Миллениум

МИЛЛЕНИУМ
или краткий курс истории цивилизаций,
преимущественно Средиземноморских,
как испытавших наибольшее влияние
тлетворного единобожия


Вначале были обезьяны,
а к окончанию времён
они скопили сумму знаний,
но не оставили имён.

Покрылись смрадными блинами
их новостройки и погост,
когда однажды игуаны
пошли в рекордно бурный рост:

Качая грузными задами,
мешая с пылью соль земли,
они нестройными рядами
прошли и скрылись в той пыли.

Вот так закончилась обидно
земная слава обезьян,
в чем роль рептилий очевидна,
но и в приматах был изъян.

Затем годов прошли мильоны,
приматов стало – за мильон,
они дошли до Кроманьона
и основали Кроманьон.

Они форсировали реки
и заселяли берега,
а Дон был тих, был чуден Днепр,
скрывала нрав Угрюм-река.

Но, будто хлынув из корыта,
нравоучительный итог
благоустроенному быту
подвёл известный всем потоп.

Он затопил Содом, Гоморру,
столичный город Кроманьон –
а спасся лишь ушедший в гору
один альпийский батальон.

От тех пошли рабовладельцы –
патриций, всадник и плебей –
из них иной с тщедушным тельцем
имел в день сотни трудодней.

И их разросшихся фамилий
производительным трудом
произрастало изобилье,
едва ль возможное потом.

Когда ж они воздвигли бани
с подачей пива и воды
явился к ним галелеянин
смущать ослабшие умы.

Занявши очередь за тазом
(или с собой принёсши таз),
тоталитарную заразу
он нёс как опиум для масс.

Он заражал народ идеей
о Царстве Божием для тех,
кто был природным иудеем,
а также гоем во Христе.

А остальные, что обидно,
вовек в Аду гореть должны:
и те – рождённые Ехидной,
и се – отродье Сатаны,

И та, что верит, но во многих,
и тот – безверный имярек
(и ты – что в горести на Бога
напрасно ропщешь, человек) (с)

Так он вещал – апостол Павел –
первоначально лжепророк –
но уважать себя заставил
и мир языческий поджёг.

И души, чёрные, как сажа,
и чистые, как банный лист,
уверовали: все – не сразу,
но это был Пропагандист!

В антиобщественную секту
втянулись женщины, рабы,
затем, от Секунда до Секста,
вошло все общество, увы!

И Древний Мир распался розно,
и Рим пошел на кирпичи –
эффект признали грандиозным
и обещали изучить.

С тех пор веков прошло – под XX,
менялись эры и миры,
и разрушались государства
по строгим правилам игры.

Вот и у нас в теченье века
сюжет прокручен был не раз:
ночь, улица, фонарь, аптека,
блины, корыто, медный таз.

Но замечалось достоверно,
что кто-то вечно в той ночи
искал с упорством Агасфера
от града павшего ключи.

Затем, согбенный и печальный
и тайных знаний полон, он
шёл на закат, звеня ключами,
и предвещал Армагеддон.

И, вновь поверившие в Бога,
теперь мы ждём лишь только, что
тумены Гога и Магога
нас поведут на торжество,

Где на обломках мирозданья
– не всуе назван будет! – Бог
объявит грешному собранью
его Истории итог.

И, всяк, упрям или неистов,
дрожит в предчувствии тех дней:
и Эллин, знавший много истин,
и ждущий чуда Иудей.

Но будет День, и будет Вечер,
и истечёт двадцатый век,
придет Миллениум, Предвечный
исполнит данный им Обет.

И, бескорыстные, как дети,
поздравив избранный народ,
на рубеже Тысячелетий
мы встретим – скромно – Новый Год.

                В преддверии нового
                2000-2001 учебного года

Миллениум - тысячелетнее царство Божие на земле, милленаризм - учение об этом царстве.
Милленаризм среди ранних христиан описан, например, в трудах Эрнеста Ренана;
последнее возрождение милленаризма произошло на наших глазах
(смотри, например, "Конец Истории" Френсиса Фукуямы,
провозгласившего либеральную демократию
смыслом и назначением истории)