Скиталец мирозданья

 
Покровом звёзд покрыла землю ночь.
И в необъятность мартовского неба
Глядит с земли проснувшаяся верба.
И с нею я – Земли безумной дочь.

А где-то там, в космическом пространстве,
Где бесконечно Млечный путь блестит,
Забытый Путник, Вояджер, летит
Сквозь темноту, в печальном постоянстве.

И в электронном  спутанном сознаньи
Сатурна кольца и Нептуна лик
Хранит, как умирающий старик
Хранит в себе свои воспоминанья.

А на Земле меняется погода,
Стрельба и смерть, Япония горит…
И тридцать три, таких нелёгких, года
Он всё летит, летит, летит, летит
Сквозь  пустоту,  во тьме теряя след,
До гибельной, сомнительной победы.
И, может быть, за миллионы лет
Он прилетит к созвездью Андромеды.

А для чего? Кому он нужен там?
Зачем о нём волнуются поэты?
Заброшенный Землёй ненужный хлам,
Забытый мусор гибнущей планеты.

Ах, люди, люди! Нам пора понять,
И посмотреть в свои больные души:
Не видят очи, и не слышат уши,
А руки душат собственную мать!

И в судорогах земных землетрясений,
И в гибельного атома плодах,
В разврате, войнах, рвёмся к достиженьям!
И в звёзд прекрасных вечное движенье
Бросаем мусор, ангелам на страх.

Зачем? Куда лететь сквозь  прорву эту,
И триллионы средств во тьму швырять?
Чтобы  найти ещё одну планету?
Ещё одну сгубить? К рукам прибрать?

Не лучше ли вниманье обратить
К своей Земле, к семье, родному дому?
Всех примирить, отчистить и отмыть,
Всех накормить, построить, починить,
И добрый хлеб в родной Земле растить,
Винить себя, и всё простить другому?

Как нелюди, живём в сраженьях наций,
Плодим привычно зло, разврат и грязь.
А Землю на алтарь цивилизаций
Всегда готовы агнечно заклать.

Она уже не терпит опущенья.
Её  уже и корчит и трясёт.
Она, как женщина в тяжёлом положеньи,
Нас абортирует, как неудачный плод.

И, умирая от руки рождённых,
Все океаны выплеснет до дна!
И смоет нас во гневе, оскорблённо.
Как вредный сор, сожжёт в огне она
И этих звёзд вечернее мерцанье,
И милосердно ласковую ночь,
Весенней вербы белое сиянье,
И с ним меня – Земли безумной дочь.

И  больно бьётся  мысль в моём сознаньи:
Что Вояджер, летящий там, вдали…
Не станет он загадкой мирозданья,
Но – мусором  исчезнувшей Земли!

И ничего уже не изменить:
Не слышат уши, и не видят очи!
И мартовской, такой прекрасной ночи,
Уже в разрыве тоненькая нить.

                21.03.11г.