Поэтическая импровизация на тему Египетские ночи

Но тут насмешник, шут дворцовый пред Клеопатрою встаёт
И усмехаясь многозначно он дерзко речь свою ведёт:

"Уже ль прекрасная царица
Ты ставишь смерть ценой любви,
Что ты, владычица, боишься
Изьян сокрыт в чертах твоих ?

И что любовники, коль живы,
По миру срам твой разнесут ...
Твои соперницы кичливо
Тебя злословью предадут ?"

И Клеопатра, уязвленна,
К помосту тотчас подошла,
И пред толпою изумленной
Покровы все с себя сняла.

"С троих я вызов ваш снимаю" -
Надменно молвила она:
"И новый жребий назначаю,
Коль вам по прежнему мила.

Кто жизнь сейчас свою положит
На роковой алтарь любви,
Про вас никто сказать не сможет
Что слепо на смерть вы пошли!"

И те же трое вмиг блаженно
Колени преклонили к ней,
С царицы плоти обнаженной
Горячих не сводя очей.

"Чтож - решено" - она сказала:
"Теперь покиньте все меня,
Но нет, не ты" - и указала
Шуту на место вблизь себя.

"Тебя же, шут, я посвящаю
В свидетели ночей моих ... -
Жизнь сохранишь ты, обещаю
Но глаз лишишься ты своих !

По завершенью испытанья
Тебя велю я ослепить,
И этой мерой наказанья
Тебе за дерзость отплатить !

Пусть пред тобой как в наважденьи
До края дОски гробовой
Всё образ знойный, страстный, нежный
Тебе являться будет мой ...

И будешь в муках сладострастья
Меня молить и заклинать,
Чтоб ночь любви со мною счастье
На смерть иль рабство обменять!

Но будут мОльбы твои тщетны,
К ним безучастна буду я.
У ног моих, шут распростертый,
Ты не зажжёшь любви огня."
---
...
So let as curse, as cruel possession,
To you in darkness, lack of sight,
My hot seducing naked impression
Will come as torture day and night.

And then in throes of lust and carnal passion
In madness agonizing, conjuring and praying, 
For making love to me consuming mad obsession
Price ultimate of death you'll offer paying.

Your begging will be though in vain.
My heart will stay indifferently cold.
You fool, forever lying at my feet in pain,
Be able not to light the fire of my soul.