Из-за пагубной вины

Нелегко понять безумца,
сумасшедшего – вдвойне.
Не над ними, но смеются
те, кто жили на Луне,
и ехидничают даже
над Поэтом перемен.
Белое пространство в саже,
утопает миг в рефрен.
Месяц теплится свечою,
словно грусть без огонька.
Там, за звёздною корчмою,
вновь сажусь я на конька
опечаленного бытом,
состоятельностью фраз.
И живу давно в забытом,
где всё радует мой глаз
виртуальностью кромешной,
неустойчивостью снов.
В этом зареве потешном
не видали люди снов,
от которых круг замкнётся
над судьбою тишины,
где давно уж не поётся
из-за пагубной вины
перед будущей строкою
не рожденною пока.
Но опять слова рекою...
Пишет их опять рука
провидения... В смятенье
их читаю и молчу,
и стоим в обнимку с тенью,
взоры, вперив на свечу,
догорающую в песне
состоявшейся мечты,
мыслям где довольно тесно,
а слова из тесноты
рвутся к песенной свободе
на простор весенних дней,
где давно остались годы
за беспамятством дождей,
несмывающихся линий
на изгибах суеты
одарённости не мнимой
из мгновений красоты,
усложнённостей бескрайних
в рассужденьях о мечте,
что порою сердце ранят
словом в рифму на листе.