Отец: – Метеорит тревожит.
Почуял Рыжий что-то в нём.
Что, мы сказать пока не можем.
– Но, может быть, ещё найдём, –
Сказала Лена. – Всё бывает.
Метеорит ведь небольшой.
И то, что он в себе скрывает,
Узнаем мы само собой.

Егор решительно, умело
Его обнюхивает. Вдруг
Смутился и оторопело,
Испуганно глядит вокруг.
И говорит: – Что это значит?
Такое объяснить нельзя.
Не мыслил о такой удаче,
Из камня чую запах я.
Он незнакомый, но приятный,
Не наш, конечно, не земной.
Немножечко похож на мятный,
По действию же непростой.
Хотя его вдохнул я мало,
Но мне легко, приятно стало.

Учёный нюхает: – Прекрасен
Неимоверно аромат.
Поход был в горы не напрасен,
Открытию, я очень рад.

Отец склонился, удивленье
Возникло, он сказал шутя:
– И надо же, в одно мгновенье
Попал на ту планету я,
Откуда он. Определённо
Метеорит не пуст внутри.
И этим говорит законно:
«Разбей меня и посмотри».
– Бьём? – Бьём! – Егор ему ответил
И аккуратно топором…
Ударил. Он мгновенья эти
Частенько вспоминал потом.
 
А камень, в общем-то, не прочен.
Не то, что наш гранит земной.
Удар не сильный был, но точен,
Не нужен был уже второй.
Итог: неравные три части.
Меж ними небольшой флакон,
Разбитый, видимо, на счастье.
Источник аромата – он.
Ведь в нём коричневое что-то,
Смолистое, на первый взгляд,
Но твёрдое почти, оно-то
И испускает аромат.
Его, флакон, в руке держала,
Выходит, женщина тогда,
Когда глыбища та упала,
Покончив с жизнью навсегда
На той планете неизвестной.
Затем метеорит взлетел,
Но в космосе неинтересно,
Он приземлиться захотел.
О дуб ударился, и там
Флакон разбился пополам.
Естественно, был очень рад
Распространяться аромат.

Флакон, разбитый с содержимым
Закрыт, в стеклянной банке, но
Смог аромат неудержимый
Заполнить двор, а заодно
На улице распространился,
Чтоб им там кто-то удивился.

– Смола растения, похоже,
Там заливалась во флакон,
А становилась гуще, твёрже,
Тогда и закрывался он.
Когда хотели, открывали,
Чудесный аромат вдыхали, –
Сказал отец. – Смолы хватало
На очень, очень много лет.
Она не сильно убывала.
Жаль, на Земле растений нет
С таким чудесным ароматом.
А может, были, но когда-то.
 Учёный: – Ну, так что, друзья,
Ходили в горы мы не зря?

Он завтра утром уезжает,
Быть может, навсегда. Увы.
Отец ему сам выделяет
Два грамма целые смолы.
Учёный был во взглядах прочен.
Взяв аккуратно пузырёк
И глядя на смолы комочек,
Почти торжественно изрёк:
– Уверен, эта чудо-масса
На Землю прилетела с Марса.

Сотрудник: – Нет в метеорите
Ни золота, ни серебра,
Так что, друзья, меня простите,
Расстаться с вами мне пора.
Начальство наше посчитало,
Что женщина в руке своей
Вещь драгоценную держала,
А по законам наших дней,
Всё то, что вырыто в России,
Упало с неба и лежит,
Коль дорого оно, красиво,
Всегда казне принадлежит.
Взяв пузырёчек со смолой
На память, поспешил домой.

– Поторопились мы напрасно.
С тобой смолу дарили зря.
Ведь может быть она опасна,
Её использовать нельзя, –
Сказал отец, кусочек взял,
В медакадемию помчал.
Через три дня ответ получен:
«Смолы пока не знаем лучше.
Анализ был проведен строго,
В ней нет опасного, плохого.
Но аромат её прекрасен,
И для микробов он опасен.
На женщин действует чудесно,
Их делает добрей, милей,
Общаться с ними интересно.
Особое есть что-то в ней.
И на мужчин влияет тоже.
Их делает разумней, строже.

                VII

Наташа позвонила Лене.
Узнав, что Рыжий дома: – К вам
Могу приехать в воскресенье?
Работаю, по вечерам
Мне ездить не совсем удобно,
У вас в семье свои дела.
– Да приезжай когда угодно, –
Елена ей совет дала.

Приехала, встречает Рыжий.
В беседке села с Леной, он
К Наташе подошёл поближе
И, чувствуется, напряжён.
Она, немного наклонившись,
Его за шею обняла,
А в сумочке своей порывшись,
Кусочек колбасы дала.
Похоже, очень встрече рады,
Животное и человек.
Их чувства по законам правды
Построены на весь их век.
Егор подходит, дарит скромно
Наташе пузырёк, она
Вполне естественно, законно
Удивлена и смущена.
Открыв, понюхала: – О боже,
Чудесный аромат, какой!
Растение создать, что может!
Впервые чувствую такой.
Наверно, в тропиках деревья
Творят подобную смолу.
Прекрасно, много лет теперь я
Знакомых радовать смогу.
А на вопрос её законный:
– Где это чудо взял, Егор?
Ответил: – Дал один знакомый.
С отцом уже был уговор,
Что на вопрос: «Смолу, где взял?»
Ответ один: «Знакомый дал».

Вновь приглашали, провожая.
В субботу в середине дня
Звонит Егору из трамвая
По сотовому: – Встреть меня.
Встречать пошёл, конечно, с Леной.
Наташа: – Я с работы к вам,
Отец ваш нужен непременно,
Отчет ему подробный дам.

В беседке сели. Что желала,
Весьма подробно рассказала.
– Решила поработать летом.
В шикарный ресторан берут
Простой уборщицей при этом.
Я, уважая с детства труд,
Конечно, согласилась быстро,
Но при условии одном,
Так как живу совсем не близко,
Могу работать только днём.
На время взяли. Убирала
Я у бухгалтера одна
С утра два дня назад. Кончала,
Собралась уходить, она
Вошла и говорит: – Постой,
Откуда аромат такой?
Я объяснила, что смола
Чудесный аромат дала.
Когда из дома уходила,
То пузырек взяла, открыла,
Слегка по блузке поводила,
Ткань аромат так сохранила.
Бухгалтер, важность понимая
Случившегося, говорит:
– Скажи, пожалуйста, родная,
Где пузырёк тобой добыт?
Я ничего скрывать не стала,
Что ты дал, честно рассказала.
Она: – На свете проживаю
Без месяца все тридцать лет.
Поверь мне, очень точно знаю,
Подобного в продаже нет.
Предположить бы всё ж могла:
Из Амазонии смола.
Поскольку я весьма азартна,
Ты покажи её мне завтра.
Что ж, принесла, нюхнула дважды,
Сказала мне: – Вопросов нет.
Её понюхать рад бы каждый,
Ты подойди ко мне в обед.
Явилась я. – Пошли, – сказала
Она мне. Следую за ней.
Остановились в центре зала.
Бухгалтер шепчет: «Не робей».
Вслух говорит: – Меня простите,
Прошу и девушек, и дам,
К нам, пообедав, подойдите,
Подарок сделаем мы вам.
Ну а точней, она вас сможет
Невероятно одарить.
А может, ей кто и поможет –
Сейчас студентке трудно жить».
С ней вышли в холл, идут к нам двое.
Бухгалтер: «Платья надуши».
Моё движение простое –
И крик восторга от души.
Другие подошли, им тоже
Я пузырьком вожу у шей.
И вот одна, что помоложе,
Даёт мне пятьдесят рублей.
Другие спохватились будто,
Все деньги начали давать,
А мне, поверьте, почему-то
Их очень стыдно было брать.
Зато бухгалтер выручала,
Она спокойно собирала.

Потом мы посчитали с ней:
Нам дали девятьсот рублей.
Когда спросили: «А откуда
У вас взялось такое чудо?»
Бухгалтер всем ответ дала:
«Из Амазонии смола.
Ну и, конечно, не секрет,
Её нигде в продаже нет».
В конце рабочего же дня
Она поставила меня,
Не по моей, конечно, воле,
У зеркала большого в холле.
А надо мной висел плакат:
«Для женщин чудо-аромат».
А чтоб благодарить могли,
Со мною рядом, не вдали,
На тумбочке стояла ваза,
Конечно же, не из топаза,
А ярко-жёлтого стекла.
Она глубокая была.
Обычно в это время в зале
Лишь треть желаемых сидит.
А в этот день вы, если б знали,
Он был заполнен весь - набит.
Бухгалтер радостно сказала:
«У нас такого не бывало».
Ко мне шли дамы, получали
Прекрасный аромат смолы,
То, что хотели, в вазу клали
И вновь садились за столы.
А я установила лично:
Открытым если пузырьком
Коснуться платья, то отлично
Четыре дня хранится в нём
Чудесный аромат надёжно.
Легко проверить это можно.
Что было в вазе, посчитали.
В рублях три тысячи семьсот
И гривен целых десять дали.
А возле вазы скромный торт
Бухгалтером был обнаружен.
Какой-то даме стал не нужен.
Хотела половину денег
Отдать бухгалтеру, она
Сказала, радость лишь разделит
Со мной, ну и бокал вина.
По полбокала каберне
Затем взяла себе и мне.
И мы вдвоём при наших всех
С ней выпили за свой успех.
И тут она открыла план свой:
«Наташа, помоги всем нам,
У зеркала всегда в час пик стой
И радуй девушек и дам.
По существу, ведь их приход
Определяет наш доход.
И сам директор, между прочим,
Тобой доволен, даже очень.
Приказ уже готовлю я,
Что ты помощница моя.
Сегодня к десяти явилась,
Зашла к ней, пузырёк со мной,
А за столом, я удивилась,
Сидит мужчина молодой.
Уйти хотела. «Сядь, Наташа,
Валерия придёт сейчас.
Вчерашняя забава ваша
Прославила серьёзно вас.
Кто дал смолу тебе?» «Знакомый».
«Вот фото, покажи его».
Мужчин пять, справа дуб огромный…
Бурчу: «А он вам для чего?»
«Как для чего, для пользы дела.
И ты с ним чтоб не погорела»
Решила: знать желает много
Для целей, может быть, плохих.
Сказала: «Нет его». Он строго:
«Не нужно врать, была у них.
Егор тебе смолу ведь дал.
Ты знаешь, где её он взял?»
«Нет, но бухгалтер говорила,
Из Амазонии она».
«Порой, Наташа, ложь красива,
Коль своевременна, умна.
Скажу тебе серьёзно, честно:
Смола с планеты неизвестной.
И радуешься ты напрасно,
Возможно, что она опасна.
Считаешь, женщин одарила.
А может быть, ты их травила.
Переживаю за тебя я
И откровенно говорю:
С тобой случится шутка злая,
А я злых шуток не люблю.
Егору твоему не верю.
Давай так: я пять тысяч дам,         
Смолу доверь, её проверю».
А я ему: «Не верю вам».
Он чертыхнулся и ушёл,
Мне стало вдруг нехорошо.
Когда бухгалтер появилась,
Спросила сразу: «Что случилось?»
Смутившись, ей сказала я,
Что плохо чувствую себя.
Ну и поехала домой.
Смотрю – мужчина вслед за мной,
На пятый мой трамвай садится,
Но только во второй вагон,
И я решила дозвониться
Тебе, Егор. Боялась, он
Пойдёт и дальше вслед за мной,
Затем чтоб овладеть смолой.

Отец: – Волнуешься напрасно.
Смола безвредна, безопасна.
В Медакадемии у вас
Заверили об этом нас.
Мы тоже ведь засомневались,
И я её сдал на анализ.
Проверили смолу. И что же…
Был результату очень рад.
Ведь убивать микробы может
Её чудесный аромат.
Насчет того, чтоб ты свободно
Могла всех женщин ублажать,
Считающих так пахнуть модно,
Скажу: не будем возражать.
Что заработаешь, сгодится.
Без денег трудно и учиться.

Отец ушёл. Ребята дальше
Вели речь о своих делах.
Егор рассказывал Наташе,
Как Рыжий вёл себя в горах.
Затем исполнил долг мужской –
Наташу проводил домой.

                VIII

Минул час, в ресторан явился
Сотрудник скромный средних лет,
За беспокойство извинился.
И, предъявив свой документ,
Спросил бухгалтера о том,
Что за мужчина за столом
Её сидел тут ровно в десять,
Кто он ей и куда мог деться.
Бухгалтер отвечала честно:
– Сосед по дому, звать Семён.
О нём одно лишь мне известно:
Водитель-дальнобойщик он.
Живёт с отцом, сестрёнкой младшей.
Подходит нынче к десяти:
«Хочу я тет-а-тет с Наташей
Поговорить, уж ты прости».
– Ушла, но видела из зала:
Наташа входит в кабинет.
Минут пять в зале подождала,
Вошла к себе – его там нет,
А у Наташи вид больной,
Она уехала домой.
Сотрудник адрес взял Семёна
И попрощался быстро, скромно.

Семья Колодкиных смотрела
В тот вечер телевизор, вдруг
От удивленья обомлела.
У Лены даже был испуг.
Скелет большого динозавра
На весь экран. Вещают: «Он
В Нью-Йорке выставится завтра
Впервые на аукцион.
Уверены, что этот лот
Легко за миллион пойдет».
Все вмиг вопросом задались:
«А сколько стоит наша кисть?
Инопланетная она...
Какая ж ей тогда цена?»
К тому ж на ней кольцо с рубином
Цивилизации другой.
Учесть сей факт необходимо.
Отец: – Да вывод тут простой:
Пока ещё я в отпуску,
Всё чудо отвезу в Москву.
Оно всё стоит миллионы,
Держать его здесь риск огромный.

Что мог подумать, рассудите,
В тот летний вечер и Семён
О кисти той в метеорите,
Когда узнал, что оценён
В Нью-Йорке в целый миллион
Скелет простого динозавра,
Который будет продан завтра,
А ведь на кисти налицо
Инопланетное кольцо.
Рубин хоть опалён слегка,
Но купят, и наверняка.
Смола ведь тоже за границей
Легко могла бы превратиться
Свободно в капитал огромный,
Наверно, многомиллионный.
Итак, Семён был обречён
Утратить и покой, и сон.

На следующий день Наташа
Приходит в полдень в ресторан.
Бухгалтер: – Ты надежда наша,
Тебе охранник будет дан.
Сейчас же расскажи мне честно,
Хотел что от тебя Семён?
Ведь полицейским интересно
Узнать вдруг стало, а кто он.
Наташа: – Заявил мне ясно:
«Не с Амазонии смола.
Использовать её опасно,
Инопланетная она».
Пять тысяч предлагал – залог,
«Смолу дай, чтоб проверить мог».
Я не дала, ушёл он злой
И следовал потом за мной.
А тот, кто дал смолу, заверил:
В Медакадемии проверил,
Нам, людям, аромат прекрасен,
А для микробов он опасен.
Нашли смолу в метеорите.
В горах пришлось упасть ему.
Об этом вы не говорите,
Прошу вас очень, никому.

Стук в дверь, заходит парень крепкий.
– Наташа, вот охранник твой,
Студент. Роман он, сын соседки,
Товарищ сильный, боевой.
Коль к делу подходить серьёзно,
Ты здесь подольше быть должна.
Домой придётся ехать поздно,
Охрана, стало быть, нужна.
И тут важна защита также.
По вечерам народ хмельной,
Но несерьёзным он подскажет,
Как им вести себя с тобой.
Работать будете вы оба,
Естественно, до сентября.
А там уже пойдёт учёба,
И отрывать нам вас нельзя.
А коль на праздники решите
Вы женщин радовать у нас,
Заранее мне позвоните,
Мы приготовим всё для вас.
Ты выйди, Рома, жди нас в холле,
А мы вдвоём минуты две
Поговорим о женской доле
И подойдём потом к тебе.
Роман выходит не спеша,
Бухгалтер к делу перешла:
– Наташа, всё насчёт оплаты:
Роману мы даём оклад.
Захочешь если, то добавь ты.
Поверь мне, парень будет рад.
Мать, сын, хоть трудно им одним,
Но бедность подселилась к ним.
– Из вазы половину ровно
Ему готова отдавать.
– Дать половину благородно,
Но будешь четверть выделять.
И действуй по такому плану:
Считаете вдвоём, Роману
Положенное отдаёшь
И вместе с ним домой идёшь.

Выходят в холл, бухгалтер строго
Сказала обо всём ему.
Ответил, помолчав немного:
– Я этих денег не возьму.
Наташа: – Не возьмёшь, тогда я
Не стану приходить сюда.
Бухгалтер: – Рома, а другая
Нам не поможет никогда.
Смола есть только у Наташи.
Уйдёт – надежды рухнут наши.
– Сдаюсь, – ответил ей Роман. –
Не стану нарушать ваш план.
Бухгалтер: – И да будет так.
Сейчас иду писать контракт.

В холл ставят столик и два стула,
На месте ваза и плакат.
И дама первая вдохнула
Инопланетный аромат.
К обеду женщин больше стало,
Шли подкрепиться, большинство,
Насытившись, уже желало
Смолы изведать волшебство.
Сказала женщина одна:
Бодрей становится она,
Прекрасный запах ощущая.
В нём есть целебность непростая.
Наташа возражать не стала,
Она клиентов уважала.

А к вечеру намного больше
Работы стало у ребят.
Компании пришли, подольше
Красиво отдохнуть хотят.
И женщины идут к Наташе,
Благоухать хотят они.
Быть притягательнее, краше,
Ведь в ресторане не одни.

Кто пьёт, те вскоре веселеют,
Всё чаще раздаётся смех.
Затем, естественно, хмелеют,
Становятся «умнее» всех.
Подходит молодой мужчина
Хмельной к Наташе: – Как дела?
Ты, из какого магазина
Смолу такую привезла?
– Космического, не земного.
– Шутница, надуши меня.
А пахнуть ею буду долго?
– Проверила: четыре дня.
Мужчина, помолчав, серьёзно,
Многозначительно изрек:
– Ты, барышня, пока не поздно,
Продай мне этот пузырёк.
– Вы извините, но чужой он,
Чужое я не продаю.
Мужчина недовольства полон:
– Шесть тысяч за него даю.
А впрочем, десять дам. И смело
В карман полез, конечно, свой.
Роман же, подойдя, умело
Наташу, заслонив собой,
Сказал: – Поймите, дорогой,
Мы не торгуем тут смолой.
Ведь жёстко связаны контрактом,
В нём пункт один, он ясно дан:
Одаривать всех ароматом
Пришедших в этот ресторан.
Мужчина, оглядев Романа,
Физическую мощь признал
И, руку вынув из кармана,
Отправился на место в зал.
 
Когда закончили работу,
Произвели расчет простой.
И Рома проявил заботу –
Наташу проводил домой.
Известно всем – покой не вечен,
Выходит из трамвая к ним,
Подходит на четвёртый вечер
Весёлый парень: – Я Максим.
Как со смолою быть, решите.
Готов пять тысяч дать сейчас.
Но если вы не отдадите,
Мы заберём её у вас.
Роман: – Пожалуйста, поверьте,
У нас смолы ведь нет с собой.
Она сейчас хранится в сейфе,
А сейф закрыт, и он стальной.
О том, где ключ и у кого,
Нам неизвестно ничего.
Продать смолу, у нас нет права.
Контракт имеем, он – закон.
Максим: – Весёлая забава
Вас ждёт тогда. Вдруг свистнул он.
И двое появились сразу.
Максим на полного взглянул,
И тот по этому приказу
К Наташе руки протянул.
Роман решение простое
Мгновенно принял, он не ждал.
В нокауте лежали двое,
А третий лишний убегал.
Пошлёпал по щеке Максима,
Пришел в себя он: – Зря ты так…
Второй очнулся, есть причина
Смотреть с опаской на кулак,
На всякий случай сжатый крепко.
Роман: – Затеяли всё зря.
Ещё раз говорю конкретно,
Смолу нам продавать нельзя.

Ушёл Максим, с ним наглый полный.
Роман Наташу проводил.
И встал вопрос пред ним законный:
А будут мстить за то, что бил?
К трамваю шёл он осторожно.
Посматривал назад, вперёд.
Удар ведь получить несложно
Здесь, в темноте, от тех, кто ждёт.

Его не ждали, и домой
Он прибыл вовремя живой.
И сразу позвонил Наташе,
Ей доложил, что жив, здоров.
А думать стал: а как им дальше
Ходить, не наломать, чтоб дров.

Егору позвонив, Наташа
Всё рассказала о беде.
Он заявил: – Вина не ваша.
Я завтра помогу тебе.
Когда вы сядете в трамвай,
Мне знать об этом сразу дай.

Ну и на следующий вечер
Наташин получив сигнал,
Им безопасность обеспечил,
На остановке с Рыжим ждал.
Приехали. Уже стемнело.
Знакомство состоялось, и
Егор, Роман и Рыжий смело
Домой Наташу повели.

Идти недолгая дорога.
Роман сказал: – Знакомству рад!
Поведал о себе немного.
Десантник бывший он, солдат.
В Аграрном университете
Окончил третий курс уже.
Из всех наук, что есть на свете,
Агрономия по душе.
А быть покрепче чтобы, просто
Решил позаниматься бокcом.

Наташа рассказала скромно
Егору, как идут дела,
И поднят был вопрос законно,
Кому, зачем нужна смола?
Роман спокойно: – Тем, наверно.
Егор налево бросил взгляд,
Им, угрожая откровенно,
Все трое с палками стоят.
Темно уже, а Рыжий рядом.
Егор ему на этот раз
Сказал, пожалуй, то, что надо,
Тихонько и спокойно: – Фас!
И умный пёс метнулся вправо,
Но там ведь нету никого.
Егор ему за это «браво»
Сказал, он понял план его.
Тремя шаг первый сделан смело,
Для мести есть у них предлог.
Но Рыжий действовал умело.
Максим, он справа был, сбит с ног.
А палку сразу хитрый пёс
В зубах Егору преподнёс.
И тут же, подбежав к двоим,
Он прорычал серьёзно им.
У них обоих страх возник.
Но вдруг раздался женский крик
Для одного из трёх друзей:
– Сергей, не бей! Сергей, не бей!

К тому, сбежал, что от Романа,
В нокауте не побывал,
Подходит девушка и, странно,
Он палку ей свою отдал.
Она уже Максиму: – Слушай,
Откуда взялся ты, герой?
Нашёл тут подходящий случай
В тюрьму тащить их за собой?
Потом к Наташе: – Извините,
Не виноват Серёжа мой.
Им о смоле, метеорите
Наговорил мой брат родной.
Послушать будет интересно
Вам то, что расскажу я честно.
Серёжа – мой жених. Хотели
В субботу мы оформить брак,
Но надо же, на той неделе,
Мой паспорт забирает брат
И заявляет откровенно
Сергею: «Принеси смолу,
Тогда на брак ваш непременно
Согласие я дать смогу.
Во время свадьбы аромата
Смолы надышитесь, тогда
Придётся счастливо, богато
Жить на Кубани вам всегда».
Всё это чушь. Семен, что надо,
Максиму-другу рассказал,
А тот привлёк Сергея, Влада.
В итоге вот такой скандал.
Вы уж простите их за это.
Меня звать можно просто – Света.

Всё ясно вмиг Наташе стало.
Но девушке она сказала:
– Придите завтра в ресторан,
Смолы для свадьбы я вам дам.

Схватила под руку Сергея
Светлана, повела домой,
Максим перечить, ей не смея,
Шёл сзади недовольный, злой.
Заметно было, полный Влад
Решению такому рад.

Днём в ресторан пришла Светлана.
Наташа ей дала смолы,
Сказав: – В пробирке лишь два грамма,
Дать больше не могу, увы.
А оказалось, между прочим,
Что аромат полезен очень.

Светлана поблагодарила,
Её на свадьбу пригласила.
Наташа в холле на бегу
Ответила: – Я не смогу.

                IX

Желание у человека
Порой всего порыв души.
Коль ты не умственный калека,
Сдержись, подумай, не спеши.
Семён, ему весь подчиненный,
Переступил уже порог
Разумности и миллионы,
Считал, что получить бы мог
Он за смолу, что ароматом
Смущает вмиг прекрасных жён,
За кисть, державшую когда-то
До взрыва со смолой флакон.
С таким товаром за границей
Сумел бы он озолотиться.
А как добыть ему всё это,
Пока он не нашёл секрета.

Но вот пришла сестра Светлана,
Вручает пузырёк ему.
Хотя смолы в нём лишь два грамма,
Но, верный слову своему,
Как любящий сестрёнку, брат
Даёт согласие на брак.
На свадьбе гости, молодые
Вдыхали аромат, он дал.
И все наивные, простые
Спросили: – Где ты покупал?
Семён на хитрость тут пошёл:
Сказал «ответственно»: – Нашёл.

А вскоре отпуск, взяв законный,
Решил купить он тур в Париж,
Считая, допуск там свободный
К тому, чтоб получить барыш.
При сбыте им смолы чудесной,
Пока в Париже неизвестной.
Её, чтоб сохранить получше,
Он спрятал в шариковой ручке.
Исписанный, совсем пустой
Заполнил стерженёк смолой.
Поскольку ручка – груз нетяжкий,
Но, ею очень дорожил,
То в накладной карман рубашки,
Поближе к сердцу, положил.

Семён в Москву из Краснодара
На самолёте полетел.
Гадал, кто молодая пара?
Украдкой на неё глядел.
Вдруг парень, с ним сидящий рядом,
Его окинул странным взглядом,
Нюхнув два раза глубоко,
Спросил таинственно: – Ты кто?
– Водитель-дальнобойщик. – Ясно.
Тогда скажи мне, дорогой,
Ты пахнешь, почему прекрасно?
Откуда аромат такой? –
Вопрос к соседке тоном жёстким:
– Вы чувствуете запах? – Нет.
– Стилист я, делаю причёски.
Все запахи ловлю в момент.
Признаюсь честно, что покуда
Не обонял такого чуда.
Ты где духи нашёл такие?
Ведь им, поверь мне, нет цены.
Они как будто неземные.
Такие, мне в салон нужны.

Не знал, как поступить, Семён.
Расстроился немного он
И тем обеспокоен был,
Что плохо стерженёк закрыл.
Раз просочился аромат,
То это несомненный факт.

Достал он ручку, осторожно
Сняв колпачок, был удивлён:
Всего за миг, как это можно,
Заполнил аромат салон.
– Так это паста в ней такая? –
Спросил Валера. – Нет, смола.
К тому ж не наша, не земная.
Из космоса она смогла
К нам прилететь в метеорите.
И бросило Валеру в жар.
Читатель, сами рассудите,
Смола стилисту – божий дар.
Сказал себе он: «Дорогой,
Ты должен завладеть смолой».
И попросил: – Продай мне ручку,
Сейчас в Москву домой лечу.
И там тебе за эту штучку,
Поверь, неплохо заплачу.
Чтоб в торге было больше толку,
Ко мне поедем на Рублёвку.
Тебя как звать? – Семён. – Меня
Валерой вся зовёт родня.
Семён: – К тебе не вижу смысла
Я ехать. Есть Париж, а там
Любому парфюмеру быстро
Смолу-диковинку продам.
К тому же, уж поверь ты мне,
По очень выгодной цене.
Валера: – Очень ты наивный.
Там не продашь её никак.
Любой ведь парфюмер солидный
Потребует сертификат.
Ты не предъявишь, и любя
Он сдаст в полицию тебя.

А в самолёте оживленье.
Тот, кто дремал, проснуться рад.
У всех теперь одно стремленье:
Вдыхать чудный аромат.
И стюардессы вышли сразу
В салон, дышали глубоко.
И остальному экипажу
Сидеть в кабине нелегко.
Но их ответственность держала
Надёжно очень у штурвала.

Семён, проверив стерженёк,
Извлёк существенный урок.
Зазор, где шарик, и в него
Шёл аромат, скорей всего.
Что делать, знал теперь он точно:
Обклеить нужно шарик срочно.

Валера: – Мне пока не ясно,
Из стержня как душить смолой.
Семён: – Поверь мне не неопасно.
Вынь стерженёк, его открой,
По ткани поводи немного,
Она впитает аромат,
И сохранится в ней он долго,
Дней шесть, не меньше, говорят.
Валеру не бросало в жар,
В нём грёзы разожгли пожар.

По расписанию летели,
Во Внуково успешно сели.
Валера: – Дай ты всё ж ответ,
Ко мне поедешь или нет.
Семен, расстроенный немного,
Сказал: – Заеду ненадолго.

У трапа выйдя, ожидают,
Когда автобус подадут.
А многие узнать желают,
Духи, где эти продают,
Семён им ясный дал ответ:
– Где продавали, там их нет.
Сказали знающие люди,
Что больше никогда не будет.
Москва всегда приезжим рада.
Такси Валера быстро взял.
И по-московски, так, как надо,
Водитель в пробке заскучал.
Но пассажиры не дремали,
Семён подумал: «Я простак.
Хотя б смолу не отобрали.
Нет, все ж не дамся просто так.
А если там его команда?
Получится неравный бой.
Остаться, чтоб в живых, мне надо
Тогда пожертвовать смолой.
Мы с ним, наверно, одногодки,
Но он хитрей и в деле ловкий.
Всё ж дальнобойщик я не зря.
И расслабляться мне нельзя.
Приедем – адресок узнаю,
Звоню домой и сообщаю.
Об этом сам ему скажу.
Что будет делать – погляжу.

Валера думал: «Шанс огромный,
Когда начну душить смолой,
Тариф установлю я скромный:
Не меньше тысячи с одной.

Приехав, аппетитно ели.
Кормила их Валеры мать.
Затем шёл разговор о деле.
С продажей, куплей подождать
Втроём решили, даже дружно,
Причем не в шутку, а всерьёз
Сочли: вначале очень нужно
Иметь на прибыль всю прогноз.
Дом осмотреть Семён намерен.
Валера показал. Хорош!
Гараж, а в нём стоит Валерин
В России очень редкий «Додж».
Семёном сделан вывод ясный:
Любой в народе ценят труд,
А если мастер ты прекрасный,
С лихвой за это воздадут.

С утра открыл салон Валера,
И вот красавица пришла.
Он сделал всё то, что хотела,
Затем почти что не дыша
Поднёс ей стержень. Крик раздался:
– О боже, что за аромат!
Душите! Мастер постарался,
Затем сказал: – Тем, кто богат,
Он позволителен у нас.
Доставлен ведь с планеты Марс.
Теперь известно стало нам,
Что там, у девушек и дам,
В любое время был с собой
Флакончик с вот такой смолой.
А на Земле, ведь не секрет,
Её пока в помине нет.
Но сможете вы в высшем свете
Теперь порадовать друзей
Чудесным ароматом этим
По меньшей мере, пять-шесть дней.
Прошу вас искренне и честно:
Лишь близким называйте место,
Где вы сегодня утром были,
И аромат как получили.
Клиентка встала не спеша,
Дала пять тысяч и ушла.

Но у красавицы всё ж много
Знакомых, близких ей, нашлось.
Одна сидела, у порога
Уже двоим стоять пришлось,
По телефону запись шла.
Валера стал душить спеша.

Семён сидел в салоне скромно,
За всем пристрастно наблюдал,
Затем всё, взвесив, он спокойно
Валере всю смолу продал.
И начал думать об одном,
Добыть её как сможет он:
– Егор её надёжно спрятал.
Украсть не сможем, не найдём.
Приеду и скажу ребятам,
Пусть слабину поищут в нём.
Грешок, быть может, у Егора
Отыщем, пригрозим молвой.
И он, чтоб избежать позора,
Меня порадует смолой.
 
А через день его на «Додже»
Привёз Валера на вокзал,
Просил смолу достать. Коль сможет,
То чтоб её ему продал.

Пообещал. Простились просто.
Зашёл в своё купе, а в нём,
Похоже, создаёт удобство
Для сына мать. Они вдвоём
Его укладывают ногу.
Не слушается их она.
Семён решился на подмогу.
– Вам помощь, может быть, нужна? –
Спросил он. – Да, необходима, 
Да только где её найти-
Сказал сын. - Чтоб нога ходила,
Меня в Германию везти
Врачи советуют, но там
Всё не по маминым деньгам.
И засмеялся тихо, скорбно.
Кефира мать дала ему.
Он выпил, полежал спокойно,
Потом легко предался сну.

Мать: – Наяву успехи века,
Отец погиб, а сын – калека.
Когда в Союзе все ходили,
Целее, здоровее были.
Ну а сегодня все катаются,
А потому и разбиваются.

Семён лёг, подремав немного,
Взглянул вниз – мать сидит, спит сын,
Согнув здоровую лишь ногу.
Спросил: – У вас он не один?
– Ванёк единственный остался,
А старший, Лев, погиб в Чечне,
На мине вроде подорвался.
Одной тяжеловато мне.

Проснулся сын, и мать нагнулась
К нему, он прошептал секрет.
Она тревожно встрепенулась,
Взяла его: – Мы в туалет…
А принеся его обратно,
Вновь уложила аккуратно.

А Ваня, показав на рот,
Сказал: – Он хочет бутерброд.
Мать быстро сделала простой:
Хлеб серый с жирной колбасой.
Ну а Семён лежал, смотрел
На то, как Ваня жадно ел.
Но вдруг он вроде бы очнулся.
Слез с полки, вышел из купе,
Идя, чему-то улыбнулся.
Быть может, самому себе.
Но, уходя, он взял с собой
Простой портфельчик небольшой.

Придя, в вагоне-ресторане
Поел всё то, что заказал.
Затем уже в буфете Ване
Того, что повкуснее взял..
Грудинки, колбасы и красной
Икорки баночку, конфет,
Печенья и один прекрасный
Румяный маковый рулет.
Три апельсина, ананас
Большой, порадовавший глаз.
Ну а подумав, счёл, что надо
Ещё взять пару авокадо.

Принёс в купе, кладёт на столик.
А Ваня морщится от боли.
Спросил сочувственно, сердечно:
– Нога болит? – Болит, конечно, –
Сказала мать, а сын молчал,
Смутился и не отвечал.

Семён на два кулька простые
Им показал, сказал шутя:
– Продукты тут кое-какие.
Вас ими угощаю я.
Берите, ешьте, не стесняйтесь,
Ну и, конечно, поправляйтесь.
На том и кончил разговор.
Портфельчик взял и в коридор
Пошёл «прохладой подышать»,
Он Ваню не хотел смущать.
 
Вернулся, мать благодарила,
Сказал Иван: «Не ел вкусней!»
Так жизнь Семёна проучила,
Открыв страдания людей
Ему. Он чувствовал в душе
Совсем другой настрой уже.

Приехали. Такси взял сразу,
Их усадил, отвёз домой
И, по души своей приказу,
Вопрос им задал непростой,
Обоих приведя в смущенье:
– Вам сколько нужно на леченье?
Мать: – Сумма, в общем-то, огромна,
С нас требуют полмиллиона
Рублей. Однако где их взять?
Не выиграть и не занять.
Семён: – Даю вам половину.
Надеюсь, через пару дней
Найду я доброго мужчину,
Вторую он добавит к ней.
На деньги глядя, растерялась,
Благодарит и плачет мать.
А на лице Ванюши радость,
Её не может он сдержать.
Вообразил, как станет он
Ходить с друзьями на Затон.
Семён: – Всё будет хорошо.
И сразу же от них ушёл.
 
                X

Где деньги взять, не думал долго.
«К Егору завтра же иду,
Прошу продать смолы немного
Тому, кого я приведу.
Семье его скажу зачем.
Надеюсь, ясно будет всем.
Звоню Валере, прилетает,
Смолу, конечно, покупает.
С Егором к матери идём,
Для Вани деньги отдаём».

Пришёл, наткнулся на преграду.
Но Рыжий, преграждая путь,
Залаял громко – дал команду,
К нему чтоб вышел кто-нибудь.
Егор выходит, приглашает
В беседку гостя, и Семён
Ему понятно объясняет,
К ним для чего явился он.
Возник вопрос: – Смолы вам сколько?
– Вот ручка, стержень в ней пустой
Возьмёте и его лишь только
Наполните своей смолой.
И это хватит для стилиста.
Он за неё даст тысяч триста.
Пойдём с тобой вдвоём к мальчишке.
Им, сколько нужно, сможем дать,
Оставшиеся же излишки
Себе вы можете забрать.
 
Егор в уме вполне законный
Сумел произвести расчет.
Смола вся стоит миллионы.
Он сразу же к отцу идёт,
Рассказывает всё подробно.
Отец пошёл к Семёну сам.
– Вы поступили благородно,
Смолы не пожалеем вам.
Затем спросил: – Зачем за нами
В горах следили, для чего?
– До вас метеорит искали,
Но не смогли найти его.
А вновь пришли – уже вы там,
И стало интересно нам,
Его найдёте или нет, –
Таков Семёна был ответ.
 
Отец: – Ложь покрывать порочно.
Молчать мне совесть не велит.
Скажите, знали вы о том, что
Похищен был метеорит,
Тот, что Простой вам предлагал?
Семён ответил: – Каюсь, знал.
Возник случайно интерес
К тому, что падает с небес.

Отец, смеясь: – Вопросов нет,
Вы дали искренний ответ.
Оставьте ручку нам, звоните
Стилисту, пусть летит быстрей.
И с ним за нею приходите,
Смола сегодня будет в ней.

Гость обещанию поверил,
Немедленно в Москву звонит.
Докладывает всё Валере,
Сказал тот, скоро прилетит.
Семён, довольный сам собой,
Простился и ушёл домой.

Открыв гараж, Егор по плану
Машину вывел из него,
Взял стержень и, спустившись в яму,
Смолой наполнил там его.
А Рыжий наверху стоял,
За ним зачем-то наблюдал.

Егор вставляет стержень в ручку,
Кладёт её в карман затем,
А пёс ему устроил взбучку –
Облаял в назиданье всем.
За то, что тот полез в подвал
И там смолу без спроса брал.
Отцом, Егором только так
Был оценён столь дерзкий акт.

А через день с Семёном поздно
Пришёл Валера, ручку взял,
Обследовав её серьёзно,
Спокойно триста тысяч дал.
И, отблагодарив поклоном,
Довольный, он ушёл с Семёном.
А погостить не захотел,
Ближайшим рейсом улетел.

Семён явился утром рано,
Егор взял деньги, и они
Пошли туда, куда им надо,
Несчастный, где считает дни.
Пришли, Егор вручает деньги,
Все триста тысяч. Сын и мать
Вначале просто обомлели,
Потом слёз не могли сдержать
От радости. А мать за чаем
Сказала просто, скромно им:
– Когда вернёмся, обещаем,
Двоих вас в гости пригласим.
Отчёт вам сделаем простой –
Здоровой Ваниной ногой.

В беседке вечером семья вся
Сидела, летний дождь пошёл.
А Рыжий мокнуть постеснялся
И от калитки к ним пришёл.
К Егору обратилась Лена:
– Сними с него ошейник прочь.
И мать довольно откровенно
Упрёком поддержала дочь.
Снял, очень был доволен Рыжий,
Чесался шеей о скамью,
К Егору прислонился ближе,
Дав знак тем: «Я тебя люблю».

Отец семье сказал спокойно:
– Решать нам нужно со смолой!
И важно поступить достойно.
Товар она сверхдорогой.
Сказали, стоит миллионы.
Держать, коль будем у себя,
Порядочности все законы
Нарушим с вами мы, друзья.
Себе оставим по два грамма,
А чтоб смолу продать быстрей,
Нужна серьёзная реклама,
Товарный вид придать всей ей.
Но как? Мы ручки покупаем,
От пасты стержни очищаем
И наполняем их смолой
Инопланетной, не простой.
А весь полученный доход
Сдаём в серьёзный детский фонд.
За деньги эти сможет он
Лечить ребят за рубежом.

Спросила Лена: – Почему мы
Должны смолою торговать?
Есть главные у медицины.
Не лучше ль им её отдать?
Пусть их сотрудники фасуют
Смолу и ручками торгуют.

Отец же, помолчав немного,
Сказал вполне серьёзно, строго:
– Туда смолу нельзя давать.
Её там могут разобрать
На память просто. Между прочим,
Сотрудников там много очень.
 
И поняли Егор и Лена,
Что им придётся непременно
Закончить летний отпуск свой
Необычайно – со смолой.

Но выявилась вдруг проблема.
Её им Рыжий создаёт.
Смола нужна им непременно,
А он её взять не даёт.
Егора к яме не пускает.
Отцу не дал её открыть.
Рычит и даже злобно лает.
Они не знают, как им быть.
Сказала Лена: – Помогу,
Готовьтесь завтра брать смолу.

И, утром встав, надела форму,
Три книги бросила в портфель
И, приведя вид внешний в норму,
Торжественно открыла дверь.
Идёт к калитке, Рыжий тут же.
Немедля забежал вперёд.
При Лене он сейчас на службе,
Её в гимназию ведёт.
Дошли, зашла, у входа стала.
Охранник к Лене: – Что с тобой?
Ещё неделя до начала.
У Лены был ответ простой:
– Решила – Рыжего проверю.
Устроила ему зачет.
Ведь он уже через неделю
Сопровождать меня начнёт.
Охранник: – Так он здесь с тобой?
– Нет, сразу убежал домой.
Через минуту не спеша
К маршрутке, нужной ей, пошла.

Когда же Рыжий так беспечно
За Леной вслед покинул двор,
Отец открыл гараж, конечно,
Из ямы взял смолу Егор.
И сразу же повёз к Наташе,
Чтоб Рыжего не раздражать.
Договорились с ней, подальше
Смолу решили фасовать.

Егор отвёз смолу, обратно
Вернулся быстро. Не спеша
Машину ставит аккуратно,
Закрыл ворота гаража.
А Рыжий находился рядом,
Не отводил с Егора взор,
Тому, наверное, был рад он,
Что в яму не полез Егор.

Вернулась Лена. Рыжий, может,
Приходом ранним удивлен.
И в школе было странно тоже.
Других ребят не видел он.
Однако подбежал к ней сразу,
Её он видеть просто рад.
Смутился, от неё ни разу
Не шёл прекрасный аромат.
А тут идёт. Он удивился,
Обнюхал всю со всех сторон
И к гаражу вновь возвратился.
Похоже, озабочен он.
А Лена пахла, потому, что
К Наташе ездила она,
И та, подружку встретив чутко,
Из пузырька её сама
С каким-то радостным азартом
Всю пропитала ароматом.

С утра поехали в Дом книги.
Там скучный день обычный был.
Егор серьёзно, без интриги
Полсотни ручек сам купил.
Ведь меньше он купить не мог,
А продавец пришла в восторг.

На следующий день к Наташе
Поехали брат и сестра.
А что происходило дальше,
Догадываться всем пора.
Два дня – и сорок восемь ручек
Уже заряжены смолой.
Но где б теперь продать получше
Товар чудесный, дорогой?

Посовещались, и Валере
Егор звонит, а тот в ответ:
– Смола грозит моей карьере,
Мне срочно нужен ваш совет.
К вам послезавтра вылетаю,
Причём, поверьте, не один.
Со мной летит, я точно знаю,
Весьма солидный господин.
Смолу пока не продавайте,
Нас ждите, хорошо встречайте.
 
Все Лену утром провожали,
Ведь начался учебный год.
Успехов щедро пожелали.
И Рыжий вместе с ней идёт
В гимназию. Вернётся вскоре,
Побудет дома и опять
К ней побежит по доброй воле,
Конца уроков будет ждать.

И вышло так: когда за Леной
В гимназию он побежал,
У дома их таксист, наверно,
На тормоз вовремя нажал.
Затем отъехала машина,
Раздался стук в калитку, и
Валера и седой мужчина
Не торопясь во двор вошли.

Гостей встречал отец с Егором.
Знакомятся, идут потом
В беседку, где за разговором
Все насладятся холодком.
– Вы есть, случаем, не хотите? –
Отцом вопрос был задан им.
– Мы в ресторане – общепите
Обедали, а пить хотим
Из-за жары той, что у вас, –
Сказал Валера в этот раз.
Живём в «глуши» мы под Москвой.
Там не обижены жарой.

Егор пошёл, принес стаканы,
Воды простой, Таманский квас.
Попили, и мужчина – главный –
Серьёзно начал свой рассказ.

– Министра я простой советник.
Быть должен где-то в стороне,
Но если трудный собеседник,
То обращается ко мне.
В ООН он неофициально
Заспорил с Госсекретарём.
И получилось очень странно,
Я оказался вдруг при нём,
Точнее, хитро подошёл,
Что подсказать ему, нашел.
Она же, видимо, успела
Вдохнуть прекрасный аромат
И вдруг решительно и смело
Идёт ко мне, а я не рад.
Но вижу вдох её глубокий,
Улыбку, блеск счастливых глаз.
И слышу голос нежный, кроткий:
– Чудесный аромат у вас!
Сказал, что дочь костюм свой летний
Повесила в мой шкаф, и вот
Моя одежда чудный, лёгкий
И стойкий запах издаёт.
Спросил дочь сразу: – Где взяла?
Сказала: – Пахнет так смола.
Она от дома очень близко
Есть у Валеры, у стилиста.
Госсекретарь сказала смело:
– Его бы адрес знать хотела.
Я ей: – Стилиста поищу,
Узнаю адрес – сообщу.
Она улыбкой одарила
Своей министра и меня,
Уже иначе оценила
Все сложные вопросы дня.
К программе атомной Ирана
Исчез почти страх, и Асад
В войне гражданской, как ни странно,
Стал очень мало виноват.
Когда возле меня стояла,
В порыве доброты она
Почти торжественно сказала:
– В Россию вашу влюблена.
Уйдя, унёс я запах нежный,
Госсекретарь вновь стала прежней.
Выходит, нужно, чтоб смола
Везде, всегда при ней была.
Три дня прошло и сам Валера
Смолы крупиночку мне дал,
А через день костюм премьера
Вовсю уже благоухал.
И с канцлером, когда в Берлине
Он в полдень встретился, она,
По ясной лишь для нас причине,
Была в Россию влюблена.
Вела себя немного странно,
Вдыхая чудный аромат.
Сказала: – Из Афганистана
Приказ дам вывести солдат.
И бедной Греции, похоже,
Опять займёт - ещё поможет.
Но главное, теперь у нас
Брать будет подороже газ.
А подышав чуть-чуть подольше,
Расплакалась лишь потому,
Что наши футболисты в Польше
Совсем не ясно почему
Играли так безрезультатно,
Подумать можно, что бесплатно.
Или желанья бог не дал
Бороться за четвертьфинал.
А ей хотелось ведь, в финале
Чтоб наши с немцами играли.
Глав государств неплохо б было
Всех одарить такой смолой.
Убавится в них может пыла
И перестанут рваться в бой,
Так рьяно, против неугодных,
Блажь править миром пропадёт,
Глядишь, один, другой из гордых
На дело доброе пойдёт.
Всё рассказал вам для того,
Чтоб было ясно, для чего
Правительству нужна смола.
Возможно бы, она смогла
Мир уберечь на всей планете
В тревожные весьма дни эти.

Отец: – Её продать хотели,
А деньги сдать все в детский фонд.
Мужчина: – Мы предусмотрели
Такой торговый оборот:
За ручку миллион даём,
А деньги в детский фонд сдаём.
Отец отказывать не стал,
Мужчине сразу ручки дал,
Но всё же, подчинясь судьбе,
Ещё оставил три себе.

Сидят довольные в беседке,
Приходит Лена, Рыжий с ней.
И происходит случай редкий –
Он стал страшнее всех зверей:
Рычит зловеще на мужчину,
Ведь ручки у него в руках.
Отец, Егор сему причину
Вмиг поняли. Невольно страх
Возник у них: а вдруг порвёт?
Коробку с ручками берёт
Отец и с ними в дом идёт.
А Рыжий, проводив отца,
Лёг возле самого крыльца.

Егор открыл гараж, машину
Выводит сразу со двора,
Позвал Валеру и мужчину:
– Садитесь, ехать нам пора.
С ведёрком квашеной капусты
Идёт отец и Рыжий вслед,
Ведёрко всё обнюхал, шустрый.
К отцу совсем претензий нет.
Мотор гудит, все быстро сели,
Ведь время надобно беречь.
А из капусты всё ж сумели
Коробку с ручками извлечь.
В гостинице уже, конечно.
Обмыть, чтоб всё нужна вода.
Простились быстро, но сердечно,
Все посчитали – навсегда.

Отец те ручки, что оставил,
Пойдя на почту поутру,
В посылке маленькой отправил
Все лично Ванину Петру.
Причем подробно написал,
Что в них и где смолу он взял.
И не забыл, само собой,
Его порадовать ценой.

А время шло вперёд, не медля.
Прошла всего одна неделя,
Письмо из фонда получили.
Им в руки почтальон принёс.
Их всю семью благодарили
За столь большой и щедрый взнос.
А это значит, что смола
Законно продана была.

                XI

Роман, Наташа по субботам
Теперь приходят в ресторан.
У них ведь прежняя работа,
Но для неё лишь вечер дан.
До сентября они сумели
Неплохо заработать и
Себя немного приодели
И матерям помочь смогли.
А бедность их объединила
В борьбе за право жить, любить.
Весьма серьёзно научила
Все жизни радости ценить.
Они два месяца всё рядом
И поняли уже давно:
Держаться друг за друга надо,
Расстаться им не суждено.
И вместе утром в воскресенье,
Взяв Рыжего, идут с ним в парк.
Прогулка с ним – их увлеченье,
И он рад, что сложилось так.

В семье Колодкиных проблема,
А Рыжий создаёт её.
Решил им, людям, непременно
Продемонстрировать своё
Желание: метеорита
Не отдавать совсем чужим.
И демонстрирует открыто
Своё неподчиненье им.
Егора в яму не пускает,
Открыть не дал её ему,
Он зло рычит и дерзко лает.
И встал вопрос, а почему?

Елена высказала смело,
Всё то, что накипело в ней:
– Ведь не твое собачье дело
Решать проблемы за людей.
Но критикой он пренебрёг,
Отстаивал свое, как мог.

В НИИ решили, что все части
Метеорита нужно взять.
Отец счел для себя за счастье
Их не везти, а тут отдать.
Ученый прежний, с ним помощник
Сидят в беседке, скучно им.
Лицо с досады каждый морщит.
Ведь поведением таким
Собаки смущены ужасно.
Они не знают, как им быть.
Ведь пёс ведёт себя опасно,
Он может даже укусить.

Но сын, отец рискнуть решают,
Хотя им Рыжий и грозит,
С опаской яму открывают
И достают метеорит.
Садятся с ним в машину быстро,
Мотор довольно заурчал,
А Рыжий, тот, что был неистов,
Вдруг почему-то замолчал.
Он понял, что не победил.
В сторонке лёг и заскулил.

Погладить Лена захотела,
Чтоб успокоить. Подошла.
Не разрешил он это сделать,
Пошёл к калитке не спеша,
Через дыру свою пролез,
Взглянул на Лену и исчез.
На улице искала долго,
Но не нашла. Отец, Егор
Внимательно и в меру строго
Вначале осмотрели двор,
Затем по Пашковке искали,    Пашковка- район Краснодара.
Ходили и на Гидрострой.
Весь обошли его, устали,
Угрюмые пришли домой.
Звонили сразу же Наташе,
Договорились связь держать,
Никто не знал, что делать дальше
И где теперь его искать.

А Лена плакала и долго,
Ей помогла украдкой мать.
Но встал вопрос серьёзно, строго:
А как всё это понимать?
Зачем простой собаке нужен
Небесный камень, для чего?
И сам отец ответил тут же
Вполне понятно на него:
– Для пса был запах чудный важен.
Метеорит пропитан им.
Не допускал он мысли даже,
Чтоб камень отдан был другим.
Он о смоле не знал, но помнил,
Что камень взят был под сосной
И что он запахом наполнен,
Как найденный в лесу второй.
Ведь запах на людей влияет.
Вполне естественно, собак
Он тоже чудно ублажает.
Считаю лично, это так.
Ушел от нас в большой обиде,
Вернётся ли назад – вопрос.
Подобных не встречал, не видел.
Одно скажу: он умный пёс.
Когда метеорит достали,
Был Рыжий в ярости тогда,
Хотя мы им пренебрегали,
Не стал нам причинять вреда.
А, поняв, что не убедил
Он нас, лег грустно заскулил.

С утра с Наташей вновь ходили
Егор и Лена, сбились с ног.
Все божьей помощи молили,
Но им помочь и бог не смог.
И каждое смотрели утро,
Не появился ль Рыжий вновь.
Не верилось всем почему-то,
Что вмиг погасла в нём любовь
К ним всем, и ко двору, и к дому,
Казалось им, не может быть
Того, чтоб он жил по-другому,
Ещё кого-то мог любить.

Полмесяца надежда гасла
На встречу. Рыжего всё нет.
Но оказалось, что напрасно.
Мальчишка прибежал – сосед.
– Гуляли мы на Гидрострое.
Дом недостроенный есть там.
Вошли во двор. Но что такое?
Идет навстречу Рыжий нам,
А следом несколько собак.
Он, вероятно, их вожак.
Конечно, я его позвал.
И он меня, видать, узнал.
Вильнув хвостом мне пару раз,
Со стаей всё ж ушёл от нас.

Всё в воскресенье было это.
А в понедельник сам Егор
Уже под вечер незаметно
Зашёл в тот необжитый двор.
Четыре этажа бетонных.
Стен нет на первом этаже.
Наверное, для дней холодных
Собакам настлано уже
Тряпьё, что в доме стало лишним.
Там же посудинки для пищи.

Собак нет, рядом дом красивый.
Две женщины не сводят глаз
С Егора. Подойдя, спросил их:
– А где собаки все сейчас?
Помладше что, сказала: – В роще.
Недавно все ушли туда.
Им там спокойнее и проще.
Поесть приходят лишь сюда.
Полмесяца прошло примерно,
Как появился рыжий пёс,
Свои он правила мгновенно
В жизнь всей бродячей стаи внёс.
Ему собаки все покорны,
Его желание – закон,
Хотя на вид пёс тихий, добрый,
Но наказать, способен он.
На днях один лежал здесь долго,
Не ел, хромать немного стал.
Возможно, приболел немного,
А может, просто жить устал.

На следующий день недели
Пришли во двор Егор, отец,
И состоялась, как хотели,
Их встреча с Рыжим, наконец.
На первом этаже стоял он.
Такой же с виду, как всегда,
Но им обоим ясно стало:
К ним не вернётся никогда.
В сторонку отошёл, хромая,
Вначале сел, затем прилёг,
Быть может, их уже прощая,
От них взгляд оторвать не мог.
Егор позвал его, но Рыжий
Не встал, не вышел к ним во двор.
А сами, подойдя поближе,
В глазах прочли грусть и укор.
Он не простил людей за то, что
Отняли радость у него.
Метеорита запах прочно
Оставил след в мозгу его.
Он Рыжего всегда на радость,
На смелость, подвиг вдохновлял,
Но так судьба всё ж постаралась,
Кого любил, тот всё отнял.

Собаки съели то, что дали
Им те две женщины сейчас.
Весьма спокойно ожидали,
Что за команду Рыжий даст.
Он встал, и оживилась стая,
Довольный видом псов вполне,
Повёл их всех, слегка хромая,
К большой раскидистой сосне,
К той, у которой был зарыт,
Петром его метеорит.
А женщины стояли скромно.
Отец, Егор к ним подошли,
Представились вполне законно,
Сказали им, кого нашли.
Елене и Татьяне дали
Свой телефон. – Мы завтра днём, –
Обеим им пообещали, –
Ветеринара привезём.
А сами – в рощу вслед за псами.
Нашли их лёжку у сосны,
Они в прохладе там часами
Свои собачьи смотрят сны.

На следующий день, как надо,
С ветеринаром на обед
Собачий, прибыла команда,
А Рыжего-то в стае нет.
И во дворе его не видно,
Скучает в роще под сосной
Сейчас бедняга, очевидно,
Ведь как-никак, а он больной.

Здесь делать нечего им больше,
Направились к зелёной роще.
Зашли в неё, поют там птицы
О том, как счастливы они.
И будут петь и веселиться
Все эти солнечные дни.

Мужчины шли по тропке узкой,
Им непонятно почему
От трелей птиц вдруг стало грустно.
И вот все подошли к нему.
Да, Рыжий у сосны лежал,
Как и вчера, но не дышал.

А дальше всё, как в жизни, было.
Под той сосной его могила.
А с ним в ней в склянке неприметной
Грамм той смолы инопланетной.

                XII

В июле вдруг Семён к Егору
Приехал: – Ваня просит нас
Прийти к нему. Звонил он, в школу
Пойдёт учиться в первый класс.
Зашли, портфель ему купили,
Цветных карандашей набор,
Букет, конечно, не забыли.
Роз у себя нарвал Егор.

Подъехали, вот дом их скромный,
Панельный, старый, на крыльце
Стоит Иван, судьбой довольный.
Улыбка, радость на лице.
Увидев их, слегка хромая,
Бежит, встречает на углу:
– Вот у меня нога, какая,
Ходить и бегать я могу.
Обнял сам одного, другого.
Он счастлив, недуг позабыт.
Потом сказал серьёзно, строго:
– Идёмте, стол уже накрыт.

                Краснодар.
                2012 год.

*Прокопенко - ведущий программы
                Военная тайна. 


*Пашковка – Район Краснодара.