И увидел Бог свет, что он хорош...

История, о которой я хочу рассказать здесь, эта маленькая история одного слова из моего родного языка, к употреблению которой в одном переводе я как то поневоле оказался причастным. Язык, как один из инструментов социальной коммуникации, включает в себя лексические единицы (слова), чтение и произношение которых облегчает восприятие полученной и переданной информации, а также придает человеку некоторую уверенность в свои действиях и поступках.
Люди редко задаются вопросом о происхождении и последующей эволюции употребляемых слов.
В моей памяти - один из таких эпизодов, которые невозможно предвидеть.
Внимаю читателей представлена история одной лексической единицы родного языка, к употреблению которой я оказался причастен.
Любовь и интерес к книгам однажды привели меня к людям, которые занимались переводом самой знаменитой в мире книги - Священного Писания.
Хотя я не выступал в качестве переводчика, но принимал активное посильное участие в обсуждении переведенных книг Библии.
Иногда я не понимал цели своего посещения собраний, в которых наряду с переводчиками участвовали экзегеты* из разных стран мира. Экзегеты помогали выявить значения трудных слов из древнееврейского языка - иврита на котором был написан Ветхий Завет Священного Писания.
В ходе занятий мне пришлось изучить основы иврита. Однако этот процесс засасывал все глубже и глубже. Я стал очень внимательно анализировать каждое слово переводимого текста. И вот однажды я читал перевод стиха Бытие 1:4 - «И увидел Бог свет, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы». Мое внимание привлек перевод слова «хорош». На азербайджанский это слово почему то был переведен как «красивый». Более детальный анализ позволил установить следующий неоспоримый факт: в древнееврейском это слово звучит как «тов», имея значение «хороший или добрый»; в современном иврите даже есть выражение «лайла тов», означающее «доброй или спокойной ночи». Мои оппоненты - переводчики,- не соглашались со мною, пытаясь доказать что, эти два слова: «красивый» и хороший, употребляются в исследуемом тексте почти с одинаковой смысловой нагрузкой.
Зная, что  «не все красивое может быть хорошим», я возражал против такой формулировки вопроса. Ведь дьявол тоже выглядит наверно красивым, так значить он тоже хороший.
Стих точно указывает, что «Бог отделил светом тьму, потому что свет был хорошим». Я задал себе вопрос: а вообще что означают слова «хорошо, хороший», относительно чего мы употребляем их? Ведь ясно что, все хорошее исходит от Бога.  Хорошее  рассматривается в качестве одного из атрибутов Бога.
Почему в переводах Священного Писания на русский, английский и даже на турецкий язык стоят соответствующие точному значению слова «хороший»,- «good» и «iyi», а на азербайджанский язык интерпретирует слово «хороший» в значении «красивый»?
Несмотря на то, что я не принимал активного участия в переводе текста, однако твердо убежден в  акцентуации внимания на слове "яхшы" — хороший. Но это лишь мое субъективное мнение. Вряд ли этот комментарий сыграет решающую роль в выборе значения нужного слова.
Это обыкновенное человеческое суждение,— подумал я. Но в последний момент все таки решил отправить этот мой ремарк в Лондон в центр перевода Библии. Как я и предполагал, ответа из Лондона так и не последовало.
Через несколько лет перевод был закончен,  однако я так и не узнал в каком варианте был переведен слово тов-как «красивый» или как «хороший».
Вскоре  в мои руки впервые попадает тот самый долгожданный перевод Священного Писания.
Представьте мое состояние. Теперь могу сказать, что в моей жизни еще не было такого ожидания как тогда. Наконец я решился открыть четвертый стих первой  главы Бытия. Я не поверил глазам,— там стоял слово «яхшыдыр» (хорош). Все-таки был мой вариант принят.
И теперь каждый раз, когда открывая Священного Писания, это слово попадается на мои глаза, я еще раз убеждаюсь что, Господь твердо охраняет свое Слово, и даже заботится о его точном переводе.

* ЭКЗЕГЕТИКА (греч. exegeomai – ист олковываю) - 1) - Раздел фундаментальной (или систематической) теологии, занимающийся истолкованиями текстов откровения.