Мой маленький космос

В 1969 году два наших девятых класса СШ №23 г. Коммунарска (ныне г.Алчевска) Луганской области, заработав деньги от переработки овощей и фруктов на местной овощной базе, приехали в Москву  на  осеннее-ноябрьские каникулы. Школа наша, носящая имя Германа Степановича Титова, родители которого жили в Донбассе, была особенной: каждый год один или два её выпускника поступали в МФТИ, космонавтика была в почёте и стояла на одном из первых мест в пропаганде среди учеников. Естественно, что меня, как одного из вундеркиндов, прочили в студенты города Долгопрудного, а у меня были другие планы, как судомоделиста, заболевшего океаном и его глубинами - это Ленинградская Корабелка. Но разговор не об этом.
С утра шёл снег и мела ноябрьская позёмка, когда мы приехали в Кремль на экскурсию.
Мы посмотрели Дворец Съездов, Царь Пушку, Царь Колокол. У меня был в руках старенький фотоаппарат «Смена-8», служивший мне безотказно ещё с шестого класса и знакомый мне по ручной установке диафрагмы и выдержки до тонкостей, а в кармане кожаной куртки всегда были в запасе несколько плёнок разной светочувствительности. Потом экскурсовод подвела нас к памятнику Ленину, сидящему в задумчивости, и стала рассказывать об истории его создания и установки. Я обратил внимание на стоящий невдалеке автобус пазик, точнее в его окошке я увидел седого Феоктистова, Николаева, Терешкову, Титова и…всех остальных наших космонавтов! Наших героев я знал по фотографиям.
Я закричал нашему учителю физкультуры: «Здесь наши космонавты!». Дощёлкав остатки плёнки, я быстро перезарядил фотоаппарат.
Чудо!
Наши любимцы вышли из автобуса, расположились у памятника Ленину, и их стали снимать два профессиональных фотографа. Я пристроился третьим за их спинами. 36 кадров я исщёлкал моментально и быстро ещё раз перезарядил плёнку, а в это время наш учитель физкультуры подошёл к Титову и попросил его сфотографироваться с нашей донбасской школьной делегацией, на что Герман Степанович с улыбкой сказал, у меня ведь грипп. «Да не будет его видно на фотографии!» - настаивал учитель: вот уже мои одноклассники и наши учители, вместе с Титовым, стоят у памятника, а я с неимоверной скоростью, при всех разных установках выдержки и диафрагмы, расходую плёнку на снимки.
Потом, когда космонавты быстро сели в автобус и уехали, я сообразил, а ведь меня на фотографиях с нашим любимым не будет. Печали моей не было границ.
По приезду в родной город ко мне подошёл учитель физики и предложил проявить плёнки в школьной фотостудии, на что я легко откликнулся и передал их в руки нашего физика, с условием, что проявленные плёнки или хотя бы фотографии с них я получу на руки. К моему сожалению, через некоторое время, он сообщил мне, что плёнки при проявке были неожиданно засвечены, но я не унывал, так как видел наших живых космонавтов воочию рядом, и непонятная гордость переполняла меня при этих воспоминаниях.
Через полгода, 12 апреля 1970, я увидел свои снимки в местной газете «Огни коммунизма», где описывалась наша поездка в Москву и встреча с Германом Титовым в Кремле у памятника Ленину.
Обиды на учителя физики, моего полного тёзки, я не держу, так как он подарил мне  Ландсберга и Жданова с Маранджяном, сказав, что школьную физику я должен читать по этим книгам, приобщив меня при этом, вместе с учителем математики, к журналу «Квант», ставшему моим любимым чтением, наряду с Маяковским, Арсеньевым, Грином и…Есениным с Лесей Украинкой.
«Дай, Джим, на счастье лапу мне…» - с этими строками я приехал в 1971г. в Ленинград, а на спине своей первой стройотрядовской куртки  написал: «Нiяка сила в цiлiм свiтi не дасть менi бажання забуття!».
Но это совсем другая история.



Разруха страны и военные гари…
Казалось, народ обескровлен дотла.
Но выплыл над миром с улыбкой Гагарин,
Прореял над всеми наш огненный флаг!

На тело, на сердце, на душу нагрузки
Отчизна стерпела, что гордый металл.
Горжусь нашей Родиной, то, что я русский,
Что к богу впервые наш Юра слетал!

Мальчишкой весёлым я над Байконуром
С мечтой оголтелой по звёздам летел…
И как же мне горько сейчас, и понуро
Бреду мимо бизнеса выпуклых тел.

Где глупая выскочка стала элитой,
Где ценится вором оплаченный лай.
Где нам остаётся закрытой улитой
Ползти в окровавленный ад или рай.

2011.