Два века

Остывал краснеющий закат.
Уходил, в предсмертные мгновенья,
Вдруг окинув строгим взглядом мудреца
Результаты всех своих свершений.

Долго он глядел в лысеющее поле,
Будто бы пытался что-то там найти,
Но заметил лишь среди иссохшихся колосьев
Тело мертвое бродяги-старины.

Вспомнил он молитвы  седовласа,
Обращенные к себе в сиянье дня.
Вспомнил так же лик его ужасный,
Смерти тень почуявши тогда.

Окружен веселою заботой,
Спал тогда на береге речном.
И сквозь сон, покрытый позолотой
Не услышал помощи о нем.

И не выполнив священного завета,
Он закончил путь небесный свой.
А бродяга, жаждою томимый,
Слег под покосившейся травой.

И не выдержал тускнеющий закат,
Разрыдался ливнем, умирая,
На прощанье лишь оставив знак -
Звездный полог небу завещая.

Восходил белеющий рассвет,
Темной ночи тени разгоняя,
Теплым светом дали озаряя,
Не заметив звездный в небе свет.

Разгулялся, удалой, веселый,
Упоенный утренним лучом,
Кинулся он в поле, в лес сосновый,
Напевая в небе голубом.

Лишь не видит это мертвый человек,
Не разбудит уж его и ветр нервный.

***

Кончился двадцатый век.
Начался век двадцать первый.

2008 год.